— УмнО, — одобрил Никита Сергеевич. — А если код не получен?
— Если ни с одного аппарата не будет получен код подтверждения, система переходит в тревожный режим, — пояснил министр. — Загорается красная лампочка — это сигнал офицеру связи, и станция переходит в полуавтоматический режим. Офицер открывает крышку, выдвигает антенну пробует связаться с вашей охраной со своего аппарата. Связь не голосом, а кодом. Если ответный код не получен, или он неверный, система посылает в Москву сигнал для перехода в повышенную боевую готовность, после чего ждёт две минуты. Если за это время не будет получен сигнал от вашей охраны, или офицер связи не введёт код отмены, или вы сами не введёте свой личный код отмены, или офицер не поднял крышку, станция сама поднимает крышку, выдвигает антенну и посылает сигнал перехода в полную боевую готовность. После этого в Москве считают, что вы захвачены или мертвы, и командование переходит к следующему по старшинству заместителю Верховного Главнокомандующего.
— П-ф-ф... Кошмары какие, — пробормотал Хрущёв. — А если офицер в это время находится в помещении, под крышей, откуда сигнал не проходит?
— Согласно инструкции, офицер связи должен постоянно держаться возле окон, если не может находиться под открытым небом, — ответил Калмыков. — Станция работает в импульсном режиме, передатчик достаточно мощный, почти половина чемоданчика занята аккумуляторами. До одного из 24 спутников добьёт.
— М-да... — Первый секретарь несколько обескураженно помотал головой. — Будем надеяться, что это устройство нам не пригодится.
#Обновление 05.03.2016
16. Государственный визит.
К оглавлению
Америка тоже готовилась к визиту Первого секретаря ЦК КПСС. Восприятие этого визита и связанных с ним перспектив у разных социальных групп в США было различным. Американская пропаганда старалась удержать «градус накала» общественного мнения и не допустить излишнего оптимизма среди населения.
Реакционные силы в США пользовались возможностью выкупать рекламное место и площадь под частные объявления в американских газетах. Покупая газетную полосу якобы под объявления, они печатали статьи, направленные на срыв государственного визита советского лидера. Одно из таких «объявлений» с призывом чуть ли не объявить национальный траур в связи с приездом Н. С. Хрущева опубликовали за своими подписями бывший посол США в СССР Уильям Буллитт, несколько наиболее реакционных сенаторов и членов палаты представителей, фанатик атомной войны физик Эдвард Теллер и кардинал Кашинг.
«Мы ощущаем на своем затылке дыхание русских», — писали американские газеты. «Мы должны признать растущие способности Советского Союза в экономической области… — заявил президент Эйзенхауэр в послании конгрессу. — Вызов в этой области нельзя игнорировать без самого серьезного риска для нашего образа жизни… Вопрос заключается в том, сумеет ли наша система свободной конкуренции, отстаиваемая нами, успешно принять на международной арене вызов, брошенный советскими лидерами».
Многие известные американские журналисты жаловались: «Нам говорили, что эти люди — крестьяне, варвары, способные продвигаться вперед только с помощью украденных секретов, а теперь они первыми сделали гигантский шаг за пределы Земли…»
Президент Эйзенхауэр создал комиссию для исследования реальности и осуществимости советской пятилетки. Комиссия, закончив работу, доложила, что пятилетний план осуществим, и перспектива опередить Америку для Советского Союза реальна.
Госсекретарь Гертер (в реальной истории — Даллес) признавал: ««Политика сдерживания», по существу, не сдержала советский коммунизм. Что она сдержала, так это распространение морального влияния американской нации».
Чувство утраты американского превосходства как нельзя лучше отражалось в призывах: «Мы должны догнать Советский Союз в научном, техническом и технологическом отношении, чтобы доказать жизненность системы свободного предпринимательства».
Но были и другие мнения. Тысячи американцев с большим интересом слушали и смотрели биографическую телевизионную передачу о Н. С. Хрущеве. Некоторые газеты и журналы печатали русский алфавит, чтобы рядовые американские читатели хотя бы представляли, что не все народы на планете пользуются латиницей. Печатали даже целые статьи на русском языке.
В 1957-м году только в шестнадцати школах Соединенных Штатов Америки изучался русский язык, да и то факультативно, а в начавшемся 1959-м учебном году его начали изучать в четырехстах школах, и притом обязательно.
Весьма любопытный социологический эксперимент провели в Англии. Это был опрос общественного мнения. Вопрос в анкете был только один: «Кто бы мог возглавить мировое правительство, если бы такое правительство было возможно сформировать?» Большинство опрошенных назвало Н. С. Хрущева. (Все приведённые факты — по книге «Лицом к лицу с Америкой»)
Незадолго до полёта у Хрущёва состоялся короткий, но важный разговор с Серовым.
— Ты там, в Америке, особо не обольщайся перспективами, даже если тебе удастся на голой харизме и обаянии переломить восприятие рядовых американцев на свою сторону, — предупредил Иван Александрович. — Америкой правит не народ, и даже не президент. Ей правят корпорации. А им любое улучшение отношений с СССР невыгодно, потому что лишает их дорогостоящих военных заказов. Поэтому тебя там могут в итоге на руках носить, но в части сотрудничества дальше отдельных второстепенных направлений и малозначительных проектов ожидать нечего. И договориться о каких-либо серьёзных политических решениях тоже вряд ли получится. Такие договоры вызревают годами, а то и десятилетиями. Нужно сформировать общественное мнение, организовать давление на администрацию, а то и кризис, вроде Карибского, чтобы переломить это мнение в свою пользу.
— Я и не обольщаюсь, — ответил Хрущёв. — Но если не попробовать, то не будет и второстепенных проектов. Вообще ничего не будет. Я еду, прежде всего, чтобы осмотреться, прощупать капиталистов, посмотреть самому, какая у них обстановка, возможно, подсмотреть мимоходом что-то полезное. Но главное — надо показать тамошнему обывателю, что коммунист — это не чёрт с рогами и хвостом, это такой же человек, у которого есть семья, дети, простые человеческие желания, с которым можно договариваться и находить компромиссы. Это, прежде всего, идеологическая разведка боем. Я еду, чтобы дать бой американской пропаганде на её собственной территории. Если же получится по ходу дела ещё и договориться о каком-либо, пусть даже второстепенном сотрудничестве, это будет только приятное дополнение к итогам визита.
— Я предложу Айку несколько совместных проектов, можно сказать, гуманитарного характера, — продолжил Никита Сергеевич. — Больше для того, чтобы посмотреть на его реакцию. Скорее всего, от большинства из них он откажется, если не сразу, то после тщательного анализа наших предложений.
— Предложить можно, — пожал плечами Серов. — За спрос денег не берут.
От полета в Америку на не прошедшем полный цикл испытаний, по сути, ещё опытном самолете, Никиту Сергеевича отговаривали, можно сказать, все: охрана во главе с Председателем КГБ при СМ СССР генералом армии Серовым, представители Минавиапрома и «Аэрофлот». Высказывал серьезные опасения пользовавшийся особым доверием Никиты Сергеевича его личный пилот, генерал Николай Иванович Цыбин, с которым Хрущёв начал летать на Ли-2 еще в 1941 году и пережил во время войны немало опасных моментов.
Но Никита Сергеевич был непоколебим и настаивал: «Через океан лететь только на Ту-114». Хрущёв не был бы Хрущёвым, если бы не настоял на своем. Под его «напором» сдался даже битый жизнью и потому всегда осторожный Андрей Николаевич Туполев. Впрочем, прежде чем дать «добро» на перелёт, он в конце июля сам слетал через Атлантику на новой машине с номером Л-5611, доставившей 28 июля 1959 года в Америку в Нью-Йорк персонал советской выставки. Этот полет был совмещён с изучением нового сверхдальнего маршрута.
Экипаж самолёта ознакомился с условиями полета через Атлантику, научился взаимодействовать с американскими диспетчерскими и аэродромными службами. Инженеры-двигателисты наблюдали работу силовой установки в реальных условиях длительного перелета, производя необходимые измерения.
Служба безопасности и вовсе стояла на ушах. Впервые Первый секретарь ЦК КПСС отправлялся в полет, в котором большая часть маршрута проходила над водами Атлантического океана. Сотрудники 9-го Управления КГБ поднимали архивы, изучали мировую практику спасения членов экипажа и пассажиров при «аварийном приводнении» самолетов в штиль и при штормовой погоде. Необходимо было выбрать наиболее эффективные средства спасения: надувные спасательные жилеты и плоты, медикаменты, неприкосновенный запас воды и питания, сигнальные дымовые ракеты и даже порошок для отпугивания акул.
По требованию 9-го Управления в бассейне «Дома приемов и спорта» на Ленинских горах были организованы занятия по отработке аварийного выхода пассажиров из самолета в воду. Для этого на краю бассейна поставили полноразмерный макет фюзеляжа Ту-114. На тренировке пристегнутый ремнями безопасности пассажир из исходного положения — сидя в кресле, наклонившись вперед и закрыв голову руками, по команде инструктора должен был отстегнуться, достать из-под сиденья спасательный жилет, надеть его, надуть, выпрыгнуть в воду, подплыть к спасательному плотику и забраться на него.
Занятия с членами правительственной делегации проводил ведущий инженер по самолету Владимир Иванович Богданов. Позднее он вспоминал: «Я научил будущих наших пассажиров надевать жилеты, начал репетиции. Не помню, чтобы Никита Сергеевич и Нина Петровна Хрущёвы прыгали при мне, но их дети с женами и мужьями и еще какие-то члены делегации обучались очень активно. В купальных костюмах, в спасательных жилетах они бросались из двери кабины в воду, подплывали к плотам, забирались на них. Правда, делалось это немного несерьезно, с веселыми визгами, в бассейне с подогретой водой, а все же необходимые навыки наши будущие пассажиры приобрели».
Хотя из членов семьи Первого секретаря по решению Президиума ЦК лететь в США должна была только Рада Никитична с мужем — главным редактором газеты «Известия» Алексеем Ивановичем Аджубеем (АИ, в реальной истории летели все трое детей Н.С. Хрущёва), на тренировку пригласили и Сергея, и Юлию — на случай, если у кого-то возникнут неожиданные проблемы, и участников делегации придётся менять на ходу.
— Готовимся, как к полёту в космос, — пошутил по этому поводу Сергей. — С основным и дублирующим экипажами.
Очень серьёзно подошли к формированию экипажей основного и резервного самолетов. Практически все они так или иначе принимали участие в испытаниях Ту-95 и Ту-114. Командиром основного самолёта стал заслуженный летчик-испытатель СССР ОКБ Туполева полковник Алексей Петрович Якимов, участник Великой Отечественной войны, лётчик-испытатель. На его счету испытания около полусотни типов самолетов, шесть из них он поднимал в воздух первым. В 1957 году он совершил первый полет на Ту-114 и был ведущим пилотом-испытателем при дальнейшей его доводке.
Самолёт Первого секретаря и сопровождавшие его ещё три самолёта имели удвоенный экипаж. Вторым, третьим и четвертым летчиками советского «борта №1» были Михаил Александрович Нюхтиков, Константин Петрович Сапелкин, Ш.М. Шапкин; штурманами — Константин Иванович Малхасян, Николай Дмитриевич Солянов; бортинженером — Л.А. Забалуев; помощником бортинженера — Владимир Иванович Богданов; бортрадистом — Николай Фёдорович Майоров. (Очень хотелось назвать всех членов экипажа поимённо, но нашлись не все)
На борту самолета также находились канадский и американский штурманы Расс Бегнел и Гарольд Ренегард, они поддерживали постоянную связь с наземными навигационными службами. Также в состав экипажа была включена команда специалистов из КБ Николая Дмитриевича Кузнецова, которая должна была наблюдать за поведением двигателей. Для этого в салоне самолета были установлены дополнительные приборы. Инженеры снимали показания с сотни датчиков, расположенных в местах наиболее вероятной опасности. Для принятия экстренных мер во время полета от ОКБ должны были лететь сам Андрей Николаевич Туполев и его заместители Николай Ильич Базенков и Леонид Львович Кербер. По состоянию здоровья Туполев лететь не смог, он отправил на самолете своего сына Алексея Андреевича.
Нину Петровну Хрущёву сопровождала дочь Рада с мужем Алексеем Ивановичем Аджубеем. Также в составе делегации летели министр иностранных дел Андрей Андреевич Громыко, министр высшего и среднего специального образования СССР Вячеслав Петрович Елютин, начальник Главного управления по использованию атомной энергии при Совете Министров СССР, постоянный представитель СССР при Международном агентстве по атомной энергии, член-корреспондент АН СССР Василий Семёнович Емельянов, лечащий врач Хрущёва профессор Александр Михайлович Марков. Идеологическая группа — заведующий отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС Леонид Фёдорович Ильичев, главный редактор газеты «Правда» Павел Алексеевич Сатюков, политический обозреватель Юрий Александрович Жуков, помощник Хрущёва по дипломатическим вопросам Олег Александрович Трояновский. Человек 10 личной охраны, несколько стенографисток и машинисток, повара и официанты. Всего с экипажем на борту оказалось около 80 человек.
Была тщательно проработана система навигационного обеспечения перелета. Для получения упреждающей информации о погодных условиях по трассе впереди «основного» самолета, опережая его на 45 минут, летели два Ту-104, в одном из которых находился начальник «Аэрофлота» Евгений Фёдорович Логинов, на другом — командир отдельного авиаотряда №235 гражданской авиации, шеф-пилот Борис Павлович Бугаев. Во время перелета Атлантического океана они систематически передавали на Ту-114 сводки погоды. Их дублировали радиоданные с советских рыболовных судов, расположенных по цепочке на расстоянии 200 миль друг от друга от Исландии до американского побережья. С той же целью в океане заняли позиции и боевые суда — эсминцы «Смелый», «Стремительный», подводные лодки. В случае аварии, вынужденной посадки летчикам Ту-114 предписывалось тянуть к ближайшему судну.
Вылет был назначен на раннее утро 15 сентября 1959 года, с учётом разницы в часовых поясах между Москвой и Вашингтоном. Командир запасного экипажа Константин Петрович Сапелкин доложил, что самолет готов к полету и экипаж ждет команды к старту. Накануне полёта Иван Александрович Серов по-дружески, чтобы не вызывать лишних подозрений, намекнул Туполеву:
— Неплохо бы ещё раз проверить все провода в электросистеме борта, вдруг что отпаялось. Особенно в двигателях.
