— Ну так скоро все кончиться. Ты же уедешь. Да и на Земле, кто знает, сможем ли мы еще заниматься.
— Да и там то тебе точно не до нас будет! По совещаниям затаскают, а потом ты к себе вернешься. Так что нам хочется по максимуму изучить все, что ты можешь нам дать.
Их расстройство было совершенно искреннее. Они привязались к нему и нуждались в нем, как в учителе. Дмитрий ясно ощущал это. Конечно, за оставшуюся неделю невозможно научить всему, еще очень много осталось, но он понял, что надо постараться дать им как можно больше, включая и методики самообучения, чтобы потом они могли продолжать тренировки сами.
Этот разговор натолкнул его и на другие мысли. А ведь правда, все скоро кончиться. Сначала экспедиция, а потом и его пребывание на Земле. Он вернется на свою планету. Интересно, как там мать, отец, Бернард? А бабка Агафья мается еще со спиной? Надо будет попробовать новые способы лечения из тех, что он узнал в путешествии. Татьянка, наверное, уже замуж вышла. А у Степана наверняка прибавление, они с Настасьей дочку хотели после двух сыновей. Хм, а ведь и сам он уже привык к землянам так, что даже в мыслях имена родного языка переиначивает на земной манер!
Мысли невольно свернули на воспоминания об односельчанах, их болячках, и лишь спустя некоторое время вернулись обратно на "Пересвет". К Кате. То, что возникло между ними, пожалуй, было больше, чем дружба или простая привязанность. Со своей стороны он мог сказать, что испытывает к девушке нежные чувства. Каждый раз, когда он думал о ней, его сердце наполнялось теплотой. Ему хотелось быть рядом, слышать ее голос, видеть улыбку. Защищать и оберегать ее. Хотелось гулять, взявшись за руки, и рассматривать звезды. Но вместе с тем у него рождались не только романтические чувства. Она была его ученицей. И очень способной. Он уважал и ценил ее как профессионала. У нее было много самых достойных качеств — целеустремленность, смелость, отзывчивость, сострадание. И на многие вещи они смотрели одинаково, понимали друг друга с полувзгляда, иногда даже говорили хором и одними словами! Часто дополняя друг друга, будто у них был один поток мыслей! Кто — то начинал, другой продолжал и снова подхватывал первый. А когда они совместно лечили, у него возникало чувство, что они одно целое! Она была как его продолжение, а он ее. Да, она могла бы стать ему прекрасной соратницей или...женой. И ему бы хотелось этого. Разобравшись в себе, он мог твердо сказать, что любит ее! И всем сердцем хотел бы быть вместе! Делать ее счастливой, дарить радость!..
Но имел ли он право рушить ее жизнь? Карьеру? Требовать, чтобы она все бросила и отправилась с ним в его мир? Это был бы непростительный эгоизм! Все же она привыкла жить по — другому. Земля ее Родина, у нее друзья, родные, любимая работа. Но и он не хотел остаться на Земле — ведь у него тоже своя жизнь, своя судьба, свой Путь! Было больно сознавать, что хоть он и любит ее всей душой, лучше будет не бередить девушке сердце своим признанием. В праве ли он будить ответную любовь? Дарить надежду, которой не суждено сбыться?! Она умная и талантливая, у нее большие задатки, ее ждет блестящее будущее, а он вернется домой и по — прежнему останется простым знахарем в своей деревне.
Катерина в это же самое время терзалась теми же мыслями. Только девушка считала себя недостойной Дмитрия. Больше всего хотелось быть вместе! Но просить его остаться она не имела права. А после разговора с Ивановым ей было мучительно страшно думать, что могут сделать с любимым ему подобные. Нет, лучше, чтобы он улетел обратно на свою планету! Только бы им не пришло в голову, что он может чем — то угрожать безопасности Земли! Только бы его отпустили! Но вместе с тем так не хочется расставаться! А бросить все и ехать с ним, нет, на это она, наверное, все же решиться не сможет! Это как шагнуть в пропасть! Но если бы только знать, что он ее любит! Если бы быть уверенной! А что он чувствует к ней на самом деле? Они никогда не говорили об этом. И сама она всегда тщательно скрывала чувства, делая так, чтобы он ощущал только симпатию. Хотя, может быть, и довольно сильную. Но открыться первой? А если он ничего особенного к ней не испытывает?! Если она все это придумала? Если с его стороны ничего кроме просто хорошего отношения нет?! Да он к тому же еще и инопланетянин! Хотя биологически они и совместимы, но все ж таки он не землянин. И хотя она к этому уже вроде как привыкла, но это она к нему привыкла, а вот сможет ли привыкнуть к целой чужой планете, к другим устоям и другому образу жизни? Как же все сложно. Она даже пыталась делать очищение, как ее учил Дмитрий, но каждый раз так и не могла определиться в конце в своих желаниях. Единственное, что твердо решила — не говорить ему ничего о своих чувствах и не удерживать на Земле. Так будет лучше. Для всех. Хотя смириться с предстоящей разлукой и было чудовищно больно!
"Пересвет" сделал еще один прыжок и материализовался непосредственно за орбитой Плутона. Откуда уже на планетарных двигателях подлетел к Деспине — одному из небольших спутников Нептуна, где располагалась карантинная станция высшего уровня безопасности. Здесь всем участникам экспедиции и пассажирам полагалось провести две недели, в течение которых всех их, а также технику и иные грузы должны были чуть ли не буквально разобрать на молекулы, чтобы обнаружить возможные микроорганизмы или иные (в том числе энергетические) инородности, потенциально опасные для Земли. В случае обнаружения каких — либо отклонений или, не дай Бог, чужеродных микроорганизмов, весь состав экспедиции ждали бы строго изолированные герметичные боксы повышенной защиты и последующие исследования и лечение. Так что многие, не смотря на проведенные Ованесяном и его сотрудниками тесты, все равно тряслись. А ну как что — нибудь да выявят?! И прощай отдых! Некоторые даже подходили к Дмитрию и просили опять исследовать их "на заразу".
Одновременно по лазерной связи уже все, а не только выборочные данные из базы данных ГИМПа передавались на Землю. А оборудование, техника и образцы с посещенных планет по мере их проверки и дезинфекции паковались в транспортные контейнеры, чтобы сэкономить время и при прибытии на орбиту Земли сразу же отправить их для изучения.
Дмитрий был активно задействован не только и даже не столько в программе стандартных тестов, сколько в заранее переданных на станцию экспериментах FIB и Академии наук МС. И поэтому он не особо заметил, как пролетели две недели карантина, а потом еще четверо суток полета и вот уже громада ГИМПа вышла на орбиту недалеко от Луны. Откуда прибыли специалисты КИК, чтобы, не смотря на уже переданные с карантинной станции результаты медицинских тестов и анализы, возможно, провести дополнительную выборочную экспертизу. Впрочем, на сей раз земные медики и биологи остались удовлетворены результатами коллег с Деспины и никаких дополнительных анализов для землян проводить не стали. Но вот Дмитрия тщательнейшем образом осмотрели еще раз — просветили всевозможными приборами и взяли кучу анализов (после чего он еще раз подумал, что его методы не в пример лучше. Быстрее, точнее и, главное, гораздо менее неприятны!). И только после получения всех результатов строгая дама из медотдела КИК зафиксировала его допуск на планету. При этом знахарь ясно ощутил, что сделала она это с явным сожалением. Видно уж очень ей хотелось еще поизучать живого инопланетянина!
После этой процедуры члены экспедиции помогли прибывшим с поверхности работникам карго погрузить и отправить на Землю все собранные еще на орбите Деспины контейнеры. Вместе с ними перешли на прибывшие "челноки" и отправились вниз и эвакуированные работники земных баз и станций. Последними, завершив все формальности, покинули ГИМП члены экспедиции. И спустя всего час с небольшим они тоже ступили на поверхность двух космодромов — на острове Рождества в северо — восточной части Индийского океана немного южнее острова Ява и на острове Биак в индонезийской провинции Папуа. Дмитрия и сопровождавших его Трофимова, Егорову, Носова и Гарчева, а также молчавшего всю дорогу встречающего из КИК, представившегося Степаном Селезневым (Катя и Носов подозревали, что он был сотрудником того самого особого отдела) отправили на первый.
Земля поразила знахаря еще при спуске с орбиты: и огромными водными просторами, и громадными мегаполисами. Которые Дмитрий рассматривал, пока "челнок" летел с "Пересвета". Больше всего его поразило количество разного транспорта — воздушного, наземного и наводного. И число разного рода дорог, связывающих индустриальные центры. Трофимов тыкал в окна пальцами, спеша показать и побольше рассказать ему, пока они еще не прилетели:
— Это Австралия. Нам вообще — то не сюда, но тут хитрые восходящие потоки и поэтому мы их на всякий случай обходим. Вон — вон, смотри, знаменитая скала Улуру! Тут раньше равнина была, она одна была в пустыне, я тебе потом снимки покажу!
Дмитрий проводил глазами раскинувшийся вокруг усеченной горы город. Трубы, многоярусные дороги, высотные дома, сменившиеся на окраине на коттеджи. Поток машин, снующие между домами флайеры и глайдеры. Пустыня, низменность, еще города, побережье.
— Вон там, там, эх, уже не видно. Большой Барьерный риф мелькнул. Красивейшее место! К концу ХХI — го века его почти уничтожили, но потом, к счастью, смогли восстановить. Место для погружений суперское! Я был несколько раз. Там теперь огромный курорт. А вот Сидней, самый крупный город Австралии.
Сразу после приземления Дмитрий и его сопровождающие тут же на космодроме пересели на баллистический заатмосферник. И гравитационная катапульта метнула его в один из аэропортов Новой Зеландии — ближайший к штаб — квартире КИК. Поскольку всем им предстояло с корабля сразу, увы, не на бал, а на совещание, то и разместить их решили здесь. Поближе ко всем основным исследовательским и организационным структурам.
— Вообще, сейчас перемещение не проблема, — сказал Александр, подходя к подкатившей к выходу из зоны контроля для персонала вместительную машину с эмблемой КИК на дверях. Она должна была отвезти их в небольшой жилой комплекс для сотрудников, расположенный на территории штаб — квартиры.
Когда умная машина в автоматическом режиме подкатила к прибывшим, Александр приложил руку к встроенной в переднюю дверь панели опознавателя. Устройство считало персональный биокод и открыло двери. Когда все уселись, Трофимов продолжил объяснять Дмитрию детали жизни на Земле, которые в информатории "Пересвета", из которого черпал свои знания о Земле Дмитрий, были отражены лишь в общих чертах:
— Так вот, перемещаться по всей планете можно запросто! И быстро! Можно позавтракать в Европе, слетать на рыбалку в Америку, искупаться и пообедать на Бермудах, а потом успеть поужинать где — нибудь в Японии! Или и вовсе в Антарктиде! Ты не смотри, что она ледяная. Там сейчас тоже города есть. В специальных куполах или у расположенных под ледяным щитом озер. И все это, если разрешат, я тебе покажу! А то получится, что ты на Земле был, но ничего не увидел.
За разговорами дорога прошла незаметно. Дмитрий, глядя в окна, задавал вопросы, а его спутники охотно отвечали. Особо поразили знахаря дорожные развязки, по сложности напоминавшие проекции в трехмерный мир фигур более высоких метрик. Несмотря на интенсивное движение, машина ни разу нигде не останавливалась, лишь иногда сбрасывая скорость. Небольшая задержка произошла только на въезде в сам комплекс зданий КИК. Метрах в пятидесяти справа от ворот, перед которыми остановился доставивший их автомобиль, Дмитрий увидел большую надпись: "Общественная приемная КИК", рядом с которой была размечена специальная стоянка для машин и флайеров тех людей, которые хотели посетить открытую, общедоступную зону штаб — квартиры КИК. А здесь, на служебном въезде, прибывших заставили выйти из машины и пройти процедуру идентификации по генокоду, сетчатке глаза, голосу и параметрам их биофизических полей. Такие же системы стояли и на входах в здания с посадочных площадок летательных аппаратов. Которые, к тому же, могли приземлиться на территории штаб — квартиры КИК только если имели специальный допуск. Нарушителя же сразу же на месте посадки накрывали силовым полем и создавали вокруг него зону повышенной гравитации. Так что выйти из своей машины незваные гости не могли и вынуждены были ждать прибытия тревожной группы Службы собственной безопасности (ССБ) КИК.
Оказалось, что необходимые параметры Дмитрия уже успели внести в здешнюю базу, так что и с ним никаких проблем на контроле не возникло. Спустя еще двадцать минут машина остановилась перед подъездом жилого корпуса. На стойке регистрации гости выяснили, где их разместили. Ключами допуска, открывавшими двери, были их биокоды. Видимо желая доставить инопланетному гостю удовольствие, а может и поразить его, Дмитрия вместе с Трофимовым поселили в апартаментах на самом верху. Знахаря и впрямь поразила огромная квартира, где две комнаты из четырех были отведены под тренажерный зал и ВР — комплекс, а в жилых комнатах стояли виом — трансляторы, подключенные ко всем имеющимся на планете информационным и развлекательным сетям.
— Последняя модель, — с гордостью сказал Трофимов, продемонстрировав с помощью голосовых команд мощь земной развлекательной и информационной индустрии.
На взгляд Дмитрия все это было излишеством. Особенно его огромная кровать с матрацем, подстраивающимся под очертания тела и пожелания лежащего на нем человека и нейрогенератором для создания управляемых сновидений.
Впрочем, среди всех этих наворотов Дмитрий отметил один безусловно полезный — дизайн помещения обладал повышенным морфингом, позволяя жильцу изменять интерьер в весьма широком диапазоне видов и форм. Чем знахарь и не приминул воспользоваться, выбрав из вызванного им на виом каталога оформление комнаты в стиле "русское ретро", чем — то похожее на внутреннее убранство княжеских домов его родной планеты.
Еще одним несомненным преимуществом нового жилья был огромный балкон — терраса, где прямо из пола росла пара живых пальм. С нее открывался потрясающий вид на город, в окрестностях которого и располагался центральный комплекс КИК! Море зелени, пляжи, бассейны. Но как понял Дмитрий, так было не везде. Просто штаб — квартира КИК была специально расположена в курортной зоне. А в обычных городах зелени было маловато. Разве что в пригородах и деревнях. А так леса и кусочки нетронутой природы сохранились лишь в национальных парках и заповедниках. Остальные земли были практически полностью заняты сельхозугодьями и разного рода зданиями. В густонаселенных районах использовали буквально каждый кусочек свободной площади! Дома уходили на несколько десятков, а то и сотен метров под землю и вздымались ввысь порой до уровня облаков. Магазины, стоянки, прачечные, пекарни, мелкие производства часто размещались под землей, где аренда была дешевле. Там же располагались дешевые клубы, бары, дискотеки, казино, компьютерные кафе и залы виртуальной реальности. Все это успел поведать Трофимов, пока они ехали из аэропорта. Он же указал на вездесущие летающие видеокамеры наблюдения, по виду напоминающие уменьшенные копии "тарелок" ирейцев. Пока знахарь осваивался на террасе, одна такая, только, как он понял, не общественной Службы обеспечения порядка (СОП), а ССБ КИК, зависла рядом и несколько секунд внимательно его изучала. Видимо, сравнив с базой данных по внешности и решив, что созерцание окрестностей не является нарушением порядка, а он не собирается прыгать с трехсотметровой высоты, "тарелка" заложила вираж и отправилась к находящемуся ниже бассейну. Там ребятишки устроили баталию, с визгом штурмуя водяную горку, и робот — наблюдатель согласно заложенному в него алгоритму пожелал удостовериться, что это не приведет к каким — либо нежелательным эксцессам.
