Overlady_part.2

— Надень это, — сказала она. — Ты.. э-м-м, вроде как... — она делала жесты вокруг своей груди, — ... вроде... из-за крови через твою рубашку всё видно и... и, эм, одна бретелька порвалась, и ты вроде как... просто надень её, Катт.

А затем Луиза развернулась и подожгла тело герцога, наблюдая, как оно сгорает. Что-то рухнуло в дальнем конце комнаты, когда она сделала это, подняв тучу пыли, которую окрасило в розовый пылающее пламя.

— Я лучше отойду назад, если ты не возражаешь, — нервно сказала Каттлея, отступая от разверзшегося инферно.

— Миньоны, — приказала Луиза, перед тем как поправить себя, — точнее, красные. Соберите весь пепел из огня и развейте его над текучей водой. Часть пепла. А часть мы положим в сосуд со святой водой. И такое прочее. Я хочу, чтобы его пепел разбросали так, чтобы любой, желающий его воскрешения, должен был собирать его порциями размером с ноготь!

Маггат кашлянул со смущенным видом.

— Э-мм, Ваша Злобность? — нерешительно обратился он. — Мы умирали. Много. В смысле, дважды мертвых. Ну, большинство из них — тупые бывшие гоблины, которые никогда раньше не встречались с вампиром, но всё же.

Луиза помолчала и пожала плечами. Оставшиеся миньоны выглядели хорошо экипированными как разнообразными миньонскими штуковинами, так и вещами вроде оперных плащей и моноклей и прочих аксессуаров псевдо-аристократичных вампиров.

— Ладно. Мы всегда можем восполнить потери гоблинов. — Она помолчала. Она действительно должна так думать? С другой стороны, экс-гоблины были обидно тупыми и некоторые даже комментировали её рост и отсутствие бюста, так что это было предопределено. — Скольких можно спасти? — спросила она.

Скил вышел вперед.

— Мы вернули всех, кого смогли, — честно сказал он. — Вампи поедают жизнен-ность, поэтому они легко убивают нас насовсем.

О. Это была вина вампиров, а не её. Это делало всё проще. Они были морально допустимыми потерями, самодовольно подумала она.

Вампир, стоящий за ней, понюхал воздух и уставился куда-то в другой конец комнаты.

— Там, — сказала он, показав, — еще вампиры.

Луиза хрустнула кулаками.

— Ну, я думаю что мы — а под этим я подразумеваю "я и мои метающие огонь миньоны" — лучше решим эту проблему, — весело сказала она. — Ты можешь держаться в тылу... — она сбилась с мысли, когда Каттлея в мгновение ока пересекла половину комнаты. Позвякивая и шипя, она прошла к тому месту, где её ждала сестра, и уставилась на то, что там было.

Фальшивая стена была разрушена во время боя и открыла вход в секретную комнату. Где можно было увидеть толпу вампиров, скованных вместе. Они не были красивыми, ухоженными вампирами как Герцог де ла Вальер (вновь упокоенный) или Каттлея. Они были ходячими трупами с монструозными клыками, торчащими из безгубых ртов. А то, к чему они были прикованы светящимися красным цепями было...

"Улей миньонов!" — воскликнул Гнарл, чей голос звучал ужасно довольно. — "Не настоящий, конечно же, но довольно хорошая копия. Ваша Злобность, Вы должны вернуть это в башню любой ценой! Ах-ха! И это объясняет, как он умудрялся вернуться после того, что убило бы нормального вампира! Он определенно пользовался им, чтобы подпитываться разными типами жизненной силы! И становится понятным даже то, зачем Вашему отцу понадобился осколок сердца башни, чтобы заточить его! Так, так, так. Интересно, как он его заполучил? И у кого он его добыл? И был он мертв или нет, когда он его добыл? В любом случае, только вернув его, можно быть уверенным, что он мертв!"

Повелительница кивнула.

— Очень хорошо, — сказала она, игнорируя размышления Гнарла ради намного более важного "возвращения его назад", и распылила множество искр. Учитывая, что это должен был быть файербол, это было плохим знаком. Она попыталась снова, сосредоточившись, и добилась слабенькой вспышки пламени, которая улетела чуть дальше её пальцев.

— Одна... маленькая, крохотная проблемка, — напряженно сказала Луиза, тяжело дыша. — Э-м-м. Я...кажется, выдохлась. Такого со мной никогда раньше не случалось! Я... У меня никогда не было проблем с магией Зла!

— М-мм? — сказала Каттлея, облизываясь и глядя на глотки шевелящейся массы трупоподобных тел.

— Это серьезная проблема! Я... я тратила всё свое время на изучение магических вещей, и я... эм, я смогу больше со своим посохом! А эти вампиры выглядят очень неприятно.

Каттлея моргнула и широко ухмыльнулась, её зубы заметно удлинились, и всё её лицо стало нечеловеческим.

— О, Луиза, — дразня, сказала она, — но это не проблема. Давай я. — Последнее предложение было сделано очень мягко. — Я разберусь с этим. Как положено.

Луиза сделала шаг назад.

— Отлично, вы, сосунки! — закричала Каттлея изо всех своих сил, высоко подняв свой двуручный меч. — Даже не пытайтесь подсунуть нам какого-нибудь сахара или, да благословит и поможет нам Основатель, мы положим конец вашему жалкому существованию!

— Это твое представление о правильности? — шокировано прошипела Луиза.

— Они не проблема, — весело ответила сестра. — Они просто еда. А их убийство зачтется как искупление всех плохих вещей, которые мы могли совершить сегодня, правильно? Я в том смысле, что было бы неправильно оставить их тут, откуда они могли бы удрать.

— Ты же сказала, что объелась! — брякнула Луиза, на мгновенье забыв, что она не желает слышать ничего об этом от своей сестры.

— Сказала! Но оказалось, что я ошиблась, — легкомысленно ответила Каттлея, со щелкающим звуком широко раскрыв челюсти, перед тем как прыгнуть.

Это было нечто... очень неправильное с её сестрой, не могла не решить Луиза. Намного больше, чем обычно. Больше, чем было раньше. Может быть, факт того, что она убила своего создателя, сделал её такой и так поднял её уверенность. Возможно, родители точно знали, что они делают, и поэтому держали её на диете из животной крови, и сейчас со всей этой кровью — даже не человеческой, а вампирской — которой она объелась, она была, словно крестьянский ребенок, который никогда не пробовал меда больше, чем ложка за раз, а потом попал на банкет дворян.

Миньоны Луизы построились вокруг неё. Она приказала им прекратить огонь — в прямом смысле слова — а затем уточнила, что они могут стрелять из ружей и тому подобного, но им запрещено швырять огнем в её сестру. Затем она использовала несколько угроз, описывающих, что произойдет с тем, кто нарушит её приказ. Это расслабляло.

Каттлея превратилась в клыкастый ураган, наносящий неумелые удары мечом. Хотя опять же, одна школа утверждает, что когда заостренной железякой размером со взрослого человека, которой как хворостиной размахивает вампир, попадают по мишеням, это не может в точности называться неумелым ударом. Да и ударом меча, честно говоря.

В любом случае, всё, что попадало в пределы её досягаемости, лишалось частей тела под ударами лезвия, свистевшего в воздухе. И это еще были везунчики, поскольку тех, кто попал под укус, постигла намного более печальная судьба. Луиза отвела глаза, побледнев от впечатляющего зрелища, когда её добрая и милая сестра трясла какую-то женщину за глотку, словно собака кость.

В любом случае, она не могла оставить свою сестру в таком состоянии возле матери. Ей придется взять её с собой. И не только потому, что ноющий голос в её голове, который звучал похоже на Гнарла, указывал ей, насколько полезным окажется такой верный монстр. Постойте, не "не только потому, что". Совсем не поэтому!

"Знаете, Ваша Злобность", — лукаво начала Гнарл, — "Вы могли бы..."

— Да, я заберу её с собой, — резко ответила Луиза, с долей сожаления о том, что тот голос в действительности не был голосом Гнарла. Поскольку хоть тот и говорил ужасные вещи, она исходили не от неё, и она могла спокойно злиться из-за них.

"Восхитительное снисхождение, Ваша Злобность. Конечно же, Герцог был бы полезным рабом, если бы Вы были прагматичны, но Вы бы не хотели, чтобы человек, подобный ему, ограничивал Ваши действия. Он мог бы стать соперником. Вашим соперником, конечно же. И ни чьим иным".

— Закончила! — весело крикнула Каттлея, уронив высушенную оболочку вампира, которая начала рассыпаться в пыль, как только ударилась о землю. Она полезла в свою разорванную и затасканную сорочку, выудила оттуда уже испачканный кровью платочек и огорченно нахмурилась.

— Луиза, — спросила она. — Эм.. у тебя платка не найдется? Мой грязный, а мне нужно вытереть рот.

Повелительница передала сестре маленький белый платочек и поморщилась, когда увидела, во что тот превратился.

— И... Каттлея? — нервно спросила Луиза. — Тебе нужно... эм, вот так вот облизывать меч?

Её сестра покраснела и быстро обсосала губы.

— Прости, прости, — извинилась она, — но это так хорошо! А мне так редко удавалось добыть человеческую кровь. Мать и отец — из самых добродетельных побуждений, должна я отметить — запрещали мне её пить. Обычно я ела сырое мясо, и черный пудинг, и животных. Но... — она счастливо вздохнула, — ...вот это — это так хорошо! Не удивительно, что большинство вампиров просто ужасны! Это как мед и сок мака, смешанные вместе. А эта кровь вампиров... Основатель, она даже лучше! Я даже не думала, что это возможно! Луис был чудесным, и я не совсем уверенна, что смогу вернуться к пресной, пресной, пресной животной крови.

— Я думаю, что тебе хватит! — жарко сказала Луиза. — И я думаю, что тебе придется остановиться! Возвращаемся!

— Знаю я, знаю, — грустно ответила Каттлея, перед тем как вновь оживится. — Интересно, позволит ли мать, чтобы я стала охотником на вампиров! Я к тому, что раз уж я прошла сквозь все эти ужасные вещи, случившиеся сегодня, и то, как я чуть было не убила тебя — чего определенно не произойдет с каким-нибудь другим вампиром — то сегодня было довольно весело. Я могу постоянно заниматься этим, и никто не будет возражать, если ты осушишь вампира. Мы провели время вместе, я хорошо закусила... так, так хорошо... и что лучше всего, мы сделали мир лучше! Это было хорошо!

Со стороны миньонов донеслось гневное ворчание.

— Тихо, тихо, — быстро сказал Макси. — Помните, сестра, которая вамп, так же как и Повелительница, воспитывались Добрыми родителями. Она не знает правильного значения слов.

— А, да.

— Точно, это самое...

— Об этом, — сказала Луиза, игнорируя бормотание своих смертоносных гоблинов, — надо серьезно подумать... Каттлея? Вместо того чтобы спрашивать мать, ты можешь пойти со мной и...

Она обдумывала ходы. Способ объяснить это. Способ убедить сестру пойти с ней, помочь ей и — эту часть не стоило упоминать — держаться подальше от матери, раз уж оказалось, что она так наслаждается кровью.

Однако все её осторожные объяснения были задавлены, когда Каттлея прыгнула на неё и крепко обняла. Луиза изо всех сил старалась не дышать, поскольку от сестры разило кровью. Так же она изо всех сил старалась не вспоминать о состоянии доспехов, особенно о том, сколько ей придется заплатить Джессике за их починку.

— Конечно, конечно, конечно! — радостно повторяла сестра. — Конечно, я помогу тебе! Луиза, благодаря тебе этот ужасный человек мертв, а я свободна! И ты моя сестра! Мы же семья... и не ужасный, жестокий и кровососущий тип семьи! Мы можем вернуться в мою комнату, твои миньоны могут вытащить этот магический камень, который ты нашла, мы кое-чего заберем и можем отправляться!

*

Платяной шкаф был мужественно — точнее вампироженственно, ибо этим занялась Каттлея — выброшен через окно и сейчас удалялся от поместья, несомый миньонами, которых предупредили, что если они аккуратно донесут его, то каждый получит по платью. То же было проделано и с кроватью, матрас на которой оказался набитым землей. Каттлея заканчивала писать письмо родителям. Пока Луиза пила горячее молоко, приготовленное горничной, Анной. Луиза спросила, не удивлена ли она, что Каттлея вернулась вся в крови, но оказалось, что это просто случается и служанка уже трудилась, пытаясь отстирать рубашку.

Луиза чувствовала, что это бессмысленно, но у крестьян были свои привычки, и им нравилось чувствовать себя занятыми. Тот факт, что Феттид, всё еще одетый в её платье, начал помогать ей... ну, она не собиралась спрашивать. Вместо этого она пила молоко и прислушивалась к скрипу пера в руках её сестры.

— Закончила, — сказала Каттлея, внезапно появляясь перед ней.

Луиза подавилась, молоко брызнуло из носа и она начала кашлять.

— Можешь... так не делать, пожалуйста? — попросила она, после того как прокашлялась.

— Упс?

Повелительница вздохнула и начала читать.

Дорогие мать и отец,

К тому времени, когда вы прочтете письмо, меня уже не будет. Я пишу это письмо с наилучшей надеждой, что вы поймете, что я делаю, и я молюсь и надеюсь на то, что вы поймете, что каждое слово написанное здесь — правда. Я пойму, если вы не поверите мне, поскольку я существо, не заслуживающее доверия, поэтому я могу только надеяться. По крайней мере, так я могу рассказать мою историю, на тот случай если мы не сможем больше мирно пообщаться.

Этой ночью зов, который я даже не подозревала, что чувствую, стал слишком сильным, и я обнаружила, что меня тянет к секретному озеру, к могиле Луиса де ла Вальер. Я думаю, что он звал уже довольно долго, собирая силу, несмотря на обереги и текучую воду, которые сдерживали его. И не только меня привлекло к нему. Туда же явилась темная леди с севера, та, которая убила графа де Мотта. Она искала артефакт Зла, который вы использовали для того, чтобы заточить нашего ненавистного предка, хотя — возможно, её тоже манил его зов, усиленный её поисками. Я не знаю.

Перед тем как вы начнете волноваться, я поговорила с ней насчет артефакта, и я верю, что она сказала правду, когда сообщила, что это фрагмент древней злобной вещи, называемой "сердцем башни", которую необходимо держать целой. Когда-то сердце было повреждено, а его части проданы. Это плохо, поскольку поврежденное сердце башни может — как она сказала — уничтожить население целых областей. Я думаю, что мудрее позволить существование меньшего зла, чем рискнуть потерей всего Севера, хотя я точно этого не знаю и уверенна, что вы мудрее меня в этих вопросах.

Но я отвлеклась. Повелительница захотела смерти вампира, как только узнала о его существовании, и... и я должна признать, что была слаба. Вы знаете, как я ненавижу то, чем я являюсь, что мне приходится жить такой, и я не могла упустить этот шанс отомстить. Я была горда и глупа, и я проигнорировала ваши предупреждения. Герцог взял меня под контроль, как только я вошла в гробницу.

И тогда начались ужасающие вещи. Каким-то образом, возможно, использовав сердце башни, Повелительница нашла способ противостоять бессмертию Герцога, которое превосходило любую нормальную нежить. И она нашла спрятанный артефакт в гробнице, который он использовал как якорь, и разорвала их связь. Используя фрагмент в его груди, она выпила его силу, и... смеясь, она позволила мне отомстить.