Обняв себя за плечи, Эли тихонько всхлипнула. Да, в старых сказках истинная любовь побеждала любую магию, вот только есть ли в них хоть доля правды? Да и есть ли она между ними, та самая любовь? Или это все её мечты?
И кстати... Эли нахмурилась: интересно, если на слышащих не действует ментальная магия, повлияют ли на нее привороты-отвороты? И будут ли вообще кочевники пытаться хоть что-то сделать с ней? Могут ли от воздействия на разум защитить их брачные браслеты? Вопросы, вопросы... и неоткуда ждать ответов! Остается лишь держать глаза опущенными, не применять магию — разве что в качестве последнего средства, быть настороже и попытаться незаметно разведать, что тут и как... И не думать о Рене! О том, что тот, кого она в мыслях начала называть любимым, сейчас с другой... Тяжело вздохнув, девушка легла, накрывшись тонким покрывалом, и закрыла глаза. Силы ей ещё понадобятся...
Глава 31.
Стойбище кочевников. Следующее утро.
Рен опустил гудящую голову на скрещенные руки, чувствуя странную пустоту в душе. Все, что он сейчас ощущал — страх за Эли, вину перед ней и отвращение к себе... Единственное, что хоть как-то удерживало его от приступа ярости, была клятва, которую ему дал вождь: не причинять вреда Эли. Точнее, то, что он дал её за всех своих подданных, а Васир подтвердил её магически — правда, лишь в том случае, если она не "попытается напасть на кого-то из членов Рода". Хоть какая-то защита...
Покосившись на смятое ложе, Рен горько усмехнулся. Да уж, без этого опыта он бы с радостью обошелся! Мерзкое и непривычное ощущение — чувствовать себя жертвой, куклой на веревочках...
Нет, будь это в других обстоятельствах... Что скрывать — Фариса потрясающе красивая девушка, и, случись все по-иному, он не преминул бы сам затащить её в постель и сделать все, чтобы они оба получили удовольствие. Да, в других обстоятельствах: повстречайся Фариса ему хотя бы пару месяцев назад — до Эли, не будь она столь молода и столь похожа на тень из прошлого — впрочем, последнее его могло и не остановить... Теперь же... Принуждение превратило обычно приятное занятие в нечто иное, а поневоле полученное телесное удовлетворение казалось каким-то стыдным и неправильным, особенно при мысли об Эли, о том, что ей может быть больно... Если, конечно, испытываемые ею чувства хоть немного похожи на те, что он ощущает по отношению к ней...
Хорошо ещё, что пленители прислушались к его словам и согласились на то, что девушки должны занимать место в его постели по одной! По крайней мере, у него есть время попробовать найти выход — хотя бы для Эли...
Воспоминания о прошедшей ночи заставили его снова подумать о том, не совершил ли он ошибки. Вот только... Когда Фариса сказала ему, что ей нет ещё и пятнадцати, он просто потерял дар речи. Хотя и среди аристократов ранние браки были правилом, большинство родителей и опекунов всё же старались дождаться хотя бы шестнадцатилетия девушек! Да, в деревнях, насколько он знал, и в четырнадцать замуж отдавали, но самому ему ни разу не приходилось делить постель с настолько юной особой, да и мыслей-то таких не было! И вообще он старался иметь дело исключительно с опытными и охочими до любовных утех девицами...
Проклятье, лучше бы эта девчонка оказалась такой, какой предстала в том шатре — свободной, соблазнительной и раскованной! А вместо этого... Напуганная, дрожащая, пытающаяся прикрыться волосами, прячущая взгляд... и твердо решившая идти до конца и исполнить то, что считала своим долгом. Так что первоначальный план — по-быстрому сделать свое дело и прогнать её — просто рухнул. Уж кем-кем, а насильником он становиться не собирался... И от того, что Фариса выходила из его шатра с улыбкой, Рен испытывал какое-то горькое удовлетворение пополам с пониманием, что он только усугубил ситуацию...
Тряхнув головой, он потянулся к вину, и тут же охнул — брачный браслет на запястье обжег его льдом. Вскинувшись, Рен резко подобрался, оглядел пустой шатёр и сощуренными глазами принялся рассматривать кувшин с вином. Случайность или нет? Последний раз браслет отреагировал за столом, тогда ему показалось, что это ответ на ревность Эли... а если нет? Они ведь так и не знают всех свойств этих странных артефактов! Ведь именно вскоре после этого он осознал, что утратил контроль над Силой... А что, если браслеты частично являются защитными артефактами? Рен нахмурился, вспоминая и в задумчивости потирая руку — кожу на запястье по-прежнему слегка жгло. Сигнальные чары на попытку контроля разума? А почему бы и нет, учитывая, что Васир — маг Крови?
Снова взяв кувшин в руку, Рен покрутил его и налил вино в кубок. К его удивлению, браслет на это никак не откликнулся, словно понимая, что хозяин и не собирается пить. Вино не отличалось от обычного ни по виду, ни по запаху — обычное красное вино, разве что слишком хорошее для кочевников... А вот чуть более обычного терпкий вкус, которому Рен вчера не придал значения, вполне может объясняться необычными добавками...
Рен почувствовал неожиданное облегчение. Судя по всему, причиной утраты связи с Даром явилось какое-то зелье, которому придали мощь с помощью магии Крови. А это значит, рано или поздно оно перестанет действовать... если, конечно, он не сглупит ещё раз! Знать бы ещё, что это за зелье... Надежно связь с магией блокировал лишь керлит, но кое-какие травы и грибы имели похожий, пусть и очень кратковременный эффект...
Пересохшее горло саднило, но на столе не было ничего, кроме этого кувшина — кто-то явно позаботился об этом! Хотя... Рен недобро усмехнулся: большую миску с водой ему принесли явно для умывания, но кто сказал, что он не может использовать эту воду по другому назначению? Утолив жажду и умывшись, он откинул край ковра и осторожно вылил вино из кувшина прямо на землю.
Снова поставив кувшин на стол, Рен задумчиво оглядел шатёр. Больше всего его пугала неизвестность: как там Эли, что с ней? Сможет ли она сдержаться, затаиться на время, и самое главное — не выдать себя? Если бы им только позволили поговорить! Но надеяться на это попросту глупо, а значит, нужно что-то придумать, но что? Вряд ли хоть кто-то согласится передать ей записку от него...
Блуждающий взгляд остановился на переметных сумах — видимо, их вчера вечером принесли в шатёр. Дернув щекой, он подошел к ним, открыл и проверил — всё было на месте, похоже, кочевники их даже не раскрывали. А что, если? Сощурив глаза, он быстрыми движениями распотрошил их, перекладывая вещи, а затем отошел к столу, прихватив с собой кое-что...
Шаги заставили его выпрямиться. Зашедшая в шатёр девушка— служанка бросила любопытный взгляд на гостя, с недовольством рассматривающего порванную одежду, чем-то похожую на куртку, сказала:
— Ваш завтрак, почтенный гость, — и принялась выставлять на стол миски и чашки, с интересом косясь на первого виденного ею в жизни Говорящего с ветром. Надо же, а с виду обычный мужчина, разве что властность так и чувствуется. Интересно, а в постели он себе своей силой помогает? Фариса сегодня совсем не выглядит обиженной, скорее наоборот...
— Спасибо, — откликнулся он, — как тебя зовут?
— Юлвиз, достопочтенный. Могу ли я чем-то ещё вам услужить?
— Юлвиз, ты не знаешь, где сейчас моя жена?
— В шатре у Итаро, под присмотром Айсиль, его младшей жены, — откликнулась та, — только мне нельзя ей что-то передавать...
Рен хмыкнул, разглядывая служанку. Тощая девица с кривоватым носом, тонкими губами и следами какой-то болезни на лице смиренно сложила руки на животе и потупила взгляд, но он успел заметить, как быстро она оглядела всё вокруг. Судя по всему — болтушка и сплетница...
— Я не собираюсь заставлять тебя делать что-то, из-за чего тебя могут наказать, милая девушка, — ответил он, мимоходом ответив странное выражение на её лице, — но полагаю, что уж вещи-то передать ей можно? И надеюсь, что никто из охранников не станет копаться в одежде моей жены?
— Я не знаю, — смущенно ответила та, — а вдруг вы ей передадите что-то...
— О боги! — раздраженно ответил Рен, отбросил в сторону камзол и вытряхнул мешок Эли, — можешь сама посмотреть! В конце концов, я попросту не желаю, чтобы мужчины видели её белье!
Покрасневшая Юлвиз кивнула, в вываленной куче действительно была только одежда, корзиночка с нитками и иголками и какой-то флакон.
— Это мыло, — усталым голосом пояснил Рен, — можешь сама проверить. Ну что, отнесешь?
— Да, конечно!
— И вот это, — в её сторону полетел камзол, — пусть зашьёт.
Выйдя из шатра, Юлвиз направилась в соседний — его занимал Васир. Доложив о состоявшемся разговоре, она выжидающе посмотрела на мужчину. Тот хмыкнул и кивнул:
— Выполняй пожелание нашего гостя. И да, в разговоре с его женой стоит упомянуть, что выглядел он весьма довольным. Ты все поняла?
— Да, мой господин!
Эли накинула капюшон и отошла от реки. После размышлений этой ночи она решила не есть и не пить ничего, во что можно было бы подмешать зелье, так что постаралась хорошенько напиться, пока умывалась. Заодно хоть немного охладила горящее лицо...
Интересно, ей специально показали, с каким довольным лицом Фариса выпорхнула из шатра? Судя по всему, да, и украдкой брошенный в её сторону сочувственный взгляд отряженной ей в качестве сопровождения Айсиль послужил тому подтверждением. Самая младшая из жен Итаро оказалась куда моложе, чем думала Эли, старше её самой всего на год, и явно не любила своих товарок, особенно чересчур властную Жализ. Хотя, разумеется, не настолько, чтобы помочь им с Реном бежать — похоже, у нее и в мыслях не укладывалась возможность противоречить мужу или тем паче вождю. Хотя даже такая союзница лучше, чем ничего...
Девушка шла следом за Айсиль, стараясь казаться как можно незаметнее, но при этом старательно подмечая все вокруг: расположение шатров, караулов, лошадей. И с каждой минутой ею все больше овладевала безнадежность — кочевников было попросту чересчур много, да и как можно сбежать, не имея никакой связи с Реном? Если бы им хотя бы дали поговорить...
Вернувшись в шатёр Итаро, девушка опустилась на свою лежанку и вздохнула. Айсиль открыла рот, желая что-то сказать, и тут же захлопнула его, стоило в их комнатушку зайти незнакомой Эли девушке — явно служанке, судя по одежде без каких-либо украшений. Поклонившись, она сказала:
— Господин Рен велел передать своей жене её одежду и вот это, — она протянула Эли камзол, — для починки.
— Как он? — вырвалось у Эли прежде, чем она успела осознать, что этому вопросу лучше было бы остаться не заданным, особенно с учетом того, как блеснули глаза вошедшей.
— Выглядит довольным и радостным, — ответила та, пожав плечами, — и больше ничего не передавал и не спрашивал. Простите, мне пора идти.
Айсиль проводила её взглядом и вздохнула. Эли ей понравилась, именно поэтому она пыталась хоть немного помочь ей. Сев рядом, она дотронулась до холодной руки гостьи и тихо сказала:
— Юлвиз не очень хорошая, она могла и соврать. Мне надо уйти, а ты лучше не выходи никуда.
Эли молча кивнула, боясь, что голос выдаст ее. Айсиль встала, бросила на нее ещё один сочувственный взгляд и вышла, оставив гостью одну. Та подождала, пока шаги не затихнут вдали, и медленно подняла глаза.
Будь здесь сейчас кто-нибудь из кочевников, он бы поразился тому, как изменилось её лицо, особенно ледяной усмешке на побелевших губах. Эли встала — иса Ларта восхитилась бы этим плавным, текучим движением — и подошла к брошенной на пол сумке с вещами. Проверив ее, девушка нахмурилась — неужели она ошиблась? Или... тихонько охнув, девушка прихватила с собой корзинку для рукоделия, вернулась к лежанке и опустила глаза на камзол. Забавно, ещё вчера был целехонек, а теперь ткань разрезана, точно после атаки ножом. Рену оставили оружие? Похоже на то... Оглядевшись по сторонам, она аккуратно вывернула наизнанку кусок подкладки и усмехнулась — догадка оказалась верной.
Неровные строчки были написаны чем-то бурым. Пришедшая в голову Эли мысль заставила её вздрогнуть — вряд ли Рену дали чернила, да и по цвету это слишком похоже на кровь! Передернув плечами, она принялась читать, несмотря на весь свой гнев восхитившись Реном — даже найди кочевники это послание, они бы ничего не поняли! Уж в том, что среди них не найдется знатоков эльфийского, Эли была уверена полностью...
По мере чтения короткого и сухого письма лицо её все больше каменело. Так вот в чем причина того, что Рен не попытался пробиться силой! И очень плохо, что они не знают, сколько продлится действие той отравы, что подлили Рену вчера...
Убедившись, что выучила послание наизусть, девушка снова вывернула ткань и взялась за иголку. В конце концов, ей же принесли камзол починить? Вот этим она и займется, тем более, что рукоделие займет лишь руки, не мешая думать.
Усилием воли отогнав воспоминания о довольном виде Фарисы, о словах служанки и о взглядах, которые бросали на нее женщины кочевников, Эли принялась размышлять. Рен подумал о том же, что и она — её легко раскрыть, а значит, убираться отсюда нужно как можно быстрее. И его предположение о том, что можно воспользоваться связью браслетов, вполне логично — удалось же это в особняке лорда Сиарна! Но попытка у них будет только одна...
Боль обручем сжала голову, на миг стало трудно дышать. Потерев виски, Эли поморщилась и вдруг насторожилась — в воздухе было что-то странное... Она растерянно огляделась по сторонам, принюхалась и вдруг усмехнулась — ну конечно же! Всего лишь гроза идет, они в степи хотя и редки, но всё же случаются... или они с Реном её каким-то образом притянули? Впрочем, случайность это или нет, но именно гроза может им помочь, надо лишь предупредить Рена. И как? Хотя... "Почему бы и нет, надеюсь, он догадается", — подумала она. Сделав последние стежки, Эли достала иглу и нитки для вышивания и принялась за работу.
Отложив в сторонку аккуратно зашитый камзол, по черной ткани которого теперь вились едва заметные темно-зеленые узоры, напоминающие стилизованные листья, Эли выдохнула и потрясла кистями. Придирчиво осмотрев свою работу, она удовлетворенно кивнула, мысленно поблагодарив матушку и учителей в Школе, заставивших-таки свою непоседливую дочь и ученицу научиться истинно женским искусствам. Узор выглядел уместно и даже благородно...
Встав, Эли прошлась по комнатке и, чуть отодвинув полог, осторожно выглянула наружу. Да, она была права, гроза была все ближе... Недобро усмехнувшись, девушка вернулась на лежанку и вновь взялась за иглу.
— Красиво, — Айсиль села рядом, — можно посмотреть?
Эли кивнула и протянула ей одну из своих рубашек, которую сейчас вышивала. Проведя пальцами по узору, Айсиль тихонько спросила:
— Оберег?
Эли виновато посмотрела на нее и кивнула. Та поджала губы, бросила взгляд на камзол и сказала:
— Я отнесу его твоему мужу. А ты, — она понизила голос и протянула Эли лепешки, достав их из-под накидки, — поешь, это не очень вкусно, но полезно.
— Спасибо, — тихо произнесла та, пряча лепешки.
Айсиль взяла камзол и вышла. Эли услышала, как она что-то кому-то сказала, потом голос Жализ, чьи-то мужские голоса... Оглядываясь по сторонам, она быстро проглотила лепешки и недобро усмехнулась: пожалуй, стоит отблагодарить Айсиль, и лучше всего это сделать, прижав самую старшую из жен Итаро. А вот как... Что ж, ещё несколько часов у нее есть...
