— Дэн. С тобой все в порядке? Открой мне.
— Маша, нет. Пожалуйста, не надо. Прошу тебя — оденься!
Он сказал — оденься? Посмотрела вниз. В голове начал проясняться идиотизм ситуации. Я стою посреди коридора абсолютно голая. И скребусь в ванную, где от меня скрылся мужчина. Закрылся изнутри. От меня! Тот самый, с которым мы две минуты назад были на постели. Которому я была готова отдаться без колебаний. О-о-о! Соколова Маша, ты даешь!
Вспыхнув запоздалым стыдом, я метнулась в комнату, накинула на себя халат и круглыми, как у совы, глазами, уставилась в одну точку. Что это было только что? Мы с ним собирались заняться любовью?! И занялись бы, если бы не этот треклятый меч! Но он! Он сбежал от меня в последний миг! А говорил, что любит!
Нет, он порезался! Наверное, ему было очень больно.
Ерунда! Он маг, залечивал на себе куда более страшные раны, даже переломы. Оглядев интерьер, живописно украшенный нашей одеждой, решила, что подбирать ничего не буду. Я не собираюсь спускать на тормозах происшествие, имевшее место быть. Это уже будет чересчур. Закрыв лицо руками, терпеливо ждала на краешке постели, когда он вернется. А что мне еще остается?
Тихие, практически бесшумные шаги. Долгий тяжелый вздох надо мной. Отняла руки от лица. Бледный Дэн, со смертельной тоской на лице опустился передо мной на пол, уткнувшись головой в мои колени:
— Прости меня, моя девочка. Знаю, мне нет оправдания, — я вздрогнула от холодного прикосновения мокрых волос. Да он весь просто ледяной! Холодные руки крепко охватили меня. — Ты вскружила мне голову. Я забыл обо всем на свете: кто мы, где и почему.
— Дэн, что ты говоришь? Зачем убежал? Ты сильно поранился, да? — я отняла его руки, повернула их ладонями к себе. Поперек левой протянулся длинный глубокий порез. Едва свернувшаяся кровь вдоль кромки говорила о том, что заживлением тут и не пахло. — Ты же можешь вылечить его.
— Я не буду этого делать, пусть остается мне в назидание. Для человека, едва не сгубившего себя и самое дорогое ему существо, это еще очень слабое наказание, — парень поднял голову и взглянул мне в глаза. Во взгляде бесконечная боль. — Тот, кто презрел законы чести, ввергаясь в пучину преступной страсти, заслуживает более страшной кары.
— Дэн, не говори так. Ведь мы любим друг друга.
— Любовь, не освященная узами брака — преступна. Лишить девственности свою любимую, зная, что не женишься на ней — преступно вдвойне. Ты полюбила подлеца, Маша. Я скажу тебе сейчас все, что должен, давно должен был объяснить, может, после этого ты изменишь свое отношение ко мне. Ты не простишь и будешь права. Но лучше тебе ненавидеть меня, чем страдать, любя, — он закрыл глаза и опустил голову. А когда снова поднял ее, это был уже не Дэн, но король Даанэль. Изменилось лицо, изменился голос. — Маша, мы никогда не будем вместе. Я не могу на тебе жениться.
Мир вокруг меня рухнул. Мне показалось, что я куда-то провалилась, а сверху на мои плечи опустился потолок, придавливая тяжестью бетона. "Мы никогда не будем вместе" — эхом металось в голове. Все слова застряли в горле. Все возмущение, протесты, обиды — отступили перед ледяным холодом этих слов. Сегодня был самый счастливый день в моей жизни. Он обернулся самой несчастной ночью. Мы. Не будем. Вместе. Никогда. Страшные слова. Навстречу им устремился лишь один вопрос:
— Почему?!
— А ты не понимаешь? Я король. Короли не женятся на простых смертных. Ведь ты умная девочка, изучаешь историю, должна знать это не хуже меня.
— Ты просто не любишь меня. Так и скажи.
— Я бы не стал говорить о любви, если бы ее не было. Но в данном случае она не значит ничего.
— Если бы любил — искал возможности, боролся!
— Я искал возможности. Перебрал множество вариантов. Ни один из них не осуществим в реальности.
— Твоя корона тебе дороже меня. Ее ты любишь больше.
— Неправда. Я ее вовсе не люблю. На мне много грехов, но властолюбие к ним не относится. Ненавижу тех, кто убил моего брата. Сейчас бы он был королем, а у меня были развязаны руки. И клянусь — мы с тобой были бы вместе! Я бы добился от него разрешения на брак с тобой, любой ценой — верной ли службой, лестью, угрозами или шантажом. А если нет — ушел без сожаления. Увы, это лишь мечты.
— Что же тебе мешает уйти сейчас? Даже уходить не надо, ты и так здесь. Однако прикладываешь все усилия, чтобы вернуться в свой мир и на свой трон.
— Причин множество. Первая и основная — это, — ткнул он в свой перстень. — Пока на мне Раэл Танн — я король, хочу того или нет. Без короля, носящего этот знак, его королевство беззащитно. Даже отсюда я чувствую, что над моими землями нависла угроза. Если я не вернусь, мой народ будет порабощен. Погибнут сотни тысяч людей. Ты согласна, чтобы я оплатил наше счастье такой ценой? — испытующе взглянул он на меня.
— Я... не знаю. Даже не думала о таком.
— Конечно, не думала. Ты живешь в своем мире. И над твоей родиной не висит призрак страшной войны. Сегодня ты рассказывала о подвиге солдат, защитивших страну более полувека тому назад. Я не ожидал от тебя подобного патриотизма, потому что до этого момента вообще не видел его у вас. А ведь та война случилась еще до рождения твоих родителей. Представь, что ты одна могла предотвратить ее, спасти всех этих людей. А ты ушла. По зову сердца, вслед за своей любовью, — взгляд пронзительных черных глаз прожигал мою душу насквозь. — Как ощущения? Кровь и слезы людей — и все на тебе. Не слишком приятно, правда? Вот это я и чувствую. Есть такое понятие — долг. А ты обвиняешь меня в любви к блеску золотой короны и аромату власти. Мое сердце кровоточит и разрывается на две части. Я не могу оставить свою страну, но как мне больно отказаться от тебя! Ночи напролет я смотрел на твой спокойный, тихий сон. Глядел на твои черты и не смел даже прикоснуться. Видел, что ты мучаешься своими чувствами, ощущал волны твоих страданий, но держался на расстоянии. Потому что не считал себя вправе давать тебе напрасную надежду. И думал, думал... какой найти выход? Рассматривал разные варианты и отбрасывал их один за другим, как совершенно нереальные. Остаться в вашем мире? Даже не будь я королем, не смог бы жить здесь. Не хочу здесь жить, если уж быть откровенным. Кем я здесь стану, не понимая и не принимая смысла вашей жизни? Жажда денег правит у вас бал. Мне это не просто безразлично, но противно. Богатство должно быть средством для достижения какой-то цели. К чему мне стремиться в вашем мире? И это не говоря уж об отсутствии магии. Через пару лет той жизни, что я веду сейчас, во мне не останется ничего человеческого. Ты сама возненавидишь меня. Черная магия затягивает, засасывает в себя. Мне страшно, что когда-нибудь я могу стать Истинным Черным магом и получать от этого удовольствие. Нет, Маша. Будь ваш мир как все остальные, я бы принял эту версию в разработку и думал над ней наравне с остальными. Но так! Нет. Только не это.
— И ты не возьмешь меня с собой, — прошептала я. Это был не вопрос — утверждение.
— А ты бы ушла? — наклонив голову, прищурился король. — Давай рассмотрим этот вариант. Не умозрительно, где счастливые влюбленные уходят в сияющую даль, а применимо к реалиям жизни. Как ты представляешь себе мой мир? Сказочным королевством, где царит справедливость и доброта? Должен разочаровать тебя — во всех мирах правит человеческая сущность. А она почти всегда грязна и несправедлива. А королевский двор — квинтэссенция всего этого. Злоба, зависть, клевета, грязные сплетни и грызня за место поближе к трону. Вот, что ожидает тебя во дворце. Разве могу я отдать тебя — тебя, такую ранимую и искреннюю! — на растерзание этой своре шакалов и лицемеров? Ты не выдержишь даже одного приема. Неважно, в какой роли ты там появишься. Если тебя заметят рядом со мной — накинутся всей толпой, забыв на время о собственных разногласиях и распрях. И я ничего не смогу сделать, чтобы защитить тебя от колкостей и язвительных реплик, скрытых под маской благожелательности и доброты. Даже если ты будешь сидеть на троне рядом со мной. Всю свою сознательную жизнь я прожил в подобной атмосфере и видел, что бывало с моей матерью после каждого приема. А ведь она родилась в моем мире, была воспитана в его традициях. Ты же совершенно иная.
Или, может, ты предложишь прятать тебя от общества? Это, кстати, осуществимо. У тебя будет целое крыло дворца, где ты станешь полноправной хозяйкой. Или можно поселить тебя в замке, который отец подарил мне на совершеннолетие. Но нужна ли она тебе — красивая роскошная клетка? А это будет именно она — золотая клетка одиночества, куда я смогу приходить лишь тайком. Мы не сможем проводить вместе столько времени, сколько бы нам хотелось. Я в свои-то покои порой захожу лишь для того, чтобы вымыться и переодеться. И так сутками.
Но это еще далеко не все жертвы, на которые тебе придется пойти. Не смотри на то, что я спокойно принимаю ваш мир. Я пытаюсь приспособиться к окружающей действительности, не более того. Меня учили воспринимать чужую культуру, какова бы она ни была. Король должен быть дипломатом, которому приходится общаться с представителями самых разных народов и рас. И то мне тяжело, очень тяжело. А как воспримешь другие традиции ты? Тебе придется отказаться от всех благ твоего мира, от своих привычек, манеры речи и жестов. У тебя не будет друзей и подруг, все твои близкие останутся здесь. Ты не сможешь позвонить по телефону матери и включить телевизор, чтобы узнать последние новости с родины. Тебе придется ездить на лошадях, носить другую одежду и прическу и подстраивать свое поведение под окружающих. Улыбаться, когда хочется кричать в голос или расплакаться от обиды. Ты сможешь забыть об электричестве и автомобилях, магазинах, полных товаров, бытовой технике, привычной косметике, белье, о своей учебе, наконец? Ты это сможешь?!
Теперь о твоем социальном статусе. Допустим, я вернусь с тобой и заявлю о намерении жениться. Ты можешь себе представить, какую бурю вызовет эта новость? Мой отец женился на любимой женщине, да. Он смог продавить свою волю. Но все же ты — не моя мать, а я — не мой отец. К моменту свадьбы моих родителей отец правил почти десять лет и уже имел наследника. Я же на троне пробыл всего четыре месяца. Моя реальная власть крайне слаба. Я прекрасно сознаю это. Пока был послушен и верен традициям, все делали вид, что моя власть не ограничена никакими рамками. Но стоило мне подать голос против Государственного совета, как они вставали стеной. Одному против матерых политиков мне не выстоять. На данный момент это факт. И потом, даже отец не обрел счастья в браке с любимой женщиной. Бесконечная печаль, вина друг перед другом... они так много не договаривали. Я был тому свидетелем. И не хочу повторить судьбу своих родителей.
И последний вариант — взять тебя любовницей. Думаю, тут даже обсуждать нечего. Вечный позор и презрение. И наши дети — бастарды?! — парень затряс головой. — Нет! На подобное я никогда не обреку тебя. Рано или поздно мне придется жениться, на этом даже призрак нашего счастья растает.
Я сидела, сжавшись в комок. Уничтожена, раздавлена и растоптана. Перед лицом огромного страшного мира сама себе показалась ничтожной мухой, жужжащей на своем пыльном окошке. Внутри зияла пустота. Хотелось умереть здесь и сейчас, чтобы никакого будущего не было. Чтобы не наступило завтра.
— Прости, мы дети разных миров, и этого не изменить. — Дэн замолк, сидя рядом со мной. Я боялась даже шелохнуться, повернуть голову и взглянуть на него. Неужели он думал обо всем этом в последние дни? Тихий шепот коснулся слуха. — Я даже уйти не могу, чтобы и дальше не мучить тебя. А должен был, давно должен был это сделать — сразу, как только понял, что мы не равнодушны друг к другу, — шепот затих, и на нас опустилась давящая подушка неловкости. В звенящей тишине раздался звонок телефона. Я закрыла уши, чтобы ничего не слышать. Пиликает и пиликает. Сколько можно?! Уфф, перестал. Только выдохнула, как снова заиграл "Полет шмеля". Да что же это такое?! Кому понадобилось трезвонить мне посреди ночи? Соскочила, перепрыгивая через нашу раскиданную одежду, опустилась на корточки перед валяющейся шубой, принялась шарить по карманам.
— Да?! — рявкнула в трубку, даже не взглянув на номер.
— Маша, прости, что так поздно. Я тут возле твоего дома... — Мишка. Можно сказать, трезвым голосом. — Можно я зайду? Хочу извиниться.
— Нет.
— Ты сильно сердишься? Прости меня, пожалуйста. Я напился, как свинья. Мне очень стыдно перед тобой. Ты меня пустишь? Пожалуйста. Ненадолго. Мы поговорим, и я уйду. Честное слово, приставать не буду.
— Миша, это невозможно.
— Маша, очень прошу тебя. У меня билет на послезавтра. Я не хочу уезжать, не помирившись с тобой. Пожалуйста, — я кусала губы, пытаясь не расплакаться. — Маша. Не молчи.
— Ты не понимаешь. Я... не одна.
— Я... не подумал... все понятно, извини, — пробормотал он в трубку и соединение прервалось.
— Мишка? Миша! — слезы все-таки полились из глаз. Мой журавль улетел, а синицу я прогнала поганой метлой. Вот она — правда жизни. Это тебе не сказки про все побеждающую любовь и Золушку с ее прекрасным принцем.
— Маша, — тихий голос за спиной. Я и не услышала, как он подошел. Быстро начала смахивать слезы с глаз, не церемонясь, вытирая их двумя руками. — Ты жалеешь о том, что выбрала не его? Мне нельзя было вмешиваться в ваши отношения. Хочешь, я помирю вас?
— Что?! — я забыла о своих слезах и развернулась к нему. Дэн серьезно смотрел на меня.
— Я хочу сказать... мне больно видеть твои страдания. Чтобы искупить свою вину, я бы мог помочь тебе... и ему. Получив мое благословение, вы обретете счастье. Ведь ты не совсем равнодушна к нему. Этого достаточно.
— Ты... это серьезно?
— Да. Подумай над этим.
— И ты это сделаешь?! Своими руками? Благословишь нас?
— Я... готов на это, — сглотнул он. — Если ты будешь счастлива, моя тяжесть станет наполовину легче.
— Да любишь ли ты меня?!
Представила, что я добровольно отдаю Дэна другой женщине. Невольно вырвался истерический смешок. Маша, похоже, тобой играют, а ты принимаешь все на веру. Ничего не изменилось. Как он плевал на меня, так и плюет. А я-то, дура, навоображала себе черти что. Мужик душевно выпил на свадьбе, расслабился, его потянуло в постель, а я просто оказалась под рукой. Вот и вся история. А его трагические россказни о том, что счастье невозможно, увы и ах! — лапша мне на уши. Как и сладкие речи в машине. Дура! Не слыхала, что ли, от подружек, о том, чего только не говорят парни ради того, чтобы затащить девчонку в постель. Согласна, его истории гораздо интереснее и правдоподобнее, так ведь и он не студент. Может, это такие развлечения у королей? Играть окружающими, как куклами. Одно только царапает: из постели-то сбежал он, не я.
— Ты разозлилась. Пусть так, все же лучше, чем я буду бессильно наблюдать, как ты страдаешь и теряешь при этом силу рекордными темпами.
Я совершенно обескуражено взглянула на него. Ну что за человек?!
