меч и стал рубить руки. Люди с воплями падали в воду. Лодка понеслась вниз
по течению. Сюй Чу, стоя на корме, ловко работал шестом. Цао Цао лежал на
дне лодки.
Ма Чао с отрядом выскочили к месту переправы, но беглецы были уже на
середине реки. Ма Чао выхватил лук и выстрелил. Его воины осыпали
удаляющуюся лодку тучами стрел. Сюй Чу прикрыл Цао Цао седлом, и ни одна
стрела в него не попала. Но почти все гребцы были ранены или убиты. Лодка
потеряла управление и завертелась в стремительном течении. Сюй Чу ногами
сжимал руль, одной рукой работал шестом, а другой держал седло, прикрывая
Цао Цао.
В это время Дин Фэй, начальник уезда Вэйнань, находился на южной горе и
увидел, как Ма Чао обстреливает Цао Цао. Дин Фэй тут же приказал выпустить
всех коней и коров, которые были у него в лагере. Силянские воины,
прирожденные скотоводы, не могли выдержать этого искушения и кинулись ловить
лошадей и коров. Обстрел прекратился, и так был спасен Цао Цао.
Но лодка вблизи северного берега затонула. Военачальники бросились на помощь
чэн-сяну, но Сюй Чу уже вынес его. Латы Сюй Чу были утыканы стрелами. Цао
Цао отвели в лагерь. Приближенные приходили в шатер справляться о здоровье
чэн-сяна.
— Чуть-чуть не попал я в руки этого разбойника, — улыбаясь, говорил Цао
Цао.
— Да! — подтвердил Сюй Чу. — И если бы кто-то не выпустил коней и коров,
враги переправились бы через реку.
— Кто же их отвлек? — спросил Цао Цао.
— Дин Фэй, начальник уезда Вэйнань, — сказал кто-то.
Вскоре явился и сам Дин Фэй. Цао Цао обратился к нему со словами:
— Благодарю вас. Если бы не ваша уловка, сегодня эти разбойники схватили
бы меня.
И он пожаловал Дин Фэю звание цзюнь-сяо-вэй.
— Ма Чао пришлось уйти, но завтра он снова придет, — предупредил Дин Фэй.
— Надо придумать, как отразить его нападение.
— Я уже все обдумал, — спокойно сказал Цао Цао.
Он вызвал к себе военачальников и приказал окружить высоким валом место, где
будет построен лагерь. Когда появится противник, войску укрыться за насыпью,
а внутри вала оставить знамена, чтобы ввести врага в заблуждение. Вдоль
берега вырыть широкий ров и покрыть его легким настилом, вражеский отряд
завлечь в эту ловушку и там разбить.
Ма Чао возвратился к Хань Сую и рассказал, как он едва не схватил Цао Цао,
но того спас какой-то храбрый воин, который на себе унес его в лодку.
— Я знаю, что у Цао Цао есть отряд телохранителей, называют его отрядом
Тигров, — ответил Хань Суй. — Прежде ими командовали военачальники Дянь
Вэй и Сюй Чу. Но Дянь Вэй погиб и, должно быть, Сюй Чу спас Цао Цао. Да,
этот человек обладает необычайной силой! Если тебе придется встретиться с
ним, смотри не вступай в поединок! Ведь недаром прозвали его Ху-чи —
Бешеный тигр.
— Я давно о нем слышал, — промолвил Ма Чао.
— Цао Цао решил переправиться через реку, чтобы ударить нам в тыл, —
сказал Хань Суй. — Надо поскорей напасть на него, чтобы не дать ему
возможности построить укрепленный лагерь.
— А мне кажется, что лучше всего разбить его на северном берегу и помешать
ему переправиться, — возразил Ма Чао.
— В таком случае, дорогой племянник, — согласился Хань Суй, — ты охраняй
лагерь, а я нападу на Цао Цао.
— Согласен, — ответил Ма Чао. — Только пусть Пан Дэ идет во главе
передового отряда.
Хань Суй и Пан Дэ с отрядом в пятьдесят тысяч воинов подошли к берегу реки
Вэйшуй. Цао Цао велел своим воинам из-за вала завлечь противника в ров. Пан
Дэ с тысячей закованных в броню воинов бросился вперед, и многие из них
провалились в ямы. Пан Дэ одним прыжком выскочил из ямы и, отбивая удары
врага, вырвался из окружения.
Хань Суй попал в кольцо врагов. Пан Дэ бросился ему на помощь, но путь ему
преградил Цао Юн. Пан Дэ одним ударом меча сразил Цао Юна, пробился к Хань
Сую, вырвал его из кольца, и они бежали в юго-восточном направлении. Воины
Цао Цао погнались за ними, но тут на помощь беглецам подоспел Ма Чао.
Битва продолжалась до заката солнца, и лишь тогда обе стороны отвели свои
войска, чтобы подсчитать потери. У Ма Чао погибли военачальники Чэн Инь и
Чжан Хэн и сотни две воинов, провалившихся в ров.
Ма Чао сказал Хань Сую:
— Надо сегодня же ночью захватить временный лагерь противника.
— Разделим наше войско на две части, чтобы можно было прийти на помощь
друг другу, если понадобится, — предложил Хань Суй.
Ма Чао так и сделал. Сам он возглавил передовой отряд и выступил ночью
против врага; Пан Дэ и Ма Дай остались в тылу.
Цао Цао созвал военачальников и сказал:
— Ма Чао думает воспользоваться тем, что у нас еще нет укрепленного
лагеря. Но ему не удастся захватить нас во временном лагере — мы будем в
засаде. Как только я дам сигнал, выскакивайте и бейте разбойников!
Военачальники увели войско в засаду.
Тем временем Ма Чао послал военачальника Чэн И с тридцатью воинами в
разведку. Нигде не обнаруживая врага, разведчики проникли в расположение
войск Цао Цао. В этот момент раздался треск хлопушек, отряды выскочили из
засады и окружили разведчиков. Чэн И был убит Сяхоу Юанем. Но тут Ма Чао и
Ма Дай ударили на врага с тыла.
Поистине:
Врага поджидая, войска можно в засаде иметь,
Но трудно в открытом бою храбрых бойцов одолеть.
О том, кто одержал победу, а кто потерпел поражение, вы узнаете в следующей
главе.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ
в которой повествуется о том, как Сюй Чу сражался с Ма Чао,
и о том,
как Цао Цао послал письмо, чтобы поссорить Хань Суя и Ма Чао
Ночью обе армии вступили в жестокий бой, который продолжался до рассвета. Ма
Чао отступил и расположился лагерем у реки Вэйшуй. Цао Цао из лодок и плотов
соорудил три плавучих моста и соединил северный берег с южным. Цао Жэнь по
обе стороны реки раскинул лагеря, окружив их стеной из повозок. Ма Чао узнал
об этом и приказал зажечь лагерь врага. Когда вспыхнул огонь, войско Цао Цао
обратилось в бегство. Так силянские войска отрезали противника от реки.
Цао Цао не удалось построить укрепленный лагерь; это сильно тревожило его,
но после пожара он ничего не мог придумать.
— А не построить ли нам стену из песка, господин чэн-сян? — предложил
Сюнь Ю. — Ведь на реке много песка.
Цао Цао решил попробовать и выделил тридцать тысяч воинов на постройку
песчаной стены, но песок осыпался и стена рушилась; да еще Ма Чао не давал
ни минуты покоя.
Приближался конец девятого месяца. Погода стояла холодная. Черные тучи
покрывали небо, солнце почти не показывалось. Цао Цао был подавлен
создавшейся обстановкой, как вдруг ему сообщили:
— Господин чэн-сян, к вам пришел какой-то старец и говорит, что желает
дать вам совет.
Цао Цао принял пришедшего. Вошел тощий как жердь и седой как лунь старик.
Это был Лоу Мын-мэй, родом из Цзинчжао, долгое время проживший в горах.
Цао Цао с почетом усадил старика.
— Насколько я знаю, вы, господин чэн-сян, желаете построить лагерь по обе
стороны реки, — сказал Лоу Мын-мэй. — Что же вы напрасно теряете время?
— Земля здесь песчаная, и никак не удается возвести стену, — возразил Цао
Цао. — Может быть, вы мне что-нибудь посоветуете?
— Неужели вы, командуя войсками как мудрец, не учитываете времени года? —
удивился Лоу Мын-мэй. — Вот уж сколько дней нет солнца, небо затянуто
тучами. Стоит подуть ветру с севера — и ударит мороз. Сейчас же пошлите
всех своих воинов на берег строить стену и поливать ее водой. К утру стена
будет стоять!
Цао Цао понял мудрого старца и хотел щедро наградить его. Но Лоу Мын-мэй
награду не принял и удалился.
Ночью действительно подул сильный северный ветер. Цао Цао послал все свое
войско строить стену. Воду таскали в шелковых мешках, так как ничего другого
под руками не оказалась. Вода замерзала на глазах, и к рассвету работа была
окончена.
Разведчики донесли об этом Ма Чао, и тот был очень встревожен, подозревая
здесь помощь духов.
На другой день войско Ма Чао с барабанным боем двинулось к стене. Навстречу
выехал Цао Цао в сопровождении Сюй Чу.
— Я выехал к вам один без войска! — крикнул Цао Цао. — Пусть выйдет Ма
Чао, я хочу с ним говорить!
Ма Чао выехал из строя, держа наизготовку копье.
— Ты смеялся надо мной, что у меня нет укрепленного лагеря! — продолжал
Цао Цао. — Так взгляни! Видишь, сегодня ночью мне помогло небо! Сдавайся!
Разгневанный Ма Чао хотел наброситься на Цао Цао, но за его спиной увидел
человека со свирепыми глазами. Ма Чао понял, что это Сюй Чу.
— Эй, Цао Цао, говорят, что у тебя в войсках есть Князь тигров! — крикнул
Ма Чао, взмахнув плетью. — Где он?
— Это я, Сюй Чу из Цяоцзюня! — крикнул в ответ Сюй Чу, подымая свой меч,
Вид его был грозен, глаза метали молнии, и Ма Чао не посмел напасть на него.
Цао Цао и Сюй Чу вернулись в лагерь, нагнав на противника страх.
— Оказывается, Ма Чао тоже знает, что Сюй Чу — Князь тигров! — сказал
Цао Цао своим военачальникам.
С тех пор в войсках за Сюй Чу так и утвердилось прозвище Князь тигров.
— Завтра я непременно захвачу Ма Чао! — заявил Сюй Чу.
— Помни, что Ма Чао храбр и справиться с ним нелегко! — предупредил Цао
Цао.
— Клянусь, что я буду драться с ним насмерть! — воскликнул Сюй Чу.
И он послал воина известить Ма Чао, что Князь тигров завтра вызывает его на
решительный поединок.
— Да как он смеет так пренебрежительно обращаться со мной! — в сильном
гневе закричал Ми Чао, прочитав послание Сюй Чу. — Клянусь, что завтра же
убью этого болвана среди тигров!
На другой день оба войска вышли из своих лагерей и расположились в боевом
порядке. В войске Ма Чао на левом крыле встал Пан Дэ, на правом — Ма Дай, а
в центре — Хань Суй.
— Эй, ты! Болван среди тигров! Выходи! — кричал Ма Чао, с копьем в руке
выезжая из строя.
— А ведь он не менее храбр, чем Люй Бу! — сказал Цао Цао своим
военачальникам, стоявшим под знаменем.
Не успел он произнести эти слова, как Сюй Чу, размахивая мечом, бросился на
Ма Чао. Тот устремился навстречу с поднятым копьем. Противники схватывались
более ста раз, но победа не давалась ни тому, ни другому. Они разъехались,
сменили усталых коней и снова вступили в поединок. Но еще сто схваток лишь
показали, что силы их равны.
Распалившись, Сюй Чу сбросил с себя шлем и латы и ринулся на Ма Чао. Оба
войска перепугались. Но противники, не обращая внимания на то, что
происходит вокруг, продолжали яростно драться. Последовало еще тридцать
схваток. Наконец Сюй Чу изо всех сил занес меч над головой Ма Чао. Однако
тот успел отклониться и мгновенно сделал выпад копьем. Сюй Чу, отбросив свой
меч, руками вцепился в копье Ма Чао, стараясь вырвать его. Сюй Чу был
необыкновенно силен. Испустив яростный крик, он переломил древко копья, и
противники с остервенением принялись колотить друг друга обломками древка.
Цао Цао, опасаясь, как бы Сюй Чу не погиб, велел Сяхоу Юаню и Цао Хуну с
двух сторон напасть на Ма Чао. И в ту же минуту Пан Дэ и Ма Дай, не
спускавшие глаз со своего полководца, с отрядом всадников, одетых в броню,
ударили им наперерез. Разгорелась жестокая схватка. Две стрелы попали в
плечо Сюй Чу.
Войска Цао Цао беспорядочно отступили к лагерю. Ма Чао с боем преследовал их
до самого рва. Цао Цао приказал обороняться в лагере и больше в бой не
вступать. Он потерял более половины своих войск.
Ма Чао, вернувшись в свой лагерь, сказал Хань Сую:
— Много приходилось мне видеть свирепых воинов, но таких, как Сюй Чу, я
еще не встречал! Это и в самом деле тигр!
Цао Цао понял, что победить Ма Чао можно только хитростью. И он тайно
переправил на западный берег реки Сюй Хуана и Чжу Лина с отрядом войск,
повелев им соорудить там лагерь, чтобы позже ударить на противника с двух
сторон.
Как-то со стены Цао Цао заметил, что Ма Чао, как вихрь, мчится на коне к
своему лагерю. За ним следовало около сотни всадников.
Цао Цао долго молча восхищался своим противником, а потом, бросив на землю
шлем, воскликнул:
— Пусть земля не примет мой прах, если я не уничтожу Ма Чао!
Услышав эти слова, Сяхоу Юань так и загорелся желанием драться.
— Пусть я погибну здесь, но я убью злодея Ма Чао! — закричал он и с
тысячей всадников через распахнутые ворота лагеря бросился догонять врага.
Цао Цао, боявшийся за жизнь Сяхоу Юаня, поспешил за ним.
Ма Чао, заметив это, развернул своих воинов в линию. Сяхоу Юань с отрядом
налетел на них. В самый разгар боя Ма Чао увидел неподалеку от себя Цао Цао
и, забыв о Сяхоу Юане, бросился на него. Но Цао Цао, повернув коня, умчался,
и войско его разбежалось.
Ма Чао решил преследовать врага, но тут ему сказали, что часть войск Цао Цао
успела переправиться на западный берег и уже строит там лагерь. Ма Чао
сильно встревожился, и у него пропало желание мчаться в погоню за Цао Цао.
Вернувшись в лагерь, Ма Чао сказал Хань Сую:
— Теперь враг у нас спереди и сзади. Как же нам быть?
— Лучше всего отдать эту землю и попросить мира, — предложил военачальник
Ли Кань. — А там наступит весна, и мы решим, как действовать дальше.
— Ли Кань правильно говорит, — поддержал Хань Суй.
Но Ма Чао все еще колебался. Тогда Ян Цю и Хоу Сюань тоже стали его
уговаривать прекратить войну. Наконец Ма Чао согласился и послал Ян Цю к Цао
Цао.
Выслушав посланца, Цао Цао сказал:
— Возвращайтесь к себе; позже я извещу Мо Чао о своем решении.
Ян Цю удалился.
— Что же вы думаете ответить Ма Чао? — спросил советник Цзя Сюй, входя в
шатер Цао Цао.
— А что бы вы ответили? — в свою очередь задал вопрос Цао Цао.
— Победа завоевывается не одним оружием, — ответил Цзя Сюй. — Сейчас
соглашайтесь на мир, а потом постарайтесь посеять вражду между Ма Чао и Хань
Суем. Это поможет вам разгромить их в первом бою.
— Умнейшая мысль в Поднебесной! — воскликнул Цао Цао, хлопнув в ладоши.
— И притом совпадает с моей! Притвориться, что я готов заключить мир, —
моя давняя мысль!
К лагерю Ма Чао помчался гонец с письмом. Цао Цао сообщал, что принимает
предложение Ма Чао, но просит подождать, пока он не вернет свои войска с
западного берега реки. В то же время он приказал наводить мосты якобы для
того, чтобы переправить войско, и вообще делать вид, что войска собираются
уходить.
Узнав об этом, Ма Чао сказал Хань Сую:
