Видение снова изменилось... Вот уже рядом стоит посол Кош, высокая фигура ворлонца в неизменном зеленовато-коричневом скафандре. Посол стоит, молча глядя на лежащего Императора, но Турхан-наблюдатель чувствует, что, непонятным образом Кош смотрит одновременно и на него. Смотрит и словно пытается принять какое-то решение на его счёт.
— Посол Кош... — улыбнувшийся центаврианин на кровати поворачивает голову к ворлонцу. — Скажите... Как... Как всё это закончится?
— В огне... — в голосе посла, даже искажённом его скафандром, слышались нотки, пусть и еле заметные, сочувствия. — Но на каждом пепелище может вырасти новый сад... Главное — хороший садовник...
Турхан-наблюдатель был готов поклясться, что последние слова были сказаны именно ему... Не старому умирающему Императору на кровати, а ему, тому Турхану, который с каждой секундой понимал всё меньше и меньше. Он уже порывался спросить, что тут происходит, хоть и не представлял, как сможет это сделать, но сон, если это, конечно, был сон, внезапно прервался...
Мужчина осознал себя лежащим с закрытыми глазами на чём-то мягком. И он прекрасно себя чувствовал! Более того, Император был готов поклясться, что так хорошо он не ощущал себя с самой ранней молодости — времён, когда даже вечные уроки и наставления воспитателей не могли лишить его радости яркого солнца и щебета поющих в дворцовом парке птиц, доносящихся из приоткрытого окна...
— Я... Я умер? — осторожно приоткрыв глаза, Император удивлённо умолк.
Он действительно лежал на мягком диване. В каюте Лорда Баала... Но... Как?.. Точно! Он же хотел поговорить с вызывающим такой интерес представителем инопланетной расы из невероятно далёких уголков вселенной... Но... Он помнил, что он пришёл сюда... Они даже беседовали, а потом... Что было потом? Лорд Баал сказал что-то о... чуде?
— Я полагаю, — со стороны раздался явно чем-то невероятно довольный голос посла гоаулдов, до сих пор остававшегося скрытым от мужчины за высокой спинкой предмета мебели, заставив Турхана резко сесть и повернуться в его сторону, — в данный момент эта тема более не является самой актуальной... Ваше величество...
— Лорд Баал? — Инопланетянин перед ним просто светился от удовольствия, словно ребёнок, провернувший невероятно гениальную и, определённо, неповторимую... шутку? — Что... Что произошло?
— Вы хотели увидеть небольшое, но настоящее чудо. Что же, — Баал подошёл ближе, протягивая центаврианину небольшое зеркало, — теперь у вас есть такая возможность.
Всё ещё ничего не понимая, Турхан взял протянутый ему предмет и замер, в первый момент даже не понимая, что именно он видит перед собой, что именно отражается в зеркале. А отражался там молодой, словно только что разменявший третий десяток лет, центаврианин... Молодой Турхан.
Глава 38. Совочек войны
Единственная гарантия мира —
закопать топор войны вместе с врагом.
(народная мудрость)
На лице Императора, теперь уже явно "бывшего", читалась одна едственная эмоция, лучше всего описываемая словом "охреневание". Молодой Турхан уже добрых пять минут сидел на диване в той же позе, в какой взял в руки зеркало, и продолжал в это самое зеркало... пырить... Вот даже не "смотреть", а именно, что таращиться, застыв, как изваяние.
— Л-лорд Баал... Но... — наконец с трудом выдавил из себя центаврианин.
— Как это возможно? — обхожу диван вокруг, с улыбкой глядя на его "мучения".
— Да, — Турхан оттрывисто кивнул. — Это какая-то... уловка?
— Это одно маленькое и скромное... чудо, — сажусь в кресло, поглаживая пальцами бородку.
— Но... Это я?
— Вы, — киваю. — Не клон, не какой-то там... зомби или демон, или как в вашей религии и культуре принято называть таких существ, — пожимав плечами, откидываюсь на спинку.
— Но... — Турхан дёрнулся, словно только сейчас вспомнив нечто очень важное. — Центаврианская делегация! Приём! Сколько я... сколько я тут пролежал?
— Центаврианские корабли вошли в гиперпространство три часа назад, как только были завершены все церемонии и формальности...
— Формальности?
— Император умер, — наклоняюсь к Турхану, стирая улыбку со своего лица, — да здравствует Император. Как говорят на Земле... К сожалению, у... вас было слабое сердце. Доктор Франклин — опытный медик, но даже он не всесилен.
— Я не понимаю...
— За любое чудо всегда приходится расплачиваться. К тому же... Полагаю, — пожимаю плечами, — вы должны трезво оценивать, сколько бы вы прожили, вернувшись домой в таком, — обвожу его новый облик рукой, — виде. Или вы скажете, что я не прав?
— Я... — Турхан явно хотел что-то сказать, но потом замолчал, уйдя в свои мысли. — Это ведь навсегда?
— Срок вашей новой жизни, а также то, как и на что вы её потратите, зависит теперь только от вас и ваших решений, как вы и хотели. Я не могу отвечать за случайности и стихийные бедствия, но физиологически вы полностью, я бы даже сказал, абсолютно, здоровый центаврианин в возрасте двадцати трёх лет.
— Но... — мужчина... парень поднял на меня глаза, в которых читалось неподдельное переживание, — что будет с Республикой...
— Думаю, — наклоняю голову на бок, — посол Кош сказал вам на этот счёт всё... Я даже был удивлён — обычно он менее многословен...
— Посол Кош... Но... — глаза Турхана расширились, он явно вспомнил свои видения. — Это был не сон?!
— Я посчитал, что ваши планы, с которыми вы летели на "Вавилон", стоят того, чтобы довести их до конца. Поэтому, ваша встреча с Кошем состоялась, как вы просили. А доктор Франклин, полагаю, — задумчиво поглаживаю бородку, — уже посетил посла Г'Кара, чтобы передать ему ваши последние слова...
— Но... это ничего не изменит... Да?
— Никому не подвластно знать будущее, — качаю головой, — даже центаврианский дар предвидения собственной смерти может ошибаться, — улыбаюсь, — и вы тому прямое доказательство... В определённом смысле...
— Я...
Зеркальце выскользнуло из рук центаврианина, упав на диван, но он не обратил на это внимание. Даже не будучи телепатом, или не имея под боком Бегемота, я с лёгкостью мог сказать, о чём он сейчас думает. Несмотря на частое мнение о высокой аристократии Центавра, несмотря на "красочный" пример в лице Лондо перед глазами, Турхан по-настоящему заботился о своём народе и своей республике. По крайней мере, в той мере, в какой это было вообще возможно с учётом их уклада и бюрократии.
И теперь он напряжённо прокручивал в голове все последствия, ближайшие и более отсроченные, своей "смерти". Как я помнил из канона, его семью его смерть затронуть была не должна, по крайней мере, не в той степени, чтобы это было проблемой. После гибели Турхана на трон вскоре взойдёт его племянник Картажье, что в конечном итоге, и приведёт Центавр к практически полному уничтожению, но при всём этом, Кош упоминал "новый сад" на пепелище... Чего я не припомню в его изначальной фразе, показанной в исходной истории... И это заставляло задуматься. Мог ли ворлонец просчитать изменения будущего? Или увидеть их? Я не имел понятия...
— Полагаю, — выдохнул Турхан, с усилием потерев ладонями лицо, — мне стоит более... осторожно обращаться со словами и особенно — с озвучиванием своих желаний... Нет-нет, — он спохватился, — я невероятно благодарен вам за то, что вы... сделали. Хоть и не понимаю, как это вообще возможно... Но теперь, — центаврианин почесал в затылке, — в ближайшие пару лет дорога на Центавр мне заказана... Хоть я и был стар, но там хватит подданых, которые сумели бы узнать моё лицо. Поверить в то, что я и есть Император, они, разумеется, не решатся, но... "Незаконнорожденный сын Турхана" — это всё ещё сын Турхана... — бывший император вздохнул.
— Вижу, ваш острый ум вас не покинул, — удовлетворённо киваю.
— Я слишком долго его тренировал, — отмахнулся мой собеседник. — Что же... Мне потребуется как-то представляться... Нужна новая личность... Но...
— Право слово, ваше... — улыбаюсь, — величество... Это такие мелочи.
Достаю из кармана заранее подготовленный "классический" набор документов для центаврианина-аристократа, использовав в качестве данных общедоступные источники в сети. Если уж Вир в будущем сможет представиться каким-то "левым" аристократом, чтобы помогать нарнам, и его заметят только в самом конце, с моими возможностями... В общем... М-да...
— Здесь полный комплект документов для вас и скромная сумма на первое время, достаточная, чтобы не беспокоиться о пропитании и выживании. Решать, разумеется, вам самому, — протягиваю ему несколько электронных карт и центаврианский аналог "паспорта", — но я бы порекомандовал некоторое время провести вдали от крупных колоний вашего народа. К тому же, — пожимаю плечами, — вы сами говорили, что мечтали об отдыхе от "государственных дел".
— Велиас Латьениа... — задумчиво произнёс центаврианин, вчитываясь в свои новые документы.
— Полагаю, имя Турхан, пусть и можно было бы списать, как "данное в честь прославленного императора", оно всё же могло бы вызвать дополнительные вопросы.
— Дом Латьениа... — бывший император нахмурился. — Насколько я могу вспомнить, о них не было никакой информации за последние лет двести...
— Тем меньше шансов наткнуться на родовые долги и вражду, — пожимаю плечами. — Данные прослеживаются полностью вплоть до последнего упоминания рода в ваших базах данных. Что-то — утерялось в веках, где-то — данные сомнительны и недостоверны, но всё вместе даёт превосходную картину "последнего представителя Великого Дома, пытающегося восстановить, или как минимум не потерять окончательно, историю предков"...
— Что же... Лучше я не буду спрашивать, как вам это вообще удалось, учитывая степени защиты наших генеалогических баз... — Турха... Велиас со вздохом убрал документы во внутренний карман камзола. — Как бы там ни было, я невероятно благодарен вам, Лорд Баал...
Всё ещё с выражением неверия на лице, молодой центаврианин встал с дивана, отвешивая мне глубокий и церемониальный поклон. В глазах парня плескался лютый коктейль из безграничной благодарности, детского восторга, опасений внезапно проснуться и религиозного экстаза, замешанного на страхе верующего перед лицом своего бога. Учитывая политеизм центавриан, как бы он так не записал Баала в свой личный пантеон... Н-да... Неловко получится...
— Удачной вам дороги, Велиас из Дома Латьениа, — с улыбкой встаю, отвешивая ему ответный поклон. — Надеюсь, ваше путешествие по жизни принесёт вам больше радости, чем прежде.
Центаврианин, криво усмехнулся, оценив метафору, ещё раз коротко кивнул и, глубоко вздохнув, развернулся в сторону двери.
— Ваше поведение... На этот раз...
Хм... А я-то думал, что это Коронэ так долго молчит? От удивления что ли?
— Да, Коронэ? — с улыбкой отслеживаю перемещение ушедшего гостя по коридорам станции — похоже, первым делом он решшил отправиться куда-то в "Зокало" и напиться...
— Приношу свои извинения за то, что раньше называла вас нелогичным и нерациональным... Как я теперь вижу, я чудовищно ошибалась...
Хоть в словах нэки и сквозили прежние нотки "отчитывания в край офигевшего от собственной вседозволенности" меня, в самой глубине сети репликаторов я видел, что девушке невероятно понравилась моя "шалость" и ей самой интересно, чем закончится моя благотворительность в рамках галактической истории. Она всеми силами пыталась спрятать, "размазать" эту информацию среди огромного количества потоков данных, обрабатываемых репликаторами постоянно, но... Неа... Не вышло!
— Тебе тоже интересно, — с улыбкой констатирую факт.
— Я в этом никогда не сознаюсь, — по сети пришло изображение гордо вздёрнутого носика и подёргивающихся кончиков ушей, но я чётко видел окончание фразы "но да", которое она в этот раз прятать уже не столь и пыталась.
Интерлюдия
Майкл Гарибальди устало выдохнул. Дежурство тянулось непривычно долго, а ещё эта делегация с Центавра... Он не знал, каких богов или демонов благодарить за то, что смерть Императора Турхана не вызвала очередной войны на почве чудовищного дипломатического скандала, но от этого было не сильно легче... Одни только бюрократические тонкости, расследование, проверки и перепроверки отчётов всех служб, включая медицинскую — Гарибальди был практически готов засунуть голову в утилизатор мусора в первом попавшемся коридоре станции!
Но, к счастью, всё это безумие наконец закончилось — тело Турхана забрали на центаврианский корабль, официальные представители аристократии Республики передали через посла Моллари заверения, что не имеют претензий к "Вавилону-5" и его экипажу, а наоборот невероятно благодарны за то, что врачи сделали всё возможное, чтобы облегчить последние часы монарха. Просто не повезло.
— Шеф? — заглянувший в комнату заместитель услышал в ответ только скрежетание зубов и очередной усталый вздох, но всё же рискнул войти. — Тот задержанный...
— Что с ним? — поднял на подчинённого глаза Гарибальди.
— Он просит о встрече.
— Хватит с меня... встреч... Сегодня их было слишком много... И вчера...
— Он говорит, это важно, шеф...
— Ар-р-ргх... Ладно, — махнул рукой Майкл, — приведи его... Посмотрим, что он скажет... Если что, всегда успею его пристрелить и сказать, что он пытался на меня напасть...
Последние слова началььник службы безопасности прошептал еле слышно, хотя Зак всё же его услышал. Но здравый смысл и, пожалуй, солидарность с состоянием начальника не позволили ему как-то прокомментировать ситуацию — день и правда был тот ещё... Но лучше он останется за дверью, когда приведёт задержанного. На всякий случай. Какой именно, он, правда, пока не решил — то ли помочь избавиться от трупа, то ли арестовать своего начальника...
— Итак... — окинув приведённого Заком мужчину взглядом, Гарибальди откинулся в кресле, вопросительно вскинув брови. — У тебя пять минут.
Задержанный был довольно молодым человеком, одетым в странную одежду, больше подходившую скорее минбарцам, чем людям. При всей своей хорошей памяти на лица, Майкл его раньше явно не видел, хотя какие-то мелкие детали заставляли хмуриться, что-то такое, маленькое и незначительное на первый взгляд, царапалось на самой границе восприятия. Впрочем, можно было просто подождать и услышать, что хотел сказать его "гость" — возможно, это прольёт свет на происходящее хотя бы частично.
— Мне приказали прибыть на "Вавилон-5", найти Майкла Гарибальди... найти вас, — оглянувшись и убедившись, что Зак остаётся за дверью и не подслушивает, мудчина подошёл ближе к начальнику службы безопасности, доставая из неболььшого кармашка за поясом информационный кристалл. — Я должен передать вам письмо.
— Письмо? — Гарибальди с подозрением уставился на кристалл. — От кого же?
— Думаю, — задержанный осторожно положил носитель информации на терминал перед Майклом, — его содержание должно вам всё объяснить.
Мрачно хмурящийся Гарибальди побарабанил пальцами по поверхности терминала, переводя взгляд с предмета на своего собеседника и обратно. Наконец, скривившись, он взял кристалл, поднимаясь с кресла и демонстративно медленно вставляя его в предназначенное для этого гнездо.
