Но ничего не произошло, только ветерок подхватил записку с ящика.
— Что там такое!?! — издалека истерически провопил папá, вдруг обретший способность бегать самостоятельно.
Я подняла записку и захихикала.
А потом осторожно осмотрела еще ящик, ибо они могли сыграть дурную шутку.
— Пусть попробуют теперь доказать, что это не король все подстроил! — помахивая запиской пошла я к испуганным физиономиям, торчащим из входа на арену... — В этой записке капитан королевской гвардии охраны южного крыла замка просит у хранителя арсенала бочонок пороху и ящик пуль! Они закопали бочонок прямо вместе с прикрепленным ящиком, очевидно, приняв за адскую машинку... Пусть попробует теперь король отвертеться, что это не из его арсенала!
Капитан вырвал у меня бумажку из рук. И побледнел.
— Это свидетельствует только лишь о том, что они закопали здесь весь арсенал и ни о чем больше! — рявкнул он.
Я хихикнула.
— Милое свидетельство!
Это подействовало. Капитан хотел застрелиться, но Мари вырвала у него ружье.
— Совсем сдурел, да? — накинулась на него она. — Тебе же приказали нас охранять! Куда ты от меня собрался удрать!?! — она вставила руки в боки.
— А записка говорит лишь о том, что к нам данный бочонок попал по ошибке... — примирительно сказала мама.
— И, учитывая, что приблизительно в данную минуту они должны взорваться... — прислушиваясь к себе, начала говорить я.
Они застыли с открытыми ртами...
— Но теперь они безопасны! — хладнокровно сказал Логан и нагло встал на одном хрестике. — Ты же обезвредила адскую машинку... — нагловато ухмыльнулся он.
— Ку-ку... — сказало под ним. Мол, я здесь...
Логана точно ветром сдуло. Куда там его наглость делась. Судя по его перекошенному лицу, и как он дернул прочь, это было не ку-ку, а солнышко в зад, как говорят его матросы...
Вся площадь радостно кукукала...
— Ку-ку! Ку-ку!
Я, правда, не досмотрела, потому что сама бежала чуть быстрее... Хорошо, хоть мои бежали впереди — они вняли еще первому предупреждению, зная, что я никогда ничего не говорю напрасно, ибо у меня абсолютное чувство времени, а если стою и нагло улыбаюсь, то это лишь значит, что я просто рвану прочь в последнюю секунду, пользуясь своей реакцией...
Я, впрочем, подхватила двух явно подзаддержавшихся солдат и с силой швырнула их за поворот под укрытие каменной стены лабиринта в боковой вход...
И тогда сзади сказало "Бум!".
Да так сказало, что валун в тон сто, лежавший у входа в наш коридор, просвистел мимо нас по этому широкому коридору, будто птичка из дула мушкета...
Я еще увидела, как оно все встает, когда прыгала сама за поворот, и как медленно вырастают там из земли странные гиганты... Почему-то этот миг растянулся, и я видела еще, как вспучивалась и разверзалась земля и летели навстречу мне куски замка...
Слава Богу, это было лишь то мгновение прыжка, пока меня не скрыла пятиметровая толща камня поперечного коридора...
В небо ударили столбы света, словно цветы, раскрывшиеся в бесконечность... Ударная волна настигла меня лишь на мгновение позже. Меня закрутило и ударило... Языки пламени достали даже сюда, за угол, опалив жаром...
Меня, хоть это было уже за поворотом под прямым углом к движению прямого фронта волны, подхватило в воздухе в прыжке и бросило метров на пятьдесят... Я только и сумела что сгруппироваться...
Снаружи бушевал ад.
Казалось, небо и земля встали дыбом, и вся преисподняя вышла наружу... Хотя в глубине перпендикулярного коридора нас отделяло метров пятьдесят земли и камня, стенка внутри тряслась и все рушилось...
Только тренированная годами реакция позволила мне сгруппироваться и не убиться при "посадке" о землю...
— Видит Господь, я летаю, — простонала я.
Я еще и поймала солдатов, порхавших по коридору как птички... И пролетавшую мимо Мари, летевшую курсом навстречу фордевинд...
И вжалась в землю.
— Бум-бум! — донеслось сзади.
Стены шатались, как пьяные... Куски отваливались, и приходилось уворачиваться, таская за собой Мари... Чтобы не стал нам могилкой сей кусок земли... И это на глубине пятьдесят метров, отделенные приблизительно такой же толщей камня... Что творилось наружи, мне было даже страшно думать...
Только моя обостренная годами реакция, интуиция, и выносливость, и наблюдательность, позволявшая сражаться, когда в мозгу туман от удара и позволила нам с Мари выжить...
Замок летал в моем представлении где-то высоко... Бедняжки... Взорвать арсенал в одном месте — это очень красивый фейерверк на сотню километров... Я сама и не решилась бы... Тем более, насчет сотни бочек я очень ошиблась. Это только верхний ряд был сто... Я думаю, видно было, как короли веселились, до самой Франции... Даже камень стонал... А кусочек может туда и долетел...
— Что такое, что такое!? — заорал в ужасе солдат.
— Праздничный салют, — буркнула я, угадав его крик по губам. Но вряд ли он с таким перекошенным от ужаса и крика лицом мог оценить шутку. Впрочем, вряд ли ее вообще мог кто-то услышать, но я альтруистка, и не нуждаюсь в благодарностях.
И в это время, лежа грудью на полу, я почувствовала идущую из-под земли странную нарастающую вибрацию, переходящую в какой-то далекий подземный рык, слышимый даже среди бушующего ада... И ощутила мороз среди жара... Я уже поняла, что это значит... Замок имел свой арсенал, но внутри, в катакомбах, был общий, для армии... Поняла прежде, чем мы мягко поднялись от земли и зависли, паря в воздухе в воздухе, точно в воде... Поняла прежде чем раздался чудовищный рев, ударивший по ушам и покрывший весь ад взрывов... Не знаю, кто и когда додумался разместить в катакомбах стратегический арсенал для армии на случай защиты города или потери всех остальных складов...
Но ахнуло, будто землетрясение...
Этот удар, этот чудовищный — Бум! — ломающий и переворачивающий землю на этот раз пришел снизу...
Земля страшно раскололась, по полу зазмеились трещины, в некоторых местах оттуда вырвались фонтаны огня и дыма...
Мы кинулись прочь наружу, если так можно было назвать наше движение, когда я, задыхаясь, оглушенная, волочила Мари, тем более что на нашем прежнем "месте" уже не так рвалось. Я пыталась избежать ловушек корежимой земли в катакомбах, не желая быть похороненной заживо...
Под землей был ад!
Потом оказалось, что арсенал в катакомбах по странной случайности был размещен под землей метрах в трехстах от дворика, ведь довольно трудно определить точное расположение пещер. Все знали, что он есть, но никто не знал, где он расположен, кроме короля.
Просто королевский арсенал был расположен далеко отсюда, кто же мог знать!
Я тащила за собой Мари, которая была почти полностью в отключке от веселых приключений...
Все ходило ходуном...
Ад.
Я сражалась с адом, умирая и подымаясь вновь, уворачиваясь от летящей гибели, получая удары, перепрыгивая через разверзавшиеся под ногами бездны, пропуская обезумевших вырвавшихся тигров, львов, пантер или принимая бой, задыхаясь в дыму и жаре...
Эти сто пятьдесят метров до выхода заняли у меня вечность... Длинный поход сквозь вечность ада... Вряд ли я себя еще ожидала увидеть живой, когда бухнулась вместе с Мари на песок у самого входа... Сзади все рушилось, падало небо, погребая под собой несчастную тюрьму для кошат в катакомбах...
Отдышавшись и увидя, что Мари приходит в себя, я кинулась обратно в дым и ад. Как я вытащила папу и ударенного китайца я не помню. И как помогла китайцу вытащить потерявшую сознание маму, тоже не помню. Зато Логан говорит, что вышел сам. Держась за меня, за мою юбку, словно слепой в дыму и пламени... Так и доплелся, как неодобрительно сказала потом Мари...
А я упала без сил, сжигаемая отравлением дымом, с попеченными легкими и содрогаясь в судорогах...
И начала отчаянно хохотать до смерти, одновременно скребя когтями по земле от боли: Часть одежды горела, и я пыталась ее потушить, катаясь по земле...
— Смотрите, вход в королевские покои открылся! — вопила я.
Они подумали, что я сошла с ума.
Подошедшая Мари показала руками на уши — мол, ничего не слышу. И даже сделала руками вареники, чтоб я поняла... А может, это она показала, что она сумасшедшая? Или я сумасшедшая!?!
Задыхаясь от боли, я показала рукой на стену, где прошлый раз скрылся Рихтер — ее просто не было. Точно срезало ножом. Зато открылся вход в прекрасные покои, с отличными кроватями, накрытым столом и выходом в чудесный маленький дворик с фонтаном и бассейном... Впрочем, тот выход тоже был явно не запланирован...
— Прямо как в сказке... Может, так и было задумано? — хихикнула Мари.
И я ее услышала, хоть и туго... Я всегда приходила в себя быстрей всех, правда у меня давно инстинкт на взрывы — ты уже знаешь, как смягчить вред, ведь открытый рот позволяет давлению уравновешивать себя, и в результате ты не так получаешь по ушам... Во всяком случае глухой вероятность остаться меньше... А Мари еще не привыкла...
Китайцы же, углядев бассейн и дворик с цветами, и никакого дыма, сразу же подхватили меня под руки и с ходу бухнули меня в бассейн, ибо одежда моя еще дымилась...
Пару мгновений спустя сюда ляпнулась плескавшаяся Мари, а потом и мама...
— О, какое блаженство! — простонала она.
Впрочем, она рано радовалась. Две негодяйки, только что чуть не сдохшие, устроили такую возню, бой брызгами, погоню и визги, что стены зашатались...
Их силком пришлось вытаскивать, пока они совсем не посинели...
Причем мы дружно протестовали.
Впрочем, мама пригрозила самой отмыть нас от грязи и пепла, и мы неохотно вылезли.
Но не тут то было! — жалобно подумала я. — Мама поймала меня и начала отмывать меня сама, засунув в холодную воду, рассказывая сказки, что тело еще грязное после часа трепыхания в бассейне!
Но меня драяли так, что я вопила, отшкрябывая, пока Мари себе смеялась...
— Холодно же! — кричала я, ежась и уворачиваясь от ледяной воды.
Смешно, но тут нашлось даже мыло, оно ело глаза, и мне было не смешно. Я протестовала и кричала, что я уже чистая... И что это насилие над личностью...
Потом драяли Мари, а я смеялась.
А она отбивалась и ругалась. Я же честно помогала маме; не слушаться маму не хорошо. Потому я ее тоже держала, пока Мари грозила со мной потом расправиться ужасными карами, когда мама кончит издеваться...
Потом мы сидели, стуча зубами, на роскошной кровати, завернувшись вдвоем в одно чье-то полотенце и проклиная холод... Еще и дрыгая ногами... В моем лице...
Глава 73.
— Перестань баловаться! — строго сказала мама.
— Я не б-б-балуюсь! — дрожа вместе с Мари в полотенце, сказала я.
— Я спать хочу! — обижено сказала Мари.
— А я хочу чьей-то крови! — угрожающе сказала нам мама. Мы притихли.
— Уууу, какая кровожадная! — сказали мы.
— Вот баня так баня! — вылазя из бассейна, довольно сказал папá. — Молодым себя почувствовал!
Двое китайцев осторожно, но крепко растирали его.
Впрочем, я заметила, что пока мы купались, китаец осторожно сложил ему кисти рук, как только это он умел, я всегда удивлялась этой его способности, и теперь руки папá походили на громадные лапы, так они были перемотаны, как в шинах...
Заметив мой взгляд, папа подмигнул, вздохнув:
— Да, дочка, придется мне походить беззащитным месячишко... Цень знает, что делает... Что поделаешь, такова работа в министерстве...
Я хихикнула.
— Не знаю, будут ли руки что-то брать? — печально посмотрел на свои руки папá.
— Будете ходить, — буркнул Цень. — Я сделал операцию и сложил что мог, а мелкие осколки удалил... Благодарите вашего Бога, что я всегда ношу с собой аптечку и инструменты... Там было месиво... Они же давили пальцы в дверях. Но на вас сэр, заживает все, как на собаке, я же знаю...
Мы дружно хихикнули.
— Сэр! — почтительно в унисон повторили мы. Но папе наше почтение почему-то не понравилось...
— Так, вертихвостки! — мама кинула нам по платьицу, раздобытому где-то китайцами. — А ну живо одевайтесь!!
— Где вертихвостки!? — мы удивленно заоглядывались, вытягивая шеи в разные стороны.
— Тааак... — мама взялась за метлу.
Мы живо увидели, где вертихвостки.
— Мужчиныыыы! Отвернитесь! Я одеваться буудуу! — заорала во всю глотку я, привставая, дурачась и уворачиваясь от удара мамы метлой. Которая все-таки пустила опасное антивертихвосточное оружие в ход...
Хохоча, я стала танцевать босыми ногами, стыдливо прикрывшись простыней и забравшись на шкаф, уворачиваясь от ударов метлой и покачивая головой в такт ударам.
— Нет, я так не выдержу! — сказал сквозь зубы Логан. — Как вы с ней управляетесь!
— Ты же устала! — сказала сквозь зубы мне мама.
— Не-а... — я покачала головой, выбивая па и пританцовывая себе на шкафу. — Танцевать хочу!
— Но ты уже танцевала непрерывно тридцать два часа! — не выдержала мама. — У тебя ж ноги отваливаются!
— Не-ка, — я показала ей язык, сосредоточенно пританцовывая. — У меня ноги не отваливаются, я желаю танцы!
— Сколько можно! Ты же не можешь делать это безостановочно!
— Эта вертушка может танцевать вечно и безостановочно, она все может, если плохое, дай только ей шанс, она готова танцевать без конца, вот увидите... — вздохнув от неизбежного, спророчествовала болтунья Мари, захлебываясь. — Ей понравилось!
Я обижено фыркнула.
— Мы приехали сюда веселиться или отдыхать?! Чего вы такие хилые и скучные и сонные, вечно с вами никакого интереса играть!
— Да уж, повеселились! — вздохнув, оглядела чудовищные разрушения мама.
— Говорила же я, что замок уже зашатался, — хихикнула Мари.
— Зато фейерверк! — легкомысленно напела я себе, танцуя. — Всегда во всем находи хорошее...
И стала выводить ногами сложный узор.
— Ля-ля...
— Похоже, она просто не может остановиться! — буркнул Логан. — И танцевала бы, пока не упала...
— И так в замке она танцевала до тех пор, пока не осталась одна, — мрачно сказала Мари. — Больше никто не выдержал, хотя тысяча мужчин танцевали с ней по очереди и могли отдыхать...
— Ууу... — сделала милое лицо я.
— Танцевать мы всегда готовы, — осудительно фыркнула Мари.
— Вечно вы такие занудные! — фыркнула я. — Даже повеселиться толком не можете... Подумаешь, двое суток...
Тут в разлом наверху высунулась чья-то ошеломленная любопытная голова, и, увидев меня, танцующую на обломках с высолопленным от усердия языком и завернутую в простыню, ошеломленно уставилась на меня. Потом похлопала глазами...
Потом сдавленно ахнула и раскрыла рот. И заколдованно прилипла широко раскрытыми глазами ко мне, не в силах поверить...
— А вот и кавалер, — хихикнула Мари.
Я обернулась.
Голова закрыла рот, но глаза ее стали шире.
— О, с этим я еще не танцевала... — с сомнением протянула я.
Рот опять открылся.
— Проклятье!!! Она жива! — голова, наконец, захлопнула рот и скрылась.
