Я едва успел захлопнуть шлем, когда громыхнуло. И на этот раз по-взрослому. Словно из РПО (2) в паре метров пальнули. Не будь обломок, за которым мы с биотичкой спрятались, давно и прочно вросшим в пол, нас бы к чертовой матери взрывной волной сдуло. А так, только неслабо приложило подпрыгнувшим полом, да мусором засыпало.
— Шепард, вы как?! — прозвенел у меня в коммуникаторе встревоженный возглас Гарруса.
— Норма, — просипел я, задним ходом сползая с заворочавшейся биотички. — Живые мы.
Осторожно высунувшись, оценил результат нашего "киндер-сюрприза" и машинально присвистнул: от наемников "Стаи" разве что какие-то невнятные ошметки остались. Ну да, кроганы стояли почти в эпицентре, а ворка броню не носят, полагаясь на свою живучесть.
Поднявшись на ноги, протянул руку Джек, помогая подняться.
— Целы?
— Ага, — выдохнула та, машинально отряхиваясь, и вдруг замерла, уставившись мне за спину округлившимися глазами.
Что за..? Резко обернувшись, я так же завис, обнаружив буквально в паре метров от нас отброшенного взрывом Ареша. Живого, что самое удивительное! Видимо успел поставить биотический барьер. Правда, помогло это ему слабо — слишком близко был взрыв, плюс, ударной волной по обломкам протащило. Так что сейчас мужик больше напоминал подгорелый бифштекс с кровью.
— Жив, — прохрипел он, безумно улыбаясь сквозь кровавые пузыри. — Проект "Телчин" жив. Мы... станем будущим... человечества, как и говорили Они.
— Здесь нет будущего, — глухо отрезала Джек, вскидывая дробовик.
Мда. А по канону, его вроде как можно было спасти и чего-то там потом, в третьей части... но, видать, окончательно я обренегатился. Сожаления — ноль, скорее облегчение. Ибо правильно говорил Джон Сильвер: "мертвые не кусаются", а сумасшедших вокруг и без того сверх всякой нормы. Один я чего стою.
Ладно, надо здесь заканчивать.
— Сюзи, отправь роботов проверить остальные этажи, вдруг кто из наемников уцелел, — приказал я и, проводив взглядом скрывшихся в проходе "ФЕНРИСов", активировал инструментрон, вызывая "Нормандию":
— Джейкоб, что с грузом?
— Уже подготовили, капитан, — отрапортовал Тейлор. — Всё по списку, как вы приказывали.
— Тогда свяжитесь с Метьюзом, пусть заберет.
— Понял.
Так, значит, пока остаемся здесь, а как челнок с корабля вернется, отправлю Массани на крышу. Дам ему Гранта в помощь — вдвоем управятся. Заодно и Сюзи с разведкой закончит.
— Народ, располагаемся, ждем. — Я устроился на ближайшем обломке и, положив винтовку на колени, вопросительно посмотрел на недовольно озирающегося Вакариана:
— Гаррус?
Тот в ответ дернул головой:
— Нет, ничего, просто... словно на арене тут торчим.
— А это она и есть, — буркнула Джек, отворачиваясь от Ареша и принимаясь дозаряжать дробовик.
— Что? — не понял турианец.
— Арена, — биотичка махнула рукой, обводя помещение.
Вот черт, а я всё думал, что мне этот зал напоминает? Да стадион же! Круглая площадка и опоясывающие её ярусами трибуны. Разве что кресел для зрителей нет. Хотя... вон та будка под потолком здорово на ВИП-ложу смахивает.
Собравшаяся вокруг нас команда так же дружно завертела головами, словно разглядывая зал в новом свете.
— Вот это арена?
— Ага, — кивнула Джек. — Тут меня заставляли драться с другими детьми. Мне это нравилось — хоть из клетки выпускали.
— Драться?! — Гаррус в полном изумлении отвесил мандибулы. — Но зачем?!
Джек лишь пожала плечами:
— А хрен его знает. Я вообще слабо понимала, что тут происходит. Может, хотели посмотреть на результат своих опытов, а может, просто со скуки нас стравливали.
— И как часто? — внезапно спросила Миранда. Правда, тут же стушевалась, словно сама не ожидала от себя такого вопроса.
Вопреки обыкновению, Джек не оскалилась на цербершу, а только снова пожала плечами:
— Не знаю, взаперти сложно следить за временем. Я провела в клетке все детство. Иногда меня выпускали и заставляли драться.
— И вы убивали?
— Я была ребенком. Меня накачивали наркотиками и просто выпихивали сюда. Если я отказывалась, меня наказывали.
— А если нет?
— Тогда хвалили. Однажды против троих драться пришлось, а когда я их убила, охранник украдкой мне конфету сунул. Настоящую, из шоколада. Сказал, что очень ему бой понравился.
На губах Джек появилась мягкая улыбка, а голос стал мечтательным, словно у взрослого, вспоминающего светлый момент из детства.
— Я до сих пор помню её вкус. И цвет обертки. Красный, как кровь. Больше всего боялась, что яйцеголовые заметят и отберут, поэтому всю дорогу до своей клетки прятала её в кулаке. Она растаяла, измялась, но всё равно... в жизни ничего вкуснее не пробовала.
Секунду помолчав, биотичка сокрушенно вздохнула:
— Жаль название не прочла.
— Почему? — явно на автомате, просто чтобы не молчать, задал вопрос Гаррус.
— Видела хреново, — поморщилась Джек. — Мне здорово досталось тогда. Левый глаз вообще не открывался, а в правом сосуды полопались, так что всё словно в тумане расплывалось.
Народ с такой занимательной истории окончательно припух и, стараясь не смотреть на биотичку, словно бы невзначай рассосался по залу. Типа на предмет бдительности. Одна Миранда осталась, видимо из чувства противоречия. Устроилась напротив, с видом Снежной королевы в изгнании — надменным и отстраненным. Правда, при этом пальцы церберши непрерывно плясали по сенсору на затворе автомата, переключая режимы с "бронебойных" на "зажигательные" и обратно.
Одернуть, что ли? Сломает ведь.
Но раньше, чем я успел открыть рот, Лоусон вздрогнула и, торопливо сложив оружие, убрала в захват. Видимо комп автомата, охренев от беспрерывной смены режимов, отсигналил ей на ВИ брони запрос: мол, хозяйка, ты уж определись, чего хотела-то?
Мда, хорошо сидим, душевно.
— Шеп, — задумчиво оглядывающая зал Джек внезапно развернулась ко мне, — тут до моей клетки буквально два шага, сбегаю?
Я отрицательно качнул головой:
— Не сейчас. Пусть Сюзи с разведкой закончит. И никаких походов в одиночку.
Джек скривилась, но вопреки обыкновению промолчала, даже не попытавшись спорить. Она вообще с момента, как "Нормандия" вошла в систему Прагии, была словно сама не своя. На Миранду волком не смотрит, презрительно не ухмыляется, даже жаргон с матом из лексикона исчезли. Прям на человека похожа. Что немного напрягает, поскольку непривычно.
Минут десять мы сидели в тишине, только расположившаяся с похожим на ноутбук переносным терминалом воровка периодически что-то бормотала в коммуникатор, переговариваясь с Сюзи.
— Капитан, челнок ушел к вам, — доложился, наконец, Тейлор.
— Ясно, встретим, — машинально кивнул я, открывая на инструментроне карту комплекса, составленную по результатам разведки. — Сюзи, долго ещё?
— Вынуждена напомнить, капитан, что из-за отсутствия специализированных платформ, разведывательные мероприятия... — немедленно завела ИскИн.
Закатив глаза, я мысленно застонал, ибо слышал эту песню уже не раз. И не два. И даже не три. Сразу, как только у нас появились деньги, Сюзи принялась словно бы невзначай подсовывать мне каталоги различных фирм робототехники и со знанием дела рассуждать о сбалансированности боевых групп, применении узкоспециализированных дронов и тактической составляющей современного военного искусства. Короче, вела себя как умный ребенок, который увидел в Детском мире понравившуюся игрушку и теперь подводит родителям обосновательную базу. Типа, мне не для игры, для серьезного дела надо. И ладно бы я спорил или упирался, нет, я же всеми руками "за"! Разумеется, лучше рисковать роботами, чем людьми. О чем неоднократно заявлял. Вслух. Но от напоминаний это не спасало, ибо "функция запоминания органиков отличается высокой избирательностью и низким коэффициентом надежности хранения информации", конец цитаты. Вот и теперь...
— Сюзи, ради всего святого, не начинай! Знаю, что у нас того нет, этого не хватает, там капает, а тут вообще проволокой прикручено. Дойдем до Иллиума, встанем в док на ремонт, сразу отправлюсь в "Арматикс" и куплю тебе игрушек, каких пожелаешь, клянусь!
ИскИн на мгновение замолкла, словно прикидывая верить или нет, — а то вдруг только обещают, органики — они такие, — но всё же смилостивилась:
— Ещё около двадцати минут, капитан.
И без перехода добавила:
— Обновленный каталог "Нью Армс Технолоджис" отправлен на ваш терминал в папку "Избранное".
— Да-да, ясно, обязательно просмотрю, — торопливо заверил я и, оглядевшись, махнул Массани:
— Заид, бери Гранта и дуйте на крышу, встретите челнок с грузом. По местам закладки с Сюзи определишься. Ну да не мне тебя учить.
— Сделаем, Шепард, — хрипло отозвался наемник, и они с кроганом едва ли не вприпрыжку унеслись наверх.
— Касуми, — окликнул я увлеченно барабанящую по сенсорам воровку, — здесь в сети что-нибудь осталось?
Та, не отрываясь от экрана, мотнула головой:
— Нет, капитан, все носители информации либо демонтированы, либо уничтожены.
Ну да, это в игре на эвакуированном сверхсекретном объекте то планшеты сотрудников валяются, то голозаписи с отчетами... Увы, реальные церберовцы далеко не лопухи и даже после торопливого бегства ни бита информации не оставляют.
— А вообще что-нибудь интересное?
— Только архитектура самой сети, может быть полезно... — Касуми стрельнула глазами в сторону Лоусон, — в будущем.
Церберша на подобный намек никак не отреагировала, хотя явно услышала.
— Ладно, тогда... Гаррус, вы с Касуми здесь, на всякий случай, а мы с Джек пройдемся. Миранда?
Я посмотрел на Лоусон, давая ей повод остаться, но та с независимым видом поднялась на ноги и словно на тренировке по зачистке помещений заняла позицию у меня за правым плечом.
Ну, хозяин-барин. Хочет ещё занимательных историй — её дело.
— Джек, показывайте дорогу.
Биотичка, оглядевшись, уверенно направилась к одному из выходов с арены, прокомментировав:
— Вон, по тому коридору, на уровень ниже.
Нижний уровень оказался не только расчищен, но и слегка обжит. По крайней мере, здесь даже свет был. Пусть работала едва ли треть ламп, но в принципе хватало, чтобы не переводить визор в ночной режим и не спотыкаться о трещины в полу.
На перекрестке двух коридоров Джек внезапно остановилась, присев рядом с бурым пятном на проломленной стеновой панели.
— Помню это место, — задумчиво произнесла она. — Тут я впервые сознательно убила человека. Охранника, который пытался меня задержать. Ударила "броском". Он цеплялся за стену и что-то бормотал, кажется, умолял пощадить.
— А вы?
Биотичка поднялась на ноги, продолжая задумчиво смотреть на пятно.
— На меня нападали другие дети, на меня нападали охранники, на меня нападали роботы... было как-то не до милосердия. Ради того, чтобы просто увидеть настоящий солнечный свет, я была готова убить кого угодно.
Она оглянулась, словно прикидывая путь, по которому тогда бежала, мотнула головой:
— Ладно, идем.
Коридор привел нас в холл, больше похожий на маленький прогулочный дворик: клумба в центре, остатки скамеек и голопроекторы под потолком, которые видимо создавали здесь проекцию неба.
— Далеко ещё? — спросил я, оглядываясь.
— Почти пришли. Видишь вон то зеркало? — Джек указала на здоровенную, метра два шириной, зеркальную поверхность, вмонтированную в одну из стен. — Оно одностороннее. Моя клетка находится с другой стороны.
— Зеркало? Зачем? — не понял я.
Нет, одностороннее зеркало — понятно. В полиции такие обычно в стены кабинетов дознания монтируют, чтобы можно было наблюдать за допрашиваемым. Но какой смысл делать наоборот?! Чтобы заключенный видел, а его нет?
— Не знаю, — пожала плечами Джек. — Да и про то, что это зеркало, а не окно, тоже тогда не знала. Я могла видеть других детей, часами пыталась до них докричаться, била в стекло кулаками... но они не обращали внимания. Наверное, здешним яйцеголовым это казалось забавным.
— Психологическая разгрузка, — как-то отстраненно пробормотала Миранда. — Тот же принцип, что и на космических кораблях.
— Разгрузка... — свистящим шепотом повторила за ней Джек, оборачиваясь.
— Если человека запереть в коробке с глухими стенами, он сойдет с ума, — всё так же отстраненно объяснила Лоусон. — Необходимо окно в "большой мир". Пусть даже недоступный. На корабле эту функцию выполняют обзорные палубы. Вы видели, что есть что-то кроме вашей комнаты, но никто не видел вас.
— Так может, проще было выпускать меня сюда?! — прошипела Джек.
— Общение со сверстниками отрицательно влияет на воспитуемого, — явно цитируя чьи-то слова, произнесла церберша.
Причем произнесла таким тоном, что кажется уже готовая кинуться на неё биотичка, остановилась.
— Что за ублюдок такое придумал?
— Мой отец.
Какой, однако, милый человек господин Лоусон-старший.
На всякий случай встав между женщинами, я поинтересовался:
— Позвольте угадаю, Миранда, под этим... этой воспитуемой он имел в виду вас?
— Да, — бесстрастно отозвалась церберша. — Программы моего обучения и воспитания составлялись под его личным контролем.
— Теперь я понимаю, почему ты такая сука, — буркнула Джек, отворачиваясь.
Ещё один короткий коридор, усиленная дверь со снесенной створкой... Джек, словно забыв про нас, замерла на пороге комнаты, осматриваясь. Сделала шаг внутрь, провела рукой по стене, и заговорила. Негромко, явно для себя, не интересуясь, слушают её или нет.
— Здесь прошло моё детство. Странно, ничего не изменилось, но всё другое. Раньше она казалась мне огромной.
Я невольно поежился, представив себе это детство.
Десять лет вот здесь?! В комнатушке пять на пять, где всей мебели: крохотная душевая кабинка в углу, одноместная парта и кровать? Хотя какая это к черту кровать — узкая, рассчитанная на ребенка кушетка. Снабженная захватами для рук и ног.
Остановившись посреди комнаты, Джек медленно огляделась, продолжив:
— Иногда мне снится, что я снова здесь, снова в этой кровати, прихожу в себя после очередного эксперимента. Помню, у правого наручника сползла подкладка и мне удалось перетереть вены о металл. Только без толку — примчалась охрана, руки перемотали, захваты поменяли. Обидно было до слез.
Она подошла к парте и, присев, зачем-то заглянула под неё.
— А этот стол был моим лучшим другом. Я пряталась под ним, чтобы поплакать.
Секунду помолчала и, скривившись, буквально выплюнула:
— Я была жалкой.
— Почему? — вырвалось у меня.
— Потому что ты права, Шепард, — зло бросила биотичка, выпрямляясь, — плакать бессмысленно.
— Жаловаться, — поправил я.
— Что?
— Я говорила: жаловаться бессмысленно.
— А есть разница?
— Да.
— Героиня ревет в подушку? — криво усмехнулась Джек.
Я спокойно пожал плечами:
— Бывает.
— И как?
— Помогает.
Джек недоверчиво уставилась на меня, словно желая проверить, не издеваюсь ли. На что я ответил абсолютно спокойным взглядом. А чего? Это суровые мужики топят боль в стакане, а нам, слабым женщинам, можно и в слезах. Оно для здоровья полезнее. Главное, чтобы подчиненные не видели, как героический... тьфу ты, героическая коммандер размазывает сопли по мордашке. Но тут дело не в "стыдно", просто в глазах личного состава командир должен быть априори крут, велик, и лишен сомнений с колебаниями. А реветь можно. Если тихо и в подушку.
