Чжугэ Лян. — Когда великий мудрец занимается незначительным делом, он
обычно обращается к вину и тяготится своими обязанностями.
— Вы правы, — согласился Лю Бэй. — Спасибо еще Чжан Фэю, если бы не он,
я упустил бы мудрого человека.
Лю Бэй снова послал Чжан Фэя в Лайян пригласить Пан Туна. Когда Пан Тун
приехал, Лю Бэй сошел с крыльца ему навстречу и попросил прощения. Лишь
после этого Пан Тун отдал Лю Бэю письмо Чжугэ Ляна. В том письме тоже
говорилось, что Пан Туна сразу следует назначить на высокую должность.
— Когда-то Сыма Хуэй сказал мне, что если я привлеку к себе на службу
Во-луна и Фын-чу, я смогу навести порядок в Поднебесной! — воскликнул
обрадованный Лю Бэй. — Теперь, когда оба они у меня, я восстановлю Ханьскую
династию!
Лю Бэй назначил Пан Туна на должность помощника Чжугэ Ляна, и в ожидании
похода совместно с Чжугэ Ляном они стали разрабатывать военные планы и
обучать войска.
В Сюйчане уже знали о том, что Лю Бэй, которому помогают Пан Тун и Чжугэ
Лян, собирает войско и делает большие запасы провианта, намереваясь рано или
поздно соединиться с Восточным У и предпринять поход на север. Цао Цао в
свою очередь решил предпринять новый поход на юг и с этой целью созвал на
совет своих приближенных.
— По-моему, — сказал советник Сюнь Ю, — надо воспользоваться тем, что
умер Чжоу Юй, и сперва напасть на Сунь Цюаня. Потом мы сможем заняться и Лю
Бэем.
— Отправляясь в такой далекий поход, я боюсь, как бы Ма Тэн действительно
не напал на Сюйчан, — сказал Цао Цао. — Ведь еще во время битвы у Красной
скалы среди моих воинов ходили такие слухи. Сейчас надо действовать,
осторожно.
— А я, неразумный, думаю, что лучше было бы пожаловать Ма Тэну титул
полководца Покорителя юга и направить его против Сунь Цюаня, — возразил
Сюнь Ю. — В крайнем случае под этим предлогом его можно вызвать в Сюйчан и,
если вам угодно, убить его здесь. Тогда поход на юг можно предпринимать без
всяких опасений!
Цао Цао одобрил этот совет и в тот же день отправил в Силян гонца с указом о
пожаловании Ма Тэну титула.
Ма Тэн, по прозванию Шоу-чэн, был потомком знаменитого ханьского полководца
Ма Юаня. Отец его Ма Су во времена императора Хуань-ди был правителем уезда
Ланьгань. Впоследствии он лишился должности и уехал в Лунси, где женился на
женщине из племени тангутов, от которой и родился Ма Тэн.
Высокий ростом, с величественной внешностью, Ма Тэн обладал прекрасным
характером; все относились к нему с уважением.
При императоре Лин-ди тангуты подняли мятеж, и Ма Тэн со своим войском
разгромил их. За это ему был пожалован титул полководца Покорителя запада.
В то время он побратался с Хань Суем, тоже носившим этот титул.
Получив указ Цао Цао, Ма Тэн позвал на совет своего сына Ма Чао.
— Когда-то мы с Дун Чэном получили указ Сына неба, зашитый в пояс, —
сказал Ма Тэн, — и вместе с Лю Бэем дали клятву покарать злодеев.
К несчастью, Дун Чэн погиб, а Лю Бэй потерпел несколько поражений, и я,
находясь в Силяне, не мог ему помочь. Теперь же, когда Лю Бэю удалось занять
Цзинчжоу, у меня появилось желание довести до конца раз начатое дело.
Но указ Цао Цао поставил меня в тупик, и я не знаю, как теперь быть.
— Отец мой, — сказал Ма Чао, — ведь указ, присланный вам Цао Цао,
исходит от Сына неба, и если вы не поедете, то Цао Цао сочтет это за
неповиновение. Лучше поезжайте в столицу, чтобы избежать наказания,
а там, быть может, вам удастся выполнить свой прежний план.
— Мысли Цао Цао разгадать трудно, — вмешался Ма Дай, племянник Ма Тэна.
— Поезжайте, дядюшка, а то как бы не было беды.
— А я, батюшка, — сказал Ма Чао, — подыму все силянские войска и пойду
следом за вами. Мы ворвемся в Сюйчан и освободим Поднебесную от зла! Брата
моего мы оставим охранять Силян.
— Нет, ты сам будешь охранять Силян, — возразил Ма Тэн. — С собой я
возьму младших сыновей Ма Сю и Ма Те да племянника Ма Дая. Если ты
останешься в Силяне и тебе будет помогать Хань Суй, Цао Цао не посмеет
причинить мне вреда.
— Что ж, батюшка, — сказал Ма Чао, — если вы хотите ехать, поезжайте.
Только, прошу вас, сразу не входите в столицу, а сначала разузнайте, что там
происходит, и действуйте осторожно...
— Не беспокойся, мой сын, — ответил Ма Тэн, — я и сам знаю, что мне
делать.
Ма Тэн с пятью тысячами силянских воинов, которых возглавляли его сыновья и
племянник, выступил в Сюйчан. Не доходя двадцати ли до города, он
расположился лагерем.
Цао Цао, узнав о прибытии Ма Тэна, вызвал к себе своего чиновника Хуан Куя и
сказал:
— Я отправляю Ма Тэна в поход на юг, а тебя назначаю при нем советником.
Поезжай в лагерь Ма Тэна и награди его воинов, а ему скажи, чтоб он не брал
с собой много войск. Силян, мол, далеко и подвозить провиант оттуда трудно.
Я сам дам ему большое войско и буду снабжать его провиантом. Передай ему
также, что завтра я вызову его в город и представлю императору.
Получив указания, Хуан Куй отправился к Ма Тэну. Тот угостил его вином.
Вскоре у опьяневшего Хуан Куя развязался язык.
— Мой батюшка, Хуан Юань, погиб от рук Ли Цзюэ и Го Сы, — завязал он
разговор. — Но не ожидал я, что появится новый злодей, который, как и те
преступники, будет оскорблять Сына неба...
— Кто смеет оскорблять Сына неба? — спросил Ма Тэн, притворяясь
удивленным.
— Злодей Цао Цао! — ответил Хуан Куй. — Зачем вы меня спрашиваете? Разве
вы сами не знаете?
Опасаясь, что Хуан Куя подослал Цао Цао, Ма Тэн поспешно оборвал его:
— Молчите! Здесь могут быть шпионы!
— Эх! Значит, и вы тоже забыли указ Сына неба, зашитый в пояс! — горестно
воскликнул Хуан Куй.
Убедившись, что Хуан Куй говорит искренне, Ма Тэн стал с ним откровенен.
— Цао Цао завтра хочет представить вас императору, — сказал Хуан Куй,
выслушав Ма Тэна. — Но я не советую вам входить в город, ибо это ни к чему
хорошему не приведет! Лучше вы сами во время смотра, который Цао Цао будет
делать вашим войскам, убейте этого злодея, и великое дело совершится!
Договорившись с Ма Тэном, Хуан Куй возвратился домой. Настроение у него было
отвратительное. Жена пыталась его расспрашивать, но он ничего ей не сказал.
Хуан Куй не знал, что его наложница Ли Чун-сян в близких отношениях с Мяо
Цзэ — младшим братом его жены. И вот наложница, увидев Хуан Куя гневным и
раздраженным, потом сказала Мяо Цзэ:
— Сегодня Хуан Куй был на военном совете и вернулся домой очень злой. На
кого он злится, не знаю.
Мяо Цзэ, давно лелеявший мечту как-нибудь избавиться от Хуан Куя и взять Ли
Чун-сян в жены, посоветовал ей:
— А ты постарайся вызвать Хуан Куя на разговор. Скажи ему, будто ты
слышала, что Лю Бэй добр и гуманен, а Цао Цао, мол, коварный и жестокий
злодей. Хорошенько запомни, что он ответит.
Ночью, когда Хуан Куй пришел к ней в спальню, Ли Чун-сян слово в слово
повторила ему то, что сказал Мяо Цзэ. Хуан Куй был пьян и неосторожно
сболтнул:
— Ну, где тебе, женщине, понимать, что хорошо, а что плохо! Да и какое
тебе дело до меня! Я ненавижу Цао Цао и не могу дождаться дня, когда его
убьют!
— И это собираетесь сделать вы? — спросила наложница.
— Нет, я договорился с полководцем Ма Тэном: завтра во время смотра войск
он убьет Цао Цао! — ответил Хуан Куй.
Наложница рассказала об этом Мяо Цзэ, а тот поспешил донести Цао Цао. Вызвав
к себе Цао Хуна и Сюй Чу, Цао Цао объяснил им, что они должны делать, а
потом позвал Сяхоу Юаня и Сюй Хуана и тоже дал им указания.
В тот же день они арестовали всю семью Хуан Куя.
На следующий день, оставив своего племянника Ма Дая с войском в лагере, Ма
Тэн в сопровождении сыновей и лучших воинов отправился в город. Еще издали
заметил он знамена Цао Цао и решил, что тот сам собирается делать смотр его
войскам. Ма Тэн подхлестнул своего коня и поскакал вперед. Тут внезапно
раздался треск хлопушек и расступились красные знамена отряда телохранителей
Цао Цао. Вперед вышли лучники во главе с военачальником Цао Хуном.
Ма Тэн повернул своего коня, пытаясь бежать, но путь ему отрезал Сюй Хуан, а
справа и слева напали Сюй Чу и Сяхоу Юань. Ма Тэн и его два сына попали в
окружение. Ма Тэн с ожесточением бился с врагами.
Вот пал от стрелы его сын Ма Те. Второй сын Ма Сю неотступно следовал за
отцом. Он разил направо и налево, но вырваться из кольца им не удалось. Они
были тяжело ранены, кони их пали. Так Ма Тэна и его сына взяли в плен. Цао
Цао приказал связать вместе Хуан Куя, Ма Тэна и Ма Сю и доставить к нему.
— Я не виноват! — кричал Хуан Куй.
Тогда Цао Цао приказал Мяо Цзэ повторить свои показания.
— Этот негодяй все погубил! — бранил Ма Тэн Мяо Цзэ. — И мне опять не
удалось уничтожить злодея и тем спасти государство! Наверно, на то воля
неба!
Цао Цао велел увести Ма Тэна. Тот, не переставая браниться, вместе с сыном и
Хуан Куем мужественно принял смерть.
Потомки сложили стихи, в которых оплакивают его:
Отец и его сыновья великую славу стяжали.
Отвага и преданность их воистину равны их славе.
Они поклялись умереть за честь своего государя
И жизнь положили свою, ревнуя о мире в державе.
И, палец себе прокусив, Ма Тэн подписал свое имя,
Дав клятву за правду стоять, унять мятежи и восстанья.
Так знатный возвысился род, украсивший земли Силяна
И не посрамивший ничем прославленный род Ма Юаня.
После того как казнь свершилась, Мяо Цзэ обратился к Цао Цао:
— Мне не надо никакой награды, — сказал он. — Дайте мне только в жены Ли
Чун-сян.
— Ах, так ты ради женщины погубил семью своей сестры? — усмехнулся Цао
Цао. — Не стоит оставлять в живых такого бесчестного человека!..
И он приказал отрубить головы Мяо Цзэ и его возлюбленной Ли Чун-сян вместе с
семьей Хуан Куя на базарной площади. Люди, которые видели это, тяжко
вздыхали.
Потомки сложили стихи, в которых говорится:
Из выгоды личной убил сановника верного Мяо,
Желаний своих не свершив, из жизни ушла Ли Чун-сян.
Коварный и хитрый тиран казнил беспощадно обоих,
И добрых плодов не принес злодеем взлелеянный план.
Цао Цао, чтобы успокоить силянских воинов, сказал:
— Ма Тэн и его сыновья замышляли мятеж против меня, но вы в этом не
виноваты...
И в то же время Цао Цао, опасаясь, как бы Ма Дай не ушел обратно в Силян,
послал гонцов с приказом закрыть все заставы в горах.
Ма Дай, стоявший в лагере, от убежавших воинов узнал о том, что произошло в
Сюйчане. Он так перепугался, что бросил свое войско и скрылся, переодевшись
торговцем.
Цао Цао, покончив с Ма Тэном, опять стал подумывать о походе на юг, как
вдруг ему сообщили, что Лю Бэй собирается захватить Сычуань. Цао Цао
встревожился:
— Ну, если Лю Бэю удастся взять Сычуань, он расправит крылья, и тогда уж с
ним не справишься!
Едва произнес Цао Цао эти слова, как к ступеням крыльца подошел какой-то
человек и сказал:
— Я знаю, как сделать, чтобы Лю Бэй и Сунь Цюань не помогали друг другу, а
Цзяннань и Сычуань перешли в ваши руки, господин чэн-сян!
Поистине:
Едва лишь герои Силяна навеки закрыли глаза,
На воинов южного царства надвинулась сразу гроза.
Если вы хотите узнать, кто предложил этот план, прочитайте следующую главу.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ
из которой можно узнать о том, как Ма Чао в гневе поднял войска, чтобы
отомстить за отца,
и о том, как Цао Цао отрезал себе бороду и бросил халат
Эти слова принадлежали ши-юй-ши Чэнь Цюню.
— Что вы предлагаете, Чэнь Цюнь? — спросил Цао Цао.
— Поскольку сейчас Лю Бэй тесно, как губы с зубами, связан с Сунь Цюанем,
вы, господин чэн-сян, спокойно можете посылать войско в Хэфэй, чтобы оттуда
напасть на Наньцзюнь, — ответил Чэнь Цюнь. — Сунь Цюань, когда ему будет
трудно, обратится за помощью к Лю Бэю, а тот, помышляя лишь о захвате
Сычуани, и не подумает помогать ему. У одного же Сунь Цюаня не хватит сил
бороться с вами, армия его развалится, и вы сможете захватить Цзяндун, а
потом и Цзинчжоу... После этого можно будет подумать и о Сычуани. Так вы
покорите всю Поднебесную.
— Ваш план совпадает с моим, — обрадовался Цао Цао.
Триста тысяч воинов двинулись через Хэфэй к Наньцзюню. Хэфэйский правитель
Чжан Ляо получил приказ поставлять для армии Цао Цао провиант.
Лазутчики донесли об этом Сунь Цюаню. Тот собрал на совет своих
военачальников.
— Пошлите гонца к Лу Су и напишите ему, чтобы он попросил помощи у Лю Бэя,
— посоветовал Чжан Чжао. — Однажды Лу Су оказал услугу Лю Бэю, и тот
сочтет своим долгом выполнить его просьбу. К тому же Лю Бэй ваш зять, и, как
человек справедливый, он поможет вам. Тогда Цзяннани не будет угрожать
опасность!
Сунь Цюань отправил гонца к Лу Су. Повинуясь приказу, Лу Су написал письмо
Лю Бэю. Тот, получив письмо, велел гонцу отдыхать, а сам вызвал на совет
Чжугэ Ляна.
— Вам незачем посылать свои войска, — сказал Чжугэ Лян, — пусть воюет
один Сунь Цюань. Этим вы добьетесь того, что Цао Цао даже не осмелится
смотреть на юго-восток.
Чжугэ Лян сам написал Лу Су и просил его ни о чем не беспокоиться; если Цао
Цао нападет, то у Лю Бэя на этот случай есть свой план действий.
— Но ведь Цао Цао уже послал огромное войско и соединился с хэфэйцами! —
возразил Лю Бэй, после того как уехал гонец. — Как же приостановить
нападение?
— Цао Цао всю жизнь боялся силянских войск, — ответил Чжугэ Лян. —
Теперь, когда он погубил Ма Тэна и двух его сыновей, в Силяне Ма Чао,
старший сын Ма Тэна, от ярости скрежещет зубами и жаждет мести. Стоит только
написать Ма Чао письмо о том, что вы поддержите его, как он сейчас же
выступит против Цао Цао. Подумайте сами, будет ли тогда у Цао Цао
возможность пойти на Цзяннань?
Лю Бэй обрадовался этому совету и с гонцом отправил письмо Ма Чао.
В то время когда Ма Тэн отправился в столицу, Ма Чао приснилось, будто он
лежит в снегу, а целая стая тигров терзает его. Ма Чао в страхе проснулся и
никак не мог успокоиться. Он собрал военачальников и рассказал им о том, что
видел во сне.
— Это несчастливое предзнаменование! — промолвил один из военачальников.
Все оглянулись на говорившего — это был сяо-вэй Пан Дэ. Ма Чао попросил Пан
Дэ растолковать ему сон.
Пан Дэ сказал, что увидеть во сне просто тигра на снегу — и то уже плохой
