— Нам определенно нужно поговорить, — согласился он. — В любом случае, ему осталось учиться всего неделю, а мне тем временем нужно уладить кое-какие дела.
Зи поцеловала его в щеку.
— Что тебе нужно, чтобы я сделала?
— Ты потрясающая, ты знаешь это? — Он поцеловал ее в кончик носа. — Ты просто нужна мне здесь, со мной.
Она уткнулась носом в его шею, целуя в горло.
— Я здесь.
Сириус улыбнулся ее словам, чувствуя, как его сердце радостно забилось.
— У меня есть кое-какие дела, которые мне нужно выполнить.
Зи кивнула.
— Я сообщу о следующем собрании FUVP, я полагаю, вы хотите провести его в эти выходные? — В ответ на его кивок она улыбнулась.
— Я позабочусь об этом. Я также поговорил со своими бабушкой и дедушкой. Мы собираемся уехать восемнадцатого июля и вернемся восьмого августа. Я настрою портключи. Не смотри на меня так, я знаю, ты хочешь пойти туда так же сильно, как и Гарри.
— Нет, — надулся он. — Я бы предпочел провести все это время только с тобой и Гарри.
Зи поцеловала его.
— Мы уходим. Вам с Гарри тоже нужно отдохнуть, и это пойдет на пользу вам обоим. Я расскажу всем о встрече, а потом мне нужно идти на работу. Возможно, мне придется уехать в Париж на несколько дней, но я вернусь до того, как ты заберешь Гарри в субботу. В ответ на его кивок она улыбнулась. — А теперь иди, выполняй свои поручения.
Она встала и принялась убирать посуду после завтрака, и Сириус ласково похлопал ее по заднице.
— Я люблю тебя.
Зи улыбнулась ему, ее глаза заблестели.
— Я знаю это. Продолжай. Ты почувствуешь себя лучше, как только приведешь себя в порядок и будешь готов к возвращению Гарри домой.
Сириус кивнул, засунул руки в карманы и ушел, оставив ее на кухне. Он уже чувствовал себя лучше и был готов заняться кое-какими делами.
Сначала это была встреча в Гринготтсе, а затем у него было несколько отборных слов, которые он должен был сказать Дамблдору.
И не все из них были приятными.
* * *
Позже в тот же день Сириус поднялся с пола и вошел в кабинет Макгонагалл, кивнув ей, когда она удивленно посмотрела на него. Он увидел, что она занята проверкой экзаменационных работ, поэтому наклонился, чтобы почесать Никс за ушами.
— Даже у учителей есть домашнее задание, это несправедливо.
Она улыбнулась ему.
— Правда?
— Ты не могла бы сделать перерыв? Мне нужно поговорить с тобой и Альбусом.
Макгонагалл пристально посмотрела на него и кивнула.
— конечно. Никс, останься здесь.
Крупная кошка-гибрид тигра-Низла-чжоуву просто замурлыкала и снова опустила голову.
— Как Никс приспосабливается к жизни в Хогвартсе?
— На самом деле, очень хорошо. Хотя, кажется, ей не нравится миссис Норрис, и она начинает терроризировать бедную кошку. Мистер Филч не очень доволен.
Сириус усмехнулся.
— По-моему, это забавно.
— Как скажешь, — с ухмылкой ответила ему Макгонагалл, и он понял, что она находит это более забавным, чем готова признать сама.
Они дружески прошли в кабинет Дамблдора, и Дамблдор кивнул им из-за своего стола.
— Сириус, Минерва, что я могу для вас сделать?
Сириус медленно выдохнул. Он стоял перед директорским столом, скрестив руки на груди.
— Альбус, ты знаешь, что я уважаю тебя больше, чем кого-либо другого. Ты мудрый волшебник, и ты сделал много хорошего в своей жизни; сделал много замечательных решений и спас множество людей за свою жизнь.
— Но? — Спросил Дамблдор, постукивая длинными пальцами друг о друга.
— Но что, блядь, заставило вас дать четырнадцатилетней девочке механизм, поворачивающий время, а затем убедить ее использовать его вместе с моим сыном, чтобы вернуться в прошлое и изменить события прошлой ночи?
Дамблдор открыл рот от удивления, но тут же закрыл его снова.
Макгонагалл приподняла бровь.
— Мисс Грейнджер обещала мне, что будет использовать его только для своих занятий!
— Что она и делала, — медленно произнес Дамблдор. — Пока прошлой ночью я не попросил ее использовать его для чего-то гораздо более важного.
Сириус просто уставился на него.
— Ты хоть представляешь, как это неприятно — спорить с сыном из-за того, чего я даже не понимаю? Он сказал мне, что я умер и что ты заставил его и Гермиону вернуться в прошлое, чтобы этого не случилось!
Макгонагалл побледнела.
— Что? Ты — что?
Сириус положил руки на директорский стол, его глаза гневно сверкали.
— Я знаю, что у вас есть свои причины поступать так или иначе, и иногда я даже понимаю, почему вы поступаете именно так, но возлагать такую ответственность на МОЕГО сына! Вбил себе в голову, что только ОН может спасти меня! Это было неприемлемо!
— Ты жив, не так ли?
— Не в этом дело, — прошипел он сквозь стиснутые зубы. — Да, я, блядь, жив, и да, я благодарен за то, что жив, и благодарен своему сыну за то, что он спас мне жизнь, но я пытаюсь донести до тебя, Альбус, что он не должен был этого делать! Если ты собирался ввязаться во что-то столь опасное, как путешествия во времени, то это должен был быть ты, старик!
Дамблдор кивнул, его голубые глаза озорно блеснули.
— Однако, мне было нелегко это сделать, поскольку я был занят делами Министерства, пока все это происходило, и когда Фадж ждал меня, чтобы обсудить сбежавших заключенных на территории Хогвартса.
— Это, блядь, отговорка, и ты это знаешь!
— Гарри и Гермиона знали, что за события произошли. Они знали, как найти Петтигрю и как его схватить. Они знали, когда Ремус преобразится и куда он отправится. Самое главное, Гарри знал, как вызвать Патронуса, своего Патронуса, могу я добавить, чтобы спасти тебя и не дать тебе усомниться в том, что ты видел.
Сириус пристально посмотрел на него.
— Я не об этом спрашиваю, Альбус. Я сомневаюсь в том факте, что вы возложили такую ответственность на двух подростков, и они могли погибнуть! Путешествия во времени — один из самых опасных видов магии, с которым стоит играть, а вы позволяете детям заниматься этим!
Дамблдор пристально посмотрел на Сириуса.
— Я не буду извиняться за это. Гарри и Гермиона — два очень способных ученика. Они сильные и независимые, быстро соображают в трудные времена. Я искренне верил в то, что они смогут справиться с этим, и, честно говоря, дать Гарри шанс спасти тебя было именно тем, что ему было нужно. Я думаю, это помогло ему пережить потерю тебя, даже если он потерял тебя всего на мгновение.
Сириус усмехнулся в ответ.
— Ты и твое гребаное высшее благо! Иногда это не ради высшего блага, иногда это потому, что ты старик, который думает, что твой возраст дает тебе право решать, как все остальные должны думать и действовать!
— Сириус! — выругалась Макгонагалл, потянувшись, чтобы схватить его за руку.
— Нет, Минни! Ты знаешь это проклятое пророчество, и ты знаешь, что Дамблдор верит, что в конце концов Гарри придется сразиться с Волдемортом, и я знаю, что он делает! Он бросает моего мальчика в разные ситуации, чтобы посмотреть, насколько хорошо он справится с собой, проверяя его на готовность к предстоящей финальной битве! Он сделал это в свой первый год, спрятав Зеркало Еиналеж так, чтобы Гарри мог на него наткнуться; дав ему достаточно подсказок, чтобы спуститься за камнем и встретиться лицом к лицу с Волдемортом. Я устал от этого! Мой сын — это не эксперимент, на котором вы можете проверить свои теории!
— Сириус! — Строго сказала Макгонагалл, крепче сжимая его руку. — Альбус так не думает.
Дамблдор медленно выдохнул.
— Возможно, ты прав, Сириус; возможно, я неосознанно пытаюсь испытать его, но могу заверить тебя, что это не входит в мои намерения. В тот момент я наблюдал, как Гарри скорбит по тебе. Я видел, как он цеплялся за мисс Закариас, как за спасательный круг, и понял, что потерять вас было невозможно. Не только для Гарри, но и для Визенгамота, а также для охоты за крестражами. Я знал, что у мисс Грейнджер есть Маховик, и в спешке подумал, что это нужно сделать сейчас, быстро и эффективно, так, чтобы никто не заметил и не попытался остановить. Я попросил мисс Закариас и Минерву выйти из комнаты. Я поговорил с мисс Грейнджер и предоставил ей и Гарри самим решать, что делать. Я хотел, чтобы они вернулись и спасли вас. Они также решили самостоятельно захватить Питера. Они были смелыми и решительными, и я был невероятно горд тем, чего они достигли.
— Я очень горжусь им за это, Альбус, не думай, что я не горжусь! Он спас мне жизнь! Он подарил нам Питера — хотя насколько полезным он окажется, это уже другая история, но он это сделал! — Объяснил Сириус, снова повысив голос. — Но я хочу сказать, что его не следовало заставлять это делать! Я не позволю ему делать за тебя грязную работу, Альбус! Я этого не допущу!
— Сириус, — медленно начала Макгонагалл. — Альбус понимает, как и я. Гарри — замечательный молодой человек. Он храбрый, сильный и любящий, и ты не хуже меня знаешь, что он такой же твой сын, как и сын Джеймса.
— Что ты хочешь этим сказать?
Она улыбнулась ему.
— Упрямый, как мул, и непоколебимый, как гора, когда дело доходит до того, что он делает все возможное, чтобы защитить тех, кого любит! Это причина, по которой он последовал за мисс Уизли в Комнату, причина, по которой он вернулся в прошлое вслед за вами, и, в конечном счете, причина, по которой Альбус дал ему шанс сделать это. Если бы он узнал, что у него есть шанс спасти тебя, пусть даже самый ничтожный из несуществующих шансов, и ему не дали такой возможности попробовать — как ты думаешь, что бы он сделал?
Сириус вздохнул, уперев руки в бока.
— Я понимаю. Я делаю. Но ты понимаешь, к чему я клоню? Ты отдал чертов маховик времени четырнадцатилетней девочке, чтобы она ходила в школу! Какой орган власти это одобряет? Насколько это безопасно? Как это вообще возможно?
— Я сама написала об этом в Департамент тайн, — призналась Макгонагалл. — Она была такой решительной, чуть ли не в слезах умоляла меня записаться на все эти занятия, и она самая умная ведьма, которую я видела в этих залах за последние десятилетия. Я хотела дать ей возможность добиться успеха, и эта возможность представилась. Она пообещала использовать его только для учебы; никому не говорить, что он у нее есть, и она сдержала свое слово.
— Она сделала это. Это я вмешался, — тихо сказал Дамблдор. — И я согласен, что, возможно, я мог бы сделать другой выбор в этом вопросе, но таков был результат, и я думаю, что это сработало довольно хорошо, независимо от того, какие обстоятельства стояли за этим.
Сириус кивнул.
— Я жив, так что не могу с этим поспорить. Нам с Гарри нужно многое обсудить, когда он вернется домой, и я планирую просмотреть его воспоминания о той ночи, если он позволит. Мне все равно это не нравится.
— Прости, Сириус, — сказала Макгонагалл, не сводя с него глаз.
— А пока, в эту субботу, после того как я заберу Гарри, я хочу провести еще одно собрание FUVP, чтобы обсудить кольцо, которое мы собрали несколько месяцев назад, и кубок.
— Ты знаешь, где кубок?
— Возможно, Минни, — сказал ей Сириус. — Питер сказал мне, что она хранится в хранилище Беллатрисы. Перед тем как прийти сюда, я сходил в Гринготтс и договорился о полном осмотре Черных хранилищ на следующей неделе. Я собираюсь взять Гарри с собой.
— У вас был бы доступ к ее хранилищу? — С любопытством спросил Дамблдор.
— Да, я должен был бы это сделать, — сказал ему Сириус. — Как лорд Блэк, я технически могу получить доступ к хранилищам любого члена моей семьи, но, учитывая, что Беллатриса была Блэк до замужества и сейчас скрывается от Министерства магии, я могу официально запретить ей даже получать доступ к своим хранилищам.
— Интересно, — кивнула Макгонагалл.
Он кивнул.
— Мы с Гарри сделаем это на следующей неделе и посмотрим, действительно ли кубок находится внутри. Мне нужно еще кое-что сделать с кольцом. На камне внутри кольца-печатки есть интересный символ, и я хотел узнать, что это за символ, прежде чем мы его уничтожим. Я не знал, важно ли это вообще и повлияет ли это на то, как мы уничтожим кольцо. Я не верю, что это повлияет, но, тем не менее, я хотел исследовать это.
— Что это за символ? — С любопытством спросил Дамблдор.
Сириус засунул руки в карманы.
— Это треугольник с линией и кругом посередине. Я видел, как Ксенофилиус Лавгуд носил этот символ на цепочке на шее. Вчера вечером я наконец-то получил от него ответ, так как он путешествовал за границей, и он сказал мне, что это что-то под названием "Дары смерти".
Дамблдор побледнел и схватился за край стола.
— Что ты только что сказал?
— Дары смерти, — повторил он, недоуменно глядя на Дамблдора. — Это что-то значит для тебя?
Его рука дрожала, когда он держался за стол.
— Это на кольце?
— Да, на камне выгравировано.
— Мне нужно увидеть это кольцо, Сириус.
Сириус долго смотрел на него.
— Ты увидишь. В субботу.
— Сириус, ты не знаешь, что означает это кольцо, ты не знаешь, что оно символизирует...
— ...На самом деле, я думаю, что знаю, — перебил он, не сводя глаз с директора. — И, судя по вашей реакции, я думаю, что вы знаете немного больше о том, как стать Повелителем Смерти, чем показываете. Кольцо абсолютно безопасно, могу вас заверить. Вы можете ознакомиться с ним в субботу, и не раньше.
Дамблдор попытался возразить, но затем кивнул, его щеки вспыхнули от смущения.
— Я-я думаю, что это, вероятно, к лучшему.
Сириус пристально посмотрел на него.
— Ты все объяснишь, прежде чем мы уничтожим крестраж.
Дамблдор кивнул. Они оба поняли, что это был не вопрос.
Макгонагалл переводила взгляд с одного на другого, широко раскрыв глаза.
— Что же такое Дары смерти и как именно можно стать Повелителем Смерти?
Сириус улыбнулся ей.
— Я провел небольшое исследование на эту тему, но, думаю, у Альбуса есть история, которая объяснит еще больше.
— В субботу, — тихо сказал Дамблдор.
Сириус в свою очередь кивнул и вышел из кабинета, погруженный в свои мысли. Реакция Дамблдора на этот символ была интересной, и ему стало интересно, что именно его бывший директор знал об этом мифе и какое отношение он имел к Волдеморту и его крестражу.
Глава 144: Тот, у кого была старшая палочка
Текст главы
Тонкс сидела на диване в своей квартире, подтянув колени к груди и обхватив их руками. Ее глаза болели от слез, но она не могла остановить слезы, которые текли по щекам.
Все произошло так быстро.
Только что она шла за Ремусом, а потом на территории появились пожиратели смерти, а потом Сириус и Гарри сбежали. Она думала, что, как только найдет Ремуса в Запретном лесу, все будет в порядке, но Снейп раскрыл аврорам свой секрет. Он никогда не регистрировался и теперь сидел один в камере Азкабана.
Одной мысли о том, что он будет там один, в окружении дементоров, было достаточно, чтобы у нее мурашки побежали по спине. Он останется наедине со своими кошмарами, а ее не будет рядом, чтобы утешить его, и эта мысль ранила ее еще больше. Целый месяц в камере... она не могла понять, как он собирается это выносить.
