Безымянный (черновик).

— Стоит привыкнуть, раз уж сам себе его выбрал, — легкая улыбка касается губ молодой Кор'Келан. — Впрочем, эту просьбу очень легко выполнить, Кер. Итак?

— Голова тяжелая, шевелиться совсем не хочется. Нос самую чуточку заложен, горло першит, но не сильно. Сильная слабость, голод. Вроде бы все. — быстро отбарабанив, жду следующий вопрос.

— Голова не болит?

— Да вроде бы нет. А должна?

— Как знать... Можешь сесть? — Томинэ, как назвал ее не представившийся мужчина, с любопытством разглядывает меня.

Сесть, говорите. Что же, могу. Только вот тяжеловато выходит, руки-ноги очень уж вялые. Плюс, как выяснилось, я совершенно голый. Не стоило вот так вот скидывать одеяло, ох, не стоило. Лицу стало подозрительно жарко, руки сами по себе скрещиваются в районе паха, ноги плотно сжимаются. Школьница на уроке, да и только. Привет, переходный возраст, мы снова вместе. Ну вот, сижу, судорожными движениями натягивая на пояс одеяло, впялив глаза в стенку. Блин, чувствую, проблем на этой почве у меня будет не мало, очень уж застенчивое мне тельце досталось.

— Ой, не могу, — заливисто смеется Томинэ. Нда, я, пожалуй, погорячился с ее возрастом. Ей двадцать два-двадцать три, не больше. Не очень высокая, распущенные волосы до плеч. Одета в нечто вроде плотного темно-зеленого халата, между халатом и мягкими комнатными туфлями виднеются стройные лодыжки. Симпатичная, да. От этой мысли лицу становится еще горячее. Смотрю на нее исподлобья. Ох, бедные мои уши, они же вот-вот задымятся от жара.

— Он, видите-ли, ощущает... ощущает... себя совсем взрослым. — Сквозь хохот выдавливает она. Отсмеявшись, Томинэ продолжила:

— Вижу я, кем ты тут себя ощущаешь.

— Прошу прощения?

— Не стоит, мальчик. За последние две декады я от тебя чего только не наслушалась. Кстати, на будущее: не стоит вот так вот сразу заявлять практически не знакомой девушке, что у нее красивые ножки, хорошо? У нас это... несколько не принято.

— А... Э... Но я не... — пытаюсь выдавить из себя хотя бы одно предложение. Да что тут происходит?

Томинэ весело подмигивает мне:

— Бред у тебя был. Который мне пришлось выслушивать. И, что характерно, не мне одной! Мальчик, ты хоть понимаешь, в какую историю ты меня втравил?

— Да какой еще бред, — натурально взвываю не своим голосом. — У меня же сильная простуда была по ощущениям, и все!

— Хватит мне тут раненую варгу изображать! Завывать он будет... Ну, если без подробностей, то да, так оно и было. Простуда. Голову ты простудил, Кер. Причем очень серьезно. А горло, это так, мелочевка. Могу добавить, что воспаление мозга сопровождалось очень странными явлениями. Ну что, успокоился? Вот и хорошо, тогда давай, убирай одеяло, и сядь нормально.

— Но...

— Никаких но, пошевеливайся.

Приходится подчиниться, в конце-то концов, она же врач. Или, как тут принято, целитель. И за, как она там выразилась, две декады, однозначно изучила меня как облупленного. А дальше мне пришлось изображать жертву невропатолога:

— Спину держи ровно. Ровнее, я сказала! Руки вперед, руки в стороны, кулаки сжать, кулаки разжать, пальцем в нос, живо! А теперь второй рукой. Глаза не открывать!!!, — Ишь, рычит. И иголки. Ну почему всех их так тянет на иголки! И все это с закрытыми глазами.

— Хорошо, можешь открыть глаза и сесть поудобнее — задумчиво тянет наконец-то удовлетворившаяся своими, самыми разнообразными, издевательствами Томинэ. Ее твердые, тонкие пальчики тыкают под ребра и в живот не хуже упомянутых иголок. — Координация, будем считать, в порядке. С чувствительностью тоже все хорошо. Память как, не подводит?

— Да вроде как нет. Хотя провальчик имеется, куда же без него.

— Это с какого момента? — девушка прищурилась и вся аж подобралась.

— Да как вы мне гадость эту в рот залили, в лесу, так и выключился.

— Гадость ему, видите-ли... Ничего не гадость, отличный эликсир. Благодаря ему тебя в Клейнар-то живым довезли.

— То есть, мы в Клейнаре? — делано-безразличным голосом интересуюсь я.

Томинэ замирает, досадливо прикусив губку. С опаской покосившись на дверь, отрицательно качает головой, после чего торопливо прижимает палец к губам, и, наконец заявляет ледяным, насквозь официальным тоном:

— Господин Ланкерт, я не уполномочена обсуждать с вами этот вопрос. — Стоит, трет переносицу, глаза смотрят сквозь меня — ее мысли явно не здесь. Наконец кивает своим мыслям:

— Да, можно сказать, что дела идут хорошо. Еще несколько дней в постели, и можно начинать понемногу ходить. Массаж, немного упражнений, и ты скоро будешь в норме.

— Ходить, это здорово. Но в чем? Я что-то своей одежды не наблюдаю. — задумчиво тяну я.

— Кер, ну хватит, а? — страдальчески морщит носик Томинэ. — Все узнаешь, в свое время. Так, сейчас будет тебе еда, и можно сказать, что ты готов к разговору.

Еда, говорите. В лучших традициях диетического стола в госпитале, блин. Протертая овощная кашка, без малейших признаков соли и перца, в комплекте с не менее пресными, тонко нарезанными ломтиками отварного мяса. Хлеба — не положено! Вообще никакого! Нет, такой рацион это такое-то издевательство, даже с учетом моей хилой тушки. С трудом отбившись от желающей накормить меня с ложечки Томинэ, начинаю есть. Бееее... Еще хуже, чем я думал. Но все же, лучше чем сосущая пустота в желудке. И мало! Смотрю на Томинэ голодными глазами, та в ответ заявляет:

— Хватит с тебя. Сначала питался не пойми как и чем, потом двадцать два дня валялся, употребляя бульон и жиденькую кашку через трубочку, а тут, понимаешь-ли, собрался обожраться. Нельзя тебе больше пока, но через пару часов получишь еще.

После этого воодушевляющего заявления очаровательная докторша собрала посуду и упорхнула в коридор, где, спасибо не захлопнутой двери, заявила:

— Теасет Рандори, пациент в сознании, вполне адекватен и способен вести диалог. Однако вынуждена предупредить, что он весьма слаб, и разговор должен быть коротким. Ему в ближайшие пару дней следует спать и есть. — после чего добавила неодобрительным тоном, — Настоятельно прошу воздержаться от применения черного меда в ближайшую декаду, в противном случае, я снимаю с себя всю ответственность.

— Очень хорошо, теасси Томинэ. — отвечает уже знакомый баритон. — Мы же не звери, прямой опасности для Великого Леса пока, — это слово было произнесено с серьезным нажимом, — нет. Я иду беседовать с нашим юным другом, вас же прошу оставаться поблизости.

Дверь открывается, морально готовлюсь, разговор будет не из простых. Вообще, радует упоминание некоего "черного меда", по контексту понятно, что речь идет о местном аналоге пентотала или скополамина. И это очень хорошо, силовые методы, их ведь, ежели имеешь дело не с клиническими садистами, при наличии эффективной "сыворотки" применяют куда как реже.

Глава 17. Разговор по душам.

Зайдя в мой бокс, Рандори сразу направился к своему креслу. Устроившись поудобнее, закинул ногу на ногу и пристально уставился на меня. И все в глаза смотреть норовит, стервец, тяжелым таким взглядом. А мне его взгляда ну никак не выдержать, у мальчика подобного опыта нет, да и психика совсем не та, гормоны играющие силы воли не добавляют. Сломает сразу, оно мне надо? Так что не доставлю я тебе такого удовольствия, не дам возможности взять и вот так вот сразу задавить меня одним взглядом. В том же, что задавишь, нет у меня никакого сомнения, небось, на варгах тренировался, взгляд держать. Вообще, про эти фокусы нам рассказывали, минимальные навыки к проведению вербовок даже осназ положены, хоть и не профильными для нашей веселой банды были эти игрища.

Так и сидим, он на меня смотрит, а я сквозь него. Тут на самом деле все просто — взгляд на переносицу человека, и чуть расслабить зрение. И лови себе мой взгляд до позеленения. Я сейчас, по сути, за тебя смотрю. Дошло до местного спеца быстро, улыбнулся, чуть отвел взгляд. Начался непринужденный разговор:

— Как вы предпочитаете именование? Ланкерт или Кер?

— Я бы предпочел Кер, спасибо. Имя Ланкерт вынужденно пошло в нагрузку к придуманному короткому. Впрочем, что это я... Вы же наверняка допрашивали Дориана?

— Допрашивали? — вот ведь артист, так сыграть искреннее недоумение, — Его никто ни в чем не обвиняет. С ним провели беседу.

— Разумеется, — согласно киваю.

— Итак, Кер, позвольте представиться: Рандори ор'Кор'Келан. — слова сопровождаются почти неуловимым кивком.

— Любопытно. Дориан представлялся мне как ас'Кор'Келан, я так понимаю, есть разница?

— Безусловно, — согласно кивает мой визави, — приставка "ор" означает достигшего уровня полной ответственности, а вот "ас" — это начавший путь, по сути, завершивший основной цикл обучения.

— И много у вас таких градаций? — интересуюсь с любопытством.

— Весьма... Впрочем, речь у нас пойдет не о том. Первое, что я хочу услышать, это подробный рассказ, как именно вы оказались в нашем мире.

— Прошу прощения, но... у вас не вызывает сомнения данный факт?

— Не особо, — говорит Рандори с легкой улыбкой, — Хотя когда Дориан сделал доклад, у нас в это никто не поверил. Тем не менее, язык, слова из которого вы употребляли во время бреда, совершенно неизвестен у нас. У нас вообще практически один язык, не так уж сильно изменившийся за тысячу лет, общее прошлое, знаете ли, при этом я знаю все основные диалекты. Кроме того, это слишком уж сложная и ненадежная схема, что бы подвести к нам своего человека, наши заклятые друзья осведомлены о наличии у нас весьма эффективных методик допроса. Итак?

— Я умер в результате крушения... — начинаю я и сразу замолкаю. Ну, и как на местном языке сказать "электричка" или "электропоезд"? Нет тут таких слов! Говорить же на русском... Ну, я примерно представляю, как это будет. Вон, не так давно пытался сообщить Дориану свое имя.

— Почему вы замолчали?

— Нет подходящего слова. Очевидно, мне придется использовать длинные, приблизительные описания.

— Я понимаю. Говорите как можете.

— Ну что же... Я умер в результате крушения большой, быстро едущей металлической повозки.

— Вы упали с повозки? Ударились головой об камень на дороге?

— Нет, это повозка упала со своей дороги, пролетев примерно 20 шагов вниз.

— Зачем было делать такую дорогу?

— Дело в том, что впереди был мост. Делать резкий спуск, а потом подъем с учетом холмистой местности не было смысла. Это просто не удобно, поэтому проблему решили так.

— Почему повозка упала?

— Скорее всего, разрушилась дорога. — могу только пожать плечами.

— Почему же она разрушилась?

— Этого я знать не могу. Но, знаете, мне скорее всего будет легче попытаться рассказать вам, как эта повозка ездит, чем объяснить возможные причины падения.

— Очень хорошо... Тогда скажите мне, Кер, сколько еще человек ехало с вами в этой вашей повозке?

— Больше тысячи, я полагаю..

— Они выжили?

— Скорее всего, большая часть погибла.

— Так-так. А как часто такого рода происшествия случаются с подобными повозками?

— Не так уж часто, но бывают.

— В них гибнут люди?

— Конечно.

— Как давно подобного рода повозки вы начали использовать?

— Именно такие? Около полувека назад. Подобные им, но проще — больше ста лет.

— Я правильно понял? Вы используете такого рода повозки уже больше ста лет, при этом прискорбные события происходят достаточно часто?

— Вы меня совершенно правильно поняли, — согласно киваю я. — Судя по вашим вопросам, вас интересует, один ли я оказался в вашем мире?

Рандори кивнул, пристально глядя на меня.

— Вы что же, — сказать, что я удивлен, это не сказать ничего, — полагаете, что смерть на такой повозке означает то, что жертва окажется после смерти... в другом месте?

— В качестве рабочей гипотезы сойдет, других идей пока нет. Совсем забыл поинтересоваться, вы сами-то об этом что думаете?

— У меня тоже нет никаких идей, увы. Знаний и навыков, позволяющих выполнить такого рода переход на моей прошлой родине нет. О реальных фактах перехода в другой, или появления у нас, там, кого-нибудь, мне лично ничего не известно. Рассуждать можно долго, но это будет разговор ни о чем. Слишком мало фактов.

— Вынужден с вами согласиться. Пока что могу сказать, что раньше никто ничего о подобном не слышал. Само собой, это еще ничего не значит, но... мне кажется, скорее уж прилетит еще одна "огненная гора", чем мы узнаем о ком-то еще. К сожалению, доказать невозможность такого события меня сильно тревожит.

— Даже так?

— Попробуйте подумать сами. Из ниоткуда появляются люди, чья цивилизация достигла совершенно непонятных высот, носители неизвестных знаний. Нам придется очень много беседовать на эту тему, Кер.

— Прямо сейчас?

— О, нет. Сейчас вы слишком слабы, и я не могу использовать свой основной козырь.— улыбается Рандори. — Однако, через несколько дней мы сможем приступить.

— Можно поинтересоваться, господин Рандори, какова цель этой беседы? Если учесть, что этот ваш "черный мед" вы сможете применить только через несколько дней.

— У вас такой тонкий слух, Кер? — заламывает бровь Рандори, — Странно. По имеющимся у меня данным, А'Керуин никогда не славились особыми талантами в этой области.

— Нет. Это у вас такая неприкрытая дверь.

— Вот оно что... Видите ли, Кер, но было мне нужно просто познакомиться с вами, в идеале понять вас и ваши мотивы. К слову... Внешнюю причину вашей помощи молодому обормоту я понял. Не хотите сказать, зачем вы вытащили его в действительности?

— Но мне действительно нужен был проводник.

— Даже если это правда, то это не вся правда.

— Хорошо, вы правы. Знаете, мне совершенно не понравилось в этом чертовом замке. И мне нужно было успеть уйти оттуда, до того, как я совершу фатальную ошибку. Но куда уходить? В любом городе я продержался бы день-два. Умение прятаться в тенях, это совсем не неуязвимость. Нужно где-то жить, что-то есть, как-то спать, причем желательно в тепле. При этом возможности моего нынешнего тела совсем не велики, как вы, возможно, уже поняли.

Рандори согласно кивнул:

— Это очевидно. Продолжайте.

— А что там продолжать. В идеале, мне нужно было место, где я смогу хоть немного узнать о том мире, куда меня забросило. Освоиться, прийти в себя. Чуточку вырасти, научится хоть чему-нибудь, восстановить хотя бы что-то из своих прежних навыков.

— Другими словами, вы хотели бы остаться тут, в Великом Лесу?

— Это было наилучшим решением на тот момент.

— Ваше мнение изменилось?

— Сейчас у меня есть сомнения, что я вообще когда-либо выйду отсюда.

— Не буду спорить, такая вероятность существует. Однако, вы упомянули, что хотели бы учится. Чему именно?

— В первую очередь мне необходимо полноценное знание языка. Устная речь, которой я овладел благодаря прошлому владельцу тела... Ее ведь недостаточно. Нужно научиться читать, без этого серьезное обучение чему-либо проблематично.

— Это очевидно. Что-то еще?

— Конечно. Там, у себя... Знаете, Рандори, я был не таким уж плохим бойцом. Меня хорошо выдрессировали, но, к сожалению, самостоятельно я смогу восстановить лишь часть навыков. Нужен если не учитель, то хотя бы партнеры, с которыми можно будет тренироваться.