31 января 36 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база "Койольшауки"
Гедимин притронулся к шлему, нехотя возвращая на место височные пластины. Невидимые вибриссы, приросшие к спине, исчезли, оставив слабое ощущение тепла — а секунду спустя пропало и оно, и тонкие горячие волокна, протянувшиеся от висков по лбу и скулам, растаяли вместе с ним. Сармат вдохнул полной грудью и повёл лопатками, прогоняя странные ощущения. Тренировки закончились четверть часа назад; сейчас он стоял на узкой смотровой галерее высоко над Крейсерными Верфями — центральным объектом Инженерного блока, на который работала почти вся база на Луне и множество внешних станций — от "Морсего" на Земле до ирренциевых рудников Кагета.
Охранные системы не пускали Гедимина дальше этой галереи, а отсюда видно было немного. Внизу на стапелях, построенных специально для звездолётов, удерживался огромный остов крейсера "Бет". Работа над ним шла уже месяц, и очертания будущего корабля уже угадывались, но не более. Сейчас рабочие монтировали каркас; Гедимин начал считать их, но к концу второй сотни сбился. То тут, то там вспыхивали сварочные лучи, гул механизмов и шипение остывающего металла наполняли зал, вентиляция гудела, и под сложными арками свода гулял ощутимый ветер.
— Четыре палубы только под москитный флот, — Хольгер, внимательно наблюдающий за строящимся крейсером, покачал головой. — Четыре под десант...
Гедимин смотрел на рабочих — на огромном каркасе "Бета" они казались мелкими насекомыми. Он нашёл взглядом реакторный отсек — его шарообразные очертания уже были чётко видны. Туда поставили особо прочные балки и обещали Гедимину дополнительные слои обшивки и полную герметичность. Шар ему нравился; реакторный отсек крейсера "Феникс", эллипсообразный в разрезе, внушал гораздо больше опасений по поводу прочности — и при атаке снаружи, и при серьёзной аварии внутри.
— Здоровенная штуковина, — пробормотал он, отступая к стене, чтобы весь корабль сразу оказался в поле зрения. — Целый астероид.
Хольгер хмыкнул.
— Вблизи всё не так, как на картинке, верно?
Гедимин озадаченно покосился на него.
— Ты о чём?
— "Бет" — миниатюрный крейсер, — усмехнулся химик. — Даже "Феникс" довольно-таки скромен. Все земные крейсера гораздо крупнее во всех измерениях. Даже "Давид", не говоря уже о "Юрии" или "Кондоре". "Бет" не больше межпланетного барка, "Феникс" еле-еле тянет на боевой спрингер...
Гедимин на секунду сощурился, вспоминая, как все эти корабли выглядят в цифрах. Стоять рядом с настоящим крейсером ему не довелось ни разу, "Юрий", встреченный когда-то в атмосферном бою, остался в воспоминаниях огромным призраком за облаками, — но по цифрам и впрямь выходило, что "Феникс" во всех измерениях уступает каждому земному крейсеру.
— Верно, — нехотя согласился он. — По высоте и ширине — еще ничего, но в длину они оба очень маленькие.
— Это из-за реактора, — сказал Хольгер. — Убрали паровой двигатель, совместили электрогенератор с активной зоной, — огромный выигрыш по длине. А ещё ведь были цистерны с гептилом...
Гедимин кивнул.
— И вода, — он задумчиво щурился, вспоминая объёмные чертежи из конспектов Лос-Аламоса. — Сотни тонн воды по всем бортам. Выходит, что наш крейсер меньше, но полезного пространства в нём в разы больше. Можно взять много-много бомб и их носителей.
— И возьмут, — отозвался Хольгер; он стоял у самых перил, спиной к Гедимину, и тот не видел его лица. — Химблок и Биоблок подготовили много интересного. Я не хотел бы жить на Земле, когда эти крейсера выйдут на орбиту. И не уверен, что хотел бы оказаться на ней после этого.
Гедимин невесело хмыкнул. В дела Химблока и Биоблока он не лез, но хорошо запомнил, сколько глайдеров они занимали, выезжая на полигон, — видимо, им было что испытывать.
— Думаешь, придётся терраформировать?
Один из гигантских кранов у каркаса "Бета" развернулся, подцепляя изогнутую балку. Гедимин скользнул взглядом по дуге и одобрительно кивнул — даже самая уязвимая её часть могла выдержать прямое попадание метеороида. "Терраформируем," — подумал он. "Но хорошо бы обойтись без этого."
12 февраля 36 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база "Койольшауки"
Громадный каркас крейсера "Феникс", уже смонтированный, снова разделили на модули; рельсовые краны медленно, осторожно подняли их и по сантиметру, с остановками, растащили в стороны. Обшивку наращивали постепенно, слой за слоем; возможно, Гедимин был последним, кто видел все слои одновременно, — специальный сталистый фрил, нейтронностойкую прокладку, тонкие пласты ипрона и флии, обеднённый уран... Внешняя броня была иссиня-чёрной, её пластины наползали краями друг на друга, как растущая во все стороны чешуя. Неровности сглаживали — крейсеру предстояло время от времени входить в атмосферу, и обтекаемость была важна. Выступы на готовой броне можно было нащупать, но глаз их уже не различал — даже Гедимин, зная, что они там есть, и где их искать, должен был встать под определённым углом, чтобы что-то разглядеть. Одновременно работали бригады внутри корабля — на восьми палубах, расходящихся веером от антиграва, в отсеках самих антигравов — их у корабля было два, в огромном сплюснутом с боков шаре, куда предстояло поставить реактор... "Шар" вытащили из корпуса, и он стоял отдельно, медленно обрастая обшивкой. Гедимин смотрел на сарматов внутри будущего отсека и думал, что было бы неплохо спуститься и присоединиться к ним — но пропуск, как и раньше, не срабатывал на основных воротах, и подойти к верфи ремонтник не мог.
Хольгер, до того молча наблюдавший за работами, внезапно хмыкнул. Гедимин удивлённо посмотрел на него.
— Я о катапультах, — вполголоса пояснил химик. — Изо всех отсеков катапультируется только реакторный.
— И что? — Гедимин, так и не понявший причин веселья, недовольно сощурился. — Аварийный реактор может разрушить весь корабль. Вполне разумно сбросить его и лететь дальше с уцелевшим.
Хольгер кивнул, но ухмылка с его лица не пропала.
— На "Фениксе" это действительно разумно. Только одна мелочь — такие катапульты стоят и на "Бете"...
Гедимин сердито фыркнул и отвернулся. Ему сейчас было не до намёков — за сборкой реакторного отсека он следил во все глаза и надеялся, что не упустит ничего важного.
Под потолком что-то громко задребезжало, на дугообразных конструкциях, установленных у дальней стены огромного отсека, зажглись цепочки красных светодиодов, и все сарматы, оказавшиеся между стальными дугами и корпусом корабля, забеспокоились и подались в стороны. Механизмы, поставленные там, поспешно откатывали, освобождая дорогу чему-то громоздкому. Гедимин, временно прекратив наблюдения за реакторным отсеком, повернулся к дугам.
— Портал открывается, — сказал Хольгер, переведя взгляд на ту же конструкцию. — Ещё партия деталей... Странно это всё-таки — запчасти из одного отсека на Луне возить в другой через соседнюю Вселенную...
Гедимин кивнул. Он уже не первый раз видел, как с Кагета открывают портал на Крейсерную Верфь и привозят части корабля, изготовленные в цехах "Гекаты". Так же в своё время должны будут перекинуть роторы и сборки для реакторов "Феникса" и "Бета". Гедимина заверили, что между экранами на грузовиках не просочится ни один сигма-квант, не говоря об омикрон— или гамма-излучении, но всё же ему было не по себе каждый раз, когда на ограничивающих дугах загорались сигнальные огни.
Рядом с первой, красной цепочкой зажглась вторая, жёлтая. Между конструкциями повис белесый матовый пузырь защитного поля. Гедимин одобрительно кивнул, отсчитывая секунды, — из пузыря сейчас откачивали воздух. Портал должен был открываться в как можно более разреженной атмосфере, и чем дольше шла откачка, тем меньше была вероятность аварии.
Прошла почти минута, прежде чем вспыхнула третья цепочка светодиодов — зелёная — и сарматы, работавшие на ближайших к порталу участках, покинули свои места и отступили к стенам. Кто-то замешкался, и на него прикрикнули, — за соблюдением техники безопасности здесь следили строго. Хольгер с тихим смешком ткнул Гедимина в бок, тот сердито фыркнул.
— Ну чего?..
Вакуумная линза налилась изнутри белым свечением — и лопнула с оглушительным грохотом, разметав обломки дуг. Град осколков врезался в стену, и облицовка растрескалась и лавиной хлынула вниз, погребая под собой упавших сарматов и опрокинутые механизмы. Над верфью запоздало взвыла сирена.
— Hasu! — выдохнул Хольгер, поднимаясь на ноги. Когда он успел залечь, Гедимин не видел — сам он так и простоял на галерее, вцепившись в перила и ошалело мигая. Опомнившись, он оглянулся на выход, но вспомнил о недействующем пропуске.
— В ядерный могильник! — пробормотал он, сжимая пальцы в кулак. Невидимые щупальца "Седжена" развернулись за спиной, подбросив сармата к потолку; пару секунд спустя он уже был внизу и быстро разбрасывал крупные обломки, высвобождая засыпанного рабочего. Груда осколков ссыпалась ему под ноги, из-под неё показалась слабо шевелящаяся рука. Гедимин тронул её и продолжил раскопки — в этот раз ближе к голове. Рабочий дёрнулся, попытался скинуть с себя обломки, но не вышло, и из-под груды донёсся тихий стон. "Ранен," — Гедимин быстро огляделся по сторонам и увидел сарматов в белых комбинезонах. Они рассредоточились вдоль стены — большая часть раненых была там, где рабочих накрыло падающими кусками облицовки.
Он убрал осколки с придавленного сармата, хотел перевернуть его, но медики отогнали его. Уже со стороны Гедимин следил за тем, как они осматривают раненого и перекладывают его на самоходную тележку. Как он понял из отрывистых фраз, один из обломков ударил сармата в шею и повредил позвонки. Медики на ходу сооружали какой-то фиксатор и оборачивали им раненого.
— Он выжил? — спросил Гедимина незаметно подошедший Хольгер. Тот кивнул и огляделся по сторонам. Помощь уже была не нужна — всех достали из-под обломков, кто-то выбрался сам и теперь отряхивал комбинезон от пыли и ощупывал ушибленные места.
— Почему ты выбрал его, а не их? — тихо спросил химик.
— Он не шевелился, — отозвался Гедимин, подбирая обломок оплавленного металла с торчащей из него стеклянной нашлёпкой. Это был фрагмент припортальной дуги — три на три сантиметра, довольно крупный для пережившего такой взрыв. Хольгер забрал у Гедимина обломок, повертел в пальцах и выразительно хмыкнул.
— Промахнулись мимо вакуума... Ну ничего, бывает.
Гедимин включил дозиметр и направил его на обломки; сигма-излучение, размазавшееся по залу, слегка пульсировало, но уже почти угасло. Услышав слова Хольгера, сармат вздрогнул и повернулся к нему, на время забыв о дозиметрии.
— Что значит — "бывает"?
Хольгер удивлённо хмыкнул.
— Я про аварии на "Сампо". Ты же слышал о них? Таких было четыре... Не слышал? Как тебе это удалось, атомщик?
Гедимин покачал головой.
— Значит, координация порталов до сих пор не налажена? Но ими уже пользуются в помещении? Я думал, Исгельт умнее.
— Эй, внизу! — заорал в наушниках незнакомый голос. — С дороги!
Обернувшись, Гедимин увидел массивный гусеничный уборщик, сгребающий обломки.
— Идём, — Хольгер крепко взял сармата за локоть. — Тут больше делать нечего.
— Объект обнаружен! — услышал Гедимин крик Стивена и облегчённый вздох кого-то из охранников — скорее всего, Васко. — Объект под контролем, возвращается...
— Когда ты успел нас потерять? — спросил у Стивена Гедимин секундой позднее, приземлившись на смотровую галерею и отключив "лучевое крыло". — Мы были внизу, на месте аварии, и видно отсюда неплохо.
— Tza, — отозвался охранник, вскинув стальную "клешню". Гедимин изумлённо мигнул — Стивен как будто был действительно ему... рад?!
— Вот досада, — покачал головой Хольгер. Он отмахнулся от охранников и снова встал на краю, внимательно глядя на бригаду, разгребающую обломки. Раненых, даже тех, кто отделался ушибами, увели с площадки, на смену им пришла резервная группа, ликвидаторы продолжали работу, и к расчищенному участку уже подъезжал глайдер с запасными припортальными конструкциями.
— Неприятная промашка, — сказал Хольгер. — Если так бабахнуло на нашей стороне, представь, что сейчас творится на Кагете.
Гедимин досадливо хмыкнул.
— Надеюсь, никого не убило. Глупый промах.
Он перевёл взгляд на одну из веера вскрытых десантных палуб. Там должны были стоять машины и экзоскелеты атмосферного десанта, и монтажники готовили для них посадочные коридоры и швартовные устройства. Гедимин представил, как тяжёлый экзоскелет садится на палубу, и с сомнением покачал головой. "Провести бы испытания..."
— Нравится? — спросил он у ближайшего охранника. К его удивлению, это был Стивен, и никогда раньше он не проявлял такого интереса к механизмам и производственным процессам. Он навис над верфью, вцепившись в перила, и смотрел на каркас "Феникса", не мигая.
— Это мощный корабль, — отозвался Стивен. — Жду, когда достроят. Будут испытания?
— Должны быть, — сказал Гедимин. — Только одна сложность. Как испытать крейсер незаметно для землян?
Стивен оглянулся на него, настороженно щурясь.
— "Макаки" могут перехватить в пути, — кивнул он. — У них сейчас много кораблей. Да, паршиво. Но вы что-нибудь придумаете, да? Вас же за это тут держат? За мозги?
Ремонтник изумлённо мигнул.
— Придумаем, не бойся, — успокоил он охранника. — В первый раз, что ли?
Вокруг установленных припортальных дуг сновали монтажники, раскидывая кабели. Их подгонял тревожный звук сирены — Кагет запрашивал разрешения на открытие портала. Гедимин прикинул, каким путём должен идти сигнал из галактики Вендана, и ухмыльнулся. "В Вендане тоже есть пояса астероидов. Выведем крейсер туда и испытаем во всех видах. Ни одна мартышка не заметит."
25 февраля 36 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база "Койольшауки"
Хольгер с утра вышел на смотровую галерею над Крейсерной Верфью — да так там и остался; из реакторного отсека строящегося крейсера маленькая площадка под потолком не проглядывалась, но Гедимин и так знал, что Хольгер там — стоит, вцепившись в перила так, что металл поскрипывает и сминается, и смотрит, не мигая, на вскрытую бронированную сферу. Три часа назад Гедимин вошёл внутрь, но его работа ещё толком не началась — пока что он смотрел, как работают другие, изредка подавая знак "вира" или "майна". "Это и есть ваша работа, инженер Гедимин," — заявил ему с утра сармат-бригадир, чьё имя он забыл спросить; Гедимин сердито сощурился, но спорить не стал — и так знал, что бесполезно. А бригада работала; все пять роторов заняли положенные места, сверху и снизу расположились трансформаторы, сейчас пара электронщиков разбиралась со щитом управления, вынесенным в небольшой сегмент в верхней части отсека. Между ним и самим реактором поставили четыре слоя непроницаемых барьеров с дезактивационным шлюзом посредине. Оставалось собрать активную зону, и Гедимин, вспоминая, как их собирали на "Полярной Звезде", криво ухмылялся. "Видел бы Конар, чем я занимаюсь," — подумал он, услышав долгий гудок из-за обшивки — сигнал подъехавшего глайдера с топливными кассетами. "И видел бы это Мартинес..."
— Tza tatzqa? — спросил он в коммутатор, отключив все каналы, кроме одного — связывающего реакторный отсек с экипажем крана.
— Tza tiisq, — ответили ему. Сборка, запакованная в рилкар, проложенный ипроновой фольгой, и обвязанная маркировочными лентами, уже висела над проёмом в верхней части отсека; двое сарматов-контролёров срезали ленты и наносили пометки на контейнер.
— Attahanqa, — Гедимин поднял обе руки, опуская пару крайних пальцев вниз. — Sa tatzqa!
Сборка медленно пошла вниз.
...Когда последний пустой контейнер поехал вверх, и снаружи просигналили "heta!", сармат прислонился к обшивке и глубоко вдохнул. Активная зона "Феникса" была собрана, все четыре сборки заняли свои места и наполнили вскрытый бронированный шар отсека ровным зеленоватым свечением. Поверхность роторов, стеклоподобная внутренняя обшивка, — всё блестело, отражая холодный свет ирренция. Гедимин провёл ладонью по ближайшему твэлу и медленно улыбнулся. "Один есть," — думал он. "И на этот раз — действительно полетит."
...Хольгер встретил его у выхода, посмотрел ему в глаза и крепко его обнял.
— Tza seateseq, атомщик, — прошептал он. — Tza seatesieq!
Гедимин смущённо хмыкнул.
— Первый запуск через пять дней, — сказал он. — Не загадывай раньше времени. А когда дойдёт до полных испытаний...
Хольгер махнул рукой.
— Я же знаю тебя, атомщик. Если тебя пустили на корабль, там не осталось ни одной непроверенной заклёпки. И он непременно полетит...
Он оглянулся на закрытые гермоворота Крейсерной Верфи.
— Помнишь наш "Скат"? Может, и к лучшему, что тогда ничего не вышло. Сбили бы нас над Атлантисом, и на этом всё закончилось бы.
Гедимин пожал плечами.
— Надо было попробовать. Жаль, реактор дособирать не дали. Он, наверное, так и лежит на базе под Саскатуном...
