После возобновления атаки 'шахтёрам' через некоторое время удалось вклиниться в оборону на просеках. Для контратаки оккупанты использовали 5 танков Pz.Kpfw.III, которые смогли подвести по проложенным сапёрами и стройбатовцами дорогам. Во время маневрирования в рыхлом снегу среди завалов, перетяжелённые машины Pz.Kpfw.III со слабыми двигателями, снабжённые слишком узкими гусеницами, очень быстро оказались подбиты или просто застряли. Два танка удалось захватить. Один из этих Pz.Kpfw.III танкисты батальона Юнацкого вытащили, снабдили экипажем, знающем немецкую технику, и тут же использовали в бою. Но не долго музыка играла. Из-за поломки коробки передач трофей пришлось бросить.
К великому сожалению, находясь среди штурмовых групп, получил смертельное ранение комдив 'кемеровской' дивизии Угорич. В Армавире у него осталась жена и двое детей. После потери комдива в дивизии наступило замешательство. Тогда комфронта Мерецков срочно прислал в дивизию своего адъютанта капитана Бороду. Исполнительный украинец временно взял на себя командование и не дал частям и подразделениям отступить.
Гитлеровцы тем временем снова контратаковали 'шахтёров' большими силами, заваливая их своими трупами. Несмотря на лошадиные дозы метамфетамина 'Pervitin', страх полного истребления в этом проклятом лесу оказался так велик, что бригадефюреру SS Вюнненбергу вместе с полковником Борхертом пришлось лично вести в бой на советские танки на 'просеке Эрика' остатки II батальона 3-го полка и II батальона 2-го полка SS Polizei-Division. На просеках и среди лесных завалов копошилось что-то бесформенное. Немцы до того перепачкались болотной грязью, что совершенно невозможно стало различить, кто здесь рядовой, а кто командир.
Гнев фюрера для них казался страшнее смерти. Не то, чтобы штандартенфюрер SS Вюнненберг с полковником Борхертом вели солдат в бой собственным примером, просто они лично стреляли из своих пистолетов в солдат, которые не имели больше сил и мужества кидаться с огнемётами, магнитными минами и связками гранат-'колотушек' на курсирующие по просекам и гатям советские танки КВ-1, Т-34 и Т-40. Результат такой контратаки — свежие 250 трупов эсэсовцев и солдат, втрое больше раненых. Утрачено много тяжёлого пехотного вооружения. Настоящая бойня. Тяжело ранен командир II батальона 3-го полка. Командование батальоном принял гауптман Пичайдер. Вскоре 'хиви' унесли на носилках и командира I батальона 3-го полка капитана Егерса. Оказался ранен и сам полковник Борхерт. Впрочем, ранение Борхерта оказались лёгкими, и он снова спрятался в своём деревянном бункере пить коньяк и кофе с яблочным мармеладом.
Эсэсовцам всё-таки удалось окружить группу прорыва и восстановить линию обороны. К вечеру группа 'шахтёров' прорвалась к своим, но 'коридор' прочистить не удалось.
На станции Любань начал выгружаться 100-й горный полк 5-й 'австрийской' горной дивизии Рингеля. 85-й полк Рингеля уже прибыл. Все печально вспоминали о тёплой Греции, об острове Крит, где они ещё в декабре купались в Средиземном море, загорали и обжирали греков. Затем дивизию готовили в Баварии для наступления на Мурманск. И вдруг — Любань...
Штаб группы армий 'Север' колебался с решением куда двинуть резервы: против Федюнинского или против Клыкова. Фронт трещал и там и тут.
На командный пункт Волховского фронта из Москвы снова прибыл 'палочка выручалочка' маршал Советского Союза Ворошилов. Он ознакомился с положением дел в снабжении, в авиации, артиллерии, в организации наступления для прочистки коммуникаций 2-й Ударной армии, делая упор на поддержку артиллерией и использование тяжёлых танков.
25 марта в Ленинградской области погода выдалась пасмурная. В 13:00 температура воздуху дошла до + 2 градуса по Цельсию. Начальник ледового участка ленинградской автомобильной трассы 'Дороги жизни' сообщил руководителю осаждённого Ленинграда товарищу Жданову: 'Дорога выходит из строя. На девятом километре началось образование торосов'.
Нужно торопится! С Любанского направления к 'коридору' снабжения 2-й Ударной армии с Любанского направления наконец-то вернулась 7-я танковая бригада Копцова. Под Любанью в районе Озерья с малым количеством горючего остались только танки 2-го батальона.
376-я 'сибирская' стрелковая дивизия Угорича, усиленная курсантами курсов младших лейтенантов и ротой автоматчиков, при поддержке армейской артиллерии и трёх дивизионов гвардейских миномётов снова перешла в наступление от Мясного Бора на многослойные позиции подлецов в 'коридоре' снабжения 2-й Ударной армии. В течении всего дня на просеках возникали критические минуты, когда, казалось, наступил предел, — болота, вода, холод, непрерывные налёты пикирующих бомбардировщиков, шквал пулемётного и артиллерийского огня по скученной, как на пятачке, едва прикрытой с воздуха группе войск, всюду масса незахороненных трупов, своих и оккупантов — всё это лежало на плечах тех советских героев... кто сражался насмерть...
Отдельный танковый батальон Юнацкого потерял в бою 3 танка Т-34 сгоревшими. Когда пылающий танк командира роты рванулся вперёд и снова заработали его пулеметы и пушка, многие не выдержали и заплакали. Они видели, как их товарищи, погибая, громили фашистов... Они видели, как умирают герои, как они не сдаются и до последнего дыхания сражаются с врагом. Другие танки многократно подрывались на минах, эвакуировались, ремонтировались и снова шли в бой. Два КВ-1 в ходе боёв неоднократно подрывались на минах.
Правее от Любино Поле в западном направлении одновременно наступала 372-я 'алтайская' стрелковая дивизия подполковника Сорокина. Левее, ближе к Замошскому болоту наступала 305-я 'московская' стрелковая дивизия Барабанщикова и 65-я 'тюменская' стрелковая дивизия Кошевого.
Орудия 943-го артполка в сражении за 'коридор' встали на прямую наводку. В ход пошла картечь, как на Бородинском поле в 1812 году. Если только можно себе представить Бородинскую битву в лесу. Сибиряки-зенитчики при отражении авианалёта сбили сразу два бомбардировщика Ju 87. Подлец Вюнненберг погнал в контратаку свежие силы и бой продолжался с переменным успехом. На этом участке действовала особо опытная 'Волховская рота' — 'истребители танков' SS Polizei-Division, специально снятая с позиций у Пулково. Штурмовая группа из 70 подлецов просочилась по лесу к командному пункту 1250-го стрелкового полка 'шахтёрской' дивизии. Группу окружили и уничтожили, но комполка майор Хотомкин пал смертью храбрых.
Но вот наступил долгожданный перелом. Часть гитлеровцев на просеках истребили, часть отбросили к северу и югу от центральной дороги 'коридора' снабжения, которую гитлеровцы называли просека 'Эрика'. С почином! I батальон 1-го полка SS Polizei-Division оказался окончательно уничтожен. В нём осталось 68 человек. Утрачено много оружия и боеприпасов. Требовалось сформировать его заново, но людей в резерве Вюнненберг больше не имел и батальон просто ликвидировал.
26 марта к атакам для прочистки 'пробки' на 'дороге жизни' 2-й Ударной армии приступила уже вся 'сибирская' дивизия Угорича. Закончили трудную 150-километровую передислокацию 1250-й и 1252-й 'сибирские' стрелковые полки. Сибиряков-кемеровчан по-прежнему поддерживал 193-й отдельный танковый батальон Юнацкого. К атаке подключился и артполк 305-й 'московской' стрелковой дивизии.
Снова первыми в атаку со стороны Мясного Бора пошли танки КВ-1 и Т-34 из батальона Юнацкого. За ними отважные 'кемеровчане'. Чудовищная по ожесточению и упорству вооружённая борьба продолжилась. Только с одной стороны сражались подлые капиталистические агрессоры и подлецы, а с долгой благородные защитники счастливого советского будущего своих детей! На отважных 'кемеровчан' обрушился удар почти 20 гаубиц, бивших из-за Большого Замошского болота. Засевшие в 'Долине смерти' гитлеровцы, поняв, что могут не сдержать атакующих на рубеже реки Полисть, снова вызвали Luftwaffe и атакующим пришлось отвлекать много сил на обстрел воздушных целей.
1-й Воздушный флот Luftwaffe крепко и регулярно получал по зубам от самой сильной в мире системы ПВО Ленинграда, и ничего не мог с ней поделать. Поэтому всю свою злобу он вымещал на Волховском фронте. Здесь ему тоже не удавалось действовал относительно безнаказанно, но всё равно — это не авианалёты на Ленинград — верная смерть для лётчиков Luftwaffe!
Массированные авианалёты на атакующие войска и понтонные переправы через Волхов первой встречала у Мясного Бора 1-я батарея 461-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона РГК. Последние дни Luftwaffe бросало на эти переправы сразу по 40-50 бомбардировщиков Ju 87, Ju 87, Bf 110, истребителей Bf 109. Они хотели помешать сосредоточению и снабжению войск, ведущих бои за коммуникации. Налёты по 5-6 раз в день!
При каждом налёте на Волховский плацдарм стервятники Геринга в первую очередь старались подавить огонь батареи зенитчиков-'сибиряков' 461-го отдельного зенитного дивизиона. Вой сирен пикирующих бомбардировщиков Ju 87, взрывы десятков бомб, пулемётные и пушечные очереди истребителей Bf 109 в упор, на бреющем полёте расстреливающих зенитки... Казалось, на 1-й батарее не должно остаться никого в живых, но она как феникс всегда возрождалась из адского огня и на каждый удар отвечала залпами. Раненых уносили в щели. Другие оставались в стою, окровавленные, в пробитых пулями и изрезанных осколками шинелях, чёрные от пороховой копоти и пыли. И тихоходные 'лаптёжники', или 'музыканты', как окрестили Ju 87 советские бойцы, один за другим находили себе могилы в окрестных болотах.
Атака танков Юнацкого и стрелков Угорича развивалась крайне тяжело. Потери нарастали. В тыл непрерывно текли ручейки раненых. Но танки с десантом автоматчиков в конечном итоге рассеяли у реки Полисти батальон Матерна, уничтожив до двух рот пехоты. На просеках творилось что-то невообразимое. Танки передавили миномёты и противотанковые пушки-'дверные колотушки' вдоль центральной дороги, а затем разогнали, добили II батальон 1-го полка SS Polizei-Division, не успевший на свою беду смениться. От 'Волховская роты' 'истребители танков' SS Polizei-Division, много крови попившей из советских танкистов в прошлой атаке, после боя осталось 20 человек, а её командира капитана Триттеля раздавил танк. Доистреблялся...
Но после ряда атак и контратак продвинуться вдоль просек вглубь от опушки леса удалось только на 500 метров. Гитлеровцы ввели в бой свои Pz.Kpfw.III и выкатили на просеки самоходные скорострельные зенитки на трофейных английских танкетках.
К вечеру, когда советские танки отошли для пополнения горючего и боезапаса, усиленная танками группа 'West' полковника Борхерта, действующая на базе 3-го эсэсовского полка, после бешеной контратаки, снова заняли потерянные 500 метров леса. Пока Вюнненберг и Алтентрихер радовались, что отбили очередное наступление с востока на свои войска в 'коридоре' снабжения 2-й Ударной армии, ночью к западной оконечности 'Долины смерти' скрытно подошли танки 7-й танковой бригады Копцова и 24-я 'харьковская' стрелковая бригада.
Танковая бригада Копцова — прославленное соединение. Фашисты прозвали их 'красными дьяволами' и 'бешенными'. Только не бешенство это, а мастерство и отвага. Бригада формировалась из ветеранов 46-й танковой дивизии, которая являлась элитой танковых сил Красной Армии и с первых дней войны ломала 'Blitzkrieg'. Весь личный состав, особенно механики-водители, в совершенстве знали технику и тактику, поскольку сами несколько лет обучали слушателей академии. В составе 21-го мехкорпуса прославленного позднее танкового командира Лелюшенко, 46-й танковая дивизия в июле 1941 года буквально растерзала передовые соединения XXXXI механизированного корпуса фон Манштейна в латвийском Даугавпилсе.
Для командира 46-й танковой дивизии Копцова, внешне похожего на кавказца, кажется, ничего другого и не существовало — только его танки. Даже в перерывах между боями он не раз сам садился в танк, чтобы показать своим воинам, как лучше вести огонь с ходу, с коротких остановок, поражать цели из пушек и пулемётов.
Гитлеровцев из 8-й танковой и 3-й моторизованной дивизий фон Манштейна контрудар у Даугавпилса ошеломил. Танкисты Копцова дерзкими действиями рассекали боевые порядки головорезов, громили огнём и броней, проникали в оперативную глубину, вели бои с перевёрнутым фронтом, нередко применяли таранный удар. Когда бой достигал высшего напряжения, каждый старался уничтожить как можно больше врагов, показать отвагу, удаль и боевое мастерство. Бойцы и командиры соревновались, кто больше уничтожит врага. Танкисты батальона майора Егорова уничтожили 8 танков фашистов и до 300 солдат. Танкисты батальона капитана Москалёва — 5 танков, 3 орудия и до 180 пехотинцев. В целом воины 46-й танковой дивизии на второй день войны нанесли такой удар фашистам, который заставил фон Манштейна притормозить.
Фон Манштейн не мог применить против танков Копцова авиацию, так как сила натиска, быстрота и стремительность удара не позволили ему опомниться. Он не мог что-либо предпринять и даже определить, где свои, а где чужие. Танковый контрудар Копцова по своей лихости и натиску напоминала атаки буденновской конницы в годы Гражданской войны. Войска перемешались. Шло побоище. В одной из схваток ранило и самого Копцова, но он остался в строю и, сделав перевязку, продолжал руководить действиями дивизии. Вот она — разница между большевиками и частными собственниками у власти. До Москвы и Ленинграда Wehrmacht дошёл по трупам своих солдат. Капиталист всегда идёт по костям своих несчастных работяг, которых посулами, обманом и силой гонит на бойню. Большевик вооружит и воспитает настоящую армию из настоящих граждан, которые сами рвутся в бой за своё правое дело.
Продолжая бои за Даугавпилс, полковник Копцов направил отряд под командованием капитана Иванова в составе 5 плавающих танков с десантом, снабжённым минами и гранатами, через Даугаву для нападения на тылы и штабы фон Манштейна. Отряду удалось нанести несколько ударов по фашистским тылам, в том числе и по штабу тыла XXXXXVI моторизованного корпуса фон Манштейна. Отряд уничтожил до 900 солдат и 100 автомашин, взял трофеи, даже машину с наградами, в том числе 'железными крестами'. Фашисты, наверное, авансом определили, кому и сколько давать крестов за Даугавпилс, Остров, Псков и Ленинград. Копцов шутил, что теперь вместо железных крестов фашисты получат деревянные. Отряд капитана Иванова навёл большую панику в тылу фон Манштейна и, не понеся потерь, возвратился обратно.
В боях за Даугавпилс исключительную доблесть проявили боец 91-го танкового полка дивизии Копцова красноармеец Середа. Находясь в составе разведгруппы, отважный украинец огнём пулемёта уничтожил 20 гитлеровцев и связкой гранат взорвал танк. В другой раз разведчик вернулся из разведки с двумя пленными. В разгар боя в районе Даугавпилса Середа решил захватить танк. Сильным и ловким броском он оказался на фашистском танке и ударом топора согнул ствол пулемёта. 91-й танковый полк тогда первым ворвался в Даугавпилс. В этом же бою отличились и другие части и соединения. Так танковая рота 45-го танкового полка 23-й танковой дивизии из 5 танков под командованием старшего лейтенанта Надежкина за день боя уничтожили 10 бронемашин, 4 противотанковых орудия, 5 мотоциклов. Лично сам Надежкин огнём своего танка подбил 2 бронемашины, 2 противотанковых орудия и уничтожил до 150 солдат.
