По праву ума, а не силы, разумеется, хотя и силы хватает, для тех, кто сомневается в уме.
— Ждать, да, — задумчиво сказал самому себе Орочимару. — Я подожду еще!
24 июня 79 года. Штаб Альянса, юг страны Огня.
— Пятьдесят шиноби Ивы, умеющих летать. Еще сотня из числа не умеющих, но являющихся джонинами. Итого сто пятьдесят шиноби со стороны Камня.
— Семьдесят джонинов со стороны Песка.
— Двести джонинов со стороны Облака.
— Пятьдесят джонинов со стороны Тумана.
— Итого четыреста семьдесят, из них пятьдесят умеют летать, — подытожил Шикаку. — Еще сто восемьдесят со стороны Листа, включая Отшельников и частично АНБУ, итого шестьсот пятьдесят шиноби — вот воздушные силы Альянса, которым придется сражаться в небе с Акацуки.
— Есть ли возможность привлечь, скажем, Чоумея к перевозке? — спросил Райкаге. — Забросить десант в летающую крепость.
— В этом нет необходимости, — улыбнулся Шикаку. — Команда переброски готова, им нужно лишь достичь поверхности крепости и установить порталы, и тогда туда будет переброшен наземный корпус.
— Шеститысячный сводный корпус, — подсказал чунин-помощник, заглядывая в бумаги. — Слаживание уже ведется, полная готовность минимум половины корпуса в любой момент к переброске.
— Вот, — сделал жест рукой Шикаку. — Боевой отряд тоже тренируется, привыкает к леталкам, нарабатывает взаимодействие.
— Все никак не привыкну к этим штукам, — рыкнул Райкаге.
— Наш главный козырь в этом вопросе — Гермиона, — добавил Шикаку. — Пока боевой отряд свяжет боем Акацуки и крепость, она телепортируется туда, установит портал, и все, через минуту там будет сотня порталов, еще через минуту все шесть тысяч шиноби, и никакие техники скрытности Акацуки не помогут. Таков план, для осуществления которого нам не хватает лишь крепости Акацуки.
— Они не прихлопнут десант одним ударом? — нахмурился Райкаге. — Раз уж самые сильные будут в воздухе?
— Да, такой риск есть, — согласился Шикаку, — но он незначителен. Сразу после высадки, джинчурики и Отшельники будут переброшены на поверхность крепости, пока остальной боевой отряд продолжит сражаться в воздухе. Единственный шанс Акацуки сбросить десант — сразу после обнаружения ударить изо всех сил, в течение минуты, и этот удар расколет их крепость и уничтожит. Фактически, Акацуки должны будут уничтожить самих себя, чтобы избежать десанта.
— Хорошо, — одобрил Райкаге.
— Ожидаются попытки захвата джинчурики, атака волнами белых Зецу, возможно какие-то автономные системы обороны, — продолжил Шикаку, — не говоря уже о быстром взлете, с целью скрыться. Тогда, после подавления десанта, у Акацуки будет шанс выждать и нанести новый неожиданный удар, из укрытия.
— Противодействие?
— Как только крепость пойдет на взлет, остальной боевой отряд будет переброшен к крепости, и начнет уничтожение таковой. Акацуки, чтобы избежать уничтожения крепости, придется сражаться с шиноби, уничтожая крепость. Шиноби всегда смогут отступить, зона установки порталов будет накрыта особым барьером. Плюс леталки, и возможность сражаться в непосредственной близости к крепости.
— Барьер вокруг крепости?
— Поэтому я и сказал, что Гермиона наш главный козырь, — улыбнулся Шикаку. — Ни один барьер чакры ее не задержит, и не станет помехой для ее порталов. Сенсорные группы и наблюдатели уже расставлены в ключевых точках, отряды ведут поиски, все шиноби пяти гакуре трудятся над грядущей победой, занимаются восстановлением и так далее.
— Да, — Райкаге пригладил один из усиков, — в жизни шиноби воистину наступает новая эра! Решено, я возглавлю десант и пробьюсь внутрь крепости!
— Райкаге, вы же главнокомандующий!
— Нет, моя мощь, — Райкаге сжал кулак, — и техники лучше послужат там, на поле боя, и я уже староват, осваивать полеты, зато еще достаточно силен, чтобы раскалывать ударами скалы! Вы, Шикаку-сан, будете направлять войска, я же поведу их в бой!
Шикаку молча поклонился, признавая и принимая решение Райкаге.
24 июня 79 года. Госпиталь Конохи в стране Весны.
Так и знал, что без меня не обойдутся!
Надо бы еще дымка добавить, и пафосно так: "Я ужас, летящий на крыльях магии! Я техника, которую вам не осилить! Я, я — Невидимый Ёжик, несущий возмездие во имя Луны!" Главное, умело поддать пафоса в голос и обзавестись бессмертием, потому что пока я это произносить буду, меня на шашлык порубят, больно уж долго.
Но все равно, как представлю такое, так становится смешно.
— Хорошо, вас двести ирьенинов, и еще там помощники, медсестры и медбратья, — говорю Шизуне.
Та, в белом халате, поверх обычного черного кимоно, инспектирует склад, сверяется со списком, ставит галочки и машет рукой. Ящики сразу или утаскивают, или запечатывают, в общем, работа кипит. Еще рядом топчется Сакура, так сказать, учится в процессе.
Ну и я, отвлекаю ее от работы, ибо после долгого и крепкого сна мне в голову лезут дурные мысли.
— На каждого джонина по ирьенину, в общем, — говорю в спину Шизуне.
— Кровоостанавливающие препараты, — она заглядывает в ящик, — две оранжевые полосы и запечатать.
— Хай! — Сакура уже раскидывает свиток, делает пассы руками.
— Кто защитит вас от Акацуки? — продолжаю нудить. — Самые сильные барьерщики будут там, в воздухе, а остальное Пэйн проломит как бумажную стену. Или швырнет свой шарик с гравитационной техникой, и вас всех к нему притянет!
— Бинты, еще раз простерилизовать и запечатать, — Шизуне хлопает по следующей коробке.
— Или двойников вам прямо на голову сбросит!
— Пилюли, ага, — Шизуне задумчиво пробует одну. — Так, зеленую полосу на коробку и готовить к выдаче перед боем. К чему ты ведешь, имо-то?
— Обязательно нужно участие ирьенинов прямо на поле боя?
— Да, — кивает Шизуне. — Так, еще пилюли.
Огромный склад и ряды, ряды и стеллажи, и мы еще не осилили и трети первого ряда. Шизуне не одна этим занимается, ирьенины А-ранга тоже ведут инспекцию, сортируют и отбирают для грядущего мега-махача. Сводный отряд ирьенинов из разных гакуре уже прошел смотр и отбыл обратно, выполнять поручение Шизуне и готовиться. К вечеру они соберутся вместе, и у них будет семинар и лечебное слаживание.
— Но зачем? Не проще ли перебрасывать раненых порталами прямо сюда, раз уж госпиталь развернут?
— Нет, — отвечает Шизуне. — Сакура, распорядись, чтобы подготовили еще крови для переливания.
— Хай, — срывается с места, бежит к началу ряда.
Шизуне смотрит на меня, вздыхает.
— Врагам известны твои техники, и теперь представь, что будет, если кто-то из них пройдет порталом прямо сюда, в страну Весны? Да, возможно, шиноби с поля боя успеют среагировать быстро и перейдут тоже для защиты, и даже если они это сделают сразу, госпиталь все равно будет уничтожен в той схватке, что здесь разгорится. Любая переброска порталами — обоюдоострое оружие, и даже если расположить медпункт в поле, вдали от всех, то Акацуки, прорвавшийся порталом, убьет всех раненых мгновенно и вернется. При этом порталы деактивировать нельзя, как иначе раненых доставлять? Поэтому мы будем лечить всех там, прямо на поле боя, на поверхности летающей крепости Акацуки и вокруг нее. Боевой отряд не даст им использовать сильнейшие техники, барьерные команды отразят остальное.
— Понятно, — чешу в затылке.
Нет, легче не становится, один удар Пэйна и раненые с ирьенинами всмятку, и нужно особое усилие, чтобы не зацикливаться на мысли, что среди тех ирьенинов будет Шизуне. И куча раненых. И другие ирьенины. И вообще, надо бы не зацикливаться на том, что предстоящий махач вряд ли уступит по накалу битве за Коноху. Шиноби и врагов будет меньше, но все они будут сильнее и сдерживаться никто не будет. Хорошо, если дело обойдется новой Долиной Завершения, а не Материком Завершения, так сказать.
— Это все равно риск, — продолжает Шизуне, — но он наименьший из возможных. Цунаде — сама будет там и будет поддерживать сражающихся через Кацую, но этого недостаточно.
— И все равно
— Я понимаю, — обрывает она меня. — Все, кто будет там, добровольцы. Как и я. Чем лучше и быстрее ты выполнишь свою часть, тем быстрее мы победим, и тем меньше будет раненых. Но невозможно победить, не сражаясь!
Вздыхаю, смотря на нее исподлобья.
Не будь там Шизуне, мне было бы спокойнее. Многие тысячи умерли на этой войне, но их я не знал лично, и на этой маленькой разнице еще как-то можно строить оправдания. Хотя, к чему увертки, там будет много шиноби, знакомых мне лично, как это было и в Конохе, но опять трусливо бегу от мыслей о них, прикрывшись щитом размышлений и страданий о Шизуне.
Да, она джонин. Да, она ученица Пятой. Но вспоминая битву за Коноху, мне не по себе.
— Если бы ты освоила сенмод, онэ-сан, то было бы легче.
— После войны, — улыбается Шизуне, — обязательно освою. Не забывай, что я джонин, и не забывай, что я тоже переживаю за тебя.
Ну да, она тоже вспоминает битву за Коноху и эти прыжки с бомбами Дейдары с паникой и страхом. За меня, разумеется, не за себя. Битва неизбежна, хотя и след крепости потерян, но все уверены, что это ненадолго. Следовательно, остается только один выход. Сражаться в полный рост и силу, помня, что отступать некуда, и если отступлю, погибнет Шизуне.
Возвращается Сакура.
— Ты права, онэ-сан, извини, не буду больше отвлекать, — наклоняю голову.
— Не волнуйтесь, Гермиона-сан! — звонко и энергично говорит Сакура. — Если враг прорвется к медикам, то я защищу их. Я сражалась с Хируко и не уступила ему!
Ах, да, еще и Хируко, ребенок с голограммами. Нет, такой подсердечной ненависти к нему, как к Дейдаре не испытываю, но прилив, волна черной злобы все же вспыхивает. Ох, после этой битвы, похоже, опять придется лечить голову, ведь без Непростительных и Фиендфайра явно не обойдется.
— Благодарю, Сакура-сан, — кланяюсь еще раз, покидаю склад.
А снаружи-то как хорошо! Горы, лето, воздух, зелень вокруг, тишина и спокойствие, какие тут нахрен битвы, тут надо серенады под балконами распевать и любить друг друга, прогуливаться, держась за руки, как вон Наруто и Хината делают. Наруто еще в бинтах, но на нем все заживает, как на Лисе, и мне становится смешно от этой глупой мысли. Пожалуй, и вправду нужно меньше думать на крышесносящие темы, и сосредоточиться на будущем, на том, что будет после войны.
Мда, и это тоже была глупая мысль.
25 июня 79 года. В небе над Кровавой Тюрьмой, страна Травы.
Пэйн, Конан, Сасори, Зецу и Хируко, в плащах Акацуки с кровавыми облаками, стояли на краю крепости и смотрели вниз. Искусственный остров, на котором располагалась Кровавая Тюрьма, приближался, медленно и плавно.
— Водовороты вокруг способны убить даже шиноби, если тот не может использовать чакру, — говорил Зецу, медленно поводя половинками своего верхнего кокона, как будто шевеля огромными зубастыми усами. — Но если ты сбежал, вышел за пределы Тюрьмы, то печать подавления чакры начинает жечь тебя и сжигает.
— Скорее всего, она поглощает испускаемую чакру и перенаправляет ее обратно в носителя! — радостно объявил Хируко, размахивая длинными рукавами. — Это надо изучить! Может быть, удастся открыть новую грань поглощения и излучения!
— Изучим, для этого и прилетели, — кивнул Пэйн. — Конан, Сасори, летите в Кусагакуре и возьмите там всех в плен. Шиноби Травы в Тюрьме будут сговорчивее.
— Могу я взять себе шиноби с кеккей-генкай, Пэйн-сама? — тут же вмешался Хируко.
— Сасори?
— Мне тоже нужны сильные марионетки, — проскрипел тот.
— Любой шиноби Травы по твоему выбору, Хируко, для поглощения, остальных поделите пополам, — сказал Пэйн тоном, исключающим дальнейшие споры.
Сасори и Хируко кивнули.
— Я и Хируко разберемся с Тюрьмой, Зецу — лови беглецов, и выводи своих белые копии, раз уж теперь они умеют не только копировать, но и делать техники, используем их.
— Это потому что их выращивали неправильно, — прошипел Черный Зецу.
— В Гедо Мазо было не так уж много чакры, приходилось экономить, — пожал плечами Хируко. — Даже ущербные, в битве за Коноху они хорошо себя показали.
— И теперь покажут еще лучше! — крикнула белая половинка Зецу.
— Не думаю, что тут мы встретим сильное сопротивление, — заметил Пэйн, смотря вслед удаляющейся Конан. — В Тюрьме все под печатью, а сами шиноби Травы никогда не отличались особой силой. От уничтожения и исчезновения их спасла как раз Кровавая Тюрьма, иначе история страны Горячих Источников вполне могла бы повториться здесь, в Кусагакуре. Да, Зецу, начни вон с тех домов, рядом с которыми на берегу стоят лодки.
— Хай, — ответил Черно-Белый, погружаясь в скалу.
— Сколько я ни пробовал приживить себе клетки белых Зецу, у меня так и не получилось повторить эту технику! — воскликнул Хируко. — Хотя мое тело все равно стало крепче, больше чакры, еще лучше регенерация, теперь я точно побью саннинов!
Пэйн посмотрел в сторону Хируко, но ничего говорить не стал. По правде говоря, Нагато сомневался, что Хируко одолеет учителя Джирайю, даже если поглотит еще десяток геномов и пересадит себе три дополнительных пары глаз.
Но вслух говорить ничего не стал, зачем?
Комплекс строений Кровавой Тюрьмы занимал лишь малую часть искусственного острова, окруженного десятикилометровым озером, с искусственными водоворотами, вихрями и течениями. Две высокие башни, набитые тюремными камерами, огромный двор для прогулок, казармы охраны, административные здания, переходы, столовая, и все это было обнесено высокой и толстой каменной стеной. Причал для лодок, на которых перевозили заключенных и доставляли припасы, располагался на противоположной стороне острова. Дорога от причала до ворот тюрьмы была усажена деревьями с обеих сторон, и вела через поля цветов, красных и желтых, мимо распаханных земель, с которых частично кормилась Тюрьма.
Но все эти красоты ничуть не взволновали Пэйна.
Пэйн-Яхико сложил три десятка печатей и крикнул.
— Кай! — снимая барьер вокруг Сорагакуре.
Втайне, не осознавая этого, он ждал, что в ту же секунду отовсюду начнут выскакивать шиноби, и был готов нанести отражающий удар. Но никто не спешил нападать на Сорагакуре или Акацукигакуре, как однажды назвал летающую крепость Хируко.
Было видно, как внизу, в Тюрьме, забегали и засуетились фигурки.
Пэйн рассматривал Тюрьму, не спеша бить, блокировать Ворота, уничтожать охрану. Он объяснял это для себя желанием рассмотреть комплекс строений и посмотреть, на что способны защитники тюрьмы. Но подсознательно, Пэйн все еще ждал шиноби и крепкой драки. Наполовину по этой причине он послал Конан и Сасори в Кусагакуре, Деревню-скрытую-в-Траве, расположенную в десяти километрах отсюда, за озером, окружающим тюрьму, лесом и холмами.
