История кочующего Экипажа...

На всякий случай, хоть поле и не простреливалось, бои не велись, и осветительные ракеты в небе еще не появлялись, прошли по "зеленке", до того места, пока не оказались напротив танка. А потом преодолели открытый участок по-пластунски, и поднялись на ноги только, у "тридцатьчетверки".

— Осматриваем хотя бы бегло — приказал Артем — броню и важные узлы. Движок тоже в приоритет.

— Как проверить то, чего почти не знаешь? — Буркнул Борис.

— Методом тыка... — Ответил Тема. — И трое танкистов из будущего, в меру своих знаний, не теряя времени, стали осматривать танк, лишенный хода.

Танк Т-34-76 имел классическую компоновку с кормовым расположением трансмиссии. Внутри корпус танка делился на четыре отделения: управления, боевое, моторное и трансмиссионное. Отделение управления ходом танка, находилось в носовой части машины. В нем размещались сиденья водителя и стрелка-радиста, органы управления, контрольные приборы, пулемет ДТ в шаровой установке, часть боекомплекта, радиостанция, приборы наблюдения, два баллона со сжатым воздухом для запасного пуска двигателя, запасные части, инструмент и принадлежности.

Через несколько минут, послышалось негромкие реплики:

— Бронеплиты, задний бронещит, без пробоин, значит двигатель вроде в норме.

— Борта и катки тоже. — Отозвался Генка. — Попадание в основном в правую часть. Но боевое отделение в норме.

Артем посмотрел на чуть повернутую башню, и приказа:

— Рывком по люкам. Вперед!

Забрались в танк, принялись осматриваться изнутри.

— Генка, проверь боеукладку, пушку, и поворотный механизм башни — распорядился Артем.

— Есть.

— Борис ты по управлению и мотору пройдись.

— Понял.

Генка уселся на место заряжающего, находящееся справа от пушки. В его нынешние обязанности, видимо входило — заряжать пушку по приказу командира, перезаряжать спаренный с ней пулемет и наблюдать за полем боя. Получалось свое сидение, он мог использовать, только вне боя, а в бою стоять на крышках ящиков боеукладки. При этом при повороте пушки он должен передвигаться за казенником и переступать через стреляные гильзы. Танк Т-34 был вооружен 76-мм танковой пушкой Ф-34, и двумя танковыми пулеметами ДТ. Один из них был спарен с пушкой, другой находился в носовой части танка. Пушка, спаренная с пулеметом, была установлена на цапфах, закрепленных в подшипниках кронштейнов, которые располагались на передней стенке башни, у кромок ее амбразуры.

— Нда, это не с самозарядкой — протянул парень, и принялся осматривать пушку.

По поводу пушки, он мог сказать мало. Мог опознать: казенник; броневой щит; отверстие для прицела пулемета и отверстие для ствола пулемета; гнездо для стопора крепления пушки по-походному; и люльку. А для стрельбы: — прицел; маховички углов прицеливания и боковых поправок; державки телескопа; линейка указателя отката; лобовой упор; наглазник; рычаг спуска; сектор подъемного механизма вместе с ручкой.

После беглого осмотра тремя парами глаз, можно было вынести вердикт — Т-34-76, ремонта требует, но небольшого, можно справиться и самим. При условии, что знать — как это сделать, наличии времени, должной быстроте и везении. Любой шум мог привлечь внимание, и сюда тут же устремятся враги, которые пока, где-то там на захваченных позициях.

Артем пригнувшись, и стараясь, находится на линии подбитых машин, застывших на поле, осторожно обошел танк, и его взгляд наткнулся на отбежавших от своей машины, членов экипажа. Видимо когда танк, утратил ход, вести бой, мешали подбитая бронетехника, они, сделав несколько выстрелов, и покинули свою машину и постарались уничтожить немецкие экипажи, вылезающие из подбитых танков. Но им пришлось принять бой, и с вражеской пехотой, в общем, стрелять было в кого.

Судя по всему, это были механик-водитель, и радист-пулеметчик, которые не могли вести бой из танка, потому как сектор обстрела был перед ними, а неприятель правее. И как следствие, они были расстреляны фашистами из пулеметов. Заряжающий и командир танка, сделав выстрел осколочными, похоже, выбрались последними, так как на линии, возможного огня немецкие танки не появлялись, они прорывались дальше. А стрелять им вслед, мешала подбитая и сгоревшая немецкая и советская техника, а передвинуться, чтобы выглянуть из-за нее, они уже не могли...

Внезапно, Тема, услышал стон и замер — невдалеке от танка, лежал танкист без танкошлема, с окровавленной головой. Он бросился к нему, перевернул, и, достав пакет, принялся перебинтовывать тому голову. Кровь уже запеклась, и кровопотеря уж была не опасна, но молодого на вид, парнишку, скорее всего еще и контузило. Пришлось использовать, собственный медпакет, не выложенный, и не оставленный в "ласточке". Артем вколол инъекцию, и продолжил перебинтовывать, видимо командира танкового отделения, в звании лейтенанта.

— Потерпи летеха — забывшись, бормотал он — сейчас закончу.

— Ты кто? — Прохрипел тот.

— Сержант Заречный. — Начиная вступать в образ, ответил Тема. — Пытаемся пробиваться к своим, да не на чем.

— А мои?

— Все погибли...

Тема осмотрелся — нужно было оттащить раненого к деревьям, и позвал Бориса.

— Бери за ноги — указал он, а вылезшему Генке велел: — тащи, все наши трофеи.

Помимо опасности быть плененными, парней из будущего, ждала угроза и похуже — особый отдел, явись они сами. А тут помогал сам случай — спрятаться за спину раненого офицера. Вот только того нужно было еще вытащить отсюда. Вдвоем, они дотащили почти безвольное тело, в лесополосу, а Гена, перенес тем временем, все, что они оставляли в дозорной лежке. Отойдя на несколько метров вглубь, устроили что-то вроде лагеря, нарвав травы, и сделав настилы. Артем напоил раненного танкиста из фляги, вытер ему лицо, и понял — вокруг совсем темно, только свет звезд, не дает ощущения полной темени.

— В общем, так — распорядился он — спим до зари, дежуря по очереди, затем оцениваем обстановку, и пробуем заняться ремонтом. Все, набираемся сил.

Все были только рады, усталость буквально валила с ног, а мозг отказывался воспринимать реальность происходящего. Говорить не хотелось, и, улегшись под открытым небом, на сухих травах, горемыки уснули. Они естественно не были беспечны, и по очереди дежурили, но на поле все оставалось тихо. Ночь была тяжелой, у всех ломили тела, и, несмотря на дикую усталость, никто толком так и не уснул.

Так было почти везде — против войск Воронежского фронта противник начал общее наступление, нанося главный удар силами 4-й танковой армии на Обоянь, а вспомогательной оперативной группой "Кемпф" — на Короча. Особенно ожесточенный характер бои приняли на обоянском направлении. Советским командованием, были введены дополнительные резервы, и к исходу дня, они нанесли врагу большие потери и приостановили его атаки. Главная полоса советской обороны, была прорвана только на отдельных участках — таких как этот. На корочанском направлении, противник тоже сумел южнее Белгорода форсировать Северский Донец, и захватить небольшой плацдарм.

Тем не менее, советские войска, едва удержав, первый слой обороны, и то, не везде, получили небольшую передышку. В сложившейся обстановке командующий фронтом принял решение прикрыть Обоянское направление. И с этой целью, в ночь на шестое июля, выдвинул на вторую полосу обороны 1-ю танковую армию генерала Катукова, а также 5-й и 2-й гвардейские танковые корпуса. Кроме того, армия была усилена артиллерией. Только четверо, измученных танкистов, в лесополосе, об этом, знать не могли.

Тема знал только основную боевую задачу и цель, поставленную перед советскими войсками — вымотать фашистов в активной обороне, и нанести контрудар, после этого. А какой расклад на фронтах, наступил, ему было неизвестно. И естественно было неизвестно, о состоявшемся разговоре командующего 1-й танковой армией генерала Михаила Катуковым с Верховным.

Катуков, получив первые донесения, и что-то увидев своими глазами, чувствовал себя неспокойно. Для него, не было секретом, что 88-мм орудия "тигров" и "фердинандов" пробивают броню советских танков с расстояния двух километров. Генерал понимал — вряд ли его "тридцатьчетверки", смогут выиграть бой в открытом огневом состязании. Но были недостатки, и у тяжелых танков врага — плохая маневренность. Вот это, и нужно было использовать при засадах. Пока стальная громада развернет башню, легко маневрирующая "тридцатьчетверка", может поменять позицию, успеть зайти сбоку. И если удастся, произвести несколько прицельных выстрелов. Но тут все зависело от опытности и умения, танкистов, обеих сторон.

И пока, такой способ ведения боя, не применяли, и он, с болью в сердце видел с НП, как пылают и коптят, его "тридцатьчетверки". Нужно было, во что бы то ни стало, добиться отмены контрудара. И генерал, поспешил на КП, надеясь срочно связаться с генералом Ватутиным...

Но как только, он переступил порог избы, как начальник связи, каким-то особенно значительным тоном доложил:

— Из Ставки... Товарищ Сталин. — Генерал взял трубку.

— Здравствуйте, Катуков! — Раздался хорошо знакомый ему голос. — Доложите обстановку!

Катуков доложил, и рассказал Главнокомандующему, о том, что видел на поле боя собственными глазами:

— По-моему — сказал он — мы поторопились с контрударом. Враг располагает большими неизрасходованными резервами, в том числе танковыми.

— Что вы предлагаете?

— Считаю целесообразным, использовать танки для ведения огня с места, зарыв их в землю, или поставив в засады. Тогда мы могли бы подпускать машины врага на расстояние триста-четыреста метров, и уничтожать их прицельным огнем.

Сталин некоторое время, молчал, затем, наконец, проговорил:

— Хорошо. Вы наносить контрудар не будете. Об этом вам позвонит Ватутин...

А тем временем, потерпев неудачу в боях за Покровку, танковая дивизия СС "Адольф Гитлер" начала атаковать в северном направлении. В связи с этим командующий 1-й танковой армией, отдал распоряжение 100-й танковой бригаде 31-го танкового корпуса, выйти в район населенного пункта Большие Маячки, и во взаимодействии с 5-м гвардейским танковым корпусом, разгромить прорвавшегося противника и восстановить положение.

Но все это, было известно по ту линию фронта, а не здесь, и лейтенант Сушкин, с некоторым трудом, поднялся, и уже буквально на ходу, держась за голову, начал объяснять — что нужно делать. Для вынужденного ремонта в поле, нужно было починить тормозную ленту, и, заменив траки, поставить на место гусеницу. И все это, под боком у фашистов.

...Как мгновение, пролетела ночь, наступала заря, а три танкиста в балке, уснули только под утро, когда уже требовалось заниматься делом. Все кроме дежурившего Артема спали. Он посмотрел на часы, которыми, они заменили свои, и принялся будить остальных членов экипажа. Они еще не знали, что утром шестого июля, противник возобновит наступление на всех направлениях, и будет очень непросто добраться до своих. На Обоянском направлении, фашисты, неоднократно будут бросать в атаки от ста пятидесяти до четырехсот танков, но каждый раз встретят мощный огонь пехоты, артиллерии и танков. Лишь к исходу дня ему удалось вклиниться во вторую полосу советской обороны. На Корочанском направлении в этот день противнику удастся завершить прорыв главной полосы обороны. Но пока этот день только начинался...

Началась быстрая подготовка к рейду на поле боя. По очереди горемыки, ополоснули лица, справили естественные надобности, и, открыв трофейные, консервированные сосиски, быстро позавтракали. Настала пора ремонта, а значит и разговора с лейтенантом. Тот уже немного очухался, но был еще слаб, и будто немного пришиблен.

— Вас как звать, товарищ лейтенант? — Обратился Геннадий, к офицеру, за ночь немного оклевавшему. — Как обращаться?

— Хватит и звания. — Простонал тот. — По уставу значит...

— Товарищ лейтенант — тут же обратился Артем — нас так накрыло, что местами, соображаем плохо — какое число сегодня?

— Вчера утра было пятое. Не знаю, сколько я провалялся, но думаю все же шестое. Должно быть...

— Хорошо. Отдыхайте. Но все, же скажите — как вас все-таки зовут? — Спросил Артем — неизвестно, сколько нам еще из немецкого тыла выбираться. Хотелось бы знать с кем?

— Олег. — Ответил лейтенант. — Олег Николаевич Сушкин.

— А я Николай. Коля. Олег, ты не возражаешь, мы вашу машину, отремонтировать попробуем? С вашими подсказками понятно. Только думайте быстрее, товарищ лейтенант — времени у нас с гулькин нос. Фрицы-то неподалеку...

— Да, похоже, немцы близко. — Кивнул тот — но они пунктуальны и педантичны — без завтрака, инженерные части не сунуться. А вот боевое, охранение, на шум отреагируют. Значит, времени у нас, столько, сколько тем понадобится на то, чтобы сюда добраться.

— А если сможем и успеем отремонтировать вашу "тридцатьчетверку", то куда двинем? — Спросил Борис наперед, понимая, что потом будет некогда.

— Ну, исходя из того, что вчера утром, орловская группировка противника, перешла в наступление, и немцы нанесли главный удар на Ольховатку, а вспомогательные — на Малоархангельск, и Фатеж. То получается...

— То получается, как рассветет, нам нужно двигаться в сторону Ольховатки. — Заметил Артем — хотя сейчас попробуй, разбери — куда?

— Да, потому будем просто прорываться на восток... — Решил лейтенант. — Но это, если удастся.

Второй день в прошлом, для парней из будущего начался, и они даже не догадывались — как он пройдет...

Теперь уже, вчетвером, они обрались, осторожно продвинулись к полю боя, и, выбравшись на край балки, осмотрелись в бинокль.

— Ну что там? — Поинтересовался Борис негромко.

— Да вроде тихо — ответил лейтенант — туман мешает рассмотреть...

— С нашего края, по крайней мере — кивнул Артем — тут схватка была не такой жаркой, основные бои были в стороне, там видно и пойдут...

— Тогда вперед! — Бросил лейтенант, и, поднявшись, как говорится — на полусогнутых, направился к своей "тридцатьчетверке".

Глава вторая

На острие удара. Между двух огней...

Осторожно, поводя стволами оружия, подобрались к танку, Артем и Олег, быстро забрались внутрь. Осмотрелись — в танке, все еще находилось два огнетушителя, комплект запчастей и различных инструментов. Принадлежности размещались как внутри башни, так и снаружи. Так же в комплекте имелся: брезент, трос для буксировки, два запасных трака, пальцы к ним, шанцевый инструмент, и ящик с орудийнымb ЗИП.

— Хорошо, что не подожгли — заметил лейтенант — танк-то издали цел, могли и бабахнуть. Они не мы — близко подводить машину не нужно. Это наша пушка только когда ближе чем на полкилометра, подъедешь, достает. Ладно, ну что рискнем начать ремонт, и тем самым обнаружить себя? Это затянет минимум на полчаса...

— А иначе никак — либо в лесу отсиживаться, либо на свих двоих уходить. Но пешком мы далеко не уйдем.

— Тогда за дело. Зови сюда заряжающего. Скорее всего, придется принять бой уже скоро.

— Есть. — Артем выбрался наружу, прикидывая расклад — экипаж "тридцатьчетверки", состоял из четырех человек — ему нужно было выбрать специализацию по себе.