— М-м? — я удивился.
— В нашей культуре существует именно такой ритуал, — пояснил первый лейтенант, — Хотя, у нас испекают специальный пирог, — тут парень покосился на мою самодельную поделку.
"Что ему не нравится? Шедевр же!"
— А, слышал где-то, — отмазался я, поднимая ёмкость. — Ну что, за здоровье именинницы?
Асока как раз закончила делить тортик, и вопросительно посмотрела на меня.
— А мне? — потребовала девочка.
— К-хм. Как бы рановато тебе... — я даже растерялся от такого напора.
— Нечестно! Мне уже четырнадцать!
— Нам вообще по десять, — сообщил Блэм, и я не знал — то ли он её поддерживает, то ли меня. Или вообще издевается.
— Ну, нам-то по одиннадцать, но это тоже вроде как мало, — подержал его Лаки.
— А вы-то сами чего не пьёте? — спросил я.
Клоны дружно принюхались и молча выпили. Мы же, опрокинув свои рюмки, следили за их реакцией, одновременно заедая алкоголь тортиком.
— Сэр, я как-то странно себя чувствую, — сообщил Блэм.
"Ну, вот они и приобщились к культуре." Посмотрев на Асоку, я задумался. Девочка выглядела обиженной. "А, ладно. Один раз попробует эту гадость, и больше не будет. Тем более, она через многое прошла".
— Ладно. В честь праздника, — я, подхватив бутылку, набулькал ей треть рюмки.
Под нашими внимательными взглядами Асока осторожно взяла стопарик и принюхалась. Забавно чихнув, она неуверенно на него посмотрела, но затем всё же решительно тряхнула лекку, и... опрокинула в себя содержимое. И, естественно, сразу не сглотнула.
Сначала она замерла. Потом её глаза расширились до размеров анимешных. Потом... потом она позеленела, пожелтела, снова позеленела... Изображая светофор, она, страдальчески сглотнув, дёрнула рукой, хватая стоящий рядом с Сумераги кувшинчик с соком и в миг выдула его — а там поллитры было, не меньше. Однако, это не помогло, и тогрута схватила последний кусочек нетронутого торта и начала яростно его наворачивать. Мы же в это время покатывались со смеху.
— Фу! Кафая гадофть! Как фы фообшэ эфто пфёте?! — с набитым ртом жалобно прошамкала Асока.
Но, посмотрев на нас, покатывающихся со смеху, тоже рассмеялась.
Праздник удался.
* * *
День её рождения закончился, но это был один из самых счастливых дней в её жизни. Да и остальные... шутили, смеялись. Сила подсказывала, что у них — у клонов, у офицеров, у учителя — прекрасное настроение. Посидев немного, девочка отправилась отдыхать. Тем более, она впервые попробовала алкоголь и решила больше не пить, ибо это такая гадость... Асока уже почти начала свою вечернюю медитацию, когда в её дверь постучали. Используя Силу, девочка поняла, что это Грэйс О'Коннор. "Хм, что привело её ко мне так поздно?"
Подойдя к двери, девочка открыла её. Прямо перед ней стояла зелтронка, опираясь одной рукой на дверной косяк. И тут же обоняние тогруты уловило сильный... даже не запах, нечто неосязаемое, тягучее и... сладкое?
— Асока, ещё не спишь?
— Нет. А зачем...
— Так у тебя же сегодня день рождение? А на день рождение что положено? Правильно, дарить подарки! — рассмеялась Грэйс, растрепав рукой свои короткие белокурые волосы.
— Эм, не стоило, — смутилась Асока.
Но лейтенант не обратила на это никакого внимания, она, наоборот, решительно вошла в каюту, прикрывая за собой дверь.
— А что... — начала была Асока, но её голова закружилась, и тело повело в сторону. Попытавшись устоять, она шагнула вперёд — и тут её за плечи придержала О'Коннор. Подняв свой взгляд на зелтронку, Асока увидела, что та загадочно смотрит на неё.
— Чт... — в который раз начала девочка, но тут девушка шагнула к ней, и приложила палец к её губам, заставляя замереть. Навязчивый запах стал только сильнее, и вдобавок, ей стало жарко. Лицо Грейс приблизилось к её собственному — очень близко, Асока могла рассмотреть каждую чёрточку её лица. Но не это сейчас занимало Асоку — а то, что кончик языка зелтронки скользил по её губам, а руки девушки соскользнули с плеч: одна — на шею, придерживая её голову, а вторая начала медленно опускаться по спине.
Девочка замерла, лихорадочно пытаясь найти выход из этой ситуации, однако мозг отказывался работать в этом направлении. Она пыталась дышать носом, но от этого становилось только хуже — неизвестный ей аромат начинал буквально забивать её обонятельные рецепторы. Открыв рот, девочка жадно вдохнула воздуха — но вместе с ним в рот проник и язык Грэйс. Он скользнул по её зубам, а затем коснулся её собственного языка — и тогрута ощутила новый оттенок навязчивого аромата — ещё более сладкий и притягивающий. Асока не понимала, что происходит, ей было очень неудобно и даже стыдно, но она ничего не могла с собой поделать. Её собственный язык устремился навстречу, пытаясь вновь поймать "вкус" языка зелтронки.
В этот момент O'Коннор отстранилась от неё, одновременно бережно обхватывая руками за талию и отрывая от пола. Асока удивлённо пискнула, машинально хватаясь за шею девушки. "А она сильная..."
— Г-Грэйс! — голова всё ещё кружилась, да и картинка стала расплываться.
— Ш-ш-ш! — ответила ей зелтронка, смеясь, а затем — продолжая хихикать, бережно уложила её на кровать, нависая сверху. А затем они снова... поцеловались? Да, кажется, это именно так называется. Сгорая от стыда, Асока всё больше и больше погружалась в состояние эйфории, даже её тело переставало её слушаться. Руки безвольно разметались по кровати, язык начал заплетаться, а сердце грозило разорвать грудную клетку и вырваться наружу.
Девушка вновь отстранилась от неё, но на этот — только лишь для того, что бы отклонить голову назад и провести языком по шее Асоки. Асока дрогнула, сжимая покрывало в кулаках.
В этот момент Грэйс нежно взяла в ладонь один из её лекку — и тело Асоки выгнулось дугой, теснее прижимаясь к телу зелтронки, губы которой обхватили его кончик, тихонько вбирая его в себя и осторожно покусывая зубами. Наконец, с чмокающим звуком она отпустила его, но лишь затем, чтобы языком совершить медленное путешествие по лекку до кончика монтралла на голове девочки, вызывая настоящие судороги.
Но как раз они и помогли ей немного прийти в себя, а затем и успокоится. Это далось, прямо скажем, не легко, но ей удалось побороть свои чувства и эмоции. Уперевшись ладонями в плечи зелтронки, тогрута решительно отстранила её от себя.
— Грэйс. Остановись.
— М-м? — та бросила на неё полный удивления взгляд, — Тебе что, неприятно? Странно... Я была уверена, что ты хочешь...
Асока смутилась.
— Нет. Я... мне... Не в этом дело!
— А в чём?
— Я... джедай. Хотя, ещё не совсем, но... Джедаи так не поступают. Мы... выше всего этого. Нам запрещено... иметь привязанности. Они ведут на Тёмную сторону. Я хочу стать настоящим джедаем, и не хочу поддаваться искушению. Поэтому, тебе лучше уйти.
* * *
Грэйс растерянно улыбнулась, смотря на девочку.
— Извини, Асока. Я... Уже ухожу.
Поднявшись с кровати, она шутливо козырнула.
— Спокойной ночи, коммандер Тано.
Выйдя из каюты, девушка прислонилась к стене. "Я ещё не разу не ошибалась. С другой стороны, я ещё не сталкивалась с джедаями. Но всё равно, не понимаю, почему она отказывает себе в удовольствии?" Зелтронка уже давненько не использовала феромоны на представителях других рас, к тому же, теперь она поняла, что они сильнее действуют именно на тогрут. Девочке явно ведь понравилось — иначе она бы почувствовала. Да и ей самой трудно было остановиться. "Стоп. А вот это уже интересно. Да, она мне понравилась, но не настолько же, чтобы проигнорировать как собственные ощущения, так и её состояние? Было ещё что-то, заставившее её буквально потерять голову. Но вот что?"
Однако, зайдя так далеко, Грэйс не хотела останавливаться. Выйдя из каюты, она несколько минут поколебалась, но всё же решила, что идти к генералу будет неправильно. Поэтому, вздохнув, она направилась к знакомой двери. Без труда открыв её, она обнаружила Ли Норьегу, которая склонилась над датападом. Тихонько подойдя к ней, Грэйс опустила руки на её плечи и начала нежно массировать их.
Та, откинувшись на спинку, блаженно расслабилась.
— Грэйс, мне нужно дочитать отчёт.
Зелтронка, наклонившись, прошептала ей на ухо:
— Потом дочитаешь...
А затем Грэйс плавно перетекла из одного положения в другое, устраиваясь на коленях девушки. Откинув прядь рыжих волос, она нежно поцеловала подругу...
* * *
Дойдя до каюты, я решил потратить оставшееся время за чтением. Благо, я даже те самые материалы, что мне передал Ринаун, до конца так и не дочитал. А там было много интересного...
В общем, я с комфортом устроился за столом — завернув по пути во всё ту же кладовку, я экспроприировал пару ёмкостей с соком, ну и пожевать чего, естественно. Схомячив первый... ну, вроде как пряник, или что-то вроде этого, я откинулся на спинку кресла. Благодать и кайф!
Стоп. Кайф? "Они чего в эти пряники, наркоты что ли отсыпали?!" И тут мне стало не до шуток. Проведя быструю ревизию, я обнаружил, что все эти эмоции — не мои, а принадлежат Асоке. "Чего она там вытворяет?" Я потянулся к ней...
И охренел.
Первым моим порывом было... не знаю, пойти и оторвать башку и всё остальное тому уроду, который осмелился соблазнить мою ученицу. Вот только присмотревшись, я охренел окончательно. Совсем даже не урод это был, а... В общем, охренение и растерянность — вот всё, что я испытывал. Нет, у меня конечно были подозрения насчёт О'Коннор — уж больно она плотоядно поглядывала на представителей своего пола, но чтобы Асока...
"Блин, нужно успокоиться! И срочно. А то получится не очень хорошо. Начать читать нотации, ввалившись к ним — сейчас не самая удачная идея".
Быстренько встав, я скинул робу и проскользнул в душ, включив воду похолоднее — эмоции, докатывающиеся от этой парочки, были для меня слишком ощутимыми, и мешали трезво мыслить. Следовало успокоится, иначе можно сгоряча наломать нехилых дров.
К счастью, Асока оказалась более благоразумна, и через несколько минут зелтронка покинула её каюту.
Однако степень моего... удивления от этого не уменьшилась. "Нет, ну они дают".
Выключив воду и прихватив полотенце, я вернулся в каюту.
"Вот и выросла моя девочка, только быстро как-то". Я вспомнил нашу первую встречу в Храме, то, какой она была тогда — и какой стала сейчас. "Блин, чувствую себя... как будто счастливо-чудачный папаша, который вроде бы вот только что забирал агукающий свёрток из роддома, и внезапно обнаруживший, что его чадо уже как бы и закончило школу. Хотя, почему как? Она мне даже больше, чем дочь. Я несу за неё куда большую ответственность: за её жизнь, за её судьбу. И... я не хочу подвести её".
Сев за стол, я закинул руки за голову. И тут до меня дошло.
"Ёпт, а ведь завтра придётся с ней разговаривать на эту тему. Хорошо, что джедаям азы половых отношений всё-таки преподают, несмотря на их запрет. В ином случае, мои намёки на пестики и тычинки выглядели бы поистине жалко".
Однако, и с О'Коннор следует поговорить. Выяснить, так сказать, её мотивы. Я всё конечно понимаю, но, если у неё не совсем обычные предпочтения, то её выбор между Асокой и Сумераги выглядит малость странным. Я бы однозначно выбрал Ли Норьегу, как более подходящего партнёра. Что-то тут не чисто, а значит — нужно разобраться.
"Эх, грехи мои тяжкие, и за что мне всё это?!"
* * *
Асока старательно отрабатывала удары, одновременно пытаясь медитировать. Это было настоящей проблемой — ведь ей требовалось успокоиться...
Проснувшись утром, девочка до сих пор не могла найти себе места от... стыда. Она смогла удержать себя, но всё равно корила себя, что поддалась эмоциям, повела себя недостойно высокого звания джедая и в то же время — тогрута находила оправдание в том, что ничего с этим не могла поделать. Но горше всего было то, что она осознала, что учитель, скорее всего, всё это почувствовал — ведь между ними была прочная связь. Достаточно было слегка напрячься, и они могли чувствовать эмоции друг друга, разговаривать на расстоянии... Асока обречённо ждала прихода человека, надеясь, что этот момент наступит как можно позже. Но...
— Тренируешься? — раздался его голос.
— Да, учитель, — ответила Асока.
— Я смотрю, ты раненько сегодня. Так что, давай-ка начнём отрабатывать Барьер Силы, — человек притянул с полки тренировочного дроида.
Асока деактивировала клинки.
— Учитель...
— Что?
— Не делайте вид, что ничего не произошло! — Асока отчаянно выкрикнула эти слова, потупив взгляд, — Вы же... всё знаете! Так почему?!...
— Почему я тебя не ругаю, хочешь сказать?
— Да!
— Х-м. А что такого случилось, что я должен тебя ругать? Ты же вроде как справилась с ситуацией?
— Но... Я... Грэйс... Мы... Целовались
— И что в этом плохого?
Асока удивлённо подняла глаза. Джедай сидел на краешке стола, перекидывая из руки в руку шарик тренировочного дроида.
— Э-э? Но, учитель, нас учат, что привязанности — это плохо! Тем более, с противоположным полом! А это... вообще! И как я теперь могу смотреть вам в глаза! — Асока старательно избегала слова "секс", чувствуя, что учителю и самому не просто с ней об этом говорить.
Человек молчал, но потом всё же начал говорить.
— С Грэйс-то как раз всё просто. Для неё это нормально — она же зелтронка. Хотя, на мой взгляд, она довольно вменяема по сравнению со своими сородичами. Однако, это не отменяет её культурных и физиологических особенностей, как, впрочем, и твоих.
Джедай отложил дроида и подошёл к ней.
— Ты... растёшь, точнее, уже выросла, и не только физически, но и, — джедай шутливо ткнул пальцем ей в лоб, — Умственно, если хочешь. Ты становишься взрослее, и у тебя появляются... к-хм, определённые желания.
— Джедаи должны контролировать свои желания и эмоции! "Нет эмоций — есть покой", — Асока ухватилась за спасительную строчку из Кодекса.
Джедай со вздохом опустился на пол, жестом предлагая ей сесть рядом. Девочка поспешила занять место напротив учителя. Затем тот ответил:
— Так я и не спорю! Но в основе этого правила лежит не отрицание эмоций, как таковых и не задача избавиться от них, подчинив свою жизнь суровой рациональности бесчувственного существа! — Викт тяжко вздохнул, — Вовсе нет, Асока. Правило предполагает лишь разумный контроль эмоций, с тем, чтобы они не играли решающую роль, когда джедаю необходимо принять важное и правильное решение. Но если этот покой в сознании джедая, предназначенный подавлять эмоциональную реакцию, заполняет весь разум, не оставляя места ни для чего более, тогда это не столько покой, сколько невежество.
— Но... это же... И всё равно, джедаи должны быть выше этого, служить примером...
— Наиболее опасная цитата, когда-либо произнесенная джедаем-учителем: “Джедай — не существо нравственности.” Кажется, это был Одан Урр. Эти слова, к сожалению, были неправильно поняты многими поколениями джедаев, понимающими под ними лишь то, что джедай не имеет право на ошибку. Но... Джедай, который полагает, что он выше остальных, лишь демонстрирует, что его не стоит воспринимать всерьез.
