— Это правда, что на другом конце света живут люди с двумя головами на четырёх ногах? — с дурашливой серьёзностью спросил паренёк, лет шестнадцати, в анатомическом панцире, покрытом серебряной насечкой. — А совокупляются они только забравшись на дерево?
— Нет, господин, — без тени смущения ответила Ника. — Люди, среди которых я жила, похожи на на нас. У них по паре рук и ног. Как и вы, они живут на земле, а не на деревьях.
— А как же вермы с конскими копытами на ногах, о которых упоминал великий Скарас Мрийский? — деланно возмутился собеседник, выжимая из слушателей улыбки. — Сей знаменитый философ писал, что именно за Западным океаном живёт сей народ, имеющий своей прародительницей Гиппию, богиню лошадей. Вы, что же, госпожа Юлиса, ставите под сомнение слова величайшего мудреца древности?
— К сожалению, отец ничего не рассказывал о сём знаменитом философе, — с прежней невозмутимостью пожала плечами девушка, уже понимая, что её элементарно разводят вновь, в который раз пытаясь выставить невежественной дурочкой. — Но Некуим велик. Вполне возможно, что где-то там есть и люди с копытами вместо ног. Но мне они не встречались, и никто из местных жителей ничего о них не говорил.
Ни мало не смутившись, мажор хотел ещё что-то сказать, но Вилит остановил его нетерпеливым движением руки.
— Уймитесь, господин Герон!
И вновь обратился к Нике:
— Как же вы смогли пересечь океан?
— На корабле господина Мерка Картена: купца, морехода и консула Канакерна, города на Западном побережье континента, ваше высочество.
— О, вы всё это время были совсем одна среди изголодавшихся по женской ласке матросов! — ехидно усмехнулся Налий.
Видимо, он не оставил попыток ввести собеседницу в смущение. Вот только попаданка уже давно не краснела от подобных непристойных намёков. Вместо этого она почувствовала, что начинает тихо ненавидеть этого красавчика с кукольным личиком положительного героя анимэ и кривой улыбкой на по-женски ярких губах.
— Господин Картен — не только уважаемый человек и старинный друг моего отца, — отчеканила она, даже не глянув на нахала. — Но и полный хозяин на своём корабле, где ничего не может случиться без его ведома. Поэтому моей жизни и чести ничего не угрожало.
— Я же просил тебя помолчать! — страдальчески скривился Вилит.
— Простите, ваше высочество, — без малейшей тени раскаяния молодой человек склонил голову в лёгком посеребрённом шлеме.
— Но почему с вами не вернулся отец? — обратился принц к Нике.
— Он отказался, сказал, что слишком немощен для такого долгого и тяжёлого путешествия.
— Сколько же времени вы плыли, госпожа Юлиса?
— Два месяца, ваше высочество, — проговорила девушка и, заметив недоверие собеседника, пояснила. — На обратном пути корабль попал на спину Змеи. Так моряки Западного побережья называют течение, которое идёт с юга на север. Мощь его столь велика, что никакие усилия гребцов не могут с ним совладать.
— А как же это у вас получилось? — вскинул брови Вилит.
— Яроб ответил на наши молитвы, Ваше Высочество. Он прислал северный ветер, который и сорвал нас со Змеи.
Посчитав ответ достаточно исчерпывающим, Ника замолчала, бросив взгляд на дорогу. За время их беседы из-за холма наконец-то появился замыкающий отряд легионеров, а авангард уже приблизился к мосту настолько, что лязг подбитых гвоздями солдатских башмаков спугнул птиц, обсевших кустарник у реки.
— Что случилось потом? — нетерпеливо спросил принц.
— Наш корабль вынесло на берег Континента, — ответила девушка. — Только далеко на севере...
— В царстве Такеры? — нервно хихикнул Налий.
— Нет, — покачала головой путешественница. — Но, наверное, где-то близко от него.
— Вы интересно рассказываете, госпожа Юлиса, — оглянувшись на приближавшийся караван, сказал принц.
— Я лишь описываю то, что со мной произошло, ваше высочество, — пожала плечами Ника, уже пожалев о том, что так неосмотрительно заговорила с Тарквицем. Тем более, что тот, кажется, сначала её не узнал. Удержи она язык за зубами, глядишь, поезд императрицы спокойно проследовал бы мимо, и сейчас не пришлось бы по пять раз обдумывать каждое слово, общаясь с избалованным сынком императора и его крайне неприятными спутниками.
— Понимаю, — кивнул Вилит и вдруг, словно вспомнив что-то важное, не говоря ни слова, развернул коня и поехал вдоль каравана. Герон и второй сопровождавший его юноша тронулись следом, а воины задержались.
— Как я понял, вы смогли доказать родственникам своё происхождение, госпожа Юлиса? — сурово нахмурился один из них.
— Я ещё с ними не разговаривала, господин Фаб, — осторожно ответила девушка. — Но господа Юлис и Септис прислали за мной своих коскидов.
Всадник требовательно посмотрел на её спутников.
— Я лично читал письмо, адресованное моему покровителю, господину Итуру Септису Дауму, — опередив замешкавшегося писца, заговорил Минуц. — Почерк очень похож на тот, которым писал господин Лаций Юлис Агилис. Кроме того я взял с собой раба, который хорошо помнит госпожу Тейсу Септису Верту, и тот утверждает, что госпожа Ника Юлиса Террина очень похожа на неё.
— А ещё у госпожи Юлисы есть фамильный перстень с родовым гербом, — всё-таки сумел вставить свои "пять копеек" Олкад.
Выслушав сбивчивые объяснения коскидов, Фаб, кивнув, ещё раз оглядел путешественницу тяжёлым, оценивающим взглядом и направил коня за принцем.
— Пусть боги поскорее пошлют вам на помощь каких-нибудь добрых путников, госпожа Юлиса, — пожелал ей на прощание Тарквиц.
— Мы будем молить об этом небожителей, — облегчённо улыбнулась ему вслед девушка, с интересом поглядывая на поравнявшихся с ними легионеров.
Судя по суровым, украшенным шрамами, обветренным лицам, мимо неё мерно шагали не какие-нибудь вчерашние новобранцы, а ветераны, оставившие за спиной не одно сражение, не одну загубленную жизнь, не один взятый город со всеми прелестями последующего разграбления.
Кое-кто из воинов с ленивым любопытством косился на стоявшую у обочины высокую девушку в компании двух молодых людей, но большинство не обратило на них никакого внимания.
Запряжённые мулами повозки очень напоминали ту, в которой странствовала урба Гу Менсина. Видимо, ушлые артисты купили её у какого-нибудь местного "интенданта".
Внезапно чёткий ритм шагов легионеров сбился. Авангард вступил на мост, и колонна сразу утратила свою математическую стройность.
— Госпожа Юлиса! — тревожно вскричал Олкад.
Обернувшись, Ника увидела подъезжавшего Фаба.
— С вами хочет поговорить её величество, — буквально огорошил он девушку.
— О чём? — машинально ляпнула та.
— О вас, разумеется, — усмехнулся собеседник. — Не каждый день встретишь радланку такого знатного рода, побывавшую за Западным океаном.
— Но, как я в таком виде предстану перед государыней? — Ника растерянно оглядела своё мятое, кое-где покрытое пятнами платье.
— Никто не собирается вами любоваться, — жёстко усмехнулся воин. — Императрица скучает в дороге. Вот и развлечёте её своими рассказами.
— Позвольте мне хотя бы спуститься к реке и умыться? — попросила девушка.
— Вы хотите заставить ждать её величество? — угрожающе свёл брови к переносице всадник.
— Вы полагаете, я смогу развеять скуку государыни, если все мысли мои будут только о мочевом пузыре? — без малейшего стеснения огрызнулась собеседница, понимая, что разговора с императрицей не избежать. Видимо, сынок что-то наплёл скучающей мамаше, и та решила лично взглянуть на диковину. — Потому что ни о чём другом думать я уже просто не могу!
Озадаченно хмыкнув, Фаб глянул на неумолимо приближавшийся паланкин класса "люкс".
— Хорошо, только быстро.
— Господин Ротан! — обратилась она к застывшему с открытым ртом писцу. — Помогите мне спуститься.
— Что?! — встрепенулся явно пребывавший в ступоре Олкад. — Ах да, конечно.
Поправив накидку, Ника величаво протянула руку, которую тот принял с почтительным поклоном.
Лёгкий ветерок ещё только начал подсушивать мокрую от дождя землю, поэтому приходилось тщательно выбирать место, прежде чем ставить туда обутые в сандалии ноги.
Не то писец всё ещё не пришёл в себя, то ли просто оказался не так ловок, только уже через несколько шагов он поскользнулся и едва не упал.
Вовремя вцепившись в запястье молодого человека, спутница прошептала ему на ухо:
— Что мне делать?
— Разве вы не слышали? — рассерженной змеёй зашипел Откад. — Идите и постарайтесь понравиться её величеству! Боги дали вам такой шанс, так используйте его, не задумываясь. Помните, Канни капризна!
— А как же вы? — нахмурилась девушка.
— Как-нибудь выкарабкаемся, — довольно легкомысленно, на её взгляд, отмахнулся писец. — Для вас сейчас самое главное — произвести хорошее впечатление на императрицу.
— Понимаю, — хмуро кивнула путешественница, признавая правоту его слов. Если она чем-то не угодит супруге Константа Тарквина Лаврия, то это, скорее всего, будет иметь весьма печальные последствия. Власть имущие, как правило, злопамятны, так что лучше их не раздражать. Во всяком случае, без самой крайней нужды.
— Только не забывайте о том, что именно я и мой покровитель первыми признали в вас дочь Лация Юлиса Агилиса, — продолжал торопливым шёпотом наставлять молодой человек.
— В этом можете не сомневаться, — заверила его Ника, подходя к фургону. — Спасибо, что помогли спуститься. Дальше я сама.
— Да, да, — суетливо закивал Олкад, выпуская её ладонь.
— А вы чего встали? — рявкнула она на застывших с обалдевшими физиономиями рабов. — Быстро зашли за повозку!
Как правило, хозяева не слишком стеснялись своих рабов, привычно считая их чем-то вроде говорящей мебели, поэтому Жирдяй с Солтом удивлённо переглянулись, но послушно выполнили распоряжение. За ними поспешил и писец.
Присев на корточки, девушка первым делом быстро сняла закреплённые на голени ножны и, передавая их Риате, приказала:
— Спрячь как-нибудь, но только так, чтобы никто не видел.
Понимающе кивнув, рабыня убрала их за ворот платья.
Попаданка не знала, насколько тщательно охраняют первую леди Империи, но на всякий случай решила подстраховаться. Вдруг какой-нибудь особо бдительный телохранитель захочет её обыскать? И объясняй потом, зачем племянница регистора Трениума притащила на встречу с государыней нож, да ещё выбрав для его хранения столь необычное место?
Теперь у неё остался только длинный узкий кинжал, о котором уже известно коскидам, а когда Ника сбросила накидку, перед тем как умыться, его наверняка увидит и Фаб, пристально наблюдавший за всем происходящим с дорожной насыпи.
Ни мало не смущаясь, девушка велела невольнице развязать ленты, удерживавшие ножны на спине.
— Убери в корзину.
— Да, госпожа, — поклонилась Риата.
— Следи за вещами, слушайся господ Ротана и Минуца..., — чувствуя, что говорит глупости, Ника тем не менее не могла остановиться, инстинктивно оттягивая момент встречи с императрицей. — И не беспокойся, я тебя не оставлю. Вряд ли моя история сильно заинтересует её величество.
— Да, госпожа, — послушно кивала рабыня. — Слушаюсь, госпожа, буду ждать госпожа.
— Поторопитесь, госпожа Юлиса! — прервал их высокоинтеллектуальную беседу недовольный голос всадника.
Шумно выдохнув, девушка обернулась к дороге, отыскивая глазами Олкада. Быстро сообразив, что от него требуется, писец, подойдя, с поклоном протянул ей руку.
— Зачем вам оружие, госпожа Юлиса? — поинтересовался воин, едва они вскарабкались наверх.
— Дорога дальняя, господин Фаб, — переводя дух, ответила путешественница. — Всякое может быть.
— Мало иметь клинок, госпожа Юлиса, — насмешливо ухмыльнулся собеседник. — Им надо уметь пользоваться.
— Отец кое-чему меня научил, — небрежно бросила Ника.
— Надеюсь, вам не приходилось использовать эти навыки по назначению? — всё с той же иронией спросил всадник.
— Почему же? — вскинула брови девушка. — По крайней мере один раз отцовские уроки спасли мне жизнь. Но чаще достаточно продемонстрировать навыки владения оружием, чтобы привести в чувства нахала. Разве вам не случалось попадать в подобные ситуации, господин Фаб?
— Бывало, — буркнул тот, трогая пятками бока коня. — Пойдёмте, госпожа Юлиса. Не стоит заставлять её величество ждать.
— Последний вопрос, господин Фаб, — продолжила стоять собеседница. — Совсем короткий.
— Ну что ещё? — глухо рыкнул воин, грозно сверкнув очами из-под мохнатых бровей.
— Что будет с моими вещами и фургоном? — торопливо выпалила Ника, уставившись на него чистым, незамутнённым взором диснеевской русалочки. — Как я потом вернусь к господам Ротану и Минуцу, которые должны сопровождать меня в Радл?
— Не переживайте, госпожа Юлиса, — буркнул всадник после короткой игры в гляделки. — Я обо всём позабочусь.
— Благодарю, господин Фаб, — склонила голову путешественница.
Направляясь вслед за ним, она скоро убедилась в том, что правильно определила число носильщиков люксового паланкина.
Двадцать восемь крепких рабов тащили на своих плечах красные, гладко оструганные шесты, которые верёвками крепились к двум брускам, проходившим по бокам кабинки из тёмно— вишнёвого цвета дощечек, украшенных резьбой и блестящих металлическими накладками.
Благодаря подобной конструкции, пол паланкина находился низко над землёй, что позволяло забираться в него на ходу.
— Ваше высочество! — громко сказал её спутник, едва девушка поравнялась с закрытой дверцей носилок. — Здесь госпожа Юлиса!
Полупрозрачная занавеска на небольшом окошечке раздвинулась, явив миру озабоченную физиономию Вилита.
— Ну, наконец-то!
Шагавшая рядом молодая рабыня в длинной тунике из плотного светло-серого сукна, повинуясь его кивку, распахнула дверцу и опустила узенькую складную ступеньку. При этом носильщики, и не подумав снижать скорость, всё так же мерно топали по дороге, ни на кого не глядя.
Понимая, что ради неё их никто останавливать не собирается, Ника, ухватившись правой рукой за поручень, ловко вскочила на подножку, но перед тем, как, пригнувшись, войти внутрь, окинула кабинку быстрым, оценивающим взглядом.
Справа, спиной к ходу движения на низком широком сиденье, прикрытом толстым матрасом с множеством подушечек полулежала пожилая женщина в меховой жилетке поверх тёмно-синего платья из поблёскивавшей, чем-то похожей на шёлк, материи. Затейливую причёску украшали две золотые заколки с крупными драгоценными камнями, а в ушах покачивались серьги с массивными чёрными жемчужинами. У её ног, покрытых одеялом из шкурок чёрно-бурых лисиц, на полу стояла бронзовая жаровня, излучавшая приятное, сухое тепло и терпкий запах благовоний.
Напротив, на гораздо более узкой скамеечке, также прикрытой пухлым матрасом, расположились ещё двое пассажиров. Ближе к двери сидел знакомый девушке самый младший сын императора, а в дальнем углу сухощавый мужчина, лет пятидесяти, с большой лысиной и саркастической улыбкой на тонких, змеиных губах. Вместо привычной туники на нём красовался перехваченный чёрным матерчатым поясом халат, расшитый звёздами, молниями и полумесяцами.
