Дальше начинаю перемещение семейства. Сначала — теленок, потом его мама. Теленок, попав в незнакомое место, начинает нервничать, звать маму. Тут появляется мама, слышит голос своего теленка — и спешит к нему. Счастливое воссоединение семейства. И так — пять раз. Не знаю, как мелкие, но настоящие бегемоты кормят детей молоком полтора года.
Затем к мамам добавляется хозяин гарема. Он настроен агрессивно, но врагов вокруг не видно. Только свои. Загоняет свое стадо в угол. Это мне на пользу! Освободилось место для второго семейства. Перемещаю в лифтовую еще четырех самок с телятами. Второго самца забирать нельзя — подерутся. Настоящие бегемоты иногда дерутся до смерти. И все взрослые самцы украшены шрамами. На Земле было много попыток одомашнить бегемотов. Неудачных... Но одно дело — четырехтонный зверь, и другое его младший собрат весом всего в тонну. Если у рабов получится — это будет крупный успех большого коллектива...
Можно было бы собрать еще одну самку с теленком, но как согнать уже имеющихся в один угол? Не буду жадничать. Командую сестренкам притушить свет в общем зале и беру курс на лабиринт. Сестренки ставят обтекатели, плавно наращиваю скорость.
Меня хочет атаковать стая местных птеранодонов. Извините, ребята, сегодня не до вас — подрезаю ближайшим крылья лазером. Остальные сами разлетаются.
Из-под стены столов вытекают ручьи болотной воды. Звездочка перехватывает их рюкзаком. Турандот выкатывает на центр общего зала пустую бочку. Сестренки сливают в бочку болотную жижу из рюкзаков по углам общего зала. Звездочка перекачивает воду в свой рюкзак и бежит в драконий туалет, сливает все в унитаз. Ну, тоже неплохой вариант.
Бегемотики ведут себя спокойно. Самец встревожен неожиданным пополнением своего гарема. Но с другой стороны, все самки знакомые, и все с детенышами. То есть, драться с их хозяином причины нет. Но куда он делся? Если попался хищникам на обед, его гарем можно присоединить к своему. А если он где-то рядом? Лучше пока не поднимать шума. Мол, да, а знаю, это твои женщины, я за ними приглядываю, но я их не трогаю.
Как я устал! Лечь бы сейчас под кустик и расслабиться. А как завтра крылья будут болеть...
— Пап, не засыпай на лету. Разговор есть!
— А попозже нельзя?
— Нельзя.
— Ну, говори.
— Пап, у тебя была проблема — кто будет управлять второй таверной. Так?
— Да.
— А сколько нас в твоих очках?
— Ты, Мириван и ваши дампы?
— Нет. Я, Мириван, Мириам и мама-Мири. Мириам и мама-Мири так надежно заархивированы, что Система их не распознала как личности.
Сон слетел как будто его и не было.
И ты хочешь запустить их процессы?
Я — нет. Ты нам запретил даже думать в этом направлении. Я уже нарушила твой запрет и готова понести заслуженное наказание — неделя в оттенках серого. Мириван — замужняя женщина, у нее взрослая дочь, и у ее дочери есть муж. Кстати, дампы их памяти у нас тоже есть, но старые.
— Забудь о Шейле. Она телепатка, без телепатии жить не сможет.
— А мама-Мири... Когда мы первый раз загрузили себе ее память, вы, драконы, прозвали нас Врединами. Обидно, знаешь ли... Методика построения личности по памяти тогда была ущербной. Мы ее позднее доработали. Но ни на ком не испытывали. В общем, у тебя в очках немного больше сущностей из нашего мира, чем ты рассчитывал. Но Кир без Шейлы не согласится, а как сделать телепат-шлем для этого мира мы не знаем.
— Но Абик — телепат в этом мире! Любой всадник запросто телепатит со своим драконом. Значит, возможность есть!
— У Системы, пап. Только у Системы. Могу рассказать, как работает мозг разумной неписи, но думаю, тебе пока безопасней это не знать. Хотя бы, до завтра.
— Интересно, как выглядит мой мозг в этом мире...
— Это как раз просто. В точности, как мой. ИИ, который эмулирует ЕИ по карте памяти, считанной с живого существа. В этом мире мы одинаковы, папа. Похожи как отец и дочь. Я на процессорах, ты на процессорах.
— Не совсем так. Ты знаешь, на каких алгоритмах работаешь ты. На каких работаю я, знает только Система.
Славно поговорили. Не заметил, как стену перелетел. Шел по ромбикам автопилота в очках, на остальные шкалы не смотрел. А ночь темная, безлунная... Будет очень обидно, если не переживу следующую ночь. Просто до слез обидно!
Если стена за спиной, значит остался какой-то час полета. И небо начало светлеть. Но крылья... Они дрожат и отказываются работать. Перехожу в планирование, помогая себе биогравами. Слышал от какого-то из потомков, что так можно летать в самом-самом крайнем случае. Вот у меня Этот случай и наступил...
Мышцы и биогравы — это же различные системы. У них только сигнал запуска общий.
Узнаю место. Я здесь проложил просеку через русло реки. За тем леском можно сесть...
Сел. Вписался в свою просеку. Хорошо, что земля мягкая. Что удары в таверну не передаются. Что ребра целы. Теперь — сложить крылья и визуально проконтролировать. Получилось. Подняться на ноги... А ноги-то вовсе не устали! Это психологические выверты. Ну и очень хорошо. До Северных ворот не больше шести километров. По дороге бегемотиков выпущу.
— Что делают бегемотики?
— Спят.
Ну и славно. С левой ноги ша-агом марш!
Пока спускался по склону, все шло хорошо. Дорога как дорога. Мягкая, не утоптанная. Но когда пошел по сухому руслу реки, под ногами захлюпала грязь. Никак вода дошла до Забытого города?
— Это не река. Это грунтовые воды, — подсказала Мириван. Пап, ты убрал тут всю лесную подстилку — вплоть до чернозема. А мхи всегда поднимают грунтовые воды. Вот они и хлюпают.
Прошел топкое место. Развернулся хвостом к городу.
— Пришло время расставания. Здесь мы и расстанемся, вкусные мои!
Сестренки все поняли правильно. И выгрузили на просеку все, что находилось в лифтовой комнате. И бегемотиков, и то, что они там устроили. Вялые сонные бегемотики открыли глаза, осмотрелись — и решили, что пришло время позавтракать. Мхом. Всё по плану...
А я пошел в лабиринт пешком. Потому что крылья ничуть не отдохнули за полчаса и отказались меня нести.
#455 Рилль
Коша спит, а от него даже во сне несет смертельной усталостью.
— Где вы были? — спросил Портакл.
— Спроси, где мы не были. Кончили тем, что слетали в Дикий лес за мясными бегемотиками. Привезли два десятка живых — и выпустили в реку. Сейчас вся таверна ими воняет.
Вернулась в таверну, переоделась в рабочую одежду — и присоединилась к орчанкам, отмывающим столы. Белочка выдала нам магически обработанные перчатки и белый порошок.
— Это сода.
Присмотрелась, что делают с содой орчанки. Когда я, высокая, последний раз занималась уборкой? Когда смывала с пола кровь Звездочки? Нет, на пол таверны проливали кровь и другие драконы. Интересно, что убирает лучше грязь? Сода, рюкзак или бытовая магия?
Запах лучше всего убирает сода. А следы грязи — бытовая магия.
Появился агент Смит. Как всегда — в безупречном костюме. Посмотрел, чем мы занимаемся — и удалился. Через минуту появился в рабочем комбинезоне. Тоже безупречном. Выбрал себе жесткую швабру — и присоединился к Турандоту и Кисе, оттирающим пол лифтовой комнаты. Карута тем временем мыла пол общего зала. Делала это привычно и умело.
Закончили с полом лифтовой комнаты и общего зала. И принялись мыть лестницы и коридоры. Обитатели таверны разнесли грязь по всему дому. Позвала Речку с Лауркой, попросила по запаху найти грязные участки. Что они нашли первым? Звездочку! Отправила дочь в купальню.
А вторым? Парнаса! Вымыла ему копыта. Его сандалии просто выкинула.
Затем до блеска отчистила туалет драконов. Остался чуть заметный запашок, даже не сам запах, а след запаха, который мы долго искали. Речка нашла! Вентиляция таверны! Но с запахом из вентиляции мы не смогли ничего сделать. Надеюсь, сам со временем исчезнет.
Закончили работу, решили позавтракать, а потом уже убрать ведра, швабры, расставить столы по местам.
И тут из своего номера вышла Ыруна. Лохматая, с опухшей физиономией и заплаканными глазами. Хотела тихонько прошмыгнуть в купальню. Я подмигнула Раме с Рузой. Они подхватили ее под локотки, привели за наш стол. Белочка поставила перед ней ее любимое — жареное мясо на кости и кружку гномьего пива.
— Что празднуем? — тусклым голосом спросила Ыра.
— Уборку закончили, — в тон ей ответила я. — устали как верховые волки после суточного перехода. Можешь принимать работу.
Ыра огляделась, в один глоток ополовинила кружку, запустила клыки в мясо — и с костью в руке отправилась осматривать лифтовую комнату. Придирчиво осмотрела все уголки. Подтащила стул, забралась на него ногами и кружевным платочком стерла со стены пятнышко. Невероятно! Не может быть! У ЫРЫ — КРУЖЕВНОЙ ПЛАТОЧЕК! У нашей орчанки — кружевной платочек. Теперь можно смело помирать. Сколько бы ни прожила, ничего более удивительного не увижу.
Подхожу, чтоб спросить, откуда у нее платок — а она плачет.
— Ыра, что с тобой? Не думай о стенке, мы ее до самого потолка отмоем. Сейчас закончим завтракать — и отмоем! Если скажешь — потолок тоже отмоем.
— Домом пахнет. Чуть-чуть слышно — домом пахнет, хозяйка! Это так волшебно! Я нашла свой дом!
Закрыла глаза, принюхалась. Пахнет лошадиным потом от микролошадок, травой для них, волчицей Парнаса, слабо-слабо — болотом из вентиляции, чуть-чуть горелым мясом с кухни. И — да, орочьим пОтом тоже попахивает. Значит так для Ыры пахнет дом. Буду знать.
— Так и должно быть, Ыра. Здесь твой дом.
Коша проснулся — и сразу стал таким деловитым-деловитым. Вызвал старосту, приказал ему показать и рассказать, где будет деревня, сколько домов, сколько человек в каждом доме, где огороды, где поля? Похвалил, но все раскритиковал. И поля далеко от домов, и в случае нападения волков негде укрыться. Сказал, что нужно ставить домов вдвое больше, нарисовал план — и принялся зачищать от тайги участок слева от Южных ворот. Потом собрал в кружок самых опытных плотников, нарисовали дом сначала на экране в таверне, потом на бумаге. Добавили скотный двор, хозяйственные пристройки. И пошли на месте размечать, с учетом того, с какой стороны солнце светит. Коша объяснил мне, что в его мире такой дом называется изба-пятистенка. И вырыл по периметру дома канаву в ярд глубиной. А бесплотные принялись заполнять ее пемзой. Быстро! От земли пар пошел. Полчаса — и готово то, что Коша назвал ленточным фундаментом. Бригадир плотников позвал свою бригаду — по групповой связи позвал, и они отправились на лесопилку за бревнами. А Коша и остальные отправились размечать второй... Как же Коша его назвал? Не дом, а хутор? Точно, хутор! До чего полезная вещь нейросеть!
А я отобрала и протестировала восемь человек и трех кентавров на уровень нейросети. В том числе — Шиву с Нивой. Обе прошли по нижней границе 12-го уровня. И обе уже имеют слоты для запасных жизней. Утром получат по первой запасной жизни. Если ими заинтересовался Давид — я превращу их в жемчужины несверле... нет, с этим поторопилась. Прожить всю жизнь рабыней и остаться несверленой — сложно. Но Давид у меня будет вертеться между ними как буриданов осел между двух копнушек сена!
Чего я на него злюсь? Так он на мой зад тоже глаз положил. И думает, я этого не замечаю? Я не темная, но кто сказал, что светлые не коварны! Ты будешь метаться между двух женщин — и не сможешь остановить свой выбор ни на одной из них. Такова моя месть!
Отправила Лыбарю целую стопку общеобразовательных свитков. Такого барахла на рынке много. У богатеньких рождаются дети, а купить свиток проще, чем нанять учителя. Бесплотные написали мне инструкцию, в каком порядке и с каким интервалом скармливать эти свитки детенышам. Два комплекта я послала нашему "Предводителю дворянства", сейчас пошлю комплект Лыбарю и напечатаю два комплекта для Шивы и Нивы. Начинается обработка рабочих девок под светских львиц!
Только машину свитков на место задвинула — новое событие! Кентаврица ожеребилась. Родила, короче, мальчика-кентаврика. Он через десять минут уже на ножки встал. Мама — та самая, из неразумных кентавров, которую говорить научили. Еще ошейник носит. Говорить-то научили, но дура-дурой. Если Барсик у Лыбаря такой же, то я понимаю мужика. У этой курицы инстинкты уже не действуют, а человеческого опыта еще нет. До полусмерти напугана, не знает, что с ребенком делать. Хорошо, Кунута с Юрой подбежали. Ребятенка обмыли, обтерли, сначала дали ему верхнюю, человеческую грудь, чтоб мать его почувствовала. Но там молока мало. Направили мальца на нижнюю сиську, лошадиную. Разобрался! Мама тоже успокоилась. Допустили папу к ребенку. Прибежал Этан, увел все семейство в таверну.
Я вызвала Кару, посоветовала взять шефство над кентаврицей и ее мелким. Шепнула на ухо, что тренироваться лучше на чужих детях. Она рассмеялась и согласилась.
Пришли Парнас с Марго, поздравили папу с мамой с рождением первенца. Тут разведчики вызвали по связи, доложили, бегемотики встревожились. Весь день в тайге прятались, а теперь на просеку вылезли.
Мы тоже встревожились — и полетели проверить. Оказывается, воды реки дошли до нашей просеки. Бегемоты вышли на берег и наблюдают, как поднимается вода. Страха у них нет. Только заинтересованность.
— Папа, мне кажется, ты сейчас напоминаешь того парня, что завез кроликов в Австралию, — высказалась Мириван. И процитировала кого-то гнусавым голосом: "Кролики! Это не только ценный мех, но и три-четыре килограмма вкусного мяса!"
Громко, на всю таверну сказала. Значит, вредничает.
#456 Дракон
Река заработала! Еще несколько дней — и начнется заполнение озер. Знать бы, нужны Системе озера, или наоборот. Если нужны — я на коне. Если наоборот — до вечера еще есть время. Сообщаю это Этану.
Нам срочно нужно в столицу! — встревожился он.
— Зачем?
— Лечить Перпетума. И на рынок. На рынке Ларнада мы уже скупили все нужное. Рынок Столицы только краем затронули.
Это так. За золото лабиринта выгребли все нужное нам до пустых прилавков. Что нам нужно? Местный цемент, рюкзаки, оконное стекло, пряности, дорогие вина, накопители — самые разные, фурнитура для мебели, посуда. Все посадим на грядки.
Собрали толпу людей и кентавров без рюкзаков. Заставили одеться. Кентавров — просто одеться. Рабов — одеться как зажиточных селян. Разбили на группы, назначили начальников из учеников Сказителя. Командиры отрядов — Ыруна и Кунута. Заместители — Троян и Ласка. Они хорошо ориентируются в городской обстановке. Построились, загрузились, распределились по таверне — и полетели в Ларнад. Всю дорогу горничные наводили лоск на селян. Сказать, что у них получилось? Классовое расслоение. Те, кого успели обработать — типичное барство и кулаки. Кого не успели — батраки. Лохматые, под ногтями черно. Люди земли.
В Ларнад я вошел через главные ворота. Временный пропуск еще действовал. Стражники приветствовали как своего. За воротами распахнул крылья и перелетел на портальную площадь. Купил билет до Столицы и в компании еще шести человек переправился в Столицу. Вышел из портального круга, распахнул крылья и перелетел на рыночную площадь. Здесь много места. Выпустил людей и кентавров, приказал построится. Люди построились быстро, кентавры... В кавалерии они не служили. Местные зеваки смеяться стали. К Ыре подошел начальник патруля стражи, отдал честь, представился. Ыра тоже представилась и отдала честь. Она надела гвардейскую полевую форму, и патрульный обратился к ней чтоб не общаться с гражданскими.
