Overlady_part.2

— Я не хочу, чтобы ты встретилась с тем, с чем мне, возможно, придется там встретиться, — сказала она, стараясь избегнуть объяснений всего этого вслух.

Каттлея храбро улыбнулась. Показав лишь намек на клыки.

— Это так восхитительно, сестрица! — сказала она, с намеком на неуверенность в голосе. — Но правда, я хочу это сделать. Я помогаю не только тебе, но и себе. Я хочу увидеть, как этот... этот совершенно, совершенно ужасный тип будет разодран на клочки, убит и никогда, никогда, никогда не вернется! Я хочу увидеть его мертвым, за то, что он со мной сделал, когда мне было десять и превратил... превратил меня в это! Я хочу, чтобы он страдал за то, что он совершенно и полностью разрушил мою жизнь, но в первую очередь, он должен умереть!

Луиза сделала шаг назад.

— Катт, меч! — нервно сказала она. Меч посвистывал, когда возбужденная сестра начала им жестикулировать. Она молча добавила к списку еще одну причину для соблюдения дистанции, которую ей не хотелось упоминать, но ничего не сказала. Это действительно много значило для Каттлеи. Хотя...

— Катт?

— М-м-м? — промычала сестра сквозь сжатые зубы.

— Ну... как ты относишься к огню? Ты же вампир и...

— Я очень не люблю его. Вообще не люблю. Он ужасен, — сказала Каттлея, стиснув зубы. — Когда мне было одиннадцать, я нагнулась над свечой и сожгла половину лица. Мне понадобилось кровь целых трех коров, чтобы научиться исцелению. Ты хоть представляешь, как это сложно? Когда я была жива, оно бы само зарубцевалось и зажило. Отцу пришлось давать мне уроки анатомии, пока я смогла сделать это. Это мне сильно помогло со всем этим "взрослением", но всё же! Огонь плохой!

— Просто я использую много огня...

— Луиза, ты не отговоришь меня, и на этом закончим, — заявила старшая сестра тоном, который скорее ассоциировался с их матерью. Она подчеркнула это, скрестив руки под грудью и пытаясь выглядеть твердо. Впрочем, образ оказался подпорчен своеобразной смесью бессильной мягкости, жадной до крови хищности и безрассудного страха перед пламенем, которая отразилась на её лице.

— Ну ладно, — сказала Луиза, присев в ожидании синих, которые уже гребли обратно. — Но... э-м-м, посмотри на светлую сторону медали. Он тоже вампир, а значит, он отлично горит.

— Да, эта мысль радует, — согласилась Каттлея. — Ух. Я не смогу помочь с греблей, знаешь ли. Я вообще не смогу двигаться, когда мы окажемся над водой. Это почти так же плохо, как мои взаимоотношения с лимонами. И присмотри, чтобы я не выпала. Я растворюсь, как кусок сахара.

— У меня для этого есть сильные миньоны,— самодовольно сказала Луиза.

Перегруженная лодка отчалила и тихо заскользила по воде, толкаемая синими. Тишина нарушалась только всплеском весел и, конечно же, обычной болтовней миньонов.

— В прошлый раз, когда я попал на лодку, меня заткнули, — начал Макси, — поэтому я продолжу с того места, где меня прервали. Кхм.

...от рогатых, это как чума!

Почему ты выглядишь так?

— Из моего мушкета

Я подстрелю... Ай!

Маггат ударил его еще раз.

— Греби, греби, греби, моя лодка, — запел он, и к нему присоединились остальные, -Хэр, нер, нер, нер!

— Ради Основателя, — вздохнула Луиза.

— Если увидите речного дракона, убейте его камнем насмерть!

— Ты тоже, Катт?

*

Гробница Луиса де ла Вальер была бледным, красивым силуэтом в ночи. Вблизи мрамор напоминал лед своим блеском и прозрачностью. Там были барельефы, горгульи и прочие вещи, изысканно созданные и — сейчас, когда Луиза к ним присмотрелась — не являвшиеся тем, что она хотела бы увидеть вблизи. Основной темой были "un homme empallИ sur un pic" с описаниями резни невинных, грабежей, террора, страха и прочих неприятных вещей, так что она порадовалась, что ничего не ела.

— Ты видишь какие-нибудь признаки того, куда нам нужно идти? — спросила она у сестры.

— Наверное, вниз по лестнице, — сказала Каттлея, указав на полуоткрытую дверь. — Я не знаю, как далеко она идет. Я тут никогда не была, но отец говорил, что подземелье тут гораздо большее, чем кажется.

— Просто чудесно, — вздохнула Луиза. — Нет, конечно же, было бы слишком наивным считать, что эта гробница окажется маленькой уютной часовней.

Для неё было немного лицемерным жаловаться на протяженные подземные комплексы, тут же осудила себя она. Лабиринт был самым адекватным местом для вампира, выбирающимся из усыпальницы ради десятилетней девочки. Она быстро создала небольшую версию файербола, просто небольшой шарик розового огня на конце её посоха.

— Извини, Катт, — сказала она сестре, которая отступила чуть ли не до лодки, — но мне нужно видеть. Можешь обождать здесь...

— Я в порядке, — сказала Каттлея. — Просто... предупреждай меня, когда используешь огненные заклинания. Ты... ты же контролируешь их, правда? Да, они под контролем. Мне не нужно волноваться об этом. Ты моя сестра. Я могу доверять твоему огню. Ты можешь контролировать его. Мне не нужно убегать или превращаться в мышь, волка или туман, чтобы уберечься. Это просто моя сестра.

Сейчас Луиза почувствовала себя немного виноватой.

— Можешь идти первой, — предложила она. — Ты видишь лучше меня, и я обещаю... постой, с тобой не случится чего-то вампирического, если в тебя ударит молния? Ну, чисто случайно?

— Не думаю, — с сомнением в голосе сказала Каттлея. — Я в том смысле, что будет больно. Наверное, даже очень больно.

— Я постараюсь не попасть в тебя, — подбодрила её Луиза. Или, по крайней мере, она надеялась, что подбодрила. Из-за спины был слышен кашель Маггата, и обернувшись, она заметила, что он достает свой "мародерский мешок".

— Миньоны, — сказала она. — Я желаю, чтобы вы собрали всё ценное из этого места. Он не заслуживает такого красивого места упокоения, после того, что он сделала с моей сестрой. — Она была вознаграждена сияющей, клыкастой улыбкой сестры.

Камень заскрежетал и как-то сместился под ними, выпустив сухой, затхлый запах. Стая нетопырей вылетела из гробницы, казалось, словно они вылетают из самих стен. Луиза дернулась и закрыла лицо, но они, похоже, избегали её. Каттлея просто уклонилась от них, одна рука стремительно вклинилась в стаю и ухватила одного нетопыря за лапки.

— Гляди, — сказала она, когда стая пролетела, аккуратно поглаживая своего пленника по спинке. — Посмотри на это, — она протянула нетопыря Луизе, пальцами профессионально зафиксировав его челюсть. — Глаза.

— Они горят красным.

— Да, — Каттлея сделала непроницаемое лицо. — Это значит, что они выпили крови вампира. Или, скорее, их накормили этой кровью.

— Но это же не имеет смысла, — со вздохом сказала Луиза. Она оглянулась на воду. -Как они могут летать над ней?

— Это потому, что они не вампиры. Они просто пьют кровь, не умирая, — сказала Каттлея. — Их не осушили. Но зато они стали легкоуправляемыми, послушными, позволяют вампирам смотреть через их глаза, если они сфокусируются — что-то вроде магов с их фамильярами, честно говоря. Фактически, именно это они и делают. Они превращаются в квази-фамильяров для вампира.

— Значит... он знает, что мы идем? — спросила Луиза, почувствовав, что сердце ухнуло в пятки.

— Не обязательно, — сказала Каттлея. — Нужно сосредоточиться, чтобы проделать это, смотреть глазами таких малявок — это не то, чем ты можешь заниматься постоянно. — Она помолчала. — По крайней мере, так было написано в книгах, которые меня заставлял читать отец, — быстренько добавила она.

— Хорошо, что ты знаешь об этом, — согласилась Луиза. — Предупрежден — вооружен, да. И, — добавила она, сообразив, что миньоны слушают, — это не означает, что кто-то получает больше оружия. И вы не сможете получить больше оружия за предупреждения. Я понятно выражаюсь?

Итак, две сестры и миньоны вместе вошли в гробницу, двигаясь по спиральной каменной лестнице, ведущей вглубь земли. Луиза изо всех сил старалась приглушить звуки своих шагов — о да, её шлем нагрелся, после того, как она сунула туда грелку, так что возможно ей стоило надеть его — и старалась не завидовать тому, как тихо двигалась Каттлея. Вне небольшой сферы розового света вокруг неё она могла отслеживать свою сестру только по слабому красному свечению в её глазах. Что означает, что большую часть времени она вообще её не видела, пока продвигалась по коридорам, щедро отделанным мрамором.

Так же она плохо видела миньонов, но она могла чувствовать их присутствие. Отчасти из-за мистической силы Перчатки, которая помогала отслеживать её последователей, но, честно говоря, в основном из-за того, что они громили всё подряд, где только могли. Постоянный поток золота, серебра, драгоценных-камней-из-глаз-статуй и прочее безделушки постоянно притаскивались к ней, чтобы их поглотила Перчатка и отправила в сокровищницу.

Возможно, она была неправа, заняв свой ум переводом стоимости этих вещей в улучшения башни, но это занимало её до того момента, когда Каттлея сказала ей постоять, пока она сходит на разведку.

"Моя леди", — вкрадчиво прошептал ей Гнарл, — "я нашел одну очень хитрую и изобретательную штуку. Как вы знаете, я исследовал способ, которым был связан Скаррон, и я уверен, что нашел кое-что полезное относительно теперешней ситуации".

Честно говоря, Луиза не была уверенна, что ей нужно это знать.

— Продолжай, — осторожно пробормотала она, одним глазом присматривая за Каттлеей. Она была её сестрой, её доброй, любимой сестрой, но еще она была полунемертвым птенцом-вампиром, чьи глаза во тьме слабо горели красным. И... э-м-м, она была такой всё то время, что она знала её. Но сейчас она была другой! Сейчас она знала, и сейчас глаза Каттлеи светились!

О том факте, что глаза самой Луизы светились желто-розовым светом, она в этом момент не думала.

Она услышала, как Гнарл прочистил горло.

"Кровь от его крови. Скаррон был связан своим потомком, зачатым с помощью одной из двух его драгоценностей, в которые он вложил большую часть своей силы. То же относится и к Кровавому Герцогу. Вы его потомок, Вы хозяйка сердца башни, часть которого держит его в ловушке. Кровь контролирует кровь. Это одна из основ магии. Ну, по крайней мере, магии Зла, но в этом-то и соль. Я думаю, что есть возможность изменить оковы, наложенные на него Вашими родителями, чтобы поработить его и заставить его служить и защищать Вас, и использовать его в своих целях. О, это бы очень меня порадовало, любоваться вампиром, пресмыкающимся предо мной! Я провел восемьдесят лет в этой клетке!"

— Понятно, — выдохнула девушка. — Значит... он будет служить мне?

"Конечно, конечно же. Вы, наверное, сможете заставить его вылизывать ваши сапоги, если Вам того захочется. И полы. А учитывая Вашу страсть к чистоте в башне, это позволит нам экономить и уменьшит расходы на костюмы горничных, которые мы выдаем избранным миньонам".

Дальнейшая дискуссия была прервана возвращением Каттлеи, которая выглядела немного взволнованной. Её лицо было напряжено, а один глаз подергивался.

— Помнишь, как мы волновались насчет ловушек? — напряженно начала она.

— Нет, — сказала Луиза.

— Ой, ну обязательно должны быть ловушки! Они стоят во всех приличных гробницах. Но почему мы не нашли ни одной до сей поры? Ну. Э-м-м. Я нашла одну, сработавшую. И кого-то, кто так и не выбрался из неё. Эм... когда я подняла каменный блок, он был определенно мертв и был очень плоским. Я... я думаю, что он был крестьянином, судя по одежде, но... эм. Было сложно сказать!

Луиза представила и нервно облизнула губы. Объяснения Каттлеи почему-то заставили гадкую ситуацию казаться еще хуже.

— Как... как давно он там лежит?

— Как минимум неделю, кровь уже засохла, — уверенно сказала Каттлея, её губы сложились в полу-усмешку. — Но не дольше, потому что он был еще мягким. Ну, по крайней мере, ноги, которые торчали из-под камня. Та часть, которая была под камнем, была... более плоской. Но за несколько недель он стал бы таким же, как те люди, что упали в яму с кольями. И мне пришлось спасти нескольких твоих восхитительных миньонов из ловушки с вращающимся полом и бросить их на кучу тел такой же давности. В основном это были крестьяне, но на шипах висел один с жезлом, поэтому я думаю, что это был какой-то мелкий дворянин.

Повелительница уставилась на свою сестру, её глаза пылали из-под шлема.

— Но ты же вроде бы говорила, что тут нет никаких ловушек! — повысила она голос.

— А, это? Ну, да, они не стоили внимания. В смысле, я сломала механизмы, чтобы обезвредить их.— Каттлея смущенно кашлянула. — В нашей фамильной библиотеке было множество трудов на тему ловушек и тому подобного, — объяснила она с легким пожатием плеч.

— Значит, я шла по ловушкам? — испуганно спросила Луиза.

— Я их обезопасила!

— ...когда это закончится, нам нужно будет поговорить, — вздохнула Луиза. — Продолжаем движение. И с этого момента ты будешь говорить мне, где я могу быть в опасности из-за ловушек, — она запнулась, осматривая коридор. — И тебе, наверное, стоит предупреждать и миньонов, — добавила она. — Так что это будет их вина, если они запустят ловушку, и я смогу наказать их за это.

— Тебе надо знать не только это, — сказала Каттлея.

Рука Луизы сжалась на посохе, пламя на его конце вспыхнуло ярче, что заставило Каттлею содрогнуться.

— Что еще? — спросила она.

— Я зашла достаточно далеко, чтобы найти главный зал, — сказала её сестра. — Это большая пещера с кучей летучих мышей внутри. И там меньший склеп... его могила. И... там другие вампиры. В основном простолюдины. Он не один. Я... я думаю, что теперь мы знаем, почему там были лодки. И... — её рука со скоростью атакующей змеи схватила запястье Луизы, зажав её удерживающую посох руку в стальной хватке, от которой начал скрипеть её доспех, — ... он хочет увидеть тебя. Прости, Луиза! Я... не могу сказать нет. Ему. Он... он приказал мне сказать тебе..., — капля крови вытекла из её левой ноздри, — что... ч-что единственный способ остановить меня, это убить меня, так что ты ничего не сможешь сделать с этими твоими "полезными маленькими слугами"! И... и я не хочу, но... я не могу с этим справиться! Он... он заставляет меня! И он созывает всё свою кровь!

Губы Каттлеи шевельнулись в беззвучном "помоги".

19. Часть 4-6

"Ваша милость, я думаю, что нашел артефакт, за которым Вы изволили отправить меня. Он находился в древних руинах в Ромалии, в горах, кишащих орками, гоблинами и даже худшими тварями. Однако с помощью достаточно числа големов мы сумели извлечь его и сейчас контрабандой везем его на север. Не переставая думать об этом, я с надеждой прошу, чтобы после доставки Вы милостиво выполнили Вашу часть договора и освободили моих детей в том виде, который указан в договоре: невредимых, живых, неискалеченных, со свободной волей, без темных заклинаний, наложенных на них, и освобождены так, чтобы им не угрожала опасность в краткосрочной или среднесрочной перспективе. И я, со всем уважением, также попросил бы, чтобы Вы придерживались своего обещания и не создавали угрозу их жизни в прошлом или в будущем. Пожалуйста, не сбрасывайте их с обрыва на колья, говоря, что Вы их отпустили и не причинили им вреда, как Вы сделали с моей женой".