— Так вот это, — махнул он рукой в сторону танцующих, — больше всего похоже на те пляски. И это у вас! Людей, которые так гордятся высотами своей цивилизации!
Я моментально вспыхнула и возблагодарила господа, что не пошла сейчас танцевать с девчонками, хотя Наташка звала, да и сам он меня отправлял с ними:
— Ну что ты будешь сидеть? Ведь тебе хочется пойти, я же вижу. А мне хочется посмотреть на тебя в танце.
О, как же мудро я поступила! У меня были подозрения, что вид танцующей молодежи короля не вдохновит. Потому и решила подождать его реакции. Ну вот, дождалась. Теперь я точно знала, что танцевать сегодня не буду. Настроение моментально упало.
Дэн извинился и почти бегом выскочил из зала, якобы подышать свежим воздухом. Я сидела в самом мрачном расположении духа, глядя на изгибающихся девчонок и парней, и думала, что по большому-то счету, он прав. Какой же это танец, если танцуется он на чистых инстинктах? Дикари и есть. Но было обидно, и я даже придумала, что скажу ему, когда он вернется. Предложу станцевать какой-нибудь придворный танец, а мы дружно посмеемся над ним. Уверена, что реакция народа будет именно такой — все от хохота просто загнутся.
Следующим был медляк. Оглянувшись по сторонам, ко мне подошел Мишка и неуверенно пригласил на танец. А я подумала... и согласилась. Дэну было очень смешно смотреть на наши танцы? Вот теперь пусть посмеется, глядя на нас с Мишкой. Мой друг, довольный неожиданным успехом, повел меня за собой. Среди пар я заметила Наташку со свидетелем, которые оживленно разговаривали. Она многозначительно приподняла брови, узрев меня с Мишкой. Поскольку все были еще практически трезвые, то танцевали довольно прилично, а то ближе к концу гулянок народ не столько танцует, сколько целуется под музыку. Правда, Миша решил развить свой успех и положил, было, обе руки мне на талию, но я вежливо так одну его ручку отлепила от себя и предложила с этой стороны держаться за руку. Мы поговорили о том, о сем. Парень интересовался, чего это мы не выходим танцевать, и чего это меня бросили в одиночестве. Я сердито пояснила, что Дэн такие танцы не танцует.
— А какие же он танцует?
— Бальные. Вот какие.
— Хм. Долго вам ждать следующего вальса. А можно, тогда я тебя приглашать буду на медленные? Или не отпустит?
— Не знаю, пойду ли я сама. Погляжу на ваше поведение. Обоих двух. Кстати, не вздумай напиться. А то я с тобой петь не выйду.
Музыка закончилась, и Мишка ушел на свое место. А я повернулась к нашему столу и сразу наткнулась на взгляд Дэна. Веселым он не выглядел.
— Маша, я должен извиниться за свое поведение, — встал он мне навстречу. — Это недостойно, и... я тебя обидел. Прости. Хваленая королевская выдержка меня подвела. Я вообще стал замечать за собой много новых, не самых лучших черт. Ты можешь танцевать сколько угодно, я не буду смеяться.
— А как тебе наши медленные танцы? Смешно смотрится?
— Нет. Откровенно и очень... чувственно. Куда там вальсу, который у нас в приличном обществе не принят из-за слишком близкого соседства партнеров.
— Да? У вас вальс считается неприличным? Хм. А королю вменяется в обязанность уметь танцевать все танцы, и приличные и нет?
Разговаривая, я рефлекторно поближе наклонялась к нему, чтобы окружающие не услышали, о чем таком интересном мы тут беседуем. Хотя Дэн сразу заявил, что говорить мы можем спокойно, заклинание незначительности — наше все. А шептаться за общим столом — неприлично.
— Что ты? Король — оплот нравственности своего государства, пример для подданных. Не то, что танцевать, даже знать не положено. Ну, это в теории. На практике же король когда-то был младшим принцем, и со своими приятелями бывал и на крестьянских гуляниях, и на мещанских праздниках. Вольная жизнь учит чему угодно, только не придворному этикету.
Тем временем началась дарительно-поздравительная часть. Гости задвигались, спеша преподнести свои подарки. Первым на полу был расстелен красивый ковер — подарок от коллег Андрея. На него встали молодые, и вокруг них складывались и ставились остальные подарки. Когда дошла очередь до нас, Мишка поспешил подхватить коробку, чтобы Дэн, не дай бог, не опередил его. Король на это лишь снисходительно усмехнулся и сказал, чтобы мы шли без него.
— Но это подарок и от тебя, — попыталась я восстановить справедливость. Ведь почти половина суммы была вложена им. — Так будет не честно.
— Маша, не смеши меня, пожалуйста. Ты знаешь, каков будет мой подарок. А это так — дань вашим традициям.
Я прикусила губу, радуясь втайне, что на открытке были подписаны все, от кого мы вручали подарок. И Дэна я заставила там расписаться тоже. Широким жестом он начертал одно слово на своем языке. Я уже знала, что это его имя — подпись, которой он скреплял королевские указы. Что автоматически возводило наше поздравление в ранг государственного документа, хи-хи. А-ля дипломатическая нота от Королевства Лаэнтер.
Дэн терпеливо дождался, когда отзвучит последнее поздравление и начал действовать. Народ уже был готов разойтись по своим местам, родители спешно упаковывали конвертики с валютой, молодые, переглянувшись, собрались за свой стол. В этот краткий момент зыбкой тишины раздался его голос:
— Я бы хотел красиво завершить церемонию дарения подарков.
Новобрачные подняли заинтересованные взгляды. Маринка напряженно замерла, Андрей тоже. Судя по его виду, она рассказала ему, что хочет делать Дэн.
— Вам преподнесли множество разнообразных подарков. Я уверен, все они пригодятся в семейной жизни и будут верой и правдой служить долгие годы. Но материальные блага не вечны. Я хочу преподнести молодым то, что будет сопровождать их всю жизнь, даря радость и помогая преодолевать невзгоды.
Народ после такого предисловия ждал оригинального подарка, который можно будет принять с веселым смехом.
— Увы, показать его всем я не могу, он предназначен лишь для молодых. А потому предлагаю нам пройти в соседнее помещение, где и состоится торжественная его передача.
Ольга принахмурилась, гадая, не пьяная ли это выходка и не пора ли прервать оратора. Я просигналила ей, что все нормально.
— Особо любопытные по нашем возвращении могут осведомиться, понравился ли мой подарок новобрачным.
Я еще колебалась, проситься ли мне с ними, как вдруг увидела... Спешно приблизившись, встала так, чтобы заслонить от людей его левую руку:
— Дэн, закрой перстень, он у тебя светится.
— Спасибо за предупреждение. Трудно сдерживать выброс силы, который сейчас произойдет, — парень повернул печатку камнем внутрь.
— А мне можно? Я не помешаю? Очень хочется посмотреть.
— Разумеется, тебе можно. Да всем было бы можно, если бы ваш мир был нормальным.
К нам подошла Наташка:
— Я тоже хочу с вами. Что за секретный подарок?
— Извините, Наташа, нет. Может быть, позже вы узнаете, что это было. Простите, сейчас у нас мало времени, — Дэн обернулся к молодым. — Нам нужно поспешить.
Мы протиснулись сквозь толпу. На выходе из зала король обратился к тому самому мужику, с которым я его уже видела. Тот заговорщически взглянул на нашу четверку:
— Новый обычай придумали? Похищение обоих молодых сразу?
— Давайте скорее, мы торопимся, — Дэн сунул ему в руку свернутую купюру.
Нам открыли небольшую комнату, похоже, гримерную или что-то в этом роде. Дэн оттеснил мужика и прихлопнул дверь. Я заметила, что уже вся ладонь у него окутана мягким серебристым свечением.
— А что?.. — начал было Андрей, но был остановлен властным жестом.
— Сейчас я все сделаю, а поговорим после. Едва успели. Простите, я не в состоянии контролировать этот процесс. Он уже запущен. Если потом у вас останутся вопросы, постараюсь на них ответить.
Молодые в ответ удивленно заморгали. А потом их удивление стало еще больше, потому что Дэн поднял левую руку, светящуюся уже по локоть, повернул перстень в нормальное положение и начал колдовать. Я тихо пристроилась у стеночки так, чтобы был виден весь процесс. Король что-то напевно произносил на своем языке, свечение перстня становилось все шире и ярче и вскоре охватило уже всю фигуру. Из всей его речи я выхватила лишь знакомые слова "Сатта-Раэнн", которые частенько проскакивали среди его ругательств. Молодые стояли, не в силах пошевелиться и круглыми неверящими глазами наблюдали за разворачивающимся действом. Один раз только Маринка кинула изумленный взгляд на меня, я в ответ приподняла брови и улыбнулась. Свет из просто серебристого стал искрящимся разноцветными огоньками, как снег в яркий солнечный день. Господи, красота необыкновенная! Потом свечение стало концентрироваться в левой руке короля, он свел ладони вместе, и на каждой из них оказался ослепительно яркий шарик света.
— Склоните ваши головы, — приказал он, приподнял руки повыше, и искрящиеся шарики легко слетели с них, коснулись фигур жениха и невесты, свет разлился по поверхности тел, стал расширяться, пока две светящиеся фигуры не слились в одну. — Протяните руки, те, на которые надеты обручальные кольца, — Дэн коснулся вытянутых вперед рук, свет вновь разделился на две части, и стал спиралью завиваться вокруг колец. Свечение фигур становилось все слабее и, наконец, погасло. Лишь в глазах молодых остался отблеск, придавая лицам выражение какого-то неземного счастья и восторга.
— Отныне пред Создателем вы — единое целое. Берегите и храните друг друга. Будьте счастливы.
— Что... что это было? — наконец, смог произнести жених.
— Андрей, ты тоже это чувствуешь? — повернулась к нему Маринка. На лице ее цвела замечательная улыбка.
— Это благословение — дар моей семьи, который передается из поколения в поколение. Большего, к сожалению, сказать не могу. Благословение лежит на вас, но его сила привязана к вашим кольцам. Помните об этом и берегите их. Мера, увы, вынужденная, обычно этого не требуется. Ваш первенец во чреве матери также осенен Светом. Это будет талантливый человек, удача будет сопутствовать ему в жизни.
— Боже мой, Маша, Данил, как мне благодарить вас?! — невеста порывисто кинулась к нам, обняв по очереди каждого.
— Э-э, по-моему, обнимать вы должны своего супруга, — слегка опешил Дэн.
— Извините, это я от избытка чувств, — невеста со счастливым смехом кинулась к жениху, тот раскрыл свои объятия, и молодые слились в страстном поцелуе, кружась по комнате. Маринка, не замечая нас, шептала:
— Прости, прости меня, любимый. Как я могла забыть? Как могла усомниться? — с трудом оторвавшись друг от друга, счастливые влюбленные переглянулись и низко склонились перед королем. Честно говоря, меня это малость смутило, а Дэн ничего, спокойно подождал, пока они выпрямятся, и заговорил снова:
— Вашей лучшей благодарностью мне будет молчание обо всем, что здесь произошло. Сами понимаете, что непосвященным этого лучше не знать. Особенно это касается вас, юная леди. Ни подругам, ни матери. Если совсем невмоготу будет, можете поговорить об этом с Машей. За нее я спокоен. Чужие тайны она хранить умеет, — Дэн с улыбкой взглянул на меня, потом вновь обратился к молодым. — Я могу рассчитывать на вас?
— Не знаю, что это было, и как такое возможно, но наша вечная благодарность с вами. То, что мы сейчас чувствуем, словами не описать. Если вам когда-нибудь понадобится помощь, можете рассчитывать на нас, — Андрей был серьезен. Сбоку к нему прильнула Маринка, которую он бережно обнимал за плечи. Лица обоих сияли.
— Благодарю. Вряд ли вы чем-то сможете мне помочь, но отказываться не буду. Жизнь человеческая очень сложна. Никогда не знаешь, к чему придешь завтра. Сейчас нам пора вернуться к гостям, чтобы не возбудить ненужных подозрений.
В зале на молодых напали с вопросами, и они серьезно отвечали, что лучшего свадебного подарка и пожелать нельзя. Мы потихоньку выбрались из общей суматохи и направились к своему столу. Дэн оглянулся и вздохнул:
— Каждый раз завидую им — получившим королевское благословение. Король дарит счастье простым смертным, а кто подарит счастье ему? — он окинул меня испытующим взглядом, и мы уселись, игнорируя вопросительные намеки. За столом он первым делом налил себе стопку водки, залпом выпил ее, закинул в рот ломтик огурца, и откинулся на стуле:
— Вот теперь можно расслабиться. И отдохнуть.
— Что вы там с ними сделали? — подсела Наташка. — Маринку прямо не узнать. Вся светится!
Ага, видела бы ты, как она перед тем светилась.
— Будешь замуж выходить, может, и тебе перепадет такой же подарок. Тогда узнаешь.
А что я еще ей могу сказать?
Наконец я услышала тот самый наказ молодым, после которого Ольга велела мне подтягиваться для исполнения нашей программы. Ух, что сейчас будет! Захотелось тоже тяпнуть водки — для храбрости. Все-таки давно я не выступала перед таким количеством народа.
— Час пробил. Мне пора! — объявила я. Наташка подбодрила меня взглядом, а Дэн начал устраиваться поудобнее:
— Жду с нетерпением.
Остальные за столом не поняли смысла наших действий. Хотя парни-одноклассники, Вовка и Славик, кажется, догадались.
Я пробралась между столами к месту тамады, где меня встретил сияющий Мишка (ой, не к добру он так предвкушающе улыбается) и хмурая Ольга:
— Начинаем с Алсу, смотрим на реакцию, если все, как задумано — продолжаем по порядку.
— Да не дергайся ты, Оля, мы помним, о чем договаривались, — влез Мишка.
Свидетельница тем временем зачитывала какой-то длинный список с перечнем прав и обязанностей новобрачных. Наверное, это было смешно, потому что все вокруг смеялись. Я же от волнения смысла совершенно не улавливала. Ой, руки дрожат. Микрофон же трястись будет. И, что хуже всего — голос.
— Маш, ты чего, боишься? — приблизился ко мне Мишка. — Ну, ты даешь! Совсем квалификацию растеряла. Да ты вспомни только, перед сколькими людьми мы выступали. Здешняя аудитория же просто тьфу!
— Я не аудитории боюсь. Здесь Дэн сидит. Сейчас он будет на меня смотреть и слушать.
— Ах, Дэн! И чего ты его боишься? Помаши ему, вот так, — Мишка обернулся в сторону нашего стола, сделал ручкой и склонился ко мне, совершенно закрыв обзор. — Не трясись. Мы споем, как всегда, на отлично. По-другому просто не может быть, — он взял меня за руки. — Ну-ка, вспомни, что нам говорил Алексей Михалыч? "Нет никого и ничего. Только вы и песни". Все, прошел мандраж? — я кивнула, хотя ничего у меня не прошло. — Тогда вперед, уже нас объявляют.
И впрямь, о нас:
— ...свадебный подарок. Для всех, кто помнит! Наш любимый дуэт: Мария Соколова и Михаил Орлов! — ну да, фамилии у нас обоих птичьи. И за это мы тоже в школе страдали.
Дружные аплодисменты были ответом. И правда, помнят земляки. Приятно. От этой теплой мысли мне полегчало, и на сцену под первые аккорды я вышла уже спокойно.
Кинула взгляд на Дэна — непроницаемая маска на лице. Отчего? Неужели так плохо смотрюсь? При первых спетых мной строках его лицо начало проясняться. Ага, песня-то у нас подходящая:
Ты видишь сны о чудесах
И грезишь ими наяву...
Я улыбнулась шире — весь первый куплет с припевом — мои, могу смотреть на него. Знаю, что это неправильно, песня, прежде всего — подарок жениху с невестой, но ничего не могу с собой поделать. Вот вступит Мишка, тогда буду честно делить внимание между ним и молодоженами. Так, Машка, кончай уже пялиться, Мишка вышел.
