Путь к славе. Нарциссовая мандрагора

— На завтрак есть пшено с сухофруктами, если чего другое хотите, так я сейчас крикну ребят. Они приготовят.

— Спасибо, пшено сойдёт.

Мираль обошла женщину и присела на дальнем краю стола. Подумала и задала волнующий вопрос:

— Где можно продать карету?

— Ой! Это вы про свою красоту? — женщина перестала месить и вытерла руки о передник, оставив на нём с двух сторон тесто.

Мираль кивнула.

— Очень нужно.

— Так ведь какая работа-то! Тонкая и с любовью... Я мужа сейчас позову, у него связей в городе много. Впрочем, вы в курсе.

Трактирщица поставила перед Мираль еду и крикнула мужа. Он сразу появился в проёме. Женщина махнула рукой в сторону Мираль и объяснила причины.

— Интересный вопрос, — задумался трактирщик. Он присел на другом конце стола и подпёр руками подбородок. — Не жалко продавать-то?

— Жалко, — всхлипнула менестрель, — но нужно. Очень нужно сменить карету.

— Сменить... слушай, мать, может, поменяем девице нашу. Она простенькая, но добротная, много лет верно служит.

Трактирщица расхохоталась и с грохотом поставила кастрюлю в таз.

— И в такой красивой карете будешь на рынок кататься? Мешки вместо господ возить! Запачкаешь ведь, как кровь потом оттирать будешь?

— К-какую кровь? — испугалась Мираль.

— Животных, свиную, говяжью, куриную, в конце концов, — объяснила женщина. — Мы уже разделанные туши покупаем.

— Ааа, — кивнула девушка, мысленно ругая себя за чрезмерную подозрительность.

— Мать, ну я ж смогу её сменять одному. Дать так сказать на дело, а числиться карета будет за мной. Мало ли что с ней сотворят, а так смогу потребовать ремонт. Вернуть ведь потом захочешь? — обратился трактирщик к Мираль. Девушка согласилась. — Вот, лучше вернуть целую. Составим бумаги, заверим у стряпчего, и всё будет как надо.

— Спасибо вам, — улыбнулась Мираль.

Трактирщик махнул рукой и, попросив дождаться, ушёл за стряпчим. Хозяйка тем временем закрыла тесто одеялом и принялась мыть посуду.

Менестрель доела завтрак и хотела подняться к себе, но повариха её остановила.

— Не торопитесь, куда сейчас спешить? — поинтересовалась женщина.

— Репетировать надо.

— А отдых? Вы себя в зеркале давно видели? Посидите на кухне просто так без дела.

— Я могу так же в комнате полежать, — предложила Мираль.

— Муж сейчас уже вернётся. Вас как звать-то? Мираль, нас с мужем ввели в курс дела. Без подробностей, но этого достаточно понять, что вы куда-то бежите без оглядки.

— У меня есть на это причины.

— Если, не приведи Мать Земля, это не болезнь с поиском лекарства, заклинаю вас остановиться. Здесь вы в безопасности. Клянусь всеми плодами Геньши, что это так.

Девушка хотела возмутиться, но дикая боль в глазах говорящей её остановили. Мираль задумалась, что такого могло произойти в её жизни. Расспросить или не стоит?

Менестрель опустила голову на стол, уткнувшись лбом в скрещенные руки.

— Я настаиваю, чтобы концерт вы дали не ранее послезавтра. Сегодня оформим бумаги, завтра отдыхайте.

Мираль хотела попросить не лезть в её дела, но ей помешал вернувшийся трактирщик.

— Вот и стряпчий, — объявил хозяин. — Он согласился помочь со сделкой.

— Замечательно. — Мираль резко села, от чего у неё закружилась голова. — Давайте договариваться.

Всё время до обеда Мираль, стряпчий и трактирщик Евений Вирович обсуждали детали договора и осматривали повозки. Трактирщикова повозка оказалась старой и замызганной. Её всю покрывал толстый слой пыли смешанной с жиром. Во многих местах виднелись пятна крови. Мираль передёрнуло от отвращения.

— И что моя станет такой же?

— Нет, что вы, — удивился Евений Вирович. — В вашей мы не будем на рынок ездить. Вернём как было.

— Надеюсь... а это не отмывается? — с надеждой спросила девушка.

— Боюсь, что нет. Если только снять верхний слой. Прочно впиталась. У нас вещи без дела не лежат, вот так используем.

Мираль села на козлы и обернулась на короб. Ей надо будет только ездить, может пару раз переночевать. Место там есть, как и солома. Непромокаемая ткань без дырочек, если закрыть, можно спрятаться от непогоды. Во всяком случае, такое впечатление создаётся.

Менестрель наклонилась и провела рукой по лавке. На ощупь не страшно и не пачкается, запаха тоже нет. Другого варианта здесь, видимо, не предвидится.

— Хорошо, я согласна обменяться.

— Великолепно, пойдёмте, подпишем бумаги. — Евений Вирович помог девушке слезть.

Все вернулись в трактир, где Мираль подписала бумаги.

— Я хотела бы завтра выступить, а потом уехать дальше, — сообщила менестрель.

— Кто вас гонит в путь? — удивился трактирщик. — Отдохните, вы в столице.

— Моя мечта.

— Она не лопнет же, если вы задержитесь и отдохнёте. Маленькими шагами к большой мечте, разве так не лучше?

Мираль вздохнула.

— Мне начало казаться, что я смогу получить её уже в этом году, стать самой молодой из известных менестрелей. Может быть, это защитит от недоброжелателя...

— Тяэли, что случится, если вы сделаете это через год или два, но не станете загонять себя? Поверьте мне, известность ещё никого не защитила.

Девушка в ответ отмахнулась. Она не считала, что слишком много работает. Не больше других. Вот страх есть. Страх, что её настигнут, пока она сидит на месте. Надо быстрее покинуть место, пока клан не узнал, что Мираль поменяла повозку. Узнают ведь, когда трактирщик воспользуется её каретой, и быстро поймут на что она поменяла.

— Пожалуйста, не настаивайте, прошу вас. Я завтра выступлю, а послезавтра отправлюсь дальше.

— Удерживать вас здесь не в моих силах, так что... пусть будет так, — в глазах Евения Вировича появилась грусть пополам с болью.

Мираль не смогла на это смотреть, и, подхватив бумаги, поднялась в комнату. У каждого свой путь, и если эта семья споткнулась на чём-то, это не значит, что и её ждёт тоже самое. Да и не перерабатывает она. Когда за тобой гоняются люди из тайного клана, тут легко призраком станешь.

Менестрель спрятала бумаги и поставила стул к окну. Девушка видела только стены и крыши соседних домов. Казалось, дом прячется среди себе подобных.

Зазвонили колокола, сообщая время. Мираль насчитала пятнадцать ударов. Прошла всего половина дня, а казалось, уже давно вечер. Раз так много времени впереди, она может ещё успеть на почту, решила менестрель.

Мираль подтянула к себе сумку, и достала письменные принадлежности. Ей совсем не хотелось уходить от окна. Здесь прохладнее, чем за столом, а вид домов располагал к размышлениям. Мираль пока не знала, что расскажет Ладимиру.

Глава 18

Через день Мираль покинула город через южные ворота. Концерт понравился и гостям, и хозяевам. Менестрелю предложили заехать на будущий год в это же время.

В старой повозке ехать оказалось не так удобно. Сильнее трясло, и я не было козырька. В случае дождя пришлось бы забраться под брезент и управлять лошадью, сидя в неудобной позе. И вещи просто так не оставишь, при желании очень легко пробраться внутрь.

Звёздочка единственная обрадовалась замене кареты на повозку, и первые вёрсты шла быстрее, чем обычно. Повозка оказалась легче, везти её стало проще.

Поначалу Мираль внимательно следила за дорогой, надеясь понять, следят за ней или нет. Ближе к вечеру расслабилась. Мимо проезжали только крестьяне и патрули, которые совершенно не интересовались одинокой девушкой на старой повозке.

Весь день Мираль подгоняла себя, не решалась остановиться без веской причины. О месте для ночлега она начала думать незадолго от заката. На выбор представлялись два варианта — заночевать в поле или попробовать напроситься в деревню. Одну менестрель видела у горизонта слева от дороги, другая была отмечена на карте сразу за небольшим лесом. Поразмыслив, Мираль решила попытать счастье в селе за лесом.

На опушке девушка заметила одинокого путника. Он сидел, прислонившись к дереву, и не двигался. Менестрелю сразу вспомнились истории о лесной нечисти и грабителях, просящих подвезти. Матей часто о них рассказывал, но сама девушка ещё не встречала ни тех, ни других.

Мираль перевела взгляд с одинокой фигуры на дорогу. Та будто уходила в темноту. Острые ветви, торчащие из-за листьев, словно смыкались вдалеке. Менестрель поёжилась, лес внезапно стал недружелюбным. Захотелось повернуть обратно в поле, и заночевать в этот раз там. Девушка натянула поводья, раздумывая, хватит ли места для разворота.

— Девонька, милая, подвези, — услышала Мираль хрипловатый и громкий голос со стороны леса.

От неожиданности менестрель выронила поводья. Тем путником оказалась пожилая женщина в тёмном плаще, из-под которого виднелось бледное сиреневое платье. Она медленно поднялась, опираясь на палку, и улыбнулась.

— Да не пугайся так, не обижу. Сказительница я. Иду в деревню были петь, да вот устала, сегодня уж и не хватит сил добраться.

— Я и не боюсь, — ответила Мираль, пытаясь достать поводья. Не получилось, пришлось спрыгнуть. — Это я от неожиданности.

"Правда, чего я так переполошилась, мало что ли людей ходит?" — подумала девушка. Раньше она так не пугалась путников, всё же ожидание нападения оставило след.

Мираль подъехала к женщине, и помогла забраться на козлы.

— Сама по каким делам родной дом покинула? — поинтересовалась новая попутчица, назвавшаяся Валиной. Несмотря на возраст, отчество она называть отказалась.

— Я — менестрель. Совсем недавно закончила обучение, и теперь езжу в поисках заработков.

— Тогда тем более опасаться нечего. Те, кто приносит с собой дары Геньши в почёте у всех. Думаю, и тебе найдётся в той деревне место. Концерт, как вы любите, не устроишь, зато переночевать пустят в любой дом, накормят и с собой в дорогу дадут.

Мираль повеселела, и теперь недоумевала, откуда у неё появилось чувство беспокойства при виде одинокой старушки.

Часть пути менестрель делилась впечатлениями о первых заработках. Женщина иногда её перебивала, рассказывая, как бы поступила сама.

— Знаешь, девонька. Нашему брату хоть артисту, хоть певцу, хоть сказителю негоже бояться никого. Прогонят в одном месте, примут в другом. Лекарю в другой раз скажи, благодарю за лечение, за спасение, но на службу я не подписывалась. Готова оплатить услугу частями, вы же знаете, как нам живётся, предложи расписку — выплачивать суммы, столько сколько точно сможешь. Да это знание приходит со временем, но надо постараться. Начнёт упираться — иди в народ. Голосом правды добивайся. Люди нам пропасть не дадут. Заступятся, а то и денег подкинут для расплаты. Ты только не бойся, такая жизнь нам, бродягам, уготована.

— Трудно это...

— Поначалу трудно, а потом привыкаешь. Вот не будь у тебя повозочки, быстро научилась бы просить подвезти и выбирать тех, кто точно поможет. На своих двоих далеко не уйдёшь. Да ещё с грузом, как у тебя, — старушка показала рукой на сумки, привязанные к лавкам. — Во время ты мимо проезжала, сейчас как раз к вечернему костру прибудем.

Сказительница была права. Когда повозка выехала из леса, Мираль увидела вдали огонь большого костра. Старушка попросила ехать именно туда. По её словам, в дома стучаться не было смысла, почти вся деревня собралась на вечернюю сходку.

— Всё, дальше не надо, — остановила девушку Валина.

— А как же вещи? — возмутилась Мираль.

— Ладно, съедем немного с дороги. Самое ценное с собой, остальное не тронут.

Старушка первая слезла с козел и направила к кострам.

— Извини, Звёздочка, придётся тебе постоять запряжённой, — сообщила лошади Мираль.

Девушка забралась внутрь повозки, покрепче привязала сумки к лавке и выбралась наружу с гитарой. Всё самое ценное Мираль носила с собой в потайных карманах и на поясе.

Прежде чем приближаться, менестрель осмотрелась. На поляне зажгли три костра. У одного собралась молодёжь и отроки, у второго люди постарше и совсем старики. Около третьего сгруппировались матери с детьми о малышей до "выборного" возраста. Все развлекали друг друга, слышался смех и крики. Валина не стала подходить к ним, а устроилась между тремя кострами. Она оперлась на палку, прокашлялась и запела, не дожидаясь, пока на неё обратят внимание.

Мираль остановилась возле повозки, наблюдая, что будет дальше. Сначала сказительницу услышали те, кто находился близко, они передали остальным новость, и скоро почти все сидели вокруг поющей Валины.

Тогда менестрель тоже решила присоединиться. Она села на достаточном отдалении от костров, чтобы не повредить гитару.

Валина пела известную былину о защитниках царства. Голос старушки изменялся вместе с действием истории. Он то становился низким и глухим, то превращался в тоненький голосок. Мираль отметила, как удачно сказительница делала паузы, ускорялась и замедлялась. Никаких лишних движений и эмоций. Валина закрыла глаза и лишь слегка покачивалась в такт словам.

— Поразительно, — прошептала Мираль. — Сколько же часов надо работать, чтобы так вырасти?

В эти мгновения менестрель почувствовала себя неумехой, девочкой, пытающейся выдавать робкие попытки петь за настоящее искусство. Разве могла Мираль выступать за деньги, будучи начинающей, когда рядом такие мастера.

— Рано меня наставник отпустил, очень рано. Мне ещё многое предстоит изучить, чтобы добиться высот...

Девушка представила лицо наставника. Светлое, светлее, чем у неё, всё в морщинах. Под толстыми седыми бровями серые глаза, смотрящие надменно и весело. Матей знал себе цену, не позволяя занижать или завышать её. Ещё он всегда говорил, что необходимо знать, где ты сейчас находишься, на какой ступени, и не стесняться этого.

Мираль знала, ей есть куда расти, и она уже не в самом начале пути. Людям нравятся её песни, они хотят слышать её голос. Быть может, многие из них не замечают ошибок девушки, а кто-то другой наоборот слышит. И уходит или прощает молодость.

Мираль устыдилась это приступа сомнений в своих способностях. Восхищение чужим даром не должно превращаться в самобичевание и зависть. Она же ощутила сейчас и то, и другое вместо того, чтобы насладиться историей и голосом пожилой Валины. Почему-то далёкие идеалы вызывают иногда такие приступы, даже если обычно уверен в своих способностях и готов идти и бороться. Мираль уже несколько раз задумывалась над этим, и никак не могла понять настоящей причины зависти и страха показаться сильно хуже. В такие минуты заверения наставника и слушателей в её способностях и том, что она просто другая не помогали. Девушке хотелось стать лучшей, лучше себя, лучше всех и не в далёком будущем, а прямо сейчас.

Менестрель закрыла лицо руками. Что ж с ней такое опять? И стыдно, и завидно. Только бы люди не заметили, ведь они могут обидеться за сказительницу.

На счастье девушки, её внутренняя борьба так и осталась внутри. Ближайшие соседи слышали только восхищённый шёпот, не заметив в нём нотки зависти.

Валина решила отдохнуть после третьей былины. К ней сразу поднесли тюк соломы и помогли на нём устроиться. Старушка рассказала всем, что привезла с собой молодого и талантливого менестреля, и предложила её послушать, чтобы скрасить время перед уходом домой. Селяне поддержали предложение криками и аплодисментами. Покрасневшая Мираль вышла на середину и исполнила общеизвестные песни. Люди подпевали, танцевали и прыгали через костры и друг друга. Казалось, они совсем не устали после дневных трудов, и сейчас избавлялись от накопившейся силы. Мираль, глядя на них, сама распалялась, голос её становился громче и сильнее. Темп ускорялся, достиг своего максимума и пошёл на спад.