— Дасссссссс! — Хаскин торжествующе зашипел, когда по крайней мере две из этих пусковых установок распались на огромные огненные шары.
Некоторые из ракет действительно стартовали, с визгом вырываясь из опустошения, как проклятые души без руководства, без направления. Три ракеты снова спустились почти поверх бункеров и траншей, обстреливаемых более легкими угловыми орудиями. Две других, однако, направились прямо к Тэлмару. Им не хватало дальности полета, чтобы добраться до пустынного города... но ее было достаточно, чтобы попасть в загоны, в которых содержались тягловые животные дивизии "Холи-Мартирс".
Получившаяся в результате бойня была в некотором смысле намного хуже, чем то, что происходило с человеческими хозяевами этих драконов и мулов, потому что никто не мог им этого объяснить. Они закричали от ужаса, когда на них обрушилось опустошение. Уже напуганные жестокими, нескончаемыми сотрясениями от чарисийской бомбардировки, они запаниковали и попытались бежать. Многие ограждения загона рухнули; некоторые из них устояли, и еще десятки животных были затоптаны до смерти своими обезумевшими собратьями, когда вдоль препятствия образовались валки тел.
— Скажи им, что они в порядке! — сказал Хаскин. — Когда они снова исправятся, они захотят переместить свою точку удара примерно на триста ярдов к северу. Скажи им, что мы сообщим им, когда текущая цель будет нейтрализована.
— Поддерживать огонь на текущей высоте и отклонении. Приготовьтесь скорректировать курс на север на триста ярдов, — повторил Алгуд.
— Вот именно.
Хаскин услышал, как сообщение пронзительно пронеслось по проводу, но так и не отвел взгляда от своей двойной трубы. Однако он ненадолго переключил внимание, и его улыбка была холоднее и тоньше, чем когда-либо, когда он изучал храмовников, окопавшихся с артиллерией. Он сомневался, что их стрелки были так же хороши, как у ИЧА в лучшие времена, но сейчас это не имело значения, поскольку их оружие явно имело меньшую дальность стрельбы. Они пытались контратаковать артиллерию армии Уэстмарч, но те несколько выстрелов, которые они сделали — вслепую; без своей "Саманты" они даже не могли видеть вспышки чарисийских орудий — попали далеко от чарисийских орудийных ям. Хаскин никогда не сомневался, что прямо сейчас они прятались в самой глубокой защите, какую только могли найти, пережидая холокост, пока неизбежная чарисийская атака не окажется в пределах их досягаемости.
К их несчастью, их орудия находились глубоко в зоне поражения средних и тяжелых чарисийских орудий. Воздушные чарисийские корректировщики и наблюдатели методично прокладывали путь от ближайших целей к самым дальним, и как только 23-я средний артиллерийский закончит с ракетными установками, настанет очередь храмовой артиллерийской линии.
* * *
— Как раз вовремя, сэр, — сказал полковник Сейлис Трасхат.
Бригадный генерал Бирк Рейман оторвал взгляд от карты, которую он рассматривал, набивая трубку. На самом деле генерал не мог бы сказать, зачем он это изучал. Было слишком поздно менять какие-либо из его планов, не говоря уже о приказах, которые он уже отдал. Это было просто частью того, как он был собран, эта потребность стоять здесь, глядя на карту, задаваясь вопросом, что он мог бы сделать по-другому... лучше. Он фыркнул над собственной извращенностью и снова задался вопросом — на мгновение, — как, во имя всего святого, он оказался здесь.
Когда он брился каждое утро, лицо в зеркале не так уж сильно отличалось от лица мужчины — точнее, мальчика во многих отношениях, — которого он видел в том же зеркале до того, как "Меч Шулера" пронесся по чарисийскому кварталу Сиддар-Сити в потоке крови, огня и насилия. Но это было два с половиной года — и около трех жизней — назад, и глаза... Глаза были другими, и он задавался вопросом, потеряют ли они когда-нибудь эту темноту? Это воспоминание о том, что их владелец видел и делал в тех жизнях?
Он закончил набивать трубку, достал из кармана ударный огонь, чтобы поджечь табак, и вдруг обнаружил, что хихикает с неподдельным юмором. Кто-то — он подозревал, что Сейлис — сообщил его бабушке, что он перенял мерзкий обычай курения Гласьер-Харт. Очевидно, она упустила из виду тот факт, что чарисийцы в массе курили задолго до того, как Рейманы переехали в Сиддармарк, спасаясь от ереси, и даже его дед, прежде чем бросить, курил несколько десятилетий "нечестивую травку", как ее называла Саманта Рейман.
Она и Клейтан Рейман вернулись на родину после беспорядков в Сиддар-Сити. Им было нелегко — особенно Клейтану, чьи принципы и вера были лишь немного более суровыми, чем горы Света, — признать обоснованность обвинений Церкви Чариса против храмовой четверки. Но те же принципы и вера, которые сделали его приверженцем Храма, не оставили ему выбора, когда пламенные проповеди Жэспара Клинтана фактически восхваляли варварство "Меча Шулера". Когда он и его жена прибыли домой в Теллесберг с семьей Сейлиса Трасхата и шестьюдесятью другими сиротами из Чариса и Сиддармарка на буксире, он отправился прямо в Теллесбергский собор, чтобы сказать Мейкелу Стейнейру, человеку, которого он так долго обвинял во многом, что он был неправ.
Две трети состояния, на создание которого он потратил всю жизнь, были потеряны при ликвидации чарисийских инвестиций, когда он переехал в республику, и в ходе резни, которую республика пережила после этого. Но он пообещал отдать половину всего, что у него осталось, на помощь чарисийским и сиддармаркским беженцам с материка. Сегодня он был главным администратором не только огромных приютов Церкви Чариса, но и всех благотворительных организаций Церкви, связанных с войной, и его жена была так же глубоко погружена в эти усилия, как и он.
Ничто из этого не помешало ей найти время, чтобы послать внуку, которого она вырастила, уничтожающую оценку курящих мужчин. Она даже включила в него полдюжины пасквильных трактатов о вреде табака для здоровья.
Что ж, если бросить курить — это единственное, чего она потребует, когда я наконец вернусь домой, — подумал Бирк, наслаждаясь ароматным дымом, — наверное, она это получит. В конце концов, она обычно получает то, что хочет.
— Полагаю, что, если пришло время, нам, вероятно, следует отправиться в путь, — сказал он сквозь облако дыма небрежным тоном, который, как он знал, не обманул ни одного из них.
— Возможно, так, сэр, — согласился Трасхат с таким же фальшивым безразличием, и Бирк с широкой улыбкой потянулся, чтобы похлопать его по плечу.
Они вдвоем через многое прошли за те три жизни, что протекли после "Меча Шулера", — подумал он. — Сейлис все еще походил на коренастого, крепко сложенного игрока третьей базы, которым он когда-то был, но теперь в его каштановых волосах пробивались серебряные пряди. На его лице были шрамы от обморожения, полученные во время их первой жестокой зимы в Гласьер-Харт, и он ходил, слегка прихрамывая, из-за удара штыка храмового мальчика во время штурма форта Тейрис. И перемены внутри него были такими же глубокими, как и внутри Бирка Реймана. Бригадный генерал знал, что Сейлис Трасхат никогда, даже в самом буйном воображении, не смог бы представить себя полковником, и уж тем более полковником армии Сиддармарка! И все же он был здесь. И здесь, если уж на то пошло, был Бирк Рейман, который всего пять дней назад отпраздновал свой двадцать третий день рождения, что делало его самым молодым бригадным генералом во всей армии республики Сиддармарк. Если уж на то пошло, он был моложе любого бригадного генерала в чарисийской армии.
Это безумие, — подумал он не более чем в шеститысячный раз. — Я пишу песни, я не командую бригадами! У Бога, должно быть, еще более странное чувство юмора, чем я когда-либо себе представлял.
Возможно, Он и знал, но люди Гласьер-Харт — нет. Они были такими же прагматичными, упрямыми и жесткими, как их горы, и они решили, что слишком цивилизованный молодой росток, который командовал стрелками, сопровождавшими их любимого архиепископа обратно к ним, а затем месяцами сражался за удержание тропы Грин-Коув, был одним из них. Точно так же, как они решили, что находятся в долгу перед Чарисом, когда бригадный генерал Мартин Тейсин и его морские пехотинцы погибли как один, защищая их семьи от зверств, которые несла с собой наступающая армия Канира Кейтсуирта. Их провинция была менее населенной, чем большая часть республики, даже до "голодной зимы" "Меча Шулера", но они собрали целый четвертый полк добровольцев и отправили его сражаться на стороне Чариса. Мало того, они специально обратились к лорду-протектору с просьбой разрешить их полкам до конца сражаться под командованием Чариса.
Грейгор Стонар удовлетворил их просьбу, и четыре полка были сведены в единую бригаду. Но этой бригаде нужен был командир... И офицеры подразделений добровольцев назначались правительством провинции, которая их направила. Вот так чарисийский мальчик, первой любовью которого всегда была музыка, стал самым молодым бригадным генералом в мировой истории.
Это все еще озадачивало его, но, возможно, было уместно, что он был не совсем стандартной версией бригадного генерала, потому что его командование было далеко от самого "стандарта".
Армия республики Сиддармарк, реорганизуясь вокруг оружия нового образца, сохранила свою давнюю структуру подразделений, официально закрепив практику объединения отделений из тридцати человек своих пикинеров во взводы из шестидесяти человек. В любом случае, они всегда стремились использовать сдвоенные отделения как единые тактические подразделения, за исключением особых обстоятельств, и многие армейские офицеры чувствовали, что рационализация назрела еще до того, как к ним добавилось новое оружие. Так что теперь в каждой роте было по семь взводов, хотя Бирк никогда по-настоящему не понимал, почему Сиддармарк просто не назвал роты "батальонами", как сделал бы любой другой. Традиция, предположил он. Но, постоянно объединяя отделения, они сократили бы количество лейтенантов в каждой роте вдвое. Ну, почти пополам. Единственное подразделение штабной группы насчитывало всего тридцать человек, но по-прежнему находилось под командованием лейтенанта.
Бригада Гласьер-Харт действовала так долго и так тесно сотрудничала со своими союзниками-чарисийцами, что была полностью оснащена чарисийским снаряжением, включая винтовки М96 и револьверы Малдин .45 — и приняла доктрину и тактику чарисийцев. Но в том, что касалось организации подразделений, она следовала сиддармаркскому образцу — что делало ее немного больше, чем стандартная чарисийская бригада из двух полков, — и ее люди почти в равной степени происходили из рядов трапперов и охотников, которые бродили по величественным заснеженным вершинам Грей-Уолл и твердым, как сталь, скалам, а также шахтеров, которые вырывали уголь из упрямых костей этих гор. Было бы трудно сказать, какая группа была более жесткой, несмотря на многочисленные "практические эксперименты", чтобы выяснить это. Но эта ориентация — уверенность в себе, умение работать в лесу и охотничьи навыки трапперов в сочетании с инженерной подготовкой, командной работой и опытом шахтеров в обращении с взрывчаткой — сделала их уникально подходящими для сочетания функций снайперов-разведчиков ИЧА и боевых инженеров.
И это объясняло их нынешнее назначение.
Укрепления могущественного воинства были вызовом на поле боя — по степени, если не по сути, — с которым еще никто не сталкивался. Но союзники знали, что это надвигается... и потратили много мыслей, времени и усилий на то, чтобы встретить это. Корпус воздушных шаров и новая артиллерия были частью этого ответа, но артиллеристы ИЧА поняли, что разрушающий эффект тяжелой артиллерии может на самом деле помешать атаке так же сильно, как и помочь. Как указал барон Грин-Вэлли, функция артиллерии заключалась в том, чтобы прокладывать путь пехоте, а не просто засыпать поле боя тонной за тонной снарядов. Результатом последнего с большой вероятностью было бы создание условий, в которых пехота пробиралась вперед по грязи и слякоти со скоростью улитки, в то время как обороняющиеся стрелки выбивали бы их, как наседающих виверн.
Учитывая нынешнюю сухую солнечную погоду, моря грязи были маловероятны, но армии все еще нужен был способ преодолевать сильно укрепленные позиции, не полагаясь просто на артиллерию, чтобы разрушить их. Таким образом, доктрина была изменена еще раз. Тактика ИЧА всегда подчеркивала — и зависела от — инициативы командиров рот и взводов. Им сказали, что делать, а затем обучили, как это сделать, с такой степенью гибкости, с которой не могла сравниться ни одна другая армия. Даже АРС, которая провела последние два года, впитывая то, чему ее должны были научить чарисийские союзники, и которая подошла ближе, чем кто-либо другой, не могла полностью сравниться с этой гибкой адаптивностью или мышлением, заставлявшими ее работать.
Однако "люди Гласьер-Харт" Бирка Реймана могли это сделать, и герцог Истшер, который видел их в действии во время кампании в форте Тейрис, специально выбрал их в качестве ядра и испытательного полигона для новых штурмовых бригад армии Уэстмарч. Они тесно сотрудничали с боевыми инженерами, артиллеристами и снайперами-разведчиками ИЧА, чтобы сформулировать новую доктрину, и на этом пути предложили десятки практических улучшений. Три другие бригады Истшера получили такое же снаряжение, прошли такую же подготовку, но бригада Гласьер-Харт выработала программу обучения для всех них. Теперь дело было за его офицерами и солдатами, чтобы увидеть, насколько хорошо на самом деле работало все это планирование, все это оборудование. Люди Бирка гордились тем, что их выбрали... И Бирк слишком хорошо понимал, сколько из них может погибнуть, если окажется, что новая доктрина не работает.
— Доброе утро, сэр, — произнес другой голос, и он поднял глаза с улыбкой.
— Доброе утро, Валис, — ответил он и пожал руку полковнику Валису Макхому, который унаследовал командование 1-м добровольческим полком Гласьер-Харт после повышения Бирка.
Если кто-то в мире и был более ошеломлен тем, где он оказался, чем Сейлис или я сам, — размышлял бригадный генерал, — то это должен был быть Макхом. Оглядываясь назад, понимаю, что это было неизбежно. Всегда прирожденный лидер, он был одним из первых, кто начал организовывать людей Гласьер-Харт, чтобы противостоять "Мечу Шулера". Он сыграл важную роль в удержании Грей-Уолл от нападения из провинции Хилдермосс, и он потребовал жестокую цену от сторонников Храма, которые убили всю его семью. И хотя он явно был удивлен своим повышением, он взвалил его на свои плечи с той же твердой решимостью, с какой взваливал на себя любую ответственность. На самом деле, решение проблемы, связанной с его новым званием, казалось, помогло избавиться по крайней мере от некоторых его демонов.
Впрочем, у него их осталось более чем достаточно, чтобы устроить бойню и разорение храмовникам, — подумал Бирк, чувствуя силу объятий старшего мужчины.
— Твои мальчики готовы? — спросил Бирк... Без необходимости, он знал.
— Можно сказать, что да, — ответил Макхом... в равной степени излишне.
