— Его зовут Септимий Сегоний. Он член коллегии магов, мастер и учитель по созданию магических свитков и тоже был библиотекарем. Его нам очень не хватает здесь, так как магический пресс не может изготавливать свитки уровня мастер с той же скоростью, что и обученный этому маг. Этим умением конечно же владеет Сергий, но до таланта Септимия ему как до Орсиниума вприпрыжку.

— Я так понимаю, что контакт с ним коллегия магов всё ещё поддерживает.

Гарольд не спрашивал, а утверждал. И старый орк полностью подтвердил это подозрение, изобразив кивок глазами.

— Где мне его искать?

— В Призрачном море. Он живёт на Гномьем Маяке. Это в пятнадцати лигах от коллегии магов на север.

Гарольд пока ещё не понял, где тут сокрыта загадка, но геройское предчувствие прямо заорало благим матом, что он подписывается на неведомые приключения.

— Мне ему что-нибудь передать?

— Зайдёшь к Энтиру, скажешь, что на Гномий Маяк собрался. Он тебе передаст матрицы с заклинаниями. Септимий знает прекрасно, что с ними нужно сделать. Только ничему не удивляйся. Этот даэдров отшельник совсем кукухой поехавший.

Что оставалось делать Гарольду? Взял матрицы с заклинаниями уровня мастер, воспользовался одним из двух малых дирижаблей двемеров, что купила коллегия с помощью своих учеников, да и полетел в Призрачное море на север, Гномий Маяк искать. Зачем он вообще полетел на поиски кого-то, кто знает что-нибудь о древних свитках? Ну так Серана подтвердила опасения охотников на нечисть о том, что в руки лидеров клана Волкихар попали древние свитки. Принцесса носферату напрочь вынесла кукушку лидерам Дозора Стендарра и Стражи Рассвета. Изран на неделю забухал, когда его подробно просветили по поводу истории вопроса любимого форта. Гарольд бы и сам вынесенный напрочь мозг хотел бы залить вискарём, но не до того ему было. Не до того.

Flashback.

Удивление лидеров организаций схлынуло также быстро, как и возникло. Тем временем из-под стола медленно выполз жрец мотылька, не расставаясь с арбалетом. Шустрый имперский старикан оперативно нырнул рыбкой в это простейшее укрытие, занимая боевую позицию. Подобное отношение к делу не осталось незамеченным Сераной и Израном, которые в два голоса похвалили Диксиона за боеготовность. Гарольд же наблюдал за ловлей эпичных моментов с философским пофигизмом. Он ломку шаблонов уже прошёл полгода назад, так что теперь с любопытством энтомолога наблюдал за пикировками вампирской принцессы и лидера охотников на вампиров. Шикарное зрелище, достойное мыслетеки рода Певерелл.

— Братик, а почему сестрёнка Серана и дядька Изран грызутся друг с другом?

Ярл-маг обратил внимание на Бабетту, которая вернулась в человеческую форму, очнулась и теперь смотрела на процесс спора о методах подготовки охотников, истории Стражи Рассвета и прочих сопутствующих темах с детским любопытством. Обычная экипировка маленькой вампирши после превращения в боевую форму разлетелась обрывками, оставляя её в чём мать родила. Ругаясь про себя сквозь зубы, Гарольд достал из своей сумки с расширенным пространством плащ-мантию и укрыл им Бабетту. Та мечтательно жмурясь, завернулась в предложенное. Он уже думал вернуться к происходящему спору, чтобы контролировать ситуацию, когда маленькая вампирша подёргала его за рукав и показала жестом наклониться поближе, чтобы что-то сказать на ушко. Однако судьба его не подготовила к тому, что у него спросила Бабетта.

— Братик, а наш первый раз будет здесь? Ух ты, форт охотников на вампиров, это так романтично.

Гарольд почувствовал, как его челюсть больно стукнулась об каменный пол. Хорошо хоть выучка мгновенно сработала, включая магическое зрение. Ярл-маг грешным делом подумал, что на Бабетту наложено заклинание подчинения, потому что так приколоться над ним она бы не рискнула. К его ужасу это оказалось не так, вернее сказать Бабетта говорила абсолютно серьёзно с полным осознанием происходящего, как показала легилеменция. Гарольд наверное ещё никогда так быстро не пересматривал магическую структуру объекта. Бабетта была чиста от заклинаний контроля разума, а вот другое диагностическое заклинание выявило совершенно неожиданную картину. Мужчина применил его на маленькую вампиршу, стремительно превращающуюся из рыжей в брюнетку. Было в той книге по сангвинарному колдовству соответствующее диагностическое заклинание. Кровавые нити ритуала, что провёл год назад Гарольд над Бабеттой, дабы защитить как окружающих, так и саму вампиршу от подчинения со стороны посторонних, так вот нити сангвинарной клятвы, появившиеся после этого самого ритуала, сейчас пошли в разнос, дополняемые нитями родственных связей с Сераной. Хрен его знает, что там с Бабеттой творил глава клана Волкихар в прошлом, и хрен его знает, как на это повлияло окончательное обращение произведённое Сераной только что в пику отцу, но сангвинарную клятву верности это не сбило, а вот вектор её приложения перемешало. И теперь в восхищённых глазах Бабетты проглядывало что-то от её теперь уже старшей сестры.

— Братик Гарольд, наполни сестрёнку Бабетту любовным нектаром!

В трапезном зале установилась такая тишина, что стало слышно, как в верхних углах помещения под потолком тихо плетут свои ловчие сети пауки, жаждущие на обед мух и комаров. Глаза присутствующих сделали попытку приобрести диаметр септима.

— Серана, потрудись объяснить, о какой херне ты думала, когда провела обращение.

Гарольд с красным как помидор лицом повернулся к вампирской принцессе, у которой голова механическими движениями заваливалась на бок, пытаясь переварить увиденное. Ярлу-магу даже пришлось поднять руки над головой, указывая пальцами на обнявшую его маленькую свежеобращённую королевскую вампиршу. Бабетта, едва завернутая в плащ-мантию, нежно обняла Гарольда, пожирая его влюблённым взглядом. Серана дурой не была, потому включила магическое зрение и начала одно за другим накладывать диагностические заклинания. Причём сразу сангвинарные чары, сообразив, что где-то она напортачила.

— Ой.

Лицо старшей вампирской принцессы, растерянно наблюдающей, как человеческая форма обращённой превращается в её младшую копию, стоило отдельных упоминаний в анналах истории. Диксион Ивик в очередной раз проявил чудеса оперативности, каким-то шестым чувством догадываясь, что это вот вампирское "ой" не сулит ничего хорошего, снова занимая стрелковую позицию под столом.

— Что значит "ой"? Серана, ты мне ничего не хочешь рассказать?

Тут младшая вампирская принцесса выпустила из объятий объект своего обожания и повернулась к своей старшей сестре.

— Сестрёнка Серана, не волнуйся, я же хорошая и послушная девочка. Сестрёнка Бабетта поделиться с тобой братиком. Сёстры должны друг с другом делиться.

Бабетта повернулась снова лицом к Гарольду, соблазнительно удерживая соскочивший с неё плащ-мантию на уровне своей груди, игриво поводя плечами. Краем сознания ярл-маг заметил, что там, где была плоская равнина уже вздымаются холмики первого размера, с заявкой на полторашный. Да и вообще что старшая принцесса, что младшая, обладают теперь аурой очарования, а младшая ещё и аурой милоты. Ой-ё, лоли-вампир, как она есть. Ахтунг алярм!

— Братик Гарольд, ты же не откажешься наполнить сестрёнку Серану и сестрёнку Бабетту любовным нектаром.

Теперь челюсть рухнула и у всех остальных. А у старшей ещё и предательски заалели щёки. И это стало последней точкой кипения для Гарольда Певерелла. Перед глазами рухнула красная пелена, режим довакина-берсерка на форсаже, оказался активирован.

— Беги, Серана, БЕГИ!

Надо отдать Серане должное, что позицию она сменила грамотно, потому что спектральный шар ебанул по тому месту, где она секунду назад стояла с пугающей точностью с поправкой на движение. Следом понёсся крик Безжалостная Сила. А дальше весёлый дурдом (в составе старшей вампирской принцессы Сераны Волкихар, бешеного ярла-мага Гарольда Певерелла и младшей вампирской принцессы Бабетты Волкихар и бегущих за ними двух огромных гончих смерти) проигнорировал всё на свете, уносясь прочь из форта Стражи Рассвета и ущелья Рассветной Зари. Встречные-поперечные безмолвно уступили им дорогу, притворившись деталями пейзажа, чтобы их случайно не задело магией "дружбы и любви".

Последующие события Гарольд узнал, когда выводил из запоя Израна и остальных, просматривая их воспоминания.

Тем временем в трапезный зал со стороны хозяйственных помещений вошла семейная парочка нордов, волокущая на себе вусмерть пьяную каджитку. Причём мужчина был одет в даэдрическую броню, правда шлем у него висел на поясе. Но их приход по сравнению с разыгравшейся сценой ранее уже не вызвал любопытства.

— А вы кто такие?

У Израна уже глаз задёргался, уж больно много новых впечатлений на него сегодня свалилось.

— Вот это попавшаяся в чёрном ходе в ловушку из-за непогоды какая-то каджитская торговка. Говорит, что её зовут Ворукаша. Но с ней потом разберёмся. Это мой муж, дремора-полукровка Йорген Несущий Секиру. А я Лами Бал, первый королевский вампир Нирна. Скажите, это форт Стражи Рассвета?

Присутствующие охотники на нечисть меланхолично со всё возрастающим пофигизмом кивнули в подтверждение этого факта.

— Ой как здорово. А где тут принимают в охотники на нечисть, мы с мужем хотели бы записаться.

Глава стражи рассвета пытаясь собрать порванный напрочь шаблон мышления, пришёл к выводу, что он нихрена не знает жизнь. Даэдров ярл-маг просто растоптал все его познания о детях ночи.

— Ну нахер!

Редгард подошёл к полке с припасами, где стояла квадратная бутылка с вискарём (принесённая сюда ещё в первую встречу Гарольдом) и лихим движением открыл ей, опрокидывая содержимое литровой ёмкости в себя.

— Изран!

Дорак хотел помешать своему лидеру напиваться, но содержимое первой бутылки уже весело забулькало в животе у редгарда. Повернувшийся к своему подчинённому Изран уже свел глаза в кучу, и там плескалась прямо-таки детская обида.

— Нет, я так не могу. Ну ты это видел? Видел?! Это... и она... а ещё он... и та малявка... Сволочи! Имперский цирк на выезде.

The enf of flashback.

Гарольд летел на дирижабле поглядывая по сторонам, ища среди волн одинокий маяк на маленькой скале, сверкающий блеском двемерской бронзы. Мысли по поводу случившегося в форте были надёжно задвинуты на самые дальние антресоли. Гарольд начал догадываться, почему в его родном мире сангвинарное колдовство запретили. Слишком оно неудобное, когда приходит пора разбираться, а чего же ты наворотил. Не сказать, что Гарольд боялся ответственности, но вот понимание того, что можно серьёзно и необратимо проехаться по психике объекта... Воистину опасные знания. И как бы он не ненавидел Дамблдоров за всё, что те сделали с ним и его близкими, но вот справедливое опасение по поводу сил, которыми он располагает, Гарольд теперь полностью разделяет.

Гнев отступил, Серану он догнал, Бабетта за ними чуть позже добежала, вместе с двумя громадными гончими смерти, а дальше пришлось думать, куда спрятать для решения столь щекотливого вопроса Серану и Бабетту. Ответ оставался один. Форт Трёх Лун, скрытый на равнинах Вайтрана с помощью каскадной магической защиты. Оказалось. что Серана помнит об этом месте, хотя чары сокрытия информации вырезали эти знания из самой сути Тамриэля, оставляя местоположение только в древних свитках. Возможно это как-то связано с тем, что девушка находилась в тот момент за пределами Нирна в пространственных карманах обливиона. Во всяком случае старшая принцесса носферату чрезвычайно обрадовалась известию, что Лунной Кузницей воспользоваться никто не сможет.

А ведь у ярла-мага и других забот хватало. Переместив Серану и Бабетту вместе с двумя гончими смерти в форт Трёх Лун, Гарольд вернулся в форт Стражи Рассвета и принялся за реформы системы контроля за нечистью. Там же познакомился с Лами Бал и её супругом. Вспомнил, что они живут в Морфале и справедливо наехал на них за Моварта. Лами невозмутимо пожала плечами и поблагодарила Гарольда за Моварта. Заодно подтвердила информацию о том, что именно они ответственны за зачистку вампиров в Сиродиле.

Flashback.

— И что это было? Не понимаю. А когда я чего-то не понимаю, то становлюсь крайне подозрительным.

Гарольд бушевал в трапезном зале, пока Дорак руководил процессом выноса напившихся тел. Нервы у людей не железные, а Гарольд и без того им обеспечил много потрясений.

— Да всё просто! Я не по своей воле стала носферату. Молодая была, глупая, кровь кипела, а тут ещё и такие способности после жестокой оргии достались.

— Дай догадаюсь, ты пустилась во все тяжкие, а потом уже поздно было метаться, исправляя ошибки молодости?

Девушка (которой уже пятая тысяча лет) скромно потупилась и покраснела.

— Носферату краснеть могут? Я думал...

— Если носферату высшая нежить, это не значит, что мы должны быть бледными, как кровососы. Голод отражается на нашей боевой форме, а не на обычной.

— У тебя даже сердце бьётся. И ты отображаешься как живая поисковыми чарами. Любопытно.

Ярл-маг бросил на перворожденную вампиршу взгляд маньяка-исследователя.

— Потому что я с недавних пор и есть живая. Если быть точным, то последние сто лет.

Вот это была заявка, поверить в которую даже у Гарольда не получилось с ходу.

— Я может ослышался?

— Нет, я просто избавилась от тирании своего отца, раскрыв свой истинный потенциал. Ты думаешь, что вампиры — это высшая нежить? Нет. Это жадность богов крови превращает нас в их послушных собачек, зависимых от своего голода. Заставляют нас вожделеть жизнь, ощущая в вечности собственную мертвенность. А Молаг Балу и того было не нужно.

Гарольд задумался. Опыт общения с принцами даэдра у него уже был, и что-то подсказывало ему, что они совершенно иной природы сущности.

— Потому что эт'ада — не боги?

— Именно. Они сущности контролирующие аспекты бытия в этом мире. Вампиризм и был той ловушкой, которая обеспечивает тиранию над смертными.

— Молаг Бал помешан на власти грубой силы. — Ярл-маг для лучшего соображения принялся оглаживать свою бороду. — Пока сильный властвует над слабым он пребудет.

— Именно. Ему всё равно, есть мы или нет. Он считает нас всего лишь хорошей шуткой над Аркеем. Живые или нежить, ему вампиры удобны в любой форме.

Наконец-то свет понимания забрезжил в мыслях ярла-мага. Местная теология может свести с ума любого. А ведь она и его самого касается. Если подумать и хорошо разобраться по существу. Нечего сказать. У носферату получается есть свои резоны для охоты на сородичей. Осталось только задать один очень интересный такой вопросец, как раз по ситуации.

— То, что ты с собой сделала... хммм...

— Нет. У неё свой путь. Мы с Йоргеном заплатили слишком высокую цену за возможность быть вместе. Серана никогда не пойдёт на такое. Она слишком любит этот мир. — Лами лукаво стрельнула глазками. — Но это не значит, что нет других путей, кроме ритуала у Фалиона.