Джанет. VIII
Сидя на корме лайнера, Джанет рисовала Гибралтар — в последний раз. Война окончена, победители с триумфом возвращаются домой... Только ей возвращаться некуда. У неё нет ни семьи, ни дома, да и друзей немного сыщется — по большому счёту, одна только Кэт. И именно поэтому подставлять её очень не хотелось. Впрочем... Несколько дней можно и у неё пожить, пока не станет ясно, что к чему со старыми знакомыми, а там видно будет.
— Всё рисуешь? — а вот и Кэт, легка на помине.
— Всё рисую, — согласилась Джанет, не отрываясь от рисунка. — Как там твой Джек?
— Извёлся уже весь, — мечтательно улыбнулась Кэт. — Ну ничего, три дня — и мы в Лондоне, а оттуда до Брайтона рукой подать... Поедешь к нам?
— А почему бы и нет? Пару дней перекантуюсь, нарисую тебе портрет на свадьбу, а дальше видно будет...
— Правда нарисуешь?! — Кэт чуть не подпрыгнула.
— Разумеется, — фыркнула Джанет.
Всю дорогу до Лондона Джанет только тем и занималась, что рисовала всех желающих. Желающих нашлось немало, и уже в устье Темзы запас бумаги иссяк. Отложив карандаши, Джанет поднялась на палубу и смотрела на проплывающие мимо города, фермы и крепости, изредка разбиваемые перелесками. Лондон... Кого-то там ждут родные, кто-то получит награды из рук Его Величества... А кого-то не ждёт ничто и никто. Кому-то некуда возвращаться, некуда и незачем. Разве что начать всё сначала, окончательно свернув на кривую дорожку, по которой она успела немало прошагать ещё до войны... Тем более, что сейчас у неё есть веская причина это сделать. Очень веская...
Кто-то должен ответить за смерть её брата, и пусть она пока не знает — кто, но узнает. А пока же... Вина лежит на Короне — в этом она уверена, и расплачиваться будет Корона — пока не найдутся конкретные виновники.
Обдумывая планы мести, Джанет почти не обращала внимания на приветственную суету вокруг — всё равно её она не касалась — и потому пропустила момент, когда Кэт схватила её за руку и потащила прочь.
— Надоели мне эти пустозвоны — сил нет! — заявила она на ходу. — Можно подумать, это они воевали! Джейн, ты не передумала?
— Ты про свадьбу? Нет, конечно, тем более, что делать мне сейчас нечего...
— Кстати, а почему ты не выставляешься? Ты же так классно рисуешь...
— Думаешь, не пробовала? — фыркнула Джанет. — Пробовала, ещё до войны. Но... "Имя Бхай всегда ассоциируется исключительно с живописью", "Не наш профиль, к сожалению", "как жаль, что наследие госпожи Бхай увяло"... Короче говоря, если выставлять мою графику, то придётся делиться со мной, а мамины картины можно выставлять и продавать просто так.
— И чем же ты будешь теперь заниматься?
— Кэт, если честно — ничем, о чём ты бы захотела знать, — ну вот, всё остальное подруга додумает сама, уверится в её работе на разведку и не будет задавать вопросов. И не получит ответов, которые слишком опасны для неё самой. А подставлять единственного своего друга Джанет не хотела...
К счастью, Кэт всё поняла правильно и больше эту тему не поднимала. Болтая о пустяках, подруги добрались до вокзала, в последний момент успели запрыгнуть на поезд и отправились в Брайтон.
Джек ждал на перроне, и Кэт буквально свалилась в его объятия, выпрыгнув из вагона.
— Значит, это и есть твоя подруга? — спросил он, глядя на подошедшую Джанет. — Вы и правда дочь той самой Бхай?..
— Да, я и правда её дочь, — пожала плечами Джанет. — А что?
— Да просто... — Джек неожиданно смутился. — Кэт писала, вы рисуете здорово...
— Я ей уже пообещала свадебный портрет, — Джанет протянула руку, Джек пожал её. — Кэт пригласила погостить у неё, так что портрет — это самое меньшее, чем можно отблагодарить.
— Кэт много писала про вас, она даже говорила, что вы спасли ей жизнь...
— Кэт, вот зачем ты пугала жениха? Подумаешь...
— Подумаешь, выдернула меня из рубки за секунду до того, как она вспыхнула! — Кэт повысила голос. — Джейн, я понимаю, что это для тебя ничего особенного тут нет — но только для тебя! Это на награду тянет!..
— Только мы их не получим, — горько усмехнулась Джанет.
— Да, Джек, — печально усмехнулась Кэт, коснувшись медали на радужной ленте, — это — всё, что нам причитается. Официально — мы не участвовали в боевых действиях, неофициально — шпионов не награждают...
— То есть вы, глаза и уши флота...
— Ага. Жизнь вообще несправедливая штука, правда? Ладно, бог им судья, этим штабным чистоплюям, как у вас-то дела?
— Прости, что я тебе не писал — не хотел, чтобы ты беспокоилась — но у нас тут несколько раз диверсанты пытались высадиться. Мы их, конечно, скидывали в море, но несколько ребят всё же погибли. Тимоти особенно жалко... И давай сегодня не будем о грустном?
— То есть, я могла вместо письма похоронку получить?!
— Ты и сама только чудом проскочила мимо Фиддлерс Грин, — заметила Джанет. — Как и все мы, так что тут вы квиты. И действительно, может, всё-таки не будем стоять на перроне, а куда-нибудь двинемся?
— Ко мне домой, — тут же заявила Кэт. — У меня же завтра свадьба, в конце концов, а мне ещё себя в порядок привести надо!
— Я отвезу, — Джек, чинно взял невесту под руку. — Благо, мне в управлении разрешили автомобиль взять.
Усевшись у окна, Джанет рисовала утреннюю улицу. Пока ещё немногочисленные прохожие, пожилой джентльмен на велосипеде, мальчишка-газетчик, молочник со своей тележкой... Город просыпался неспешно и лениво — война окончена и не надо бояться. Не появятся на горизонте вражеские корабли, чтобы обрушить свою ярость на беззащитный город, не уткнётся ночью в прибрежный песок лодка, принёсшая скрытных и беспощадных убийц, не появятся над городом аэропланы, чтобы сбросить свой смертоносный груз — будет ещё один спокойный день сонного курортного города и столь же спокойная ночь, а за ней — новый день... Пока не начнётся новая война.
Отложив рисунок, Джанет тряхнула головой, сбрасывая наваждение , и громко продекламировала:
-Великие вещи, две, как одна:
Во-первых — Любовь, во-вторых — Война,
Но конец Войны затерялся в крови -
Мое сердце, давай говорить о Любви!
— Боже, Джейн, ты хоть в курсе, который час?.. — заспанная Кэт появилась в дверях пару минут спустя. — Киплинг с утра — это, конечно, нечто, но...
— Но у тебя сегодня свадьба, и если ты не хочешь опоздать, уронив честь Королевского Флота, пора действовать! — заявила Джанет.
— Честь? Ты меня ни с кем не путаешь, подруга? — Кэт душераздирающе зевнула. — Надеюсь, ты справишься с ролью подружки невесты и не устроишь погром...
— А как же иначе? — нехорошо улыбнулась Джанет. — Твоя свадьба должна запомниться надолго!
Свадьба Кэт действительно оказалась впечатляющей — но заслуга Джанет в этом была минимальна. Она просто напомнила подруге об одной её старой идее — и Кэтрин Райс явилась на свадьбу в парадной форме. С русским кортиком, который однажды выменяла на абордажную саблю. С единственной медалью на груди — и с серебряным глазом Разведывательной Бригады над ней.
— Господи, Кэтрин... — Джек, выбравшись из машины, застыл, глядя на невесту. — Увидел бы тебя в первый раз — влюбился бы... Итак, если столь блестящего офицера Королевского Флота не смущает общество скромного бобби, не соблаговолит ли госпожа лейтенант...
— Соблаговолит, — ответила Кэт, принимая протянутую руку и забираясь в автомобиль.
Джек устроился рядом, Джанет забралось на переднее сиденье, водитель — приятель Джека — включил сирену, и "процессия" тронулась.
— ...Объявляю вас мужем и женой! — повисли в воздухе последние слова священника, и Джанет принялась аплодировать, а через несколько секунд к ней присоединились и остальные — а гостей собралось немало. Все свободные полицейские с участка Джека и кое— кто из соседних, телеграфисты, несколько человек с железной дороги — все. Кто смог освободиться, друзья родственников и родственники друзей... Был даже некий пожилой джентльмен, тихий, вежливый и немного сумасшедший, известный тем, что посещал все свадьбы в Брайтоне и произносил бессмысленные речи, словно какой-нибудь член парламента. Тем не менее, в Брайтоне его любили и считали отсутствие на свадьбе плохой приметой...
— Ну вот, — Джанет от всей души хлопнула подругу по спине и расцеловала в обе щеки, — а ты ещё и нервничала.
— Да ладно, — отмахнулась Кэт. — Лучше скажи, ты хоть до завтра-то останешься?
— До завтра останусь, но через пару дней точно уеду, — кивнула Джанет. — Может, ещё как-нибудь загляну, но вряд ли скоро — дела, сама понимаешь...
— Понимаю, — кивнула Кэт. — Но всё равно, спасибо...
— А, чуть не забыла, — Джанет выдернула из папки лист и разложила его на столе. — Вот, как и обещала.
Она поймала молодожёнов в тот момент, когда Джек повернулся, собираясь поцеловать жену, и именно так — глядящими друг другу в глаза — Джанет и нарисовала их.
— Джейн, да ты гений! — Кэт обняла подругу. — Слушай, а может, всё-тки останешься у нас? Потихоньку галерею откроем, разрекламируем тебя...
— Спасибо, но не выйдет, — улыбнулась Джанет. — Не могу, да и вам деньги всяко нужнее будут... Так, я не поняла — вы что, праздновать не собираетесь?!
Свадьба, несомненно, удалась... По крайней мере, Брайтон её запомнит надолго — даже несмотря на отсутствие драки. Поездка на полицейской машине с включенной сиреной её отсутствие вполне компенсировала... Во всяком случае, было весело.
Но сейчас, в поезде на Лондон, Джанет было не до веселья. Слишком много предстояло сделать, и действовать придётся очень быстро. Придётся поднять довоенные связи, а это рискованно — за шесть лет могло измениться слишком многое, и теперь не угадаешь, кто из старых знакомых решил переметнуться...
Впрочем, был один человек, которому она доверяла, как себе — но где он сейчас? Последний раз они встречались в Александрии больше полугода назад, и тогда она сама отправила его во Францию... А с тех пор , опять же, могло измениться многое. Впрочем, с "Трёхногой кобылкой", скорее всего, не случилось ничего, поэтому начать стоит оттуда. А для этого, само собой, нужно сперва попасть в Лондон...
"Трёхногой кобылке" — сомнительному пабу на Эджвер-роуд, неподалёку от арки — война никакого ущерба не нанесла. Как и прежде, там собиралась самая разнообразная публика — от вполне благопристойной, вроде священника ближайшей церкви до ребят, которые в иные времена стали бы клиентами той самой "кобылки".
Джанет Бхай к первой категории не относилась никогда, а теперь и вовсе окончательно перешла во вторю, и в пабе чувствовала себя как дома. Потребовав пиво и кровяную колбасу, бросила монету в пустую кружку и убралась со своим заказом за столик в углу.
Долго ждать не пришлось — минут через пять за её столиком оказался невысокий сутулый мужичок в тренче и помятой кепке, с кружкой пива. Мужичок поёрзал на стуле, отхлебнул и негромко осведомился:
— Кого ищешь?
— Штерна, — отозвалась Джанет, прожевав кусок колбасы. — Знаешь, где он?
— Контуженный я, — вздохнул собеседник. — Забываю всё, ежели здоровье не поправить...
Джанет бросила на стол десять фунтов, и банкнота оказала на "контуженного" чудесное действие — он моментально "вспомнил":
— В Эдинбурге он, приехал недавно из Франции. Я бы, может, и подсказал, как его найти, да всё упомнить — никакого здоровья не хватит...
Снова вздохнув, Джанет выложила на стол ещё одну банкноту, а затем, под трагическое сопение собеседника — и ещё одну. Тот сгрёб деньги, назвал адрес -какой-то паб на окраине города, допил пиво и ушёл. Джанет же, посмотрев на тарелку, заказала ещё полпинты — колбаса была слишком хороша, чтобы её бросить. Да и трудно сказать, когда теперь получится поесть...
Покончив с едой, Джанет отправилась на вокзал. Новая дорога... Интересно, когда — и где — она всё-таки остановится? Есть ли где-нибудь на свете место, которое она сможет назвать своим домом? Да и так ли уж это важно?..
Важно попасть в Эдинбург, и если отправиться прямо сейчас, то завтра утром она уже будет на месте, и останется достаточно времени на любые неожиданности. Важно найти Штерна, выяснить, чем он занят. Важно сделать клише и найти бумагу. Важно разузнать, что слышно о смерти брата... А всё остальное — не имеет значения.
И Джанет, купив билет, устроилась в купе с очередным идиотским детективом — на сей раз про некоего доктора Фу Манчу — и на ближайшие часы отключилась от реальности.
Десять часов спустя прекрасно выспавшаяся в поезде Джанет стояла перед дверями паба, разглядывая приближающегося высокого худощавого мужчину. Что ж, это было ожидаемо — Штерн редко изменял своим привычкам, но делала это всегда абсолютно неожиданно, срывая все планы и обходя засады...
— Штерн.
— Бхай.
Кивнув, Штерн открыл дверь и пригласил Джанет к столику у окна.
— Итак?
— Ну, для начала — я ждал тебя позже, так что развернуться пока что не успел... Но оно и к лучшему — ты ведь не просто так в гости явилась?
— Ты и сам это знаешь. Штерн, как далеко ты успел зайти?
— Только пробы, да вышел на нескольких покупателей. Никаких сделок, понятно, не заключал, но интерес вызвал...
Джанет переждала появление официантки и продолжила:
— Тут тебя не мне учить, но на товар я всё-таки взгляну — тут уж всё наоборот... По тому делу что-нибудь выяснил?
— Никаких зацепок, — мрачно отозвался Штерн. — Вообще ничего, а ведь знали его хорошо. Правда, мелькнул тут один странный слух... Что играл он на том же поле, что и ты, да неудачно мяч поймал.
— Вот как... — что ж, Джанет и раньше подозревала, что её брат наткнулся на какую-то весьма неприглядную тайну Его Величества, но теперь в этом не осталось никаких сомнений. — Ну что, показывай свою работу — если всё в порядке, можно уже сегодня взять первый заказ.
Вот так. Пусть у неё уйдут годы на то, чтобы найти и заставить заплатить всех виновных, но сегодня Короне будет предъявлен первый пункт счёта. Пусть великая война закончилась — её собственная война только начинается.
И Джанет Бхай подмигнула висевшему на стене портрету короля.
