Сармат, пожав плечами, придвинул матрасы к его кровати и кинул сверху брезент. "Не хуже, чем на базе," — мелькнуло в голове, и он едва заметно усмехнулся. "Может, тут и душ есть?"
— Всё вроде в порядке, — сказал Хейз; он повесил на крючки большую часть одежды, оставшись в длинной футболке и мягких штанах. — Обживайся тут пока, а я в душ. Как хозяин, пойду первым.
Он ухмыльнулся. Гедимин растерянно мигнул ему вслед. "Действительно, есть. Во-он та комнатка. И я туда не влезу."
Хейз уже исчез за маленькой дверцей душевой, когда сармат спустился вниз. Осмотрев "ангар" истребителя, он нашёл искомое и довольно хмыкнул. "Так и знал, что тут есть мойка. А вот шланг... Это похоже на мыло. Не очень едкое. Сгодится."
Через пару минут внутри его скафандра булькала вода, и резко пахло мыльным раствором. Гедимин усилил напор и нагрев так, что едва можно было терпеть, — это был первый "душ" нормальной температуры за шесть лет. Слив мыло, он снова набрал воды, в этот раз — просто тёплой, а затем окатил себя тем, что вытекало из крана мойки без нагрева, и блаженно зажмурился. Кожу щипало, местами даже жгло, но теперь сармат точно был чистым.
— Эхм, — услышал он осторожное хмыканье. Хейз стоял напротив и озадаченно на него смотрел. Гедимин быстро выдернул из скафандра шланг. "А что тут с водой?" — запоздало мелькнуло в голове. "Избыток? Нехватка? Мы её лили не глядя..."
— Джед, ты себе ничего не сжёг? — покачал головой пилот, взяв с верстака вскрытую банку "мыла". — Это же для...
— Сойдёт, — отозвался Гедимин. — Взял последнее? Я не знал. Скажешь, где, — куплю.
— Да ну! — отмахнулся Хейз. — Я просто... не знал, что вы так моетесь. Да тут никто ни черта не знает о хесках! А что, ты всегда... ну, в скафандре?
Гедимин молча притронулся к воротнику, убирая шлем. Тёплый, непривычно подвижный воздух коснулся шрамов. Сармат смотрел на человека, ожидая реакции, — вопля или попытки взбежать на потолок, и думал, что на этом его ночёвка в городе и закончится. "Ну, хоть помыться успел," — он нелепо ухмыльнулся.
— Чёрт! — Хейз медленно отвёл взгляд от исполосованного лица и ударил ладонью о ладонь. — Так и есть, а я не верил! Механик Джед из Кларка!
Гедимин вздрогнул и растерянно замигал.
— Я Валентин, — Хейз протянул ему руку, и сармат, не успев прийти в себя, осторожно её пожал. — Ты мне тогда сильно помог. Я редко пью, правда. А теперь и не на что. Ты вот что... ты снимай броню, если хочешь. Меня чужими шрамами не напугаешь. Вот своих таких не хотелось бы.
Он поёжился, поспешно отворачиваясь, и пошёл к лестнице.
— Есть будешь? Тут полхолодильника лазаньи — на двоих хватит...
Гедимин медленно поднял руку, закрывая шлемом лицо и беззащитный череп. В голове мигало и искрило. "Странная мартышка," — подумал он с кривой ухмылкой. "Маленькие такие пальцы. Я бы на его месте боялся."
...Запах странной слоистой еды пробивался сквозь респиратор — Гедимин даже понадеялся, что у неё будет ощутимый вкус, но ничего, кроме липкости и щепотки соли, не почувствовал. От газировки он отказался, решив, что хватит с него "мартышечьей" еды, — выделительная система и так шесть лет работала на износ. Хейз забрался на кровать и сел, пристроив на колени карманный смарт. Гедимин, разомлевший в тепле, покосился на лестницу и решил, что за пять минут граната никуда не денется.
— Отсюда видны лучи с энергостанции? — спросил он, кивнув на крышу барака. По его ощущениям, где-то там был люк наверх, зачем-то заложенный дополнительным листом фрила.
— Лучи? — повторил Хейз. — Не знаю, Джед. Что там за лучи?
— Передача на подстанции, — терпеливо сказал Гедимин. — Прямой луч. Один идёт на космодром. Должны быть ещё, по городским районам... Тут есть подстанция?
Хейз пожал плечами.
— А, ты про эти вспышки в небе? Ну, у меня окон нет, мне не мешает... А зачем тебе подстанция?
Гедимин спохватился, что уже наболтал лишнего, и досадливо сощурился.
— Интересно, — буркнул он, глядя в стену. — Эта технология... Всегда думал, что это невозможно. Передавать энергию прямо от реактора...
Хейз неопределённо хмыкнул.
— Я тут не помогу, теск. Я ничего не понимаю. В реакторах, подстанциях... Это тебе надо к своим, в гетто.
Он зевнул, прикрывая рот ладонью. Гедимин поднялся на ноги.
— Пойду работать.
— А, — отозвался Хейз полусонным голосом. — Свет потом погасишь.
Яркие лампы Гедимин выключил сразу, спустившись к рубильнику; осталась одна над самым верстаком — этого было достаточно. Без интереса скользнув взглядом по инструментам Хейза, он заметил банки с небольшими бесформенными слитками внутри. В одной было "промышленное серебро" — в точности такое, как у Кенена, из маленьких капель; в других — позеленевшая медь и комочки олова, расплющенные и вытянутые в кривые прутки. "Пока не надо," — подумал сармат, склоняясь над корпусом гранаты. Разбиралась она легко и, в отличие от ручной, почти без риска, — куда опаснее было выносить её с космодрома в обитаемый город...
— Эй, Джед, — раздалось позади, и сармат сузил глаза, силой удерживая себя на месте. Работа была почти закончена — он подчищал оплавленную поверхность когтем и собирался сложить все детали в корпус. Дело, как он и думал, оказалось в браке — неровной толщине металла, не отслеженной при штамповке. "И каждую гранату придётся ковырять вручную," — сармат досадливо сощурился, на секунду забыв о Хейзе. Тот стоял у верстака, глядя на разобранное устройство, и растерянно качал головой.
— Плазма? — спросил он. — С корабля?
— Тут брак, — Гедимин указал кончиком когтя на подчищенную поверхность. — Не та толщина. Если выправить, радиус действия возрастёт вдвое.
Валентин покачал головой.
— А, вот что... И не страшно?
Сармат пожал плечами.
— Это безопасно. Если не толкать под руку.
— Я и не собирался, — быстро ответил Хейз. — Как ты её вынес? У копов же сканер...
— Под бронёй, — ответил Гедимин. — Не сканируется.
Он склонился над верстаком, аккуратно складывая детали в корпус. Хейз, подождав пару секунд, пошёл наверх. Гедимин прислушивался к шорохам, ожидая попискивания смарта и испуганного шёпота, но человек молча завернулся в одеяло и затих. "Странная мартышка," — криво ухмыльнулся сармат, убирая гранату под броню. "Ну, тем лучше."
Свет на обоих ярусах погас, только горели под потолком красные светодиоды — слишком яркие для помещений, такие бы поставить на улице вместо едва заметных "мигалок"... Гедимин, развернувшись к ним лицом, достал свой листок и задумчиво сощурился. "Если не ошибся с углом схождения, то..." — он оборвал незаконченную мысль и сделал в углу листка небольшую пометку. "Завтра надо будет проверить. Чем больше наблюдений, тем лучше. И расспросить как следует какую-нибудь "макаку"..."
13 сентября 19 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Утром Гедимина разбудили ритмичные звуки, бьющие по ушам, приглушённая ругань Хейза, спрыгнувшего с кровати прямо на скафандр и, похоже, больно ударившегося, и свет, разом включившийся на обоих ярусах. Сармат вскинулся и удивлённо замигал, сначала услышав шелест, а потом увидев, как с его плеча сползает на пол большой кусок брезента. По-видимому, этим куском он был накрыт какую-то часть ночи, но как эта штука на нём оказалась, он не помнил.
— Ха! — выдохнул Валентин, садясь на кровать и потирая голень. — Хорошего утречка, Джед. А с тобой спокойно спать — я до будильника даже не шелохнулся! Будешь кофе — погрей и мне, а я вниз...
Он упрыгал по лестнице, слегка прихрамывая, и Гедимин, хоть и не чувствовал за собой вины, смущённо сощурился — любое повреждение пилота очень нехорошо влияло на боеспособность корабля. С греющими устройствами и кофейным концентратом он разобрался быстро, правда, не был уверен в пропорциях — сам он сонливости не ощущал и проверить на себе действие кофеина не мог.
— И вот всё тут всегда не вовремя! — пожаловался Хейз, вернувшийся на второй ярус. Несколько минут он хаотично перемещался от стены к стене, одновременно влезая во все слои одежды и что-то высматривая на экране смарта. Гедимин разглядывал его, отслеживая порядок одевания. На нижнюю часть туловища Хейз надел всего один слой, в общей сложности три предмета, а на верхнюю — два предмета друг на друга.
— Ещё десять дней лета! Сегодня — до плюс пятнадцати, а завтра — и того больше, — пилот выключил смарт и схватил кружку. Сделав глоток, он на секунду перестал дышать и вытаращил глаза.
— Кофе по-сарматски? — прохрипел он, мотнув головой. — А ничего, хорошо бодрит. Ты как, уже собрался? Через пять минут выходим. Небо чистое, посветлеет рано.
Гедимин кивнул и поднялся на ноги. "Надо будет вернуть на место гранату," — подумал он — и выдохнул сквозь стиснутые зубы. "Zaa hasu!"
— Гранаты. Не успел доработать...
— И не успеешь, — Валентин, сочувственно хмыкнув, отставил полупустую кружку и потянулся за комбинезоном. — Сегодня — точно. Давай на выход, гимы уже проснулись.
Вой сирены застал Гедимина заряжающим гранатомёт так и не доработанными снарядами. Выругавшись про себя, сармат втиснулся в кабину. Хейз уже был на месте и даже принёс сармату забытый огнемёт. Через пару секунд в рубку поднялся Хиггинс.
— Ещё две недели ада, бойцы! — криво ухмыльнулся он. — Тун обещает две тёплых недели!
"Надо думать быстрее," — мелькнуло в голове у Гедимина, когда глайдер поднялся над защитным полем. Три длинных чёрных облака протянулись над пустошью с севера на юг, и их гул был слышен издалека. "За две недели кто-нибудь да прорвётся..."
...Взрыв плазменной гранаты ополовинил стаю, и защитное поле глайдера заколыхалось под ударной волной — а потом и под градом летящих тел. Бортовые люки распахнулись, огнемётчики уже были наготове, — воздух за иллюминатором стал мутным от горящих брызг. Корабль вертелся на одном месте, практически вокруг своей оси, "наматывая" стаю на себя, как провод на катушку, и дожигая уцелевших. Гедимин пробовал стрелять, но оба раза промахнулся — только шквальный огонь сейчас и спасал, выцеливать отдельные мишени было некогда.
— Хорошо... хорошо... — напевал, уже не стесняясь, Валентин, покачивая рычагами. — Они все на нас... все на-а нас... и никто, и никто не уйдёт... никуда не уйдёт от огня...
— Хейз! — заорал кто-то на десантной палубе. — Правый борт!
— Держи! — пилот, схватив Гедимина за руку, уложил его ладонь на штурвал и, сорвавшись с места, кинулся к десантному люку. Рёв огня стал громче.
Гедимин схватился за штурвал, выводя падающий глайдер из пике, выписал два оборота, начал третий — и вздрогнул всем телом, помянув про себя спаривание "макак". Из-под палубы донёсся громкий треск. Левый вспомогательный двигатель, чихнув три раза подряд, отключился. Глайдер завертелся, заваливаясь на правый борт. На палубах заорали. Гедимин дёрнул штурвал, но корабль вместо того, чтобы выровняться, "клюнул" носом вниз. Треск под палубой стал громче.
— Иду на базу! — крикнул сармат в коммуникатор и ударил по кнопкам, захлопнув разом оба люка. Вопли с палуб стали громче. Глайдер вынырнул из дыма в паре десятков метров над землёй. Каждые пять секунд он дёргался всем корпусом. Первый двигатель, просыпаясь от толчков, чихал, второй непрерывно тарахтел, и отключить их не удавалось. Гедимин прибавил скорость, уже не пытаясь маневрировать. Город был близко — оставалось дотянуть и сесть.
— Джед! — услышал он испуганный крик Хейза. Пилот уже навис над своим креслом. Огнемёт он сбросил где-то на палубе.
— На базу, — выдохнул Гедимин, отдёргивая руку от штурвала и поминая про себя спаривание "макак" — стоило ему это сделать, и чихание, и тарахтение разом смолкли, сменившись ровным гулом. — Быстро на базу!
— Садимся, — отозвался Валентин, плавно снижая высоту. — Сели. Все живы. Спокойно, Джед. Ничего не трогай!
"Маклейн" догнал их через пять секунд — когда Гедимин выбрался из рубки, оба экипажа уже обступили глайдер, а со стороны штаба к нему быстро подходил командир ополчения.
— Саботаж! — выплюнул в лицо сармату кто-то из ополченцев. По толпе пробежал согласный гул, и Гедимин, машинально отступив на шаг, прижался спиной к обшивке.
— Что произошло? — громко спросил командир. — Что с двигателями? Хейз!
— Да не Хейз, — донеслось из толпы. — Слизистый урод! Он копался в движках, все видели! До него тут ничего не падало!
— Движки исправны, — мотнул головой Валентин, выходя вперёд. — И с утра были, и сейчас.
Все уставились на него, изумлённо переглянулись, и к кораблю выдвинулся Хиггинс.
— Исправны?! Нас едва о скалу не размазало! Оба движка отрубились в полёте! Эй, теск, говори сейчас же, что ты с ними...
— Стоп! — командир хлопнул в ладоши. — Или исправны, или нет, третьего не дано. Проверить движки! Хейз, стой, без тебя разберутся.
Гедимин затравленно оглянулся — позади был глайдер, по бокам — очень недовольные "макаки". Часть из них стянулась к вспомогательным двигателям "Ги Лалиберте" — командиры "Лалиберте" и "Маклейна" заглядывали в них вместе с маклейновским пилотом. Хейз, прислушиваясь к их возгласам, одобрительно кивал.
— Я же говорил — порядок. Это, видно, от напалмовой гари. Зря я бросил штурвал. Что ж ты не сказал, что не пилот?
— Корабль исправен, — объявил, подойдя к командиру, Люк Хиггинс. — Готов к полётам.
Тот, кивнув, резко опустил руку вниз.
— Инцидент исчерпан? Возвращайтесь на дежурство!
Толпа загудела.
— Исчерпан?! — самка-ополченец двинулась вперёд. — Кусок слизи чуть нас не угробил! Гоните его в шею!
Валентин шагнул к сармату и встал рядом с ним.
— Тогда уйду и я. Это я бросил на него штурвал. Я виноват. А он делал, что мог.
Гедимин слушал его, сердито щурясь. Ему было очень неловко. "Движки отказали из-за меня. Эта чушь с реактивными двигателями... Как от неё избавиться?!"
— Эй, Хейз, ты чего... — начала было смутившаяся самка, но вой сирены заглушил её голос.
— Все на борт! — заорал неожиданно громким голосом командир ополчения. — Двести строго норд, двести пятьдесят норд-норд-вест! Живо, живо!
...Гедимин смотрел на темнеющее небо, подсвеченное городскими огнями, и не мог дождаться, когда глайдер сядет. Пальцы на рычагах свело судорогой, перед глазами мелькали горящие тени. "В ядерный могильник такие вылеты," — думал он, выбираясь из кабины и вцепляясь широко расставленными пальцами в твёрдую землю. Ему казалось, что она вздрагивает и раскачивается. "Да, гранаты," — он досадливо сощурился и нехотя развернулся к кораблю. "Подготовить на завтра..."
Через пять минут в люк вежливо постучали.
— Джед, ты там? Помощь нужна?
Не дожидаясь ответа, Хейз поднялся на борт, посмотрел на разложенные в луче фонаря полуразобранные гранаты и покачал головой.
— Я могу что-нибудь делать, — неуверенно сказал он. — Только скажи, что именно.
— Ничего не трогай, — ровным голосом ответил Гедимин. — Иди домой.
Валентин сел, развернув кресло к сармату, и щёлкнул переключателем, добавив к фонарю пару бортовых ламп.
