Рен усилием воли заставлял себя не метаться по шатру. Передали ли Эли его камзол? Нашла ли она послание? Сможет ли каким-либо способом с ним связаться, да и захочет ли? О том, сможет ли она понять его действия и простить их, ему и вовсе не хотелось думать — сейчас главным было выбраться отсюда.
Все эти часы он перемежал упражнения по контролю над Силой с кровожадными мыслями. Принесенный полчаса назад обед, щедро приправленный зельями — свободными от них оказались, судя по реакции брачного браслета, только лепешки — отправился туда же, куда и утреннее вино. Судя по всему, лишившее его связи с магией зелье имело довольно кратковременный эффект, так что с каждой минутой Рен все больше надеялся на то, что к вечеру его силы вернутся. И тогда... О, тогда Васир пожалеет... если успеет осознать, что именно с ним произошло! Только бы Эли ни во что не вляпалась...
Полог отодвинулся, впуская в шатёр одну из трех женщин, что были тогда в шатре Итаро, самую младшую из них. Следом за ней зашел один из охраняющих шатёр воинов, на которого молодая женщина бросила явно недовольный взгляд. Помявшись, она сказала:
— Я Айсиль, младшая жена Итаро, мне поручено присматривать за твоей женой. Благо, она хорошая женщина, смирная и скромная, — последние слова она произнесла с нажимом, — сидит в шатре и рукодельничает. Вот, зашила твою одежду.
Протянув камзол, она бросила на Рена быстрый оценивающий взгляд, поклонилась и вышла. Едва оставшись в одиночестве, Рен опустил взгляд на камзол — вышивку он заметил сразу — и довольно долго рассматривал его, после чего покачал головой, чувствуя невероятное облегчение и искреннее восхищение умом Эли. Всего несколько слов на эльфийском, старом его письменном варианте, где буквы больше были похожи на сплетения веточек и листьев, а слова записывались буквально двумя-тремя символами... Как— то раз во время дневного перегона они разговорились об иностранных языках, так что Эли хорошо знала о том, что он сможет понять её послание. А вот кто-то другой не увидел бы в вышивке ничего, кроме обычного, пусть и довольно изящного украшения! "Умница, какая же умница, — с нежностью подумал он, — даже союзницу себе ухитрилась найти, и обвести вокруг пальца всех вокруг, не зря же эта Айсиль так выделила слова "смирная и скромная"! Это Эли-то смирная?"
Повинуясь возникшему желанию, он на миг прижался щекой к вышивке, которой совсем недавно касались тонкие пальцы любимой. Простит ли она его? Поймет ли? Подавив горький вздох, он снова перечитал послание. "Сегодня, гроза, молния, кокон". Похоже на план! Хорошо ещё, что Эли успела выучить то самое плетение, под защитой которого они беседовали в саду посольства — именно его она и назвала "кокон". Возможно, при его помощи им и удастся подобраться ближе друг к другу... А гроза...
Рен вскинул голову, по-волчьи усмехнулся и вышел из шатра. Благо причину придумывать не пришлось: отхожее место представляло собой несколько ям в стороне от лагеря. Старательно "не обращая внимания" на следовавших за ним воинов, он направился туда, незаметно оценивая обстановку. Похоже, может получиться, и насчет грозы Эли права — та явно на подходе. Что ж, эти табунщики запомнят сегодняшний вечер надолго!
Вернувшись в шатёр, он опустился на лежанку и принялся ждать, вновь и вновь повторяя упражнения для контроля и с каждой минутой чувствуя, как прорыв становится все ближе...
Стойбище кочевников, вечер того же дня.
Оглушительный раскат грома заставил Эли вздрогнуть. Начинается... Одним движением поднявшись на ноги, она направилась к выходу и остановилась, когда навстречу ей шагнула Жализ.
— Куда это ты собралась, девчонка? — прошипела та и тут же сделала шаг назад, завороженная тем, как изменилось лицо гостьи — казалось, потемневшими точно грозовое небо глазами на нее глянула сама смерть. Женщина отпрянула, открыла рот для крика и почувствовала, что не может издать ни звука — неведомая сила сжала ей горло.
— Ты спросила, куда я собралась? Прогуляться, а ты, как радушная хозяйка, будешь меня сопровождать, — прошипела преобразившаяся девушка, напомнив старшей жене Итаро змею, грациозную и смертельно опасную. А ещё — слышанную в детстве сказку о проклятых девах-духах степей, принимающих облик людей, находящих себе среди них супругов и пожирающих их после зачатия ребенка. Над сумасшедшей старухой, рассказавшей ту сказку, потешались все члены Рода, но теперь Жализ впервые подумала, что это может быть правдой... И что тогда будет с ними всеми и особенно — с Фарисой? Дрожа от ужаса, она смотрела на пленницу, превратившуюся в хозяйку, и думала о том, что Васир навлек на Род проклятье...
— Жить хочешь? — одним плавным, подлинно змеиным движением Проклятая скользнула к ней, ощеряя зубы в волчьей усмешке, — тогда следуй моим приказам, и тебя минует гнев Небесных Владык. Кивни, если согласна!
Жализ истово закивала. И вот это чудовище вожди хотели использовать для усмирения её мужа — если он, конечно, и впрямь её муж? Это её хотели спровоцировать на поединок с Фарисой? Ой, мамочки...
Эли сощуренными глазами смотрела на дрожащую, смертельно бледную Жализ. Надо же, а эта наглая и властная женщина верит в древние сказки! Что ж, это только к лучшему! Жаль, конечно, что она плохо говорит по-ханисски, хотя если добавить побольше шипения, акцент станет менее заметным...
— Ты выйдешь отсюда, делая вид, что сопровождаешь меня, и отведешь к шатру, где оставили моего... слугу, — острый язычок облизал губы каким-то порочным движением, — постоишь там пять минут и уйдешь, не оборачиваясь. Попытаешься меня обмануть, — удавка сделалась крепче, мешая дышать, — умрешь, как и Фариса. Тебе все понятно?
Девушка ослабила петлю из Воздуха и приподняла бровь. Жализ всхлипнула и ответила:
— Да, госпожа.
— Превосходно.
Эли скривила в улыбке губы и потрепала женщину по голове, точно собачку. Раздавшийся совсем рядом раскат грома и звук забарабанивших по ткани капель указал ей, что пора поспешить — настала главная часть их представления.
— Веди себя как обычно, ты не должна выдать себя до времени, — приказала она, — и не бойся, подобные мне не любят убивать женщин, от вас нет никакого проку. Идем!
Накинув капюшон, девушка последовала за вскинувшей голову Жализ. Шагнув из шатра, Эли удовлетворенно улыбнулась: декорации — лучше не придумаешь! Сгущающийся мрак, дождь, поблескивавшие в тучах молнии — идеально, а если учесть, что гроза сбивает настройку распознающих магию амулетов — и того лучше!
Остановившись в тени недалеко от шатра, вход в который охраняли двое воинов, Эли быстро сплела нити Силы, накрываясь коконом. Не самый лучший вариант — кокон можно обнаружить, просто наткнувшись на него, но хоть что-то. Один из воинов что-то спросил у Жализ, та оглянулась и застыла, не обнаружив Эли. Если женщина и хотела поднять тревогу, то явно передумала: на лице её отразился страх, она поёжилась и пожала плечами, отвечая соплеменнику, а потом развернулась и быстрым шагом, едва ли не бегом направилась к шатру Итаро. Эли удовлетворенно кивнула: все шло по плану, похоже, ей удалось основательно напугать Жализ, и та благоразумно решила, что бороться с непонятными чудищами — дело мужчин.
Уставившись на шатёр, в котором держали Рена, Эли сжала кулаки и требовательно прошептала: "ну же, Рен, не медли!" Не зная, прочел ли он её послание, девушка твердо решила: будь что будет, но она здесь не останется в любом случае! Но оставлять его одного... пахло самым настоящим предательством, хотя так его будет труднее принудить к чему-то... Впрочем, у нее-то после общения с Жализ есть только два выхода — побег или смерть!
Рен вскинул голову и шагнул к выходу. Ему до сих пор не удалось восстановить контроль над Силой, похоже, основной причиной тому был ритуал, о котором говорил Васир, а зелья лишь усилили его эффект. Но ждать больше было нельзя, если бежать, то только сейчас...
Эли охнула, увидев, как из шатра метнулась тёмная тень. Одно движение — и охранник падает, а второй отшатывается в сторону, выхватывая оружие и что-то крича. "Магия к нему не вернулась", — поняла Эли, — а значит, остался лишь один шанс..." Вскинув голову, она сняла кокон и тут же направила свою Силу к Рену. Брачный браслет сверкнул, обжигая её жуткой болью и заставив глухо застонать сквозь зубы.
Рену показалось, что на него обрушилась океанская волна. Браслет раскалился добела, и боль словно что-то изменила в нем: он снова чувствовал свою Силу! Навстречу ему из соседнего шатра шагнул Васир, держа в руках какой-то посох со слабо светящимся кристаллом в навершии. Ощерившись в гневном рычании, Рен бросил взгляд на Эли и потянулся к Силе, сплетая нити в сложнейшем рисунке.
То, что произошло потом, заставило Эли вскрикнуть от ужаса, смешанного со злым торжеством. Невероятно яркая ветвистая молния ударила с небес, оплетая Васира светящейся сетью, тело колдуна выгнулось и сломанной куклой упало на землю, сжимая в руках пылающий посох. Короткий вздох, и ещё несколько молний подожгли близстоящие шатры и поразили выбежавших из них воинов — Эли показалось, что одним из них был Тирум, а Рен согнулся, точно получив удар в живот.
Расстояние до него девушка преодолела в несколько мгновений, держа наготове Силу. Выпрямившись, Рен утер ладонью выплеснувшуюся изо рта кровь и прохрипел:
— Бежим!!!
Крики ужаса, беготня, ржание напуганных огнем лошадей, попытки затушить пожар... Поднявшаяся паника оказалась Рену и Эли на руку: никто не остановил пленников ни во время бега до пастбища, ни во время ловли первых попавшихся лошадей, ни когда они направили их прочь... Оглянувшись на оставшийся позади пылающий лагерь, Эли нахмурилась, направила Силу, делая дождь сильнее, и подняла коня в галоп.
Следующее утро.
Эли с тревогой поглядела на бледного до синевы Рена. Всю ночь они скакали на восток, стремясь уйти от возможной погони, переводя коней с галопа на рысь и обратно, и молчали. У самой Эли не было ни сил, ни желания говорить, да и мыслей почти не осталось — усталость взяла своё. И только с рассветом она заметила, что Рен все хуже держится в седле, молча кусая губы.
Впереди что-то блеснуло. Вглядевшись, Эли поняла, что это небольшое озерцо, и хриплым голосом произнесла:
— Остановимся там.
Рен кивнул, всё так же не говоря ни слова и направляя своего коня следом. Уставшие от долгой скачки животные приободрились, чуя долгожданный отдых, и охотно слушались всадников.
Рен с трудом удерживал себя в сознании: слишком много Силы он вложил в то плетение, и это при неполном контроле... Голова кружилась, звуки то исчезали, то возвращались с удесятеренной силой, отдаваясь болью в ушах, руки дрожали... Слова Эли о стоянке раздались как раз в тот момент, когда в голову пришла мысль: ещё немного, и он попросту рухнет под копыта. И когда наконец конь остановился, Рен буквально сполз на землю и блаженно прикрыл глаза.
— Что с тобой?
Услышав в голосе Эли тревогу, он хрипло пояснил:
— Слишком много Силы отдал при том, что контроль ещё не вернулся. Это как после керлита...
Девушка коротко хмыкнула и переспросила:
— А кровь?
— От перенапряжения, ничего смертельного.
Эли задумчиво взглянула на лежащего на земле Рена, дернула щекой и взяла мужчину за запястья — так, как когда-то в Королевском дворце Торена. Правда, в этот раз все прошло куда легче, уже через минуту Рен бережно отнял её руки:
— Спасибо, мне гораздо лучше. Не стоит отдавать слишком много, иначе тебе самой потом будет плохо.
Эли пожала плечами и встала, бросив в ответ:
— Было глупо молчать об этом всю ночь — если бы на нас напали, ты бы не смог защищаться. Что сейчас с магией? Можешь подлечить себя?
— Подлечить — попробую, а вот боевые заклинания мне вряд ли сейчас дадутся. Эли, я хотел извиниться...
— Я не желаю обсуждать то, что там произошло, — прервала его девушка, возвращая себе прежнюю сдержанность, — по крайней мере, пока. Все, чего я хочу — добраться до места, где можно будет нормально отдохнуть и поесть, не опасаясь быть отравленной или опоенной какой-то пакостью. И здесь задерживаться сверх необходимого мне бы тоже не хотелось. Когда ты будешь в состоянии продолжить путь?
— Судя по всему — часа через два, — подумав, ответил Рен, — мне нужно проделать упражнения для восстановления контроля, а верхом в таком состоянии от них будет мало проку. После этого я смогу управлять Силой и не быть тебе обузой.
— Хорошо, — Эли кивнула и встала, — тогда я займусь лошадьми...
— Лошадьми займусь я, только немного отдохну, — твердо сказал Рен, — и тебе стоит сделать то же самое.
Поколебавшись, девушка кивнула, снова опускаясь на землю, и спросила:
— Скажи, почему молния? Почему не что-нибудь попроще, тот же огненный шар?
— Причины две. Во-первых, меня лишили связи с магией не только при помощи зелий, иначе к вечеру я был бы свободен от воздействия. В общем-то, мне Васир так и сказал, заявив, что его убийство не даст мне ничего. Вот только молния способна разрушить практически любой артефакт, и я подумал, что она может убрать остаточные следы от ритуала, разорвать связь... Я думал, ты знаешь, раз сказала о грозе...
— Нет, я лишь хотела остаться незамеченной. Ну и так наш побег был более драматичным... То, о чем ты рассказал, крайне любопытно, похоже, мне стоит узнать об этом побольше. А во-вторых?
— А во-вторых, такая смерть колдуна и вождя не только лишила их главарей, но слишком похожа на гнев Богов и вполне могла уверить кочевников в том, что им не стоит нас преследовать.
— Похоже, это сработало. Что ж, умно, признаю, как и прислать мне послание в камзоле, впрочем.
— Как и твой ответ. Скажи, они тебя не обижали?
Эли невесело усмехнулась:
— Ну, серьезных обид мне избежать удалось, если не считать за них сплетни, насмешки и кое-что ещё, — она остановила его жестом, не давая сказать ни слова, и продолжила, — слава Богам, они не догадывались о наличии у меня Силы. Впрочем, эти кочевники вряд ли вообще могут предположить, что существуют одаренные женщины!
— Кочевники — согласен, а вот Васир... Это не настоящее имя, когда-то он был магом и дворянином из Торлана, так что...
Рен не договорил, оставив жене возможность самой додуматься, что могло воспоследовать из этого факта. Видимо, именно это и произошло: краски схлынули с лица Эли, и она зажала ладонью рот, точно пытаясь удержать тошноту. Наконец девушка проговорила слабым голосом:
— Ты думаешь, он предполагал?
— Опасался, поэтому нам несказанно повезло сбежать так быстро. Я пообещал выполнить, — его лицо исказилось отвращением, — свою часть сделки при условии, что тебя не тронут, но этот мерзавец оставил оговорку: клятва действовала при условии, что ты не нападешь на членов Рода. И полагаю, тебя именно к этому хотели подтолкнуть...
— Они действительно старались спровоцировать меня, но зачем? Ведь несмотря на то, что эта... Фариса, — имя она буквально выплюнула, — младше меня на три года, она лучше владеет оружием! Это было бы просто убийство!
