По проселочной дороге направлением на город тащилась унылая кляча, запряженная в телегу. На облучке восседал возничий в плаще и шляпе, надвинутой на глаза. Рядом примостилась ничем не примечательная личность с незапоминающейся внешностью, откликавшаяся, впрочем, на имя Ютоот.
В телеге горой было навалено нечто, прикрытое дырявым брезентом и перевязанное для надежности веревками.
Несколько приотстав, за повозкой следовали люди — мужчины и женщины, юноши и девушки, там и сям мелькали подростки. Одеты все были по-разному: в основном, в цивильное платье, но встречались и офицерские френчи, и судейские мантии.
Солнце стояло в зените и пекло неимоверно. Мужчины обмахивались шляпами и фуражками, кое-кто из дам, прятались под зонтиками, остальные шагали понурившись.
Одр, влекущий возок, вдруг встал, как вкопанный. Бока его ходили ходуном, с морды падали на землю клочья пены.
Возница коротко взглянул на соседа — блеснули стеклышки пенсне. Ютоот вихрем слетел с облучка.
Дамы и господа! — звучно сказал он. — Хозяин... обращает ваше внимание на тяжелую ситуацию.
Господа и дамы окружили телегу.
— Сервак — он на пределе! Нести культуру в массы — тяжелая задача. В смысле веса... надобно охапку... романов... здесь оставить.
Люди заволновались.
— Где это — здесь? — поинтересовался благообразный старик.
— Да вон, в канаву положить... — пояснил Ютоот, развязывая узел на веревке. — Сервак заморился, а еще ехать и ехать.
Он откинул край брезента и вытащил связку книг, перетянутых бечевкой.
— Про вампиров, — сказал он, вглядываясь в обложку. — Бабенка какая-то настрочила.
Растолкав товарок, вперед выступила дама средних лет.
— Ты это... чего лапаешь, не спросивши? Не видишь, что это шыдевр? Не одну "десятку" стоит, между прочим!..
Ютоот почесал в затылке.
— Не признал, извините! — отступил он. — Прошу пардону!
Возникла пауза.
— Тогда что-то другое нужно... с возу... роман какой-нибудь любовный.
Возница чихнул.
— Хозяин... торопит... — Ютоот схватил связку книг наугад и вгляделся в обложку. — Любовь... пропади она пропадом!
И бросил книги на дорогу.
Сзади заверещали.
— Страсти по макулатуре, — хохотнул Ютоот. — И пишут, и пишут — покоя от вас нет! Все уже написано до вас. И гораздо лучше!
Он схватил другую пачку.
— Стихи... какой-то шустрый... накарябал.
Его тронули за руку.
— Дайте сюда! Я сам понесу.
Возница обернулся.
— Хозяин... сигнализирует: что с возу упало, то пропало!
Поэт помотал головой.
— Дурак! Ты нам нужен как личность поэтическая, одухотворенная, носитель образов и мыслей — этим ты ценен. А гомна этого... ты горы наворотишь!..
Поэт, молча, взвалил пачку на плечо и зашагал вперед.
Ютоот его нагнал, отобрал книги и бросил в канаву.
— Не жалей это барахло — не стоит! Из-за всякой муры переживать...
Увязав телегу, двинулись вперед. Рядом с Ютоотом пристроился офицер.
— В Серваке все дело, — тихо сказал военный. — Плохо за ним Хозяин смотрит — не в коня корм! Дохлый он какой-то, да и телега на ладан дышит...
— Сервак-то, когда молодой был, так лихо тянул! — помощник вздохнул. — Время, оно и лечит, и калечит...
Вокруг негромко переговаривались.
— Миленькая, у тебя отличная вещь! Я как присела, так и не смогла оторваться! Домашние в туалет ломятся, а я все читаю, читаю... потрясительный роман! Прода будет на уровне?..
"Вкушая, вкусих мало крови, я умираю, — сказал вампир и откинул копыта".
— Баллада о лесопилке — восхитительная весчь!..
— Намедни столько "десяток" срезали — ужасть! "Колы" им милей...
Возница взглянул в небо и изрек:
— Гауссиана!..
— Чиво? — откликнулся помощник, но тут же поправился и сказал значительно:
— Господа, тише! Хозяин... думу думает...
Все замолчали.
— Кривая не вывезет... — сообщил Хозяин. — Надо спрямлять.
Ютоот ошарашено чесал в затылке. Такая глубина мысли, кто бы мог подумать...
— Мать... мать...
Помощник прислушался — что-то знакомое было в этих повторяющихся словах. Наконец до него дошло.
— Ах, математика! — воскликнул он. — А я-то грешным делом подумал...
— Беспристрастность, — сказал Хозяин. — Воистину так! Глаза завязать и в руку весы... вес оценок...
Сочинители напряженно слушали.
— Накручивают — спидометры ставить.
— Чудны слова твои, господи!! — помощник истово перекрестился.
— Тпру! — воскликнул возница и спрыгнул с облучка.
— Развязывай! — приказал он. — Свалим здесь и назад. Все оказалось просто: выход там же, где и вход.
— Почему это сваливай? — возмутились сочинители. — Не доехали же...
— Обратно... налегке поедем, — пробормотал возница. — Искомое найдено! Отделение зерен от плевел...
Полетели на землю романы, повести и рассказы, ветерок листал страницы никому не нужных книг. Сочинители взирали на все это с тоской.
Всесильный хозяин литературного сайта задумал модернизацию. Старые критерии оценки сочинительства уже не годились, нужно было придумывать новые. Никому доверить нельзя — все сам. За все в ответе. Пустил дело на самотек и что? Где шадевры? Пишут, пишут и все попусту. Раньше писали в стол, а теперь — в канаву. Один черт разница. С завтрашнего дня все будет по-новому. Укажу путь, и побегут — ноздря к ноздре. К рекордам.
