ALL YOU NEED IS KILL
В лицемерном мире полном зла и сложностей
Мне снится сон о будущем, где множество возможностей:
Там можно быть съеденным безумными грибами;
Там Вас изнасилуют инопланетяне!
Там можно быть застреленным, а можно выпотрошенным -
Там с Вами точно не случится ничего хорошего!
Сорок тысяч способов подохнуть:
В далеком темном будущем все очень, ОЧЕНЬ плохо!
Ай-ай-ай!
Forty thousand ways to die!
Андрей Драг, "Сорок тысяч способов подохнуть"
Когда я в камень скатаю шерсть,
Тогда в крови загустеет месть,
И ты получишь дурную весть
От ветра и птиц.
Но ты хозяин воды и травы,
Ты не коснёшься моей головы,
А я взлечу в опереньи совы,
Не видя границ.
Тебя оставив вспоминать,
Как ты меня сжигал и вешал:
Дитя Анэма умирало, смеясь.
А я вернусь к тебе сказать:
Ты предо мной изрядно грешен,
Так искупи хотя бы малую часть.
Ты спишь и видишь меня во сне:
Я для тебя лишь тень на стене.
Я прячусь в воздухе и в луне,
Лечу, как тонкий листок.
И мне нисколько тебя не жаль:
В моей крови закипает сталь,
В моей душе скалят зубы страсть и порок,
А боль танцует стаей пёстрых сорок.
Я никогда не любил воскресать, но иначе не мог.
Канцлер Ги, "Тень на стене"
Нацуки Субару:
Тзииииинч! Ненавижу тебя, Повелитель Перемен! Ненавижу, будь ты трижды проклят!
"Прекрасно тебя понимаю, мальчик. Я его тоже ненавижу. Правда, с проклятиями ты опоздал, во всяком случае с их количеством. Он уже проклят не трижды, а девятьсот девяносто девять раз... по меньшей мере. И это тоже является частью его планов".
Не подлизывайся, Ариман! Тебя я ненавижу не меньше!
"И тут ты тоже опоздал, мальчик. Меня ненавидит мой отец и почти весь мой легион. Ненависть одного обычного японского школьника меня на этом фоне не сильно беспокоит".
Ничего, ещё обеспокоит. Увидишь, когда я до тебя доберусь. У меня много попыток.
Для Аримана и Ререй (я знаю, что её имя правильно произносится Лелей, но выговаривать Л мне всё ещё сложно, а она против моего японского акцента не возражает) эта история началась всего чуть больше недели назад. Для Тзинча, надо полагать, тоже, хотя кто его знает, учитывая, как эта тварь способна складывать и выворачивать пространство и время.
Для меня прошло уже около четырёх лет. Может быть больше — давно сбился со счёта. Триста двадцать одна смерть — это я знаю точно, но вот проходящее между ними время считать просто устал. Три сдвига точки сохранения — сейчас я возрождаюсь примерно через девять суток от момента появления в этом мире. Непосредственно перед выходом нашей злосчастной экспедиции в злосчастный Назарик!
Девять — магическое число Тзинча, поэтому позволять мне дотянуть до следующей точки сохранения он не хочет. Утверждает, что именно в этот день шансы на успешный рейд — самые высокие. С-скотина пернатая!
А началось ведь всё вполне безобидно. Культистка-тян, встретившая меня в магическом кругу сразу после призыва в этот мир, хоть и совершенно сумасшедшая, но в целом довольно милая. Я даже успел подумать, что она станет первой девушкой в моём гареме, по законам жанра исекай. Рассказ о том, что меня призвали для похищения какого-то артефакта из зловещего данжа, наполненного древними ужасными монстрами, тоже не слишком меня взволновал. Это тоже... Ну, типично для всех историй такого рода в аниме и манге. Ну а для чего ещё призывают героев из Японии, не картошку же чистить!
А потом Культистка-тян призвала Тзинча... Я едва его увидел, сразу учуял какой-то подвох! Пахнет от этого постоянно меняющегося акумы чем-то нехорошим. Скользким.
Он объяснил мне про дар посмертного возвращения. Естественно, я не поверил — а кто бы поверил?! На что Тзинч спокойно ответил: "Я знаю. Поэтому ты сейчас убедишься сам". И убил меня. Просто взглядом сжёг дотла за три секунды.
Ну, правда, боль я чувствовал только первую секунду — пока обращались в прах кожа и мышцы. Во вторую у меня не осталось уже нервных окончаний, способных испытывать боль. А третья секунда должна была стать дожиганием костей — но её не случилось.
Потому что в конце второй секунды я умер... И в следующий миг обнаружил себя снова в магическом круге призыва, живым и здоровым... Под радостный крик Культистки-тян "Добро пожаловать, великий Чемпион!"
Это "Добро пожаловать", мне теперь в кошмарах снится. Потому что означает только одно — я опять облажался. Пусть даже я сейчас возвращаюсь не к моменту призыва — я его не забуду после того, как он повторился сто четыре раза.
Ну, с другой стороны, стоит признать — научился я за это время действительно многому. Побывал колдуном на контракте у Тзинча, Нургла, Слаанеш, Хаоса Неделимого, Отродьем Кхорна. Научился владеть мечом, топором, лазганом, болтером, драться голыми руками. Мне пересаживали геносемя семи Легионов Хаоса — в большинстве случаев я, конечно, в процессе помирал, но демон-апотекарий, ведавший пересадкой, только хмыкал, выслушав мои жалобы, и вносил очередные изменения в процедуры. Семи — потому что геносемя Тысячи Сынов бесполезно для не-псайкеров, а геносемя Альфа-легиона украл Примарх и где-то спрятал — до сих пор не могут найти. Но я был (в разных жизнях, конечно) Повелителем Ночи, Железным Воином, Чёрным Легионером, Пожирателем Миров, Гвардейцем Смерти, Дитём Императора... А в итоге остался (при переходе на третью точку сохранения, после которой отменить имплантацию стало невозможно) Несущим Слово. Именно с геносеменем этого легиона я оказался наиболее совместим, именно оно давало наименьший процент смертных случаев. От него я умер всего четыре раза — по одному за каждого из Четвёрки, надо полагать.
— Первый раз в жизни тренирую Космодесантника из другого Легиона, да ещё и не псайкера при этом, — ворчал Ариман.
— Если ты думаешь, что мне это нравится... — мгновенно завёлся я.
— С тем, кому нравится служить Великому Заговорщику, я бы в разведку не пошёл, — отмахнулся колдун. — Я не упрекаю тебя, что ты попал в эту ловушку, как и Лелей. Мы все делаем это не по своей воле, а ради тех, кто нам дорог. Просто предупреждаю, чтобы ты не ждал от меня слишком многого. Я обычно по другой части.
"Немного" в исполнении Азека Аримана оказалось адским лабиринтом физических и интеллектуальных испытаний. Олимпийская программа по многоборью, совмещённая с национальной олимпиадой по математике... Показалась бы шуткой по сравнению с ЭТИМ. Видимо, величайший чернокнижник Тысячи Сынов рассудил просто — все, у кого нет психосилы, по определению являются пушечным мясом, а значит надо им хотя бы физическую силу, ловкость и интеллект довести до возможного предела, чтобы на них можно было переложить любую грязную работу, экономя время заклинателя. Ну что удивляться, что с таким подходом у него и Рубрика дала... То, что дала.
Даже со всеми силами Космодесантника, даже с принудительно вложенными при помощи заклинаний знаниями и навыками... Мне приходилось из шкуры... То есть из Чёрного Панциря вон лезть, чтобы пройти хотя бы одну комнату. А их там были сотни. И главное, никакой возможности умереть, чтобы пройти комнату заново. Ариман решил, что с бесконечным числом попыток мне будет не хватать мотивации. Поэтому в случае провала лабиринт не убивал меня, а очень долго терзал мой мозг кошмарными иллюзиями, прежде чем вернуть к самому входу. Это... Вынуждало шевелиться. Тем более что я сам оказался способен на большее, чем считал. Да, Несущие Слово самые слабые в физическом отношении из девяти Легионов Хаоса, не считая Альфа-легиона, а интеллектуально — крепкие середнячки. Но во-первых, я-то ещё пару дней назад был простым школьником, и на контрасте тело и мозг биоинженерного рыцаря ощущались просто сверхъестественной мощью. А во-вторых, геносемя Лоргара Аврелиана наделило нас неукротимой силой веры. В том числе — веры в себя. Приступая к решению очередной задачки, подкинутой хитроумным умом Аримана, я не сомневался, что смогу её решить — и потому не тратил времени на бессмысленные колебания и нытьё. В конце концов, этот лабиринт создавался с целью обучить меня, а не опозорить. Пусть даже очень тяжёлым способом. Исекай бывает тяжёлым, но это не отменяет того, что я здесь главный герой!
— У этого лабиринта четыре назначения, — сообщил Ариман, когда я, пройдя последнюю полосу препятствий, рухнул к его ногам, задыхаясь и истекая кровью из множества иллюзорных ран, которые с шипением исчезали бесследно. — Первое, конечно, заставить тебя страдать, это ты угадал верно. Второе — убедить относиться к миссии серьёзно, потому что в Назарике нам будет по крайней мере столь же сложно. Третье — убедиться, что эффективно прижилось не только геносемя, но и вложенные в тебя знания с умениями. До сих пор я использовал эти чары только в программировании големов Рубрики, и не был уверен, как они подействуют на живого Космодесантника. Ну и last but not least — сделать подробный магический анализ твоих тела, разума и души в момент наивысших напряжений. Теперь я думаю, что понимаю, как сделать тебя более полезным, чем обычный голем.
Мне ужасно захотелось набить ему морду. Не убить по всем правилам воинского искусства, которое он в меня вколотил такой мучительной ценой. А именно просто и банально поколотить, как хулиган ботаника на школьном дворе. Увы, я слишком хорошо понимал теперь, сколь велика разница между нами и какие силы его охраняют. Да и лабиринт, хотя не ранил физически, выпил из меня слишком много сил, чтобы хоть попытаться.
— Нацуки Субару, какое искусство объединяет легионы Тысячи Сынов и Несущих Слово?
— Демонология, — без колебаний ответил я.
— Верно. При всём различии наших боевых доктрин, это та вещь, в которой мы несомненно превосходим остальные легионы. Для сынов Лоргара чернокнижие — это религия, для нас — магия, но суть искусства — одна и та же.
— Но вы усмиряете демонов собственной психосилой, тогда как мы... Дети Лоргара, пока существовали, чаще склонялись перед ними и задабривали жертвами. Я бы не сказал, что это одно и то же.
Ариман высветил над шлемом-маской смайлик. Меня передёрнуло. Откуда у этого сурового мага-воителя могла взяться привычка из земной сетевой культуры?!
— Верно, скаут, значит мои уроки не прошли даром. Однако лично ты не считаешь демонов посланниками единственно истинных и единственно достойных поклонения богов.
— Ещё чего, — я фыркнул. — Я буддист вообще-то...
— Плохой буддист, как и большинство твоих соплеменников. Но это сейчас не важно. Важно, что подходы наших чернокнижников можно объединить. Призвать и связать демона моими заклинаниями, но договориться с ним, используя твои способности к дипломатии. Кнут и пряник вместе работают лучше, чем отдельно кнут или отдельно пряник. Анализ твоей души показал, что у тебя особый талант к заключению контрактов с демонами. Полагаю, совместными усилиями мы сможем воссоздать Гал Ворбак. А это уже кое-что даже в Назарике.
— Гал Ворбак?! — у меня отвисла челюсть. Среди вложенных в меня Ариманом знаний "положенного порядочному сыну Лоргара", было и это понятие. Идеальный симбиоз человека и демона! Не одержимость, не подчинение одного другим — а использование лучших, сильнейших сторон обоих! Несущие Слово считали их живыми святыми. Но при попытке воспроизвести такой союз после Ереси Хоруса получались лишь "обычные" одержимые. Куда более слабые, гораздо хуже контролирующие себя.
— Ты хочешь использовать для симбиоза моё тело?
— Да. Практика показывает, что когда контрактор сам же является и носителем, контроль над демоном у него выше.
Я сел в позу лотоса и начал перебирать в уме тысячи имён демонов, благо для Несущих Слово это всё равно, что азбука, а Тзинч предоставил полный список убитых, запечатанных и пропавших без вести.
— Хм, думаю... Перевёртыш мне подойдёт. У него на счету много миссий с похищением и проникновением.
— Если ты сможешь его контролировать — да, — серьёзно кивнул Ариман. — Но до сих пор это никому, кроме самого Тзинча, не удавалось. Миссия Перевёртыша — нести хаос в худшем смысле этого слова, хаос с маленькой буквы.
— Вот и проверим, какой контрактор из меня получится, — я пожал плечами. — В конце концов, мы сейчас работаем как раз на самого Тзинча, так что он заинтересован в нашем успехе. А если Перевёртыш выйдет из-под контроля и сожрёт мою душу... ну, не думаю, что это помешает посмертному возвращению.
— Что ж, звучит убедительно... впрочем, слова Несущих всегда звучат убедительно. Передай прошлому мне, что я план одобрил.
И он убил меня заклинанием. Ну не сволочь?!
Истинное имя Перевёртыша знал только Тзинч, поэтому он и провёл призыв. Я так и не узнал, где Обдуряющий Пакостник прятался всё это время и был ли он запечатан.
В зал для заключения контрактов (да, во дворце Тзинча, пижона этакого, для этого было отдельное ритуальное помещение) Перевёртыш вошёл. Ногами вошёл, я имею в виду. Здесь именно это было самым необычным и пафосным способом появления — все остальные просачивались сквозь стены, проявлялись из невидимости, телепортировались в разноцветных вспышках, в крайнем случае могли влететь или вплыть по воздуху, вкатиться на каком-нибудь транспортном средстве или сами стать живыми колёсами... Но Перевёртыш принёс сюда привычку из Материума, которая казалась местным демонам наиболее чужеродной и пугающей.
По той же причине в его облике не было никаких превращений или мутаций, не было никакой энергетической ауры, шлейфов из дыма, свиты из маленьких летающих существ или чего-то подобного. Просто сгорбленная фигура в полтора метра ростом, в серо-синем плаще с капюшоном.
И голос у него оказался тоже вполне обычный. Негромкий, чуть хрипловатый, но вполне разборчивый. Единственное, что его выделяло, это некоторая бесполость — в зависимости от настроения слушателя он мог казаться как низким женским, так и высоким мужским.
— Несущие Слово? Вы всегда поражали меня своим смирением — тем самым, что по известной поговорке паче гордыни. Только вы могли склониться перед нами так, чтобы это стало изощрённым оскорблением. Я рад, что за столетия дети Лоргара не потеряли хватку. Это делает игру более интересной. Итак, что же ты ставишь на кон, Нацуки Субару, и что хочешь получить взамен?
Не прекращая говорить, он метнул в меня сгусток пламени, однако на сей раз я был готов — таким же способом и на этом самом месте Перевёртыш убил меня в прошлый раз. У тзинчитов это стандартная проверка на бдительность. Если собеседник её не пережил, то с ним и говорить не о чем... Было. Я вскинул ладонь, открывая то, что в ней было до сего момента спрятано — Печать Нечистоты Нургла. Едва соприкоснувшись с ней, магическое пламя почти сразу угасло, потому что Нургл — естественный соперник Тзинча. А сама печать даже не сильно деформировалась — ещё девять таких зарядов она без проблем выдержит, про одиннадцатый я уже не был бы уверен.
