Левин проверил, не было ли на Базе учеников или знакомых Званцева. Таковых нашлось аж трое. Один из них — тот самый, что когда-то общался со Званцевым по поводу океанографической проблемы. И который, среди всего прочего, был личным другом Полубояринова. Легендарного проектировщика прямоточных систем, чьим именем лаборатория до сих пор называется. Члена Мирового Совета. И горячего сторонника суверенитета Земли. Как тогда называли себя люди "партии Завадской".
Однако само по себе это ещё ничего не доказывало. Ну, знакомые. Ну, друзья. Это же не означает, что Званцев с кем-то делился планами. Даже не так: это было вообще исключено. Потому что он собирался провернуть именно то, чего Завадская и её партия боялись: стремительно прогрессировать чужую планету. Так что ни о каком "заговоре Званцева-Завадской" речи не шло. Видимо, он рассчитывал передать им в нужный момент информацию о факапе земной миссии на Авроре. Каковая информация, пущенная в ход, привела бы к прекращению действий ИЭИ на этой территории, а то и разгрому самого Института.
Что в тех условиях означало бы победу "партии Завадской". Тактическую, но существенную.
На деле всё обернулось по-другому. Кипеш был поднят из-за книжки Антона-Руматы. Планету закрыли из-за попыток несанкционированного проникновения энтузиастов, с понятными последствиями. При этом сам Институт Экспериментальной Истории практически не пострадал. Не были принесены даже ритуальные жертвы типа снятия двух-трёх важных фигур. Даже на покойного Кондорского, на которого списали гибель земной резидентуры, всех собак вешать не стали. Напротив, его именем назвали астероид и комету. Не то чтобы очень почётно, но всё-таки.
Все эти решения были приняты на десятой сессии Мирового Совета тридцать первого созыва, если Борис ничего не напутал. Сессия даже не закрытая. Однако никаких документов, кроме итоговых, от неё не сохранилось. Куда-то делась стенограмма и видеозапись: Левин так и не смог их получить. По официальной версии, данные единицы хранения отсутствовали в реестре. Более того, списки по голосованиям отсутствовали тоже: единственное, что получил Левин на руки — это результаты. Из которых следовало, что решения приняты большинством голосов, но кто конкретно голосовал — неизвестно.
Левин разозлился и стал выяснять, кто и по каким причинам изъял протоколы. Ожидая, что здесь начнутся какие-нибудь непонятки, и в конце концов выяснится, что данные пропали неизвестно куда и непонятно почему. Но нет: ответ он получил, да такой убедительный, что остаётся только локти кусать. Как выражается Славин в таких случаях.
Протоколы были изъяты и уничтожены негласно, но официально. Согласно закону о тайне личности.
Выяснилось что. Оказывается, на этой самой сессии, в числе всего прочего, было проголосовано разрешение на создание особой орбитальной лаборатории "Ось-5" под руководством Дубницкой. Да-да, той самой Элеоноры Дубницкой. Которой сейчас разве что детей не пугают. Типа — "вот до чего доводит научная одержимость".
Хотя вообще-то Дубницкая не была ни шарлатанкой, ни садисткой. И методы её работали. Это любой человек с особыми способностями знает. Тот же Никос Теодоракис с "Селены" мне сам говорил: если будет очень нужно прочесть мысли человека за десять километров отсюда, я себе палец сломаю. Потому что боль усиливает ридерские способности. И способности информационщиков тоже, и у психокинетиков. Дубницкая просто попыталась выяснить, как это работает и насколько сильного эффекта можно добиться. Для чего нужны были эксперименты. Работала она исключительно с добровольцами. Да, двое умерли от болевого шока. После чего Дубницкую представили фашисткой, которая ставит на людях жуткие опыты. А тех, кто ей это позволил — виновными в страшной смерти двух человек. В результате чего какой-то Учитель, который на той сессии присутствовал и проголосовал за разрешение, покончил с собой.
Естественно, все страшно переполошились. Участникам сессии, кроме членов Президиума, под разными предлогами стёрли память. А все документы уничтожили, включая протоколы голосования. Оставили только финальные результаты, без которых сессию нельзя признавать легитимной.
Левин копать дальше не стал. А я бы, наверное, всё-таки поинтересовался: точно ли голосование по "Оси-5" происходило именно на десятой сессии тридцать первого созыва. Потому что простейшее сравнение дат (вот я сейчас смотрю в БВИ) показывает, что станция "Ось-5" была открыта через три месяца после окончания сессии. Построить с нуля станцию за три месяца — гм, ну можно, конечно, но это надо очень спешить и разбрасываться человеко-часами. Странным мне это кажется, да. А вот Борис прошёл мимо такой странности.
Хотя в любом случае — если где-то и смухлевали, теперь концов не найдёшь. Как говорят в ДГБ: "верь, не верь — всё равно обманем".
День 206
Опять смотрел почту. От Лены ничего, а вот Комов написал нечто любопытное.
То есть любопытного там всего два абзаца. Вот:
"У нас был внештат серьёзной системы. Люди не пострадали, но сам уровень внештата — за красной чертой. И самое плохое то, что причины мы так и не установили. Хотя исследовали буквально всё. Между нами: лучше бы кто-нибудь погиб, но чтобы мы хотя бы знали, почему эта штука запустилась. Сикорски места себе не находит. В таком состоянии он опасен для себя и окружающих. Ты с ним осторожнее.
Про Толика и Гришу. Я выяснил. Всем ребятам стёрли память, дали цацки и отправили на периферию. Во избежание всякой психологии между вами. Хотя вообще-то они тут ни при чём. Приказ подписал Горби, он же его и отменил. Такое на моей памяти первый раз. Почему — не знаю. Больше того, он решил, что тебя надо продвигать. Мой тебе совет: слушай во всём Лену. Нет, даже так — слушайся во всём Лену! Больше тебе пока сказать не могу. Но полагаю, что скоро будем общаться в другом качестве".
Судя по всему, "внештат серьёзной системы" — это срабатывание "Зеркала". Похоже, они не знают, почему оно сработало. Это плохо. Я-то подозреваю, что тут не обошлось без лаксиан. То есть одного новенького лаксианина, которого раньше звали Борис. Но такие вещи Комову поди объясни. Я так понимаю, они про Левина вообще не помнят.
А вот про Толика и Гришу очень интересно. Имеются в виду Толик Бойцов и Гриша Серосовин, больше некому. То есть убойщики. Так что же это выходит, они по мне действительно работали? И приказ подписал Горби? А потом отменил? Когда? И почему?
Ладно, пёс бы с ними. Арканар у нас ещё не кончился.
После всего, что Левину узнал об Антоне, у него сложилось впечатление, что ему не очень-то хотелось обратно на Землю. Тем более, что это было и не обязательно. Передать отснятый фильм можно было и так. Кстати об этом: в сохранившемся материале есть сцена его разговора с Кондорским и Павлом. Где он утверждает, что на Землю возвращаться не собирается. Был ли такой разговор на самом деле или это очередной монтаж — неизвестно. Но даже если монтаж, то монтаж с понятным смыслом.
Все эти планы изменил один эпизод. А именно — поведение Антона во время Арканарской резни. В которой он принял самое непосредственное участие.
Версия, изложенная им самим в книге, такова. После разговора с доном Рэбой, выдачей Будаха и встречей с коллегами-землянами он вернулся домой. Неожиданно в дом попытались вломиться монахи. Румата собрался их прогнать, после чего брать с собой домочадцев — прежде всего Киру, за которую беспокоился — и ехать к барону Пампе (то есть Званцеву). Что вполне логично. Однако кто-то из монахов убил Киру двумя выстрелами из арбалета. После чего у Руматы, что называется, "упало забрало" — он взял мечи и пошёл убивать. Перебил монахов, потом пошёл во дворец, по дороге тоже перебил немало народу. Там, во дворце, он учинил настоящее избиение. В частности — прикончил дона Рэбу. Тут уже патрульные поняли, что ситуация нехорошая, с дирижабля сбросили контейнеры с усыпляющим газом. Антона нашли, отвезли на Базу. Собственно, это всё.
Что касается фактов. Антон действительно был в числе эвакуированных. Эвакуация началась после нападения на Кондорского и Бунге. Кондорский не выжил, Бунге пробыл два месяца в коме, и потом его долго лечили.
По итогам. Из группы "Метрополия" уцелело три человека, из группы "Запроливье" — четыре, включая Павла и Антона. Остальные погибли.
Однако что характерно. Антона никто не воспринимал как человека в чём-то виновного и что-то нарушившего. На Базе он пользовался теми же правами, что и любой сотрудник. Это позволило ему сначала проникнуть в апартаменты Бунге, чтобы оставить там копию фильма, а потом воспользоваться ментоскопом, чтобы выжечь себе мозг.
Кстати об этом. По данным Сноубриджа, это самое выжигание началось именно с уничтожения воспоминаний о дне эвакуации. Условно говоря, если память Антона представляла собой перепаханное поле, то здесь находилась настоящая дыра с оплавленными краями. Было там что-то такое, что Антон хотел уничтожить любой ценой. Так, чтобы и следа не осталось.
Однако Антон не был ни психологом, не психокорректором. Инструментом он владел на самом начальном уровне. И не знал тонкостей. В частности — что сильное травмирующее переживание оставляет следы во всех ассоциативных полях.
У Левина в голове был прописан весь механизм. Я как бы это помню, но у меня не хватает образования. Общий смысл вот в чём. Если человек что-то пережил и потом память об этом вырезали, не подчистив эмоциональные связки, то следы всё-таки останутся. Ну например. Если человек когда-то уронил пробирку с какой-нибудь заразой, от чего погибли люди, и ему это воспоминание удалили неаккуратно — то он будет впадать в депрессию от любой упавшей вещи. Особенно продолговатой. Уронит карандаш и заплачет.
Чтобы такого не было, нужно не просто убирать плохое воспоминание, а перерезать каждый корешочек, протянувшийся в ассоциативные поля. Левин такие штуки делал виртуозно. Сноубридж, по мнению самого Бориса — ещё лучше. А вот Антон не умел совсем. Он даже не знал, что такая тема есть. И что все эти эмоциональные привязки поддаются анализу.
Сноубридж на всякий случай анализ сделал. И выяснил, что в тот день, по мнению Антона, и в самом деле случилось что-то ужасное. С молодой девушкой. Но весь ужас состоял в том, что винил он в этом себя. И не косвенно, а прямо.
Но дальше Ян копать не стал. У него не было такой задачи. Была другая, об этом отдельно. А вот чтобы восстановить событие по его следам — нет. Так что он просто убрал все эти связки. Чтобы пациент не мучился.
Левин очень долго копался в этом вопросе, пока ему кто-то не подсказал довольно простую вещь. Проверить, не осталось ли в записи фильма каких-нибудь следов вырезанного. Потому что обработка делалась Антоном в спешке, буквально вручную, так что какие-нибудь кадры он мог и пропустить. А они, в свою очередь, могли содержать ценную информацию.
Запись проанализировали покадрово. Выяснилось, что Малышев работал аккуратно и все концы зачистил. Он сделал только одну ошибку — забыл проверить буферную зону.
Это сейчас в омеге всё остаётся, что туда не положи. А тогда сохранность информации была проблемой. Поэтому её предпочитали дублировать. Например, содержимое монтажного буфера, в котором держат обрезки фильма, автоматически сохранялись в самом файле. О чём Антон, видимо, не знал.
Впрочем, ничего особенного в буфере не было. Фактически, три-четыре эпизода — банальных — и несколько отдельных кусочков буквально на две-три секунды. Вот один из таких кусочков всё и объяснил.
В общем, там была сцена на две секунды. Мальчик и девочка. Девочка — видимо, Кира (сравнить не с чем, больше она нигде не появляется). Мальчик — Уно.
Чтобы было понятно. Мы всё-таки привыкли, что дети есть дети. Взрослых желаний у них нет и быть не может. Но это мы так привыкли. Из-за фукамизации и воспитания соответствующего.
А на Арканаре царило настоящее Средневековье. Где дети созревали очень рано. И относились ко всяким таким вещам как к чему-то совершенно естественному. Тот же Уно уж точно всё знал с раннего детства. С самой грязной стороны. И не видел в этом ничего такого ужасного. При этом настоящим извращенцем он тоже не был, занимался этой гадостью с голодухи. Так-то его девочки интересовали. Ну а что Кира больная, и что больного человека нельзя использовать, он и не задумывался. Дикарь же.
Трудно сказать, первый раз это было, или просто Антон их впервые застал. Но для самого Антона это было потрясение. Мальчик, в которого он был влюблён, и девушка, о которой он так заботился — и вдруг такое.
Что было дальше? Дальше кадров не сохранилось. Но и так понятно. Вопрос один — мечом или из арбалета. Хотя этого мы уже не узнаем. Да и зачем.
Потом Антон пришёл в себя. Понял, что натворил. И вот тут-то его придавило по-настоящему.
По левинским прикидкам, первым его желанием было перерезать себе горло. Удержало его, скорее всего, обещание отчиму — сделать нужное дело.
Так что вместо этого он пошёл убивать других плохих людей.
День 207
Ничего нового. Слушал музыку — "Плоть и кровь" Гиршмана. Совершенно не моё. Хотя цитаты из классики узнаю. Научился. Раньше вообще не обращал внимания на такие вещи.
С Земли тоже никаких особых новостей. В почте — только деловое. Кстати, поставил на неё дополнительную программку скачивания. И малость подрихтовал счётчик посещений. А то вдруг Вандерхузе заметит, что у него непрочитанные письма помечены как прочитанные. Я его знаю, он очень подозрительный тип. Лучше не рисковать. Так что буду читать копии. Заодно и меньше желания ответить на какое-нибудь письмецо. А то у меня уже случалось. Я так думаю, этого не надо.
Ради эксперимента заказал себе настоящие фисташки. От химических — никакой разницы. Но всё-таки приятно. Сижу сейчас, пивко попиваю, солёненьким заедаю. Лепота.
Да, что там у нас в Арканаре-то? Пора бы уже по итогам пробежаться.
Следующий этап расследования начинался с финального отчёта экспедиции, раскопанного Левиным. Где было много интересного, но от одного места глаза реально лезли на лоб.
А именно — Малышеву там приписывалась настоящая гекатомба. То есть убийство полутора тысяч арканарцев. От случайных прохожих на улицах и кончая доном Рэбой.
У Левина от такого бреда полезли глаза на лоб. Вообще-то убивать холодным оружием сопротивляющихся вооружённых людей не так-то просто. Да и безоружных тоже. Они, по крайней мере, убежать могут. Или навалиться всей кучей. Да просто физических сил не хватит покрошить слишком много народу.
Интересно и другое. Судя по всем данным, к Малышеву — уже вывезенному на базу — относились нормально. Не как к человеку с руками по локоть в крови. То есть кого-то он, конечно, убил. Но не вот прям так, что гору трупов накрошил.
Судя по всему, и сам Антон — даже с дырявой памятью — ни во что такое не верил. То есть он помнил, что пошёл убивать, но вот кого и сколько убил — не помнил. Даже в своей книжке он эту тему аккуратно обходит. В фильме под конец показывается несколько тел. Но чьи они и когда это снято — непонятно. Ну и в любом случае — неправдоподобно. Как-то даже демонстративно неправдоподобно.
