— Я не знал заклинание щита против летящих предметов.
— Врешь.
— Не вру!
— Да ладно! А профессор Флитвик перестал на первом курсе учить заклинанию Вингардиум Левиоса? Оно уже, стало быть, приравнено к Непростительным? "Только для сотрудников Аврората"?
"Черт! Он прав! Как же я так не догадался?!"
— Твоя беда, что ты тугодум. И что ты даже не хочешь начать думать! Не морщись!
— Но он реально знал больше меня! Чем мне было атаковать?
— Да хоть Риктусемпрой! — разозлился смертожорец.
— Чем мне в бою может помочь заклинание щекотки? — с издевкой спросил я его.
— Риктусемпра Максима, — внезапно бросил в меня проклятие Крауч.
Ни среагировать, ни отбить нападение я не успел. Под заклинание щекотки я и раньше попадал — оно здесь вроде плевков из ручек жеванной бумагой или стрельбы резиночками в мое школьное время, но... Вот только Крауч мог додуматься использовать его как боевое!
— Попробуй колдовать! Ну! — скомандовал мне боевик упивающихся.
И действительно, колдовать оказалось очень нелегко. Теперь, когда по телу пробегали непрерывные самопроизвольные судороги, палочка вместо отработанного жеста ступефая, куда уж проще-то, резкий короткий прямой взмах снизу вверх, рисовала кончиком какие-то ломанные синусоиды, а кривящийся в пароксизме смеха рот с трудом и несинхронно с движением палочки выдавливал наружу что-то вроде "сту-ха-пха-хай".
— Запомни, — продолжал лекцию Крауч. — Абсолютно все что угодно может стать оружием. Главное уметь им владеть. И владеть — только максимально эффективно. Понял?
— Да-ха-да-ха-ха-ха.
— Не расслышал!
— Да-ха, понял ха-ха-бя.
— Фините! — снял свое проклятье Крауч. — Осознал?
— Осознал, — кивнул я и помял левую ногу. Ее до боли свело, когда я согнулся от особо сильного приступа щекотки.
— В этом-то и проблема. Идиоты воспитывают идиотов, а кретины — кретинов...
— А тупые бараны — тупых баранов... — вспомнил я слова Снейпа.
— Силенцио!
— Ы...
— Молчи. Мне надоело с тобой пререкаться. Все равно ты ничего путного не скажешь. Так. Будешь делать строго следующим образом. Так меня в свое время учил тренироваться сам Лорд, так что способ проверенный. Будешь так работать над собой, станешь по навыку нормальным бойцом. С аврором-двумя, во всяком случае, справиться сможешь. Значит так. Выпишешь себе на бумажку ровно десять, не меньше, но и не больше, заклинаний, которыми согласно твоему пониманию магу можно жить. Протего и Ступефай там должны быть в обязательном порядке, ты все же не на герболога учишься, а на воина. Далее, выучи их так, чтобы они отскакивали у тебя от зубов. После чего — идешь на край запретного леса и начинаешь там бродить. Ветка мешает, не рукой отклоняешь — Диффиндо отсекаешь. Нужен камень, не наклоняешься — заклинанием Вингардиум Левиоса клади его себе в другую руку. Летит в тебя птица — Ступефай, и так далее, пока ты не забудешь про свои руки и ноги и не начнешь, наконец, воспринимать магию правильно — как свою еще одну, естественную от рождения, конечность.
Парадокс. Нет не парадокс. Преступление мягкотелого Дамблдора и трусливого Фаджа! Вас учат заклинаниям, но не учат ими пользоваться! А вы не должны думать как применять, вы должны жить магией! Она должна заменять руки, ноги, глаза, зубы... Она — все, чем существует маг! Маг живет магией, дышит магией! Так почему же нам пытаются навязать жизнь не магов, а людишек с некими необычными способностями?! Предатель Магии Дамблдор хочет превратить Британию в место, где нет волшебников, где вместо них — магглы с волшебными палочками!
"Сколько пафоса! А Темный Лорд мечтает превратить Британию в место, где вообще нет английских магов! И магглов! И вообще никого! Иначе как расценить развязанную им самоубийственную гражданскую войну? Дважды! Дважды развязанную! — подумал я, слушая экспрессивную пропагандистскую речь Крауча. — Да с такими достижениями ему на континенте должны памятник отлить из настоящего золота в полный рост! С памятной табличкой на постаменте "За победу над Британией!".
— Знаешь, почему в классических, можно сказать тренировочных, дуэлях, ученики и выпускники Рейвенкло самый сложный противник? Да потому, что они знают до черта всего, и нельзя предсказать, какое заклинание он вычитал в своих любимых книгах. А знаешь, почему в бою первыми гибнут никто иные, как опять именно рейвенкловцы? Потому, что слишком долго выбирают заклинание тогда, когда нужно действовать немедленно! Так и ты! Ты слишком много думаешь когда не надо, и совсем не думаешь — когда это просто необходимо! С Флитвиком занимался? Помнишь, как он двигался и что делал?
— М-м-м.
— Что ты там мычишь? Невербальную Финиту не освоил? ЧЕМ ТЫ ВООБЩЕ ЗАНИМАЕШЬСЯ?! Чаи только гоняешь в своей барсучьей норе? Фините!
— Кхм. Совсем чуть-чуть.
— Что совсем чуть-чуть? Чаи?
— Нет. С профессором Флитвиком занимался. Дамблдор запретил ему меня учить. Боится.
— Но все же занимался? Видел, как легко он движется, как непринужденно действует? Он живет магией! У него любой подручный предмет оказывается оружием! Вот с кого нужно брать пример. Он бы точно догадался, как имеющимся у четверокурсника арсеналом перехватывать летящие в тебя немагические снаряды!
— А я тоже догадался. Я хотел разбивать их Диффиндо!
— И что получилось? А если бы и получилось? Толку-то?
— Что значит толку? Я бы защитился...
— Ага. Защитился он. Сбил один, сбил другой... Когда прекращать сбивать? Когда противник выдохнется раньше тебя? А если нет? Если не выдохнется? Просто помереть там, на поле, от истощения? Это тупик! Вингардиум Левиоса же позволила бы тебе одновременно и защититься, и нападать, не говоря уже о том, что в предмет попасть Левиосой вообще и в твоем конкретном случае в частности проще, чем диффиндо — в строго определенную точку цели. Которую еще нужно вычислить. Правильно. Быстро. А ты не варвар с континента, как тот же Долохов, чтобы уметь так быстро считать!
"Интересно, один я в последней фразе чувствую... противоречие? Похоже да..."
— Стань ты действовать правильно, то твоему противнику пришлось бы не только сбиваться, прерывать серию заклинаний, но еще и тратить время на свою собственную защиту! Ладно. Занятия по стратегии и тактике поединка у нас будут проходить позже. Еще твои ошибки?
— Я... не знаю.
— Что тебе помешало закончить схватку сразу же? Одним ударом? Покрасоваться перед девками захотелось? Покрасовался?
-...
— Вот и молчи! Урок ты получил хороший. Никогда не играй с противником! Не нужно. Такое допустимо только после боя и только если жертва должным образом зафиксирована. Поэтому в настоящем бою сразу же кидай в противника Аваду.
— Ага. Только я раньше сдохну от истощения! Как вот получается у вас...
— У нас, — поправил меня Крауч.
— Да. У нас, бросать столько Авад подряд?
— Вот это твой первый правильный вопрос. Неужели ты думаешь, что служащие Повелителю маги все сплошь великие темные, раз раскидываются сотнями Авад за бой? Наш Господин — Великий исследователь Магии! Он первый задумался о том, что не может древнеарамейское заклинание иметь жест, копирующий руну совило. Да и подходит этот жест под вербальную форму Авады очень... очень... Не очень, короче, подходит. И, действительно, во время своих путешествий Повелитель узнал, как правильно колдовать... Ававда Кедавра! — зеленый лучик сорвался с конца волшебной палочки Крауча и полетел в стену тайной комнаты. — Увидел? Жест вот такой вот. Сложный? Да ничего такого: этим жестом ты как бы рисуешь первые буквы заклинание на древнеарамейском "А" и "К". Да, жестовая составляющая стала заметно неудобнее для нетренированного мага, зато затраты сил уменьшаются раз в семь-восемь! Это означает, что в бою ты сможешь ровно во столько же раз больше поразить врагов! Когда Лорд объяснил и доказал это нам всем, мне в голову пришла идея. А что если есть еще более совершенная жестовая форма? Ведь если в мыслях у нас это завязано на буквы, а и речь, и написание их со столетиями меняется, то, быть может, сейчас найдется более удачная? Удобная. Быстрая. Легче изучаемая...
"Странный он, — подумал я. — То истовый фанатик, то кровавый маньяк, а вот сейчас Крауч вполне себе может примерить на себя халат ученого. Безумного, но все же ученого. Вещи он замечает неочевидные. Может не такой уж он..."
— Кстати, повелитель очень сильно заинтересовался моей идеей и даже обещал мне, после победы, выделить некоторое количество магглорожденных и магглов для опытов!
"А, нет. Он все тот же конченный ублюдок!"
— Так. Но это все мечты о будущем. Насчет тренировок. Пока, чтобы знать, к чему стремиться, возьми у своих воспоминания о пропущенных тобой из-за ранения дуэлях. Посмотри их в Омуте. Особенно внимательно — на чужих старшекурсников. Девки там меня не впечатлили...
— Это... Хм. Вопрос можно?
— Валяй.
— Ходят слухи, что вы причина случившегося с Лонгботтомами. Это так?
— Лонгботтомы... Помню их. Всю жизнь буду помнить. И ту ночь помню... Знаешь, если бы я мог что-нибудь исправить в той ночи, то только то, что я СЛИШКОМ МАЛО ПЫТАЛ ИХ!
Я даже поперхнулся от бешенного рева Крауча. Но, честно говоря, после всего того, что он заставил меня сделать в прошлое посещение Тайной Комнаты, никакой жалости к нему у меня не было, чего бы ужасного там Лонгботтомы в прошлом с Краучем не сотворили. Но спросить все равно будет правильно. И полезно. Информация — это жизнь.
— Что они вам сделали? И зачем вам Лонгоботтом-младший?
— Почему интересуешься?
— Гриффиндор. Дамблдор.
— Тюфяк.
— Дамблдор?
— Лонгботтом твой тюфяк. Бойца из него делать... сложно.
— Сложно? А если бы Лорд приказал сделать? — подначил я фальшивого профессора.
— Если бы Господин приказал, я бы, конечно же, сделал, — загорелся Крауч. — Отдали бы мне его на годик, вполне бы пошел по уровню в Средний Круг.
— Как?
— Да очень просто! Тюфяк-то он тюфяк, да... Вот как ты, например, слюнтяй... но работать с таким материалом можно и нужно!
— М-м-м?
— Твоя удивительная тупость на фоне редкой разумности меня поражает, — и, глядя в мои совершенно непонимающие глаза, разочарованно махнул рукой и пояснил. — А... Безнадежен! Ты сам подумай, какая это восхитительная наковальня для воли — страстное желание отомстить?! Так. Ладно. Задание ты понял? К концу года, этого года, ты должен загнать себе в рефлексы десяток заклинаний. Проверять буду... жестко. А сейчас, наконец-то, займемся полезным делом.
У нас все служат Лорду. Все так или иначе приносят пользу. Да. Бездельники тоже приносят... один раз. Чтобы с тобой не случилось ничего такого, ха, нехорошего, Господин в безмерной милости своей приказал мне обучить тебя. Нет, не только боевой магии. Изучать ее — это твои собственные проблемы, и ею я с тобой занимаюсь только от скуки. Совсем другому я должен по заданию Лорда обучить тебя...
Глава 23. Теоретическая и прикладная некромантия
— Вот скажи, — спросил меня Крауч, поудобнее устраиваясь в кресле. Чтобы разговор для него стал приятнее, он призвал манящими чарами откуда-то из кармана валяющейся на полу мантии Моуди (сам он сидел в трансфигурированном костюме) фляжечку с чем-то очень вкусным, то есть явно не с оборотным зельем. Сделал глоток, блаженно зажмурился и закончил предложение, — что ты знаешь о Некромантии?
— Темная магия. Работает с трупами и смертью. Создает инферналов и прочих немертвых.
— М-да... Чувствуется Дамблдорова школа. Тебе что, отец ничего не рассказывал о родовом... ах, да. Понятно. Как я мог забыть, — Крауч трансфигурировал себе красивый хрустальный бокал и налил туда из фляжки приятной на вид светло-коричневой жидкости. Отхлебнул опять, подержал во рту, сделал глоток и от удовольствия закатил глаза. Поймав мой выразительный взгляд, направленный на бокал он покачал головой и обманул мои надежды. — Ты хоть и формально взрослый, юридически я имею в виду, но огневиски тебе не налью, не проси. Поймешь позже почему. Так... Некромантия. — Крауч откинул голову и устремился взглядом в неведомые дали. — Некромантия действительно совсем не светлая грань магического искусства. Все эти смертоносные болезни, поднятия кладбищ, инферналы, очень непросто снимающиеся проклятья... они создают плохую славу данному направлению приложения магических сил. Однако, несмотря на это все, однозначно злой и неспособной на созидание ее считать нельзя, что бы там ни проповедовали с трибуны Дамблдор и иже с ним. И с запретом этой ветви магического искусства мы очень сильно отстали от всего остального магического мира. А если принять во внимание то, что в открытом бою некромант ничуть не сильнее обычного мага...
— Тогда почему?
— Опять очень хороший вопрос, — похвалил меня Крауч, отрешенно рассматривающий игру бликов света в бокале огневиски. Похоже, за прошедшие месяцы он успел уже получить учительскую профдеформацию. Осталось только услышать классическое: "десять баллов факультету Хаффлпафф". — Итак, чем же так хороша некромантия? А тем, что несмотря на то, что в нынешние времена сама по себе она практически бесполезна, в связке... В связке с любым другим магическим даром она, она... она усиливает его почти на порядок! Так, ритуальная магия, дополненная некромантией позволяет быстро извлекать из жертв и аккумулировать настоящее море силы, что позволяет проводить воистину невозможные в нормальных условиях ритуалы или резко удешевлять сложные, за счет замены дорогих и редких ингредиентов энергией жертвоприношения. Высшая и некоторые рецепты средней артефакторики вообще невозможны без применения некромантии. Все "думающие" и "одушевленные" артефакты прошлого, настоящего и будущего делались, делаются и будут делаться только путем привязки очищенной от разума души жертвы к шедевру мастера-артефактора. Чтобы создать тот же Родовой Алтарь требуется соответствующим образом использовать десяток-другой магов или несколько тысяч магглов. А без родового алтаря нет и не будет новых магических семей и новых Магических Даров. Точнее, будут, но закрепить их родовыми не выйдет. Вот взять тебя, например. Креббы всегда были и будут некромантами — это закрепленный магический родовой дар, который существует благодаря вашему родовому алтарю. И так будет всегда, пока он существует: все дети, сильные ли они маги, или слабые получатся, будут обязательно иметь дар некроманта. А если бы алтаря не было, то гарантированного магического дара у твоих детей не будет. Ладно. Это я отвлекся. Но, надеюсь, ты понял, что некромантия — отличное подспорье и превосходно усиливает любое магическое направление...
— И даже гербологию?
— А чем гербология хуже?
— Ну, как бы, гербология — это стихия жизни...— начал было я, но услышав эти слова Крауч даже своим огневиски поперхнулся и уперся в меня удивленным взглядом.
— Это когда это гербология стала светлой наукой? Ты еще друидов этими, как их магглы называют, мясо-не-едящих... а, вегетарианцами, назови! Гербология всегда была и будет нейтральной. Это если не вспоминать про ее особые области. Да того же Лонгботтома можешь спросить! Он уже сейчас готовый подмастерье-герболог, так что если не постесняется блеснуть неодобряемыми официально знаниями, то ты узнаешь для себя много нового. Те же хищные или темные растения, которые идут во многие серьезные зелья или на которых выращиваются весьма перспективные в плане особо редких ингредиентов животные, это все гербология. А уж немертвые растения! Какие интересные составы можно сварить на их основе!
