Ну, есть всякие способы это обойти. В основном намёками, которые считать нарушением статуса нельзя. Я вот читал книжку Эли Менакер про отца. У Ёширори Менакера всю жизнь в реестре стояло н/д. Дочка, конечно, про папу всё знала и ничего умалчивать не собиралась. Но писала примерно так: "в то время мой отец очень тесно общался с такой-то". Или — "с такой-то отца связывала духовная близость и глубокое взаимопонимание". Ну, в общем, все понимают, о чём это. Но тем не менее, даже Эля про папу и его многочисленные увлечения прямо писать не может.
Так что со стороны Лены это демонстративный жест. Означающий — "теперь говорите и пишите, что хотите". Ну то есть полный отказ от роли вдовы при условно-живом муже. Всё, хватит, наигралась в это. Теперь другие игры.
А вот у Якова Вандерхузе как было н/д, так и стоит н/д. Думаю, это ненадолго. Он, видимо, Лену ждал. Когда она соблаговолит придать их отношениям официальный статус. То есть через пару дней он тоже проставит "в отношениях".
Ну что ж, счастья им. Обоим. Много.
А я тут пока про Арканар.
О том, что происходило на планете после эвакуации землян, стало известно в основном по саракшианским источникам. Кроме тайной хроники Отцов — Книги Прежнего Солнца — эта информация оказалась рассеяна по всякого рода старой литературе, ещё имевшей хождение. Например, историю про алхимика Синду левинская команда обнаружила в примечании к местному учебнику химии, хранящемуся в библиотеке ИЭИ. А история тоннеля под Хребтом была изложена в справочнике по горному делу, в качестве наглядного примера. Скорее всего, удалось бы нарыть куда больше, если бы не приостановка расследования. Якобы из-за меня. На самом деле, как я думаю — из-за того, что наверху не знали, что делать с уже полученной информацией. И как на это посмотрит, например, ДГБ, которое и тут оказалось очень даже причём. Как обычно, добавил бы Славин. Который всегда это добавляет в таких случаях.
С чего бы начать-то? А вот, пожалуй, с чего.
Есть такая древняя книжка — "Остров тайн". Автор — Жюль Верн. Там описывается, как пять человек оказались одни на пустом острове. И через несколько лет воспроизвели цивилизацию своего уровня. Правда, у них были инструменты, знания и дисциплина.
Вот примерно то же самое задумал Званцев. И у него получилось. Точнее, у него вообще всё получалось. До определённого момента.
Званцев захватил с Земли всё, что только мог провезти тайком. Включая огромное количество информации. В основном технической. Кроме того, у него были инструменты и оборудование. Часть он привёз с собой, часть захватил у других землян. Во всяком случае, фемптопроцессор у него был, и не один. Видимо, Малышев открыл для него сейф и больше не закрывал. Да и зачем закрывать? Золото требовалось постоянно. Как и обработка мозгов ментоскопом. Обучать кадры традиционными методами было некогда, так что Званцев и его соратники вкачивали более-менее подходящим людям СНВ. Наверное, у кого-то от этого поехала крыша, но Званцев с потерями не считался. Да и потери-то, на фоне того, что уже произошло и ещё только готовилось, были незначительные.
Главным его орудием — тем рычагом, которым Званцев перевернул планету — был Орден. Верхушку его он модифицировал, превратив таким образом в фанатиков. Разумеется, религиозных: других убеждений у членов Ордена не было и быть не могло. Но до поры до времени Званцева это устраивало.
Знал ли Николай Евгеньевич, что планету запретили? Знал. Откуда — это Левина очень интересовало, но выяснить это он не смог. Не успел, скорее всего. Но, так или иначе, после закрытия планеты он развернулся всерьёз. И начал с того, что объявил о своём инопланетном происхождении.
В конце концов ему поверили. Слишком много всяких чудес он мог показать. Так что даже те, кто не очень понял, что такое "иной мир", откуда он пришёл, сочли за лучшее поверить.
Кстати, Званцев перестал зваться "бароном Бау" и вернул себе земное имя и фамилию. Правда, слово "Званцев" не мог выговорить никто. В конце концов его стали звать "андорон", то есть "человек не отсюда", "нездешний". С этим именем он и вошёл в местную историю.
Теперь по фактуре.
Экономическая система, установленная Орденом в Арканаре, была довольно своеобразной. На низовом уровне это было что-то вроде раннего капитализма. Всех благородных ликвидировали, сословные привилегии отменили, многочисленные запреты на то и это отправили туда же, к прадедам. Аграрный вопрос — в Запроливье не то чтобы главный, но довольно острый — решили путём раздачи бывшей господской земли. Через двадцать лет вопрос обострился снова, но к тому времени был завершён тоннель под Красным Хребтом, и лишнее население было отправлено на распашку целинных земель. Впоследствии, уже после катастрофы, именно они остались почти единственным источником продовольствия. Но это было очень сильно потом.
В экономике за Орденом остались несколько монополий — в том числе оружейная — и право заниматься банковской деятельностью. Монахам было, впрочем, не привыкать. Они лихо брали ссудный процент, скупали урожай на корню, но и сами инвестировали в местные производства. Так что арканарцы зажили несколько лучше и веселее, особенно те, кто вовремя подсуетился. А потом такие мелочи, как уровень жизни, перестали волновать людей вообще.
Первые пять или шесть лет Орден занимался тем, что укреплял власть и занимался модификацией разных групп населения. Одновременно с этим он перевооружался. Примитивный огнестрел — на уровне литых пушек — орденские начали производить в год переворота. Интересно, что здесь оказался полезен один из малышевских протеже — алхимик Синда. Выманенный из Соана солидным золотым кушем, он был пристроен к делу: изобретению пороха. Точнее, не изобретению, а нахождению наиболее дешёвого и безопасного состава, с учётом имеющихся в Арканаре минералов и уровня технологий. Алхимику были известны серная и соляная кислота, рецептуру ему дали, так что удалось получить тринитроцеллюлозу, нитруя стебли местной плавучей водоросли. Вещество было нестабильным, но алхимик удивительно удачно пережил несколько взрывов и не пострадал. Он погиб через пять лет, при взрыве первой в арканарской истории колонны аммиачного синтеза.
Пушки помогли решить ируканский вопрос. Если верить Книге, герцогство было захвачено за неделю. Это, скорее всего, преувеличение. А вот Соан не оборонялся вообще: там просто купили всех, кто мог отдать приказ о начале боевых действий.
Дальнейшая политика Ордена на захваченных территориях была очень простой. Оттуда вывезли всё ценное и лишили их возможности хоть как-то развиваться. Нищета вытолкнула талантливых и энергичных людей из Ирукана и Соана в Арканар, так что через некоторое время там не осталось и человеческого потенциала. Остальное сделали орденские, уработав местных жителей своей пропагандой. Когда началась массовая модификация, местные были к этому, в целом, готовы. Они вообще на всё были готовы.
А вот с Эсторской Империей пришлось повозиться.
Добивали её в два приёма. Первый раз войска Ордена почти дошли до эсторской столицы, но благодаря хорошо продуманным и необычайно дерзким операциям эсторской верблюжьей кавалерии оказались отрезаны от снабжения, потом — вытеснены в пустыню и там разбиты по всем правилам местной военной науки. Руководство Ордена ошибки учло и выводы сделало. Через два года была собрана новая армия, которая Эстор всё-таки взяла. Руководил операцией престарелый маршал Риц, начальник Генерального Штаба. Он умер, смотря в подзорную трубу на пылающие пригороды Эстора. Книга Прежнего Солнца добавляет — "от радости". Но Левин решил, что это всё-таки был инсульт.
Интересно, что одной из причин поражения Империи стало восстание на юге. Лидером которого был неизвестный человек, скрывавший лицо под покрывалом, но обладавший хорошо подвешенным языком. Говорил он, правда, с акцентом, зато очень задушевно — люди за ним шли. Эсторцам пришлось отправить на подавление мятежа элитные части. Человека под покрывалом несколько раз ловили — и каждый раз выяснялось, что это не он. Чем всё это закончилось — неизвестно. Но не исключено, что тот человек выжил. И прожил остаток жизни в тихом, неприметном месте.
Что касается Запроливья. Неожиданной проблемой для новой арканарской государственности стали меднокожие варвары. Судя по некоторым намёкам в Книге, они оказались в массе своей имунны к модификатору. Да и вообще их было слишком много. Но тут арканарцам опять повезло: северные меднокожие варвары затеяли войну с восточными. Война длилась лет десять, была полна жестокостей и ужасов и закончилась почти полным взаимным истреблением. Оставшиеся в живых, видимо, использовались при строительстве тоннеля под Хребтом. Где они, похоже, и перемёрли.
Интересная деталь относительно войны. В Книге сказано, что восточных варваров возглавлял белый человек с именем, которое переводилось с языка варваров как Холодная Кровь.
Возможно, такое прозвище ему дали из-за выдающейся невозмутимости. А может быть, он был гипотоником и постоянно мёрз.
И, наверное, любил в баньке попариться.
День 213
Тоже красивое число. Как пьедестал почёта. В середине — первое место, слева ступенька для второго, справа — для третьего. Хотя вообще-то это если смотреть со стороны. А если стоять самому, то второе справа, а третье слева.
Мне, кстати, на таком пьедестале стоять приходилось. На первом курсе в лётном. Я вообще-то никуда особо не рвался, но тут случайно вышло. Были соревнования по атмосферным полётам, и я набрал сто тридцать баллов за идеальную "змейку". Сам не знаю, как у меня получилось.
Ну, дали серебро. И вот, значит, награждение. Гимн Земли, потом гимн училища. Потом речь директора. Мы стоим. По струнке, как полагается. Я тоже стою, на ступеньке с цифрой "два". И мне хочется в туалет. Прямо до боли. А мне ещё стоять. И стоять. Достоял. Потом полчаса пописать не мог. Свело.
Это я без никакого скатологического юмора, если что. Так всё и было.
Мне потом психолог сказал — это нервное, психосоматика. Предложил скорректировать воспоминание. А я не согласился. Хотя меня предупреждали, что будут проблемы с лидерством. Но я к нему вообще-то и не стремился. Потому что уже тогда понимал некоторые вещи. Типа: не надо быть первым в списке награждённых, надо быть тем, кто список награждённых составляет и подписывает. И с тех пор всегда смотрел только в эту сторону.
И вот сейчас дядя Яша, наконец, войдёт в число тех, кто подписывает. Вот только это не я. Я сижу здесь. Пока ему там выправляют спецпропуск в Большой Мальтийский Дворец. А Лена, небось, примеряет туфельки. Платье-то у неё от Лины Котовой, а вот с туфлями всё время какие-то проблемы. Никак подходящего мастера не найдёт. Даже к Марку Немнихеру обращалась, который самого Горби одевает-обувает. Нет, не срослось. Интересно, к кому она подалась теперь?
Я вот, кстати, всего этого не понимаю. По мне, одежда — она и есть одежда. И разницы между пиджаком от Немнихера и обычным, рассчитанным по стандарту, не вижу в принципе. А вот женщины некоторые разницу видят. Или им кажется, что видят. Пёс его разберёт. Лена говорит просто: не могу правильно носить вещь, если не знаю лично мастера, который её спроектировал. Не понимаю, дескать, как её носить. Ну, я в такие тонкости не лезу. Мужчины — существа грубые. Нечуткие. Куда уж нам.
Пообедал, перечитал предыдущее. Плохо я как-то написал. Видно, что нервничаю, не могу сосредоточиться и так далее. Как бы нехорошо. Хотя почему "как бы"? Просто нехорошо. Мне, по идее, должно всё это быть далеко по барабану, как выражается Славин в таких случаях. Ан нет. Дёргает. И сильно дёргает.
Лучше займусь-ка арканарской историей. Если у меня и остался какой-нибудь долг перед человечеством, то, пожалуй, вот этот. Арканарскую историю домучить.
Если с завоеванием Арканара у Званцева всё шло нормально, то построение нового общества из новых людей оказалось задачей менее тривиальной.
Первые же попытки массовой модификации выявили две проблемы. Званцев их решил, одну — на уровне биологии, вторую — организационно. Но это потребовало времени и усилий.
Первая состояла в том, что модификатор действовал на разных людей по-разному. Не принципиально по-разному, а, так сказать, по силе. То есть кто-то становился настоящим железным человеком, ведомым долгом и совестью. А кто-то оставался почти нормальным человеком, который от требований долга и совести мог и уклониться. Что оказывалось весьма выгодным поведением с точки зрения выживаемости. Академик Окада об этом, к сожалению, не подумал.
Тогда Званцев встроил в свой вирус дополнительную степень защиты. А именно — систему самоуничтожения.
То есть. Вирус простраивал в мозгу особую программу. Если от системы самооценки — именно от неё! — долго не поступало позитивных сигналов, человек начинал разрушаться. Сначала психологически: люди впадали в угнетённое состояние, выйти из которого было возможно только через деятельное служение высоким идеалом. А потом и физически. Ломаясь на клеточном уровне.
Вторая проблема генетическими манипуляциями не решалась в принципе. Так как она была связана с самой сутью реморализации.
Модификатор лишал человека всех радостей, кроме радости следования долгу. Но в чём именно состоит этот долг — это человек решал сам. То есть даже не решал: такие вещи человек сам решать не может. Он просто начинал действовать, исходя из того, что он в глубине души считал правильным. А представления о правильном есть у всех. Просто в обычном состоянии их подавляет физиология и эгоизм. Но после заражения вирусом человек начинал следовать своим убеждениям, что называется, не щадя живота своего.
А убеждения у арканарцев были самые разные и самые странные.
Первый раз Званцев столкнулся с этим фактом, когда попытался использовать модификатор как средство против криминала. Он ввёл своё средство преступникам, содержащимся в тюрьме за кражи и разбой, после чего всех выпустил. Результат оказался неоднозначным. Большая часть выпущенных больше не попадалась. Но процентов десять преступников оказались, что называется, закоренелыми. Они были убеждены, что воровать и грабить — хорошо и правильно, ибо это справедливое наказание имущим за их безнравственность и равнодушие к страданиям бедняков. Точка зрения, в общем-то, понятная. Наверное, коммунар Званцев её в чём-то даже разделял. Тем не менее, результат применения модификатора к таким уголовничкам оказался неожиданным. Они не только не бросили своё ремесло, но стали заниматься им ещё интенсивнее. Одного такого субъекта поймали и снова посадили в тюрьму — так он там умер с голоду, так как не хотел касаться неворованной еды.
Потом пошли косяком неприятные открытия. Оказалось, в Арканаре, который все земные наблюдатели считали местом не особо религиозным, существовали разного рода культы и секты самого неприятного свойства. Обнаружились даже пресловутые "горановы братья". Оказалось, что они существуют на самом деле. В основном это были беглые монахи, разочаровавшиеся в Ордене и его идеалах. Убеждения их состояли примерно в том, что мир лежит во зле и неугоден Богу, а потому заслуживает разрушения. Эту точку зрения они обосновывали довольно убедительными аргументами: Арканар был и в самом деле для веселья мало оборудован. Но после того, как горановы братья взорвали пороховой завод, Званцев распорядился отдавать всех членов секты Будаху на опыты.
