— Походу, я теперь знаю, что значит "впереди собственного визга", — тряхнув головой, глубокомысленно заявила Рейнбоу.
— Кажись, это был Аритака, — в тон ей сказала Эпплджек.
— У! Флаттершай летит! Давайте у неё спросим! — показав корытом в ту же сторону, откуда прилетела клетка, оптимистично предложила Пинки.
— Дорогуша, почему ты думаешь, что это она? — вглядываясь в едва различимую фигуру — то ли пегаса, то ли чейнджлинга, то ли вообще птицы — спросила Рарити.
— А кто ж ещё? — пожав плечами, сказала клоунесса.
И она оказалась права. Вскоре едва различимая точка превратилась в целеустремлённо порхающую Флаттершай. С таким мечтательным выражением на мордашке, что тут же захотелось розовенького жеребчика замуровать, забаррикадировать и, для надёжности, выставить самую лучшую в Эквестрии охрану. Себя.
Правда, Аритака и сам справился, заперевшись в своём бункере. И судя по знаку "Химикобиологическая опасность!" внутрь без костюма высшей защиты лучше было не входить.
* * *
* * *
*
Аритака
В себя я пришёл уже находясь в бункере. Где под настроение экспериментировал с "Затмением", пытаясь создать новый рецепт. Обычно получалось нечто сильно галлюциногенное. Как я шутил, это из-за москоньских корней. Мол, что бы мы не пытались собрать, всё время пулемёт получается. Шутил, пока не увидел кинохронику, в которой взрослый дракон столкнулся со сталионградским мирным трактором, и не понял, что в каждой шутке есть лишь доля шутки. После чего попросил Твайлайт заклясть бункер на манер её собственной лаборатории. Выслушав мои аргументы, фиолетовая кобылочка прониклась и даже привлекла к решению проблемы Грийратто. В результате получилась супернадёжная, непроницаемая, непробиваема и нерастворимая защита.
До сего момента.
— Да уж, — потыкав копытом сверхконцентрат, под которым с лёгким шипением растворялся пол, произнёс я. — Как говорилось в старом анекдоте, в вашем спирте крови не обнаружено, — хотя, честно говоря, там растворилось штук десять одуванчиков, оставшихся от прошлых экспериментов. На лужу площадью в комнату и глубиной примерно по запястье. Точнее измерить я не мог, поскольку по этой "воде", пожалуй, мог спокойно прогуляться даже Биг Макинтош. Ну, если бы не свалился в пьяный сон при одном взгляде на это. Меня, во всяком случае, уже пробирало.
Хвала биджу, даже извращённая судьбой чакра в такой концентрации оставалась мне подвластна. Так что с трудом но удалось предотвратить утечку под землю и далее в грунтовые воды. А то, думаю, Селестии сильно не понравилось бы превращение Понивилля в Алковилль. Каким бы крутым я себя не считал, с разгневанным — мною же — божеством мне всё-таки не тягаться. Без сен-мода. Впрочем, в облике стрекозла мне тем более стоит от белой принцессы держаться подальше. А то терзают смутные сомнения, что в местном уголовном кодексе внезапно найдётся пункт "смерть через сну-сну".
Примерно такие мысли блуждали по просторам моей черепушки, пока старательно очищаемый от посторонних примесей концентрат сливался в большие зачарованные кувшины с плотными крышками, исправно подаваемые Пинки.
— Пинки?! — после пятого сосуда дошло до меня. Следующие несколько секунд прошли в попытках не уронить посудину. Успешных. — Что ты здесь делаешь?! — поставив наконец ёмкость на полку, спросил я.
— Кувшины подаю, — охотно ответила кобылка. — Это же наш бизнес, должна же я хоть как-то помогать.
— Я-а? — только и удалось выдавить мне.
— Йа, йа, — перейдя на гроссмахреландский, кивнула она и впихнула мне в копыта очередной кувшин. — Арбайтен, босс, арбайтен. Орднунг аляйн нихт бринген!
Честно говоря, я не до конца понял, но спрашивать не рискнул. А то ответит, и не пойму ещё больше. Вместо этого поставил кувшин на пол, пощупал голову и посмотрел на спину. А то мало ли, что клоунесса ведёт себя как обычно, оно ещё не показатель. Это же Пинки! К моей радости, ничего лишнего ни там, ни там не оказалось, так что я облегчённо выдохнул и вернулся к работе.
А мои мысли продолжили ползать по извилинам. И по какой-то непонятной ассоциации перешли от сен-мода к опасности его применения, а затем к окрылению Твайлайт. И хоть я был уверен, что режим отшельника и недоаликорна — это две разные вещи, беспокойство у меня всё-таки взыграло. И поскольку в отношении природной чакры я только и умел, что кое как использовать, а вот объяснять — ни капельки, то решил написать в родной монастырь и попросить там совета.
* * *
* * *
*
Буддёнский монастырь
— Надо же, кто обнаружился. И что он там пишет? Интересная просьба, почему бы и не исполнить...
* * *
* * *
*
Аритака
Откровенно говоря, ответ из монастыря мной не ожидался. Тем более положительный. Возможно, потому что здешнее прошлое до сих пор казалось лишь легендой. Даже несмотря на состояние после медитации на то самое прошлое, когда мне некоторое время не удавалось понять, кто я, человек, превратившийся в пони или пони, которому приснилось, что он был человеком. Но тем не менее знакомая жутко уставшая и весьма недовольная птица-секретарь принесла послание, в котором сообщалась дата приезда сен-сенсея. Преодолев желание выдернуть перо из хвоста пернатого посланника, я утащил того к Флаттершай. Пусть отъестся и отоспится перед обратной дорогой. Ага, так он и покинул такое гостеприимное место. Просидел до самого приезда гостя.
Будущего возможного учителя для Твайлайт я пошёл встречать один.
Из поезда ловким прыжком вылетел хорошо знакомый мне-местному земнопони оранжевой масти с ярко желтыми хвостом, такой же гривой и кьютимаркой в виде бешенного апельсина. Хьюнат Оранужо собственной персоной. Мой ровесник, товарищ, соперник и послушник буддёнского храма по совместительству. Непоседливый, шумный и мечтающий стать отцом-настоятелем. Каждое утро от этом орал, будильник биологический. И, кажется, доорался до сен-сенсейства. Ну или просто всех там достал.
Видевшие прыжок кобылочки дружно ахнули, а вот сам Хьюнат, высмотрев меня (дважды не узнав), рухнул на платформу и заржал.
— Не, я слышал про дзюцу, что на тебя старикан наложил, но увидеть — это круче! — заявил Оранужо, более-менее успокоившись и встав на копыта. Ему смешно, а эту гадость даже Твайлайт не смогла с меня снять. — Ладно, пошли, покажешь, кого тут вдруг режиму отшельника научить понадобилось.
— Пошли, — кивнул я, мысленно предвкушая мелкую, но очень приятную месть.
И когда платформа осталась позади, оно свершилось. Хьюнат заметил поведение кобылочек, с момента его появления открывших стрельбу глазами.
— Эм... Аритака... Чего это они? — вполголоса спросила живая мишень.
В моей груди распустился цветок злорадства.
— Понимаешь, — я изо всех сил постарался не выдать свои истинные чувства, — здесь на одного жеребчика приходится шесть кобылочек. И то, некоторые из местных парней... не слишком привлекательные, — судя по задёргавшемуся веку, до Оранужо начало доходить. Мне с трудом удалось улыбнуться лишь правой половиной губ, после чего нанести добивающий удар: — А тут ты, весь такой спортивненький, что страшно говорить.
Жеребчик застыл. В его глазах плескался первобытный ужас всех мальчиков, только-только узнавших насчёт пестиков и тычинок, и впервые попавших в женское окружение. А учитывая монастырское воспитание... В общем, идущий дальше я чувствовал себя полностью отомщённым.
Впрочем, долго Хьюнат не простоял. В два прыжка догнав, он тут же спросил, куда, собственно, мы направляемся.
— Ну, поскольку сейчас самый разгар рабочего дня, я думаю провести тебе экскурсию.
Надо отдать жеребчику должное, вздрогнул он почти незаметно. И краткую экскурсию стоически превозмог, почти незаметно косясь на группки кобылочек, зачастую стоявших в излюбленном аниматорами ракурсе. В смысле, хвостами к нам.
Но ничего, дальше Оранужо ждало ещё большее испытание.
Как только Солнце скрылось за горизонтом, Пинки устроила свою обычную — насколько это слово применимо к клоунессе — приветственную вечеринку. Разумеется, у меня дома, чтобы гостя далеко не тащить. На удивление, тот пережил праздник почти нормально. Единственное, допытывался у меня, не обучал ли я Пинки храмовым секретам.
Зато на зарядку Хьюнат буквально выполз. А ведь говорили ему, что не стоит смешивать "Затмение" с сидром!. Да и вообще злоупотреблять вином из одуванчиков. Впрочем, чакра плюс физические упражнения помогли преодолеть состояние нестояния, после чего мы направились в библиотеку. Учить Твайлайт сендзюце.
После учёбы Оранужо незаметно удалился на разведку куда-то в сторону спа-салона, а Твайлайт и я пошли немного перекусить.
Не зря сходили. У кафе "Мифы и Легенды" увидели небольшую толпу, а с крыльца раздавался голос владельца. Мистер Снирл вещал:
— Лунакл, конечно, крут и эпичен, но его основная проблема в том, что он — пустышка. У него нет никакой стержневой идеи и цели, вокруг которой строилась бы мотивация, характер поведения и взаимодействие с окружающим миром. Вся его роль — стоять в сторонке и ждать, указний. Его знаменитые тринадцать подвигов и то — не его выбор, это Селестия его послала. И в итоге мы имеем персонажа состоящего из одной мишуры — буквально одноклеточного по своей сути, ибо вся его суть описывается фразой: "кобылябник, который иногда, по сюжету мифа, становится крут". Вся индивидуальность Лунакла строится исключительно на внешних атрибутах, за которыми ничего не стоит. Вот убери у него сверхсилу, происхождение и пошлые шуточки про кобылок, и что от него останется? Он буквально существует только для того, чтобы быть палочкой-выручалочкой, что должна появляться в нужный момент и помогать разрулить тупиковые ситуации, и вне этих рамок его персонаж рассыпается и перестаёт работать. В нём банально отсутствует личные причины жить, вся его мотивация основана на конкретных обязательствах перед друзьями-эквинавтами, а убери ты его чувство долга перед Эквестрией и товарищами, просто отправь в место, где ни того, ни других просто нет, и вот вы можете с ходу сказать, что будет делать Дунакл?
— Например, искать способы вернуться в Эквестрию, — хмыкнул непонятно откуда взявшийся жеребец. Вот только что никого рядом не стояло, и вдруг нате, земнопони. В плаще из львиной шкуры и с каменной дубинкой на поясе. Хотя мои шинобейские инстинкты ощущали пони как аликорна. — Ах, да, это же отброшено, как нечто несущественное. Кстати, с чего такой приступ критики?
Снирл вместо ответа попятился и скрылся в своём заведении, захлопнув за собой дверь и вывесив табличку "Переучёт. Приходите когда-нибудь потом".
Толпа как-то разочаровано стала расходиться.
— Наверное, опять сампони его героя с Лунаклом сравнил, — предположил я. — И опять не в пользу Нрокилы. Вот хвост и полыхнул.
— Ну, в чём-то мистер Снирл прав, — задумчиво произнесла Твайлайт. — Если из Лунакла убрать Лунакла, действительно останется пустое место.
— Неплохо сказано, — фыркнул жеребец.
— А-а-а... — библиотекарша сфокусировала взгляд на непонятно откуда взявшемся собеседнике. — А?
— Алкид Экветрион, — быстро представился он. Хотя возникли у меня подозрения.
Кобылочка открыла рот для следующего вопроса.
— Но не посреди площади же, — покачал головой жеребец и встряхнул звякнувшим мешочком. — Перекусим?
— Да, да, тот самый, — начал подтверждать мои подозрения Алкид, когда мы устроились за очень дальним столиком очень дальнего ресторанчика, . — Герой, куча подвигов и так далее вплоть до вознесения заживо в Эквизиум.
— А здесь? — Твайлайт неопределённо помотала копытом.
— Ну, если кое-кто из Тартара может, то почему нам нельзя? — вопросом на вопрос ответил жеребец.
— О, кстати, — оживилась кобылочка. — А что там с Медузой было?
— Это их с Арбузеем личные заморочки, — тут же отбрыкался герой древности. — А вообще, эпоха была такая. Пойди пойми, кто перед тобой, мобный злонстр или просто так погулять вышел.
— Интересно как! — перед колдуньей появился блокнот.
Глядя на светящуюся любопытством мордашку библиотекарши, я мысленно посочувствовал Лунаклу. Лучше бы перед ним оказалось чудовище.
— Ещё гость? — у левого плеча жеребца возникла Пинки. — Мы подружимся! — вынесла приговор.
Моё сочувствие возросло на порядок. От розовой оптимистки ещё никто просто так не уходил. А значит.
— Пойду готовить дом, — сказал я.
Всё-таки Лунакл — легендарный герой! Он сумел отболтаться. Причём так, что Пинки осталась довольна. Кроме того, убедил кобылочек не говорить "кузине Луне" о его появлении. Правда, интуиция подсказывала мне, что Владычица Ночная уже знает. Интуиция, мелькнувшие в тени синие глаза и тихий шёпот из солнечных лучей: "Луна, не надо!"
Словом, вечер пришёл спокойно. Ночью, правда, явившаяся в сон синяя принцесса была не в духе, так что спрашивать насчёт её отношений с Алкидом я не рискнул. Попытался потом вычитать в мифах, но они друг другу противоречили. Один говорил, что "поматросил и бросил"; другой — Луна хотела взять в мужья, но получила отказ; третий — наоборот, Лунакл пытался приударить, но делал это в своём стиле, похваляясь своей выносливостью и гм... дубиной. "Толще свет не видывал, но ты — ощутишь". Цитата, если что; четвёртый — они были парочкой, но любвеобильная сущность Лунакла всё испортила; ну и пятый — по пьяни герой называл Луну полной.
Начитавшись всего этого я тем более не решился спрашивать. Ни младшую сестру, ни, на всякий случай, старшую. А оставшийся источник ответов, увы, испарился в неизвестном направлении. Предварительно слегка пополнив популяцию Понивилля.
Пока я копался в мифах и легендах, сенсенсей вынес свой вердикт, и тот полностью совпал с моим мнением: окрыление Твайлайт не является режимом отшельника. Но и опасности никакой не несёт, если, конечно, не злоупотреблять. Для настоящего же сен-мода у библиотекарши маловато выносливости, но если кобылочка хочет, то можно дать пару уроков. Это Хьюнат не подумал, услышав магическое слово "урок", фанатка учёбы вцепилась в возможность что-то изучить всем телекинезом. До вскрытия чудом не дошло. Я же, как и положено адепту шапоклякизма, вовсю злорадствовал.
В перерывах между другими делами. Обязанностей ведь с меня никто не снимал. Так что я разрывался между тренировками Дневной Стражи (попутно Их Гвардейшество обучало меня не только махать светожужжалками, но и фехтовать ими), изготовлением одуванчикового вина (какие были у Оранужо глаза, когда он увидал такое использование разенгана в первый раз!), а ещё Гильда вплотную взялась за уроки полётов. Летать у меня получалось неплохо, особенно вниз, но вот с посадкой не заладилось. Дискомфорта добавлял Хьюнат, прознавший про эти занятия и прокравшийся на место их проведения. Весь первый раз ржал над моим видом, а все остальные — над результатами приземлений. С Гильдой на пару.
В отместку я припахал его к моим тренировкам по тайдзюце.
Так и учился, учился и ещё раз учился, с перерывами на сон и еду, пока в Кантерлоте не случилось.
Её Высочеству Дневной Повелительнице и Богине Солнца Принцессе Селестии, копия Её Высочеству Владычице Ноной и Богине Луны Принцессе Луне. Доклад о готовности экспедиции в район Серого Плоскогорья
