— Хорошо, ваша светлость, — сказал он наконец, выпрямляясь и отступая от стола с картами. — Мне пора уходить. Надеюсь, что через несколько дней вы станете на пять тысяч марок беднее.
— Я тоже, милорд. — Спринг-Флауэр тонко улыбнулся. — Я тоже.
— Сэр, мы начинаем получать некоторый огонь на правом фланге.
Капитан пехоты Ранг оторвал взгляд от своего разговора со старшим сержантом Чейяном. Он очень внимательно слушал старшего сержанта, потому что, хотя Хэнбей Чейян все еще мог быть "всего лишь" сержантом, он был сержантом, сколько помнил барон Квейду. Он редко был далеко от барона, особенно в эти дни, и если он был далеко, это было потому, что барон послал его убедиться, что не было абсолютно никаких недоразумений.
И после некоторых злоключений, с которыми кавалерийский эскадрон Чжангдо Ранга столкнулся в местах с такими названиями, как "ферма Ян-чжи", недоразумения с бароном были очень высоки в списке вещей, которых следовало избегать капитану пехоты.
— Какого рода огонь? — теперь он спросил посланника, остро ощущая молчаливое, внимательное присутствие Чейяна.
— Капитан лучников Пинг просил передать вам, что это в основном дальнобойный, беспокоящий огонь, доносящийся из того пояса деревьев к северу от фермы, сэр. По его оценкам, там может быть до ста человек. Может быть, двести, судя по пороховому дыму. Он говорит, что почти уверен, что они стреляют с подготовленных позиций.
Ранг поджал губы и медленно кивнул. Он не был удивлен, хотя от этого новость не стала более приятной.
Вслед за последним вторжением войск великого герцога в долину они были вынуждены отступить к руинам Жиндоу, чтобы избежать яростного снайперского огня и налетов, которые устроили жители долины. Они могли бы продвинуться дальше, но только ценой постоянного, заметного потока потерь, а это плохо сказывалось на моральном духе.
Недостатком отступления, однако, было то, что у жителей долины было достаточно времени, чтобы осмотреться и сделать все возможное для развертывания. Ранг сильно подозревал, что ему дорого обойдется данное им это время. Но, по крайней мере, это была работа только его людей — найти ублюдков. Идти и вытаскивать их — это была чья-то другая работа.
Он обдумал сообщение Пинга. На самом деле он не мог назвать это полным отчетом, но капитан лучников рассказал о самом главном. И если он сказал, что на том участке леса было больше сотни повстанцев, то, вероятно, так оно и было. Коджинг Пинг был третьим офицером, командовавшим 3-м взводом 2-го эскадрона с тех пор, как Мейчжей Руан-тей попал в засаду и был убит. Два следующих командира не прожили долго. Ну, справедливости ради, второй из них был убит, пытаясь разнять драку из-за женщины, прежде чем у него было время потренироваться. И военный трибунал также стоил Рангу еще трех солдат. Не мог же офицер погибнуть, совершив какую-то глупость, а потом позволить другой половине глупцов уйти, не так ли? Но на Пинга можно было положиться. Твердо.
Хорошо. Мне не придется тратить больше людей, посылая их вверх по этому проклятому склону, чтобы подтвердить это!
Пришло время передать наступление этому "кому-то другому", по крайней мере, до тех пор, пока фланг главной дороги не будет расчищен для его кавалерии.
— Сообщение капитану конницы Лванжи, — сказал он четко, все еще осознавая, что старший сержант молча слушает. — Сообщите ему, что мои разведчики подтвердили присутствие стрелков повстанцев в лесу над большой дорогой на перекрестке Квифэн. Мои солдаты будут оставаться на месте, пока его пехота не сможет очистить деревья.
Капитан конницы Чжейган Лванжи, командир Сочэлского пехотного полка, злобно пробормотал, закончив читать короткую записку. Он и капитан конницы Ранг технически были одного звания, а пехотный полк Лванжи был в два раза больше кавалерийского эскадрона Ранга. Но Ранг был с бароном Квейду почти на два года дольше. Это делало его старшим, и все тут.
С другой стороны, — признал Лванжи, — для тупого гребаного кавалериста Ранг был не так уж плох. Во всяком случае, у него была хотя бы часть мозга. И он был прав. Валять дурака в лесу — это не то, что кавалерия делала лучше всего. Это было то, что делала пехота... Черт возьми.
Но, по крайней мере, у всех людей есть Харлессы, а не эти дерьмовые однозарядные Сент-Килманы!
Он хмуро уставился на свою карту. Изображение было не таким подробным, как ему хотелось бы, но лес был виден достаточно четко. На самом деле он представлял собой цепь освященных, соединенных между собой участков второсортного леса, которые тянулись более чем на двадцать миль по пологой дуге вдоль контурных линий над фермой Квифэн. Если бы он собирался установить задерживающий пост, он бы тоже поставил его там. И выбивать их было бы настоящей занозой в заднице.
Лучше всего начать так, как мы намереваемся продолжать, — подумал он. — Эти ублюдки уже показали нам, чего будет стоить выбить их откуда бы то ни было, и Ранг может ошибаться насчет того, сколько людей они там заперли. В таком лесу можно спрятать пару полков, если действительно захотеть. Так что...
— Скажи капитану пехоты Ролею и капитану пехоты Чжвейо, что они мне нужны, — прорычал он ординарцу. — Сейчас же! Мы здесь тратим дневное время!
— Есть идеи, что мы сделали, чтобы вытянуть короткую соломинку, сэр? — кисло спросил сержант взвода Манпинг Нинг-джи, когда 1-я рота начала подниматься по крутому склону под обескураживающий свист пуль, а 3-й взвод шел впереди. Облака белого порохового дыма клубились среди деревьев на вершине склона, как осиротевший туман, когда жители долины, лежа на животах, посылали эти пули вниз, чтобы поприветствовать их.
— Понятия не имею, — ответил капитан лучников Кенгбво Джинг столь же кислым тоном. Он был примерно на две трети старше Нинг-джи, но они были вместе уже почти два года, а Джинг последние полтора года командовал 3-м взводом 1-й роты. — Скорее всего, в прошлый раз мы просто чертовски хорошо выполнили свою работу.
— Возможно, было бы хорошей идеей не делать это так хорошо на этот раз, сэр. В разумных пределах, я имею в виду. — Глаза Нинг-джи были мрачными, когда еще один из их рядовых упал. По крайней мере, этот не был мертв, хотя, судя по его крикам, это могло быть неправдой еще долго.
— Я буду иметь это в виду.
Джинг пригнулся, когда пуля "просвистела" над головой. Вероятно, это было не так близко, как ему казалось, и он вспомнил старую пословицу. Любая пуля, которую вы слышали, не была проблемой.
Он оглянулся через плечо и хмыкнул что-то настолько близкое к удовлетворению, насколько это было возможно в данный момент. Перекресток и здания фермы Квифэн находились примерно в четырех милях от лесного пояса, но главная дорога проходила вдоль северной границы обрабатываемых земель старого Кингсвэна Квифэна. Это означало, что он находился на расстоянии ружейного выстрела от леса. Даже если бы это было не так, они не могли позволить себе оставить так много людей на своем фланге, готовых напасть на фургоны снабжения или колонны подкрепления. Или, если уж на то пошло, приблизиться к ним сзади, если они столкнутся с чем-то таким же неприятным, как в прошлый раз, и им придется отступить.
Если бы ему была предоставлена такая возможность, он бы отказался от чести возглавить восхождение по этому склону. Шансов на это не было, но, по крайней мере, капитан конницы Лванжи верил в то, что нужно использовать молот любого размера. Обе его 1-я и 2-я роты, каждая номинально численностью в триста человек, были развернуты, продвигаясь за линией перестрелки, когда они поднимались по склону. Оставшиеся три роты полка ждали в колонне на южном краю дороги, достаточно далеко, чтобы быть в безопасности даже от стрелков из долины, но достаточно близко, чтобы поддержать его передовые роты, если им понадобится помощь.
Оставалось надеяться, что глупые крестьяне сумеют посчитать. Их могло быть двести человек, по оценкам солдат капитана конницы Ранга, но с приближением шестисот пехотинцев, вооруженных новыми магазинными винтовками, им пора было быть в другом месте.
Хотя, — мрачно подумал он, когда еще один член его взвода упал, — они, очевидно, не уйдут, пока не будут готовы.
Тогда просто оставайтесь там, где вы есть, если хотите быть такими кровожадными, — ядовито подумал он. — Давайте доберемся до дальности для ручных бомб. А еще лучше, побудьте здесь, пока мы не сможем подвесить вас вниз головой над медленным огнем!
— Ублюдки держатся там лучше, чем я ожидал, — прорычал капитан конницы Лванжи, наблюдая в свою подзорную трубу и жалея, что у него нет одной из двойных труб, которые удалось раздобыть барону Квейду и капитану конницы Рангу.
— Может быть, — сказал капитан пехоты Реншвей. — Хотя, может быть, и не так уж плохо, если они это сделают. Возможно, их прибьют здесь еще больше, если они решат устроить из этого настоящую драку.
Лванжи хмыкнул, потому что его заместитель был прав. И по их наихудшим оценкам, у них было по крайней мере в четыре раза больше людей, чем долина могла позволить себе постоянно держать вооруженными. Так что они могли позволить себе терять людей. Однако нигде в Священном Писании не было написано, что они должны быть его людьми.
— Похоже, стрелки почти добрались до линии ограждения, — заметил Реншвей, и Лванжи снова хмыкнул. "Забор" на краю леса едва ли заслуживал такого названия. Это было сделано для того, чтобы овцы и коровы жителей долины не забредали в лес, и в любом случае на другой стороне их было не так уж много, чтобы привлечь их. Это было скорее напоминанием, чем реальным барьером, и это совсем не собиралось сильно мешать его стрелкам. Особенно с выстроившимися за ними шеренгами, готовыми открыть прикрывающий огонь. На самом деле, примерно через пять или шесть минут...
— И... сейчас! — рявкнул взводный сержант Тейян, и капрал Тангко дернул за веревку.
Барон Квейду был совершенно прав в том, что воздушный корабль не может стрелять в людей на земле без того, чтобы люди на земле не стреляли в ответ. К несчастью для него, это был не единственный способ, которым дирижабли могли причинить ему вред, потому что пятитонный поддон, сбрасываемый с воздуха, мог перевозить интересный ассортимент вещей. Например, винтовка Мандрейн, Марк IV весила чуть меньше девяти фунтов. Учитывая транспортировку материалов и массу самого поддона, один поддон мог доставить почти девятьсот винтовок. И каждый патрон весил около 1,6 унции, так что соседний поддон мог вместить девяносто шесть тысяч патронов, чтобы поддерживать эти винтовки действующими.
На данный момент в этих лесах находилось три сотни пехотинцев долины, все они были вооружены автоматами Марк IV, а половина из них также была вооружена кремневыми ружьями Сент-Килман. Это они стреляли в пехоту полка капитана конницы Лванжи и выпускали все эти облака порохового дыма. Теперь они отложили в сторону кремневые ружья.
И это было не все, что доставили лейтенант Кругейр и его дирижабль, как обнаружил капитан лучников Джинг — ненадолго, — когда Тангко дернул за шнур, и сорок подметальщиков Шан-вей, расположенных вдоль линии ограждения, взорвались с оглушительным раскатистым взрывом. Каждая из направленных мин швырнула почти шестьсот полудюймовых шрапнельных шариков в лица ошеломленной пехоты Лванжи.
А затем все триста Марк IV перешли на смертоносный, прицельный быстрый огонь, и в отличие от шестизарядного Харлесса с черным порохом, поставляемого деснейрскими мануфактурами, Мандрейн Марк IV мог похвастаться десятизарядным магазином и гораздо более мощным патроном с новым порохом. Тем, который не испускал вздымающиеся клубы дыма, чтобы обозначить позицию стрелка... или заслонить ему обзор цели.
— Шан-вей! — выругался Чжейган Лванжи, когда вся линия ограждения исчезла за волной взрывов. Он никогда не сталкивался с направленными наземными бомбами, которые чарисийцы и их союзники использовали против могущественного воинства во время джихада, но понял, что должен был видеть, когда вся его передняя линия — и большая часть стрелковой линии позади нее — полегли, как трава, перед чарисийским жнецом.
Затем начался ружейный огонь, прямо по пятам. Сама громкость, трескучий гром стольких винтовок, стреляющих независимо друг от друга, когда люди позади них выбирали свои цели, были достаточно ужасны. Но было и кое-что похуже. Мгновение спустя он понял, что облаков дыма не было. Что означало...
— Шан-вей, забери их в ад! — зарычал Лванжи. Реншвей посмотрел на него огромными глазами, явно отставая от мыслительных процессов Лванжи, и капитану конницы каким-то образом удалось не ударить мужчину. В любом случае, это ничего бы не дало... разве что немного выплеснуло бы его ярость.
— Там, наверху, гребаные чарисийские винтовки новой модели! — рявкнул он вместо этого.
— Чарисийские?! — глаза Реншвея стали еще больше, и на этот раз Лванжи действительно схватил его за тунику и встряхнул одной рукой.
— Конечно, чарисийские, ты идиот! У кого еще есть "бездымный порох"?!
— Н-н-но как? — Реншвей покачал головой. — В долину нет пути!
— Нет, — проскрежетал Лванжи в знак согласия. — Нет, но...
Он замолчал, сжав челюсти, затем отпустил тунику Реншвея.
— По земле нет никакого гребаного пути, — сказал он.
Капитан пехоты смотрел на него еще на мгновение, затем встряхнулся, когда понимание наконец пришло.
— Эти проклятые воздушные корабли Шан-вей!
— Вот именно.
Лванжи посмотрел вверх по склону, где уцелевшие бойцы его передовых рот проявили благоразумие и отступили. На самом деле, по крайней мере половина выживших бежала сломя голову, и он не мог их винить. Конечно, остановить и собрать их у подножия склона, вероятно, было нетривиальной задачей. С другой стороны, крик на них, по крайней мере, дал бы ему какое-то занятие, потому что единственное, чего он, черт возьми, не делал, — это не продвинулся ни на ярд дальше по этой дороге. Если бы барон Квейду хотел послать наступление по единственному дорожному полотну прямо в зубы современным чарисийским винтовкам и одному Лэнгхорну известно, скольким из этих гребаных фугасов, тогда он мог бы возглавить его, и на этот раз Чжейган Лванжи сказал бы ему об этом во многих словах. Это было не так, как если бы...
Так получилось, что капитан конницы Лванжи ошибся насчет того, что он будет обсуждать с бароном Квейду, потому что винтовки и мины были не единственными вещами, которые были доставлены в долину, и "Эйван Хагиз" путешествовал не только ночью. Лейтенант Кругейр никогда — по-настоящему — не приземлялся в долине. Без надлежащего наземного экипажа было бы безумно рискованно сажать дирижабль, наполненный водородом. Однако при дневном свете, с хорошей видимостью, было немного менее рискованно подойти достаточно близко к земле чтобы тренированные и спортивные пассажиры, такие как служаки имперской чарисийской армии, могли соскользнуть по канатам.
Большинство из этих пассажиров были опытными инструкторами-сержантами, в том числе учебным персоналом из артиллерийского центра имени Русила Тейриса в Мейкелберге в Чисхолме, который был направлен для обучения ополченцев Тэнгвина Сингпу тонкостям трехдюймового миномета ИЧА M95.
