— Забудь про Хибари и рыжего, Тсуна, — скомандовал репетитор. — Они слишком изранены и не смогут тебе ничем помочь.
Данный намек и выделенная интонацией фраза вместе с перезаряженным пистолетом говорили о том, что при поломке спектакля виновник будет застрелен на месте.
— Ты ведь говорил, что не будешь вмешиваться, — заметил Тсуна.
— В твой бой с Рокудо Мукуро я не имею права вмешаться. Это должен будешь сделать ты и только ты. А вот остановить... хм, слишком израненных я должен.
— Как ты можешь?! — беспомощно заныл братец, и готова поклясться, у него выступили слезы. — Разве ты не помогал мне всегда?! Не отказывай мне сейчас, Реборн! Достань пулю или что-то ещё, ты ведь можешь! Как я должен с ним сражаться сам?!
Реборн молча достал из пиджака свернутую плеть и протянул братцу. Тсуна уставился на него квадратными глазами:
— И что я должен с ней делать?
— Дино ведь учил тебя драться кнутом, — утвердительно произнес Реборн. — Пришло время продемонстрировать свои навыки.
Видя, что Тсуна не спешит что-то делать, репетитор продолжил:
— Твоя сестра у него в плену. Фуута может быть ранен. Ямамото уже пострадал от Ланчии. Сам Ланчия был под его контролем. Гокудера остался задерживать ещё одного врага и тебе помочь не сможет. Старший брат Киоко был ранен и слезы Киоко тоже были зря? Разве ты не хочешь, чтобы всё это прекратилось?
Братец нерешительно принял протянутое оружие. Затем поднял глаза и спросил со всей серьезностью:
— Если я дам его Хибари-сану, он победит Рокудо Мукуро?
За что тут же получил по лицу с ноги. Раздраженный Реборн — это нечто.
— За что? — возмутился Тсуна. — Он ведь сможет победить его! И вообще всех спасти.
— Я же сказал, Хибари не в состоянии сделать это. Пока ты медлишь, время идет, и твоя сестра...
Звук выстрела заставил вздрогнуть. Кёя шага сделать не успел, как пистолет оказался в руках Реборна молниеносно, и деревянные щепки взлетели вверх у ног Хибари.
— Как я уже сказал, Тсуне не нужна помощь, — повторил Реборн.
Изначальный план, составленный сверху, расползался, как тесто. Я видела — аркобалено хватался со всех сторон, пытаясь склеить всё, как было, но это уже бесполезно.
Тсуна обхватил себя руками. Я видела, что он дрожит. Даже мой брат чувствовал, что что-то тут не так. Даже скорее видел, что люди, стоящие перед ним, объединились.
Реборн вздохнул как-то слишком обреченно для всегда бодрого репетитора.
— Ответь всего на один вопрос, Акира. Почему именно он? Ты не знаешь, на что он способен, или это только для спора?
Все молчали и не двигались, ожидая моего ответа. А я сидела и думала, как можно коротко ответить на ту вереницу всего произошедшего за последние пару часов.
— Имото, о чем говорит Реборн? — спросил Тсуна. — Почему этот парень, который твой телохранитель, тебя не защищает? Почему Хибари-сан ничего не делает?
Тсуна начал задавать вопросы. Это хорошо. Но не тому он их задает, не тому. Это и понятно, я, в отличие от некоторых, отвечаю, а не говорю 'кто знает'. Возможно, часть ответов я сегодня смогу ему дать.
Что тут можно ответить? Почему Рокудо сейчас на моей стороне? 'Потому что ваша сторона использует грязные методы'? Я понимаю, что это делает не Реборн, но он принял сторону. Каков бы ни был ответ, моя игра окончена. Он меня сдаст сегодня же.
— Почему? — повторила, якобы задумавшись. — Ты спрашиваешь почему именно тот парень, гарантий надежности которого нет, зато есть очень много крови? Потому что он мне понравился, — улыбнулась я, смотря на Реборна, и приподняла вопросительно брови: — Должны быть ещё какие-то причины?
Аркобалено молчал и не двигался. Думаю, понимал, что слова слишком самоуверенны и отдают издевкой. Но достал, и уже давно. О чем он думал — не знаю, поэтому я решила, что могу ответить Тсуне.
— Ответ на все вопросы, мой глупый старший братик, в том, что помрешь ты скоро с такими подчиненными. Я их, можно сказать, отгоняю. Босс из тебя не выйдет. Что бы там ни говорил Реборн, он не готовит тебя на эту роль.
— А чем я, по-твоему, год занимаюсь? — повысив голос, резко спросил репетитор.
— Делаешь мясо, — не сдержалась и всё-таки зло процедила сквозь зубы.
Бьянки не знала куда себя девать. Она явно ощущала себя лишней, потому отступила пару шагов назад. Реборн смотрел холодно. Поджал свои детские губы, но молчал.
— Что это значит? — братец оставался в непонимании.
— Помнишь тех парней, которых мы встретили по дороге? — ответил ему репетитор. — Они все лидеры Альянса и уже не первый год находятся в подчинении у Азазеля, — Тсуна вздрогнул, видимо, только сейчас сообразив, кого увидел по пути. — Говорят, он демон во плоти и даже Хибари Кёя смирился с его существованием.
— Я-а-а, — голос у братца дал задних, — я слышал о нем. Неужто ты хочешь сказать, что этот страшный парень где-то здесь и вместе с Рокудо Мукуро нападал на школьников?!
— Нападения были не только на дисциплинарный комитет, — отверг эту идею Реборн. — Азазель не мог остаться в стороне. Когда Хибари проиграл здесь, Азазель пришел сюда за ним и смог договориться с главой нападавших, Рокудо Мукуро.
Очевидно, аркобалено лишь строил предположения, но они были верны и найти доказательства при желании не составит труда. Если кому-то в верхах Вонголы вообще нужны доказательства.
— Он сидит прямо здесь, на диване. Тот, кто главенствует в одной из двух самых влиятельных банд в городе.
На диване кроме Рокудо, естественно, сидела одна я. Тсуна уставился на меня непонимающим взглядом, будто где-то у меня под боком прячется кто-то ещё. Да, кто-то страшный, рогатый и извергающий пламя изо рта.
— Ты же говорил, что Рокудо Мукуро недавно сбежал из тюрьмы, — Тсуна уловил несоответствие. — Как он мог быть столько лет в Намимори?
— Это не он, — предельно ясно ответил репетитор. — Смотри ещё.
— Но там же только имото, — высказал он очевидное.
— Дурак, — коротко бросил Реборн, одновременно ударив его по затылку. — Она и есть Азазель. Решай теперь, кому верить.
— Ничего не понимаю! — громко воскликнул братец, схватившись руками за волосы.
— А что тут понимать? — поинтересовалась я. — Просто дай Рокудо Мукуро то, что ему нужно, и сегодня всё закончится.
Конечно, я сильно сомневаюсь, что у Тсуны выйдет вытащить разноглазого из его передряги. У братца нет сейчас никакой власти. Но если Тсуна поймет и будет осуществлена хотя бы попытка, ещё одна копейка упадет в копилку безопасности Тсуны и моего спокойствия. А уж я прослежу, чтобы требования Рокудо не перешли грань.
Вон, даже Мукуро напряжен и внимательно наблюдает. Тсуна это может сделать, он всё-таки не злой человек и не особо сильный. Он поймет и, может, согласится на легкий путь. Только одно слово.
— Но ведь он столько зла сделал! — тут же воскликнул Тсуна. — Гокудера-кун, Ямамото, старший брат и много других пострадали от его рук! Я не могу простить его.
Черт, он не может понять. Не зная множества факторов, братец видит только то, что лежит на поверхности.
— Он ведь, наверное, хочет убить и меня! — взволнованно продолжал Тсуна. — Реборн, скажи, он что-то сделал с имото, что она так говорит?!
Аркобалено поднял глаза на братца, и от моих глаз не укрылась его ухмылка. Победная ухмылка.
— Кто знает...
Он не врет, но ничего и не говорит.
— Тогда я спасу ее!
Я закрыла ладонью глаза и выдохнула обреченно:
— Это не в моих силах.
Тсуна с громким криком побежал на Рокудо, разматывая на ходу кнут. У Мукуро в руках появился посох без наконечника-трезубца, он скользящим движением поднялся с дивана, спрыгнул со сцены и взмахнул несколько раз своим оружием, нанеся сразу несколько ударов. Братец недоуменно замер, сделав пару шагов, а потом уже пришло осознание полученных ран, и он закричал от боли. Даже бойцовые навыки Реборн не смог ему привить. По крайней мере, они, эти навыки, не настолько велики, как у Мукуро или Кеи.
Рокудо, видимо, хотел показать силу и засмеялся:
— Знаешь, я мог тебя сейчас убить.
Я почувствовала, как кончики губ предательски дрогнули вверх. Рокудо не убьет братца, хотя данная мысль в его голове явно ранее промелькнула. Мукуро хочет жить, и я не могу его за это винить. Поэтому он не решится на пусть и красивое, но всё же самоубийство. Даже если братец сейчас поступит по-своему.
— Но это было бы слишком просто, давай поиграем немного. Ты говорил 'Фуута'. Он здесь. Хочешь его увидеть?
По улыбке разноглазого было ясно видно, что где-то зарыт подвох, но когда Фуута открыл дверь и зашел, Тсуна бросился в его сторону, радуясь тому, что мальчик невредим. Когда Фуута ударил навершием трезубца Бьянки в живот и нацелился на братца, это не стало неожиданностью. Он мог бы всадить трезубец и в Тсуну, если бы подождал ещё немного и позволил тому себя обнять. Мукуро мог бы прямо сейчас лишить Тсуну жизни.
Фуута был мне почти безразличен... но он реально единственный ребенок в доме, который не раздражал и не отнимал и так малое количество свободного времени ещё и на себя. Я должна принять это тяжелое решение. Возможно, это не станет единственным разом, когда мне приходится так поступать, но немного утешает уверенность, что Тсуна не тот человек, который может убить, и Рокудо до сих пор не приказал мальчику навредить себе.
Тсуна, видимо, понятия не имел, как ему со всем справиться и, главное, выжить, но всё же уклонился, обогнав Фууту, и помчался на Мукуро. Зря он подставил спину, потому что подконтрольный мальчик преследовал его. Было бы гораздо проще поймать навершие трезубца руками и связать Фууту хлыстом, но братец, видимо, думал иначе. Или вообще не думал.
Разноглазый расслаблено наблюдал за всем этим, вернувшись к дивану и не прекращая поглаживать меня по волосам, как домашнюю зверушку за просмотром фильма. Тсуна взмахнул кнутом... врезал сам себе по лицу, запутался ногами в хлысте и упал, выронив ручку. Лицо у него при этом стало настолько по-детски обиженное, что Мукуро на это представление засмеялся.
— Он всё-таки мой брат, — пропыхтела возмущенно я.
— Может, забудешь об этом и просто насладишься комедией? — предложил с улыбкой тот.
— А в конце будет смешно? — нахмурилась я.
— Трагикомедией, — поправился Рокудо, признавая мою правоту. — Воспринимай всё, как спектакль. Поверь так же, как убеждала меня — хороший конец вполне возможен.
Разноглазый уже не шутил. Глаза серьезные.
— Оя, — повернулся он к пространству перед сценой так как Фуута кричал, схватившись за голову. — Он освободился от моего контроля, — пояснил Мукуро. — Жаль, было интересно посмотреть, что могло бы быть дальше.
— Как ты мог это сделать с невинным Фуутой?! — Закричал на него Тсуна. — Он тебе не игрушка, Рокудо Мукуро!
— Игрушки... — ухмыляясь повторил Мукуро, наблюдая за ним внимательным острым взглядом. — Почему нет? Людьми не так сложно управлять, как ты думаешь.
— Черт тебя побери! — закипел Тсуна и продолжил бежать на него уже без оружия. — Ты ублюдок!
— Ты правда думаешь, что одолеешь меня голыми руками? — спросил Рокудо, вновь поднимаясь на ноги.
Напоследок он обхватил одной ладонью мое лицо, заставив смотреть ему в глаза, а второй — сжал мою ладонь.
— Подожди немного, Акира-чан, я скоро вернусь, — сказал он и, улыбнувшись, развернулся, отойдя на край сцены.
Пока шел медленный бой вперемешку с болтологией, где Рокудо объяснял назначение каждого своего навыка, я не рискнула разжать ладонь и посмотреть, что же он такое вложил в нее.
Мукуро играл, и это было видно. Он не спешил, хотя мог бы уже быстро закончить бой. Он снова выдвигал удобную ему версию с переключателем навыков наперед, чтобы оставить козырь в рукаве, но и этого хватило, чтобы впечатлить даже Реборна. Когда внимание аркобалено было захвачено, я рискнула заглянуть...
Патрон. Самый обычный патрон. Судя по размеру — подойдет для пистолета. Но зачем он дал его мне? У меня с собой и огнестрела-то нет.
Ответная реплика разноглазого о том, что монстр — это проклятый младенец аркобалено, уязвили уже самого Реборна. Я с удивлением отметила, что репетитор промолчал и незаметно спрятала пулю в карман штанов.
То, с какой скоростью шел бой сейчас не сравним с тем, который был между мной и Мукуро. Рокудо останавливался поболтать, сыпал двусмысленностями, подначивал, подшучивал, даже рассказывал про свои навыки от скуки. Должна признать, хоть я и понимала, что это всё всерьез воспринимать не следует, я с интересом заслушалась. Красиво же — пути перерождения. Звучит-то как! На сцене 'я захвачу твое тело' я даже прониклась важностью и пошлостью момента.
А уж момент, когда вдруг что-то ярко-зеленое выскочило из-за спины Реборна, подлетело почти до потолка и зависло там, выстрелив во все стороны отростками, которые напоминали паутину... Реборн что-то говорил про то, что это Леон, который сменил форму, чтобы создать оружие для ученика аркобалено.
У меня на мгновение даже появилось предположение, что репетитор подыгрывает в нашем юмористическом спектакле, но затем...
Прежде всего скажу, что ни на мгновенье в это объяснение не поверила. Кисло глядя на светящийся в воздухе непонятный шар, который по словам Реборна был его питомцем, я пробормотала:
— Кажется, я слышу звуки рояля...
Отзвуки рояля в моих ушах сменились на целый орган, когда это 'оружие' упало прямо на лицо Тсуны, запрокинувшего голову.
— Шерстяные перчатки?! — ошалело заорал он, рассматривая в руках белые вязаные варежки с красной цифрой '27'.
Варежки со связывающей их резинкой... Кто-то явно поржал. А вот то, что из варежек выпала пуля, когда Тсуна попытался их надеть — это уже не странно. Реборн сразу же отобрал ее и зарядил в пистолет. Он раньше вроде бы говорил что-то про то, что больше не осталось особых пуль. У Мукуро, видимо, тоже в голове играла музыкальная труппа абсурдности, потому что он хохотал, как ненормальный, давая Тсуне кучу времени на то, чтобы предпринять хоть что-то.
Братец продолжал психовать:
— И как я должен ими драться? Разве это похоже на оружие или Энчио?! Как нам поможет усиление циркуляции крови в моих руках?!
— Кто знает? — Реборн оставался невозмутим. — Просто надень их.
Реборн выстрелил новой пулей сразу же, как варежки были надеты, и вместе с этим Тсуна упал, а когда поднялся... Во лбу горело знакомое оранжевое пламя, но не как в прошлые разы, а более нормально, не брызгая во все стороны и не дергаясь. Это отражалось в его глазах, которые не были бешенными, как после обычного выстрела. Спокойствие и некоторая обреченность — вот что я там видела. Это было странно, ведь когда я использую пламя, я испытываю прилив силы и уверенности, которые могут мне выйти боком.
Но когда Тсуна поднялся на ноги, я поняла, что растрата пламени всё ещё чудовищна. Пламя буквально испарялось, истощая его резерв. Такими темпами ему будет очень-очень плохо. Когда-то я ради интереса использовала пламя до полного опустошения сил... и едва не померла. Может, и нет, но я четыре часа потом провалялась в состоянии амебки, и повезло, что меня никто не нашел. Каким-то образом пламя было связано со здоровьем.
