— Дуло, они не выродились? Что происходит? Разве они все не уничтожены? Дуло? А Дуло..., разве сами не вырезаны еще во времена войны с Империей, почему он назвался Дуло?— недоуменно переговаривались гости, тем временем, уже объявили о рождении Дома Сонгер, так же присягнувшего Дому Кавентар, все повторилось вновь, и наступила очередь следующих приносить свои клятвы и ставить подписи, в этот день, всем стала очевидна причина выбора странного имени у созданного Дзиртом Дома, впрочем, теперь, уже Великого Дома...Дома Кавентар! (Возрождение), однако, мало кто заметил, а еще меньше было тех, кто понял что увидел, ведь в тексте договоров было:
'...Я, Манас Дулонан, известный предкам, как Гинит из Дома Гинит, Великого Дома Дагот, перед Духами, Предками и собравшихся у этого костра, провозглашаю...
...Я, Баладас Дуло, известный предкам, как Фавел из Дома Фавел, Великого Дома Дагот, перед Духами, Предками и собравшихся у этого костра, провозглашаю...
...Я, Селвио Нгукуми, известный предкам, как Ретандус из Дома Ретандус, Великого Дома Дагот, перед Духами, Предками и собравшихся у этого костра, провозглашаю...
...Я, Ашер Марен, из Дома Марен, Великого Дома Дрес, перед Духами, Предками и собравшихся у этого костра, провозглашаю...
...Я, Эрис Верельним, из Дома Верельним, Великого Дома Индорил, перед Духами, Предками и собравшихся у этого костра, провозглашаю...
...Я, Ондар Велас, из Дома Велас, Великого Дома Дрес, перед Духами, Предками и собравшихся у этого костра, провозглашаю...'
За да долгой, торжественной и однообразной церемонией последовал пир, на который хозяева не поскупились..., как и на закупку средств из Дома земных наслаждений, поскольку, эти настойки оказались весьма полезными, если ты хочешь, что бы гости забыли лишнюю для них информацию, так что, даже хитрые Хлаалу, гордые Редоранцы, набожные Индорильцы, мудрые Телванни и коварные дети Дома Дрес, не смогли вспомнить о виденных в свитках знакомых именах, официально исчезнувших, зачахших или истребленных Домов...
Интерлюдия 3.
Сандас, 8-ой день месяца Мороза (Начала морозов), 434-ый 3-ей Эры (1-ый год 4-ой Эры, по новому летоисчислению).
Красная Гора.
— Ты все же выжил, мой уродливый дружок!— восхищенно произнес Дагот Текумсе, склоняясь над бесформенной тушей великанских размеров, из ее ран, оставленных клинками, стрелами и магией стражи Альдруна, глупыми монстрами пустошей и стражниками восстанавливаемых Призрачных Врат, сочилась гнилая, оскверненная кровь данмера.
— Рырррр...— проворчал слепой монстр, вяло махнув лапой в попытке поймать мелкого врага, остановившего его на пути к зовущему сердцу скверны, голосу, что побуждал его к движению все эти дни, что занял все его спутанные мысли.
— Ну, ну, не стоит так утруждаться, у тебя еще будет много битв, мой зверек!— хохотнул Дагот Текумсе.— Пожалуй, ты заслужил возвращения части разума и возвышения..., но, для начала, я сделаю тебя лучше...— оскалился трехглазый монстр, склоняясь над безглазым и прикасаясь полыхающими черным пламенем проклятья руками заживо гниющей туши.
— Врууууууураааааррррр!— выгнуло ту от дикой боли, будто, выворачивающей и сжимающей внутренности, и ран стали выпадать обломки стрел и копий, засевшие в ней, раны затягиваться, а туша стала усыхать, гнилое мясо покрылось серой, напоминающей окружающую пыль, кожей.— Врааарррр!— взрыкнула тварь, ставшая с земли тощим и нескладным великаном с большой, безглазой головой, обладающей жуткой зубастой пастью и длинным хоботом ее тело покрывала еще мягкая костяная броня, панцирь, что являлся частью тела твари.
— Ха, ха, ха!— рассмеялся Дагот Текумсе.— Добро пожаловать домой, Дагот Энги! Вместе, мы сокрушим всех, кто не принимал нас такими, какими мы есть! Мы захватим и сокрушим весь Мир!— разведя руки, прокричал он...
Конец интерлюдии.
Интерлюдия 4.
Морндас, 30-ый день месяца Мороза (Начала морозов), 434-ый 3-ей Эры (1-ый год 4-ой Эры, по новому летоисчислению).
Лагерь защитников Сиродила у руин Гарлас Малатар.
— Это...мало походит на храм, или простой аванпост..., как говорил этот п..., кхем, пророк...— проворчал Снэбьерн, рассматривая с лесного холма руины древнего города-крепости, некогда постренного на полуострове, превращенным в остров и соединенным с материком только узким каменным мотом, за время забвения и одиночества ставшим хрупким и еще более опасным, чем были некогда сторожевые башни вдоль него, предназначенные для поражения глупцов, дерзнувших штурмовать город потомков богов, ныне, эти башни почти смыло, ведь их стены разрушила сила божественного оружия. Величественные храмы и дворцы, дома простых жителей, да и большая часть крепостных стен пали, разрушились под натиском расхитителей— людей, бушующих стихий и гнетом времени, погрузилось под толщу принесенных песков и пыли, но все еще торчали из земли их белоснежные обломки, настолько яркие и чистые, будто их специально такими создали, буквально вчера закончив стройку. Среди руин виднелись многочисленные силуэты монстров Умарила, явно готовящихся к обороне своего оплота.
— Даааа..., о таком нас господин Мариус Каро не предупреждал...— протянул Пертинах, поправляя накидку с гербом Ордена Белого Жеребца.
— Думаете отказаться?— спросил у него норд.
— Нет, что вы такое говорите, нечестивые твари угрожают моему родному городу и Империи, я и мои люди не отступят, сколь бы силен враг не был!— вскинулся Пертинас, топорща рыжие усы, торчащие из под его шлема с защитным стальным козырьком и кольчужным воротом.
— Это похвальное решение, я и не сомневался в Вашем ответе.— кивнул Снэбьерн и пригладил свою белую бороду.
— Орден Колючки, так же не отступится!— сказал седовласый Стилитус, прикоснувшись к шраму проходящему через все его морщинистое лицо.
— Клинки, тем более, не отступятся, мы защитники Империи, ее жителей и ее законов, а эти твари— угроза всему живому!— пробасил чернобровый Антониус, положив руки на рукоять причудливого акавирского меча.
— Хорошо сказано.— улыбнулся имперцу Снэбьерн и повернулся к редгарду в мантии жреца, накинутой поверх кожаных доспехов.— А что скажет служитель Стендара?
— Хах, глупый и обидный вопрос!— фыркнул Шамар, вздернув свой широкий нос.— Да, согласен, противник селен и его слишком много, да и непривычно братьям будет действовать в составе армии, но с нами Боги и верные дубины! — похлопал он по серебряному навершию зачарованной булавы.
— Мои мальчики и девочки, то же готовы к бою, так что, размажем их тухлые потроха по этим руинам, так, что они из своего Обливиона и носа больше не высунут!— сказала высокая глава присоединившихся магов, тряхнув белой челкой, торчащей из-под капюшона архимага.
— Ха, ха, ха! Что же, похоже, нашим врагам не повезло!— рассмеялся Снэбьерн.— Хорошо, пойду собираться к бою, все же, эти доспехи не так то просто одевать.— добавил он и направился в сторону своего шатра.
— Ты уверен, что стоит тратить, эм, заряд доспеха на битву с рядовыми тварями?— спросила Мазога.
— Лучше проверить его сейчас, на живых противниках, чем потом оказаться посреди вражеской крепости с разряженным оружием и артефактами.— ответил Снэбьерн, отодвигая полог шатра.
— А что ты там кричал, в зале с реликвиями? Ты так нам и не ответил.— спросил Фарвил.
— Да так, вспомнил одну..., эм..., историю..., прочитанную в детстве...— вновь уклонился от ответа норд.
— Уличный бродяга нашел книгу, в которой говорилось про то истинные доспехи Пелинала и как ими пользоваться?— хмыкнул скептически данмер.— Удивлен, как любят тебя Боги и Духи! Хем, впору поверить, что ты очередной Воплощенный!
— Воплощенный?— спросил Снэбьерн, удивленно поворачиваясь к товарищу.— Ты о чем?
— Да так, с моей исторической родины несколько лет доносятся вести о том, что там объявился воскресший герой древних эпох, победивших и отправивших в Бездну весь народ двемеров. Якобы, сам Вивек признал в бродяге— данмере из Сиродила героя Неревара, воплотившегося в нашу неспокойную эру, дабы покарать шармата Красной Горы.
— Чем больше слов, тем меньше я тебя понимаю! Нереварина, Шармата Красной Горы, а это еще кто?— фыркнула Мазога.
— Этих персонажей должен знать каждый, умеющий думать и читать, это общеизвестная информация, варварка.— скривился данмер.— Даже говорящие коты придумали свою версию той истории!
— Я же росла под скалой, в лесу, ты же знаешь, откуда мне дикой знать то! Уж просвети, о мудрейший, недостойную, а лучше, подставь свою тощую шейку, я мигом ее освобожу от лишней ноши!— ответила насмешливо Мазога.
— Хватит вам, вечно вы начинаете заигрывать на глазах у людей, клыкастые!— влез в перепалку Бреман.— Лучше, помогите Снэбьерну одеть эти доспехи!— кивнул он на норда, пытающегося самостоятельно надеть громоздкие алые детали брони неведомой конструкции. Те, сразу замолчали и стали помогать герою собираться к бою, когда же последняя деталь заняла свое место, норд стал похож на огромного двемерского голема, выкрашенного в цвет крови.
— Ну, теперь я готов, держитесь, проклятые ксеносы и еретики, во славу Императора!— прохрипел он из глубины доспеха, погрозив алым кулаком небесам и расхохотался.
— Эм, похоже, легенда о проклятье безумия на носителях этой брони подтверждается...— прошептал Бреман...
Конец интрелюдии.
'История, предлагаемая вашему вниманию, была услышана мною в лагере каджитского торгового каравана — один из каджитов рассказывал ее своему отпрыску. Я попыталась записать его рассказ как можно точнее, ведь каджиты редко рассказывают свои легенды чужакам. По правде говоря, я не уверена, что он стал бы ее вообще рассказывать той ночью, тем более в моем присутствии, если бы не принял к тому моменту немалую дозу лунного сахара.
Садись к огню и обогрей свой мех, Ма'раширр, а я расскажу тебе, как наш Дро'Зира стал величайшим из всех каджитов! (Прим.: полагаю, имеется в виду, что Дро'Зира, о котором идет речь, является каким-то прославленным предком их семейства.)
Каджиты, жившие в древние времена, услыхали могучий рев Алкоша, Великого Кота-Короля времени (прим.: известен в Империи как Акатош, в Скайриме — как Алдуин) и поспешили навстречу его Голосу. За три дня они пересекли весь Тамриэль, не прерываясь даже на отдых с щепоткой лунного сахара — вот какими быстрыми и выносливыми были каджиты в те времена.
Они пришли в прайд Алкоша и стали сильнейшими его воинами. Лоркхадж (прим.: Шор по-нордски), однако, прорычал Ра'Вулфхарту приказ избавиться от воинов-каджитов, ибо завидовал он их преданности Алкошу.
Видя, как яростно сражаются воины-каджиты, Ра'Вулфхарт не решился убить их. С помощью рыка, что дал ему Лоркхадж, он обратился с Массеру и Секунде, чтобы полными взошли они на небо... Воины-каджиты стали сенче, но забрал у них разум Лоркхадж...
...Когда Ра'Вулфхарт вернулся, чтобы вонзить свои когти в сердце Красной горы, он призывал на помощь своих воинов. Лишь Дро'Зира остался из "роджитов", кто не забыл, кто он такой, и лишь он откликнулся на призыв.
Но эти (непечатное слово) барды нордов не поют о том, как дошёл Дро'Зира с Пепельным королем до самой Красной горы, дабы ударить в сердце данмеров! Не говорят они о том, как Дро'Зира запрыгнул на Думалаката, гнома-орка, когда тот приставил клинок к горлу Пепельного короля, чтобы не дать ему вымолвить ни звука!
И не складывают они песен о том, как освободил Лоркхадж Дро'Зиру из вотчины Шегората за храбрость и за спасение Пепельного короля! Поэтому, когда встретится тебе бард, который будет хулить каджитов, оставь его с железным когтем в спине, чтобы напомнить, кто на самом деле спас Звездный Рим...
...Что же до остальных "роджитов", то они измельчали и поглупели, поэтому сразу бей их, если они приблизятся к каравану. Так мне отец говорил, и теперь я говорю тебе то же самое...
...А теперь будь хорошим котенком и принеси-ка мне ещё лунного сахара к этим сладким пирогам...
Большая часть истории показалась мне обычным хвастовством, однако некоторые факты действительно согласуются с тем, что мы привыкли считать реальной основой для легенд о тех событиях. И тогда возникает множество вопросов — например, почему мы так мало знаем об истории каджитов и какую роль, не упомянутую в письменных источниках, они могли играть в событиях нашей истории...'— 'Сказ о Дро'Зире (пересказ с комментариями)'— Сонья Ветте.
Глава 15.
Пламя моей любви..., или не...
'...[От редактора. Этот фрагмент из манускрипта, найденного в руинах монастыря Ордена Алессии на озере Канулус, следовательно, возможной датой является период, предшествующий войне Справедливости (1E 2321). Однако, анализ текста заставляет предположить, что фрагмент в действительности содержит раннюю форму Песни, возможно, относящуюся к середине шестого столетия.]
...Итак, после бесчисленных сражений со сторонниками Умарила, когда мертвые аврорианцы полегли, словно горящие свечи вокруг трона, Пелинал был наконец окружён последними айлейдскими королями-магами и их демонами, крепкими в своей варлести... Вайтстрейк ударил в пол своей булавой и сказал:— 'Явите мне Умарила, что бросил мне вызов!' ... [А] в это время могучий и коварный бессмертный златой Умарил предпочитал хорониться вдали от прямых столкновений, он медлил во мгле Белой Башни, не торопясь выйти вперед. Ещё больше солдат было послано на смерть от руки Пелинала, и вот удалось им повредить броню его топорами и стрелами, ибо Умарил наделил каждого из них длительной варлестью, которую копил он со времён первой [стычки]... [Теперь] полуэльф [вышел], окутанный [светом Меридии] ... и перечислил он своих предков в Айлейдуне, и говорил он об отце своём, боге Мировой Реки [прошлой кальпы], и наслаждался он созерцанием тяжело дышащего Пелинала, который наконец-то начал истекать кровью... [Текст утрачен] ... [И] Умарил был низвержен, ангельская личина его шлема, смявшись, превратилась в уродливую гримасу, что вызвало смех у Пелинала, и [его] неоперённые крылья срезаны были ударами меча, а Пелинал стоял [хрипя] ... над ним, глумясь над предками его и всеми, кто прибыл со Старого Эльнофея, [сие] разозлило других эльфийских королей и ввергло их в ярость... [и они] бросились на него, [заговаривая] своё оружие... и разрубили Пелинала на восемь частей, в то время как он ревел в неистовстве, [да так, что даже] Совет Скифов [мог слышать]... [Текст утрачен] ...бежал, когда Мор потряс самое основание Башни могучим ударом своих рогов [на следующее утро], некоторые пали в горячке Захвата, и люди искали повсюду айлейдов, чтобы убить их, но Пелинал не оставил никого в живых, кроме тех королей и демонов, что уже спасались с поля брани... Именно Морихаус нашёл голову Вайтстрейка, каковую короли оставили в доказательство своих деяний. Тогда стали говорить они, и в речах Пелинала было сожаление... но восстание произошло ... [и ещё] слова были сказаны между этими бессмертными, что даже Паравант не решилась услышать...'— 'Песнь о Пелинале. Том 7. О его битве с Умарилом и его расчленении'.
Морндас, 30-ый день месяца Мороза (Начала морозов), 434-ый 3-ей Эры (1-ый год 4-ой Эры, по новому летоисчислению).
