— В общем, пугали мы их, а толку ноль. Смеркалось. Тут-то нам и повезло. Мы обратно поехали. Видим стоит одна, а она не одна. Там их много было, только остальные на земле спали. Я прицелился и выстрелил, а она как побежит и опять убежала.

— А как вы эту-то убили?

— Не знаю мы туда подъехали, а она убитая лежит прямо там, где спала. Видимо я в неё попал, а та первая просто испугалась. Андрей Юрьевич говорит надо карабин сдать в ремонт и на пристрелку. Зато на обратной дороге мы Луну видели!

— Какую Луну?

— Местную. Тут она большая . Тут из-за машин не видно, но она скоро поднимется выше и будет видно.

В этот момент из темноты раздался вопрос:

— 'Охотники-астрономы', вы пока катались, никого не встречали?

— Нет. А кто там? Выходите на свет.— Предложил гостям Степанов.

Из темноты вышли пять человек и только двое в форме нашей конторы.

— Вы рано выехали и поздно приехали.

— А вам какая печаль? У нас тут не пионерский лагерь и ты не вожатый.

— У нас друзья не вернулись.

— А мы каким боком? Накатаются и вернутся.

— А вы откуда знаете, что они на машине?

— От охраны они нас тоже спрашивали. Вон они сидят — мясо кушают.

Охранники с полными ртами невнятно что-то пробубнили.

— Почему так долго охотились?

— У нас тут все прям потомственные охотники Фениморы Куперы! Ты видел, какое у нас ружьё? Сейчас тебе Коля продемонстрирует. Коля покажи товарищам свой карамультук.

Я вытащил на всеобщее обозрение свой карабин Симонова. Смех в толпе зрителей озадачил гостей и сбил напор дознатчиков.

— Как смогли, так и подстрелили.

— Могли бы рыбы наловить, у вас это ловко получается.— Вставил своё слово кто-то из первой бригады.

Твой нос каку нюхать. — Громко выругался Ганженко, стоявший рядом с гостями.

Игнат завыл свою любимую песню. Хит ' Рыыыбааа' сегодня исполнялся в особо экспрессивной форме с элементами хардкора.

Опрокинув стол Мосейчук начал кидаться на пришедших хватая их за грудки. Первому попавшемуся под руку гостю он со всей дури заехал в ухо, а второму стукнул в промежность ногой.

Негипа видя зарождающийся отпор, заорал:

— Не трогайте больного человека! Я сейчас ему укол успокоительного сделаю. Василий хватай его!

Василий схватил Игната сзади и поднял в воздух. Одноразовым шприцом фельдшер вколол Игнату в оголённую ягодицу кубик витамина В12. От которого тракторист, тут же немного подёргавшись обмяк.

Сухенький Сульженко визгливо заорал и замахал своими маленькими кулачками:

— Вас что не учили язык в опу прятать? Вы его скоро слюнявым идиотом сделаете. У нас на всех советчиков лекарств не хватит. Потому и поехали за мясом, что рыбу ему нельзя. Слово рыба. Вид рыбы. Понятие Рыба и всё, всё, что её касается и напоминает при нём говорить нельзя. А кашу вашу он уже не жрёт!

В этот момент Игнат громко пукнул.

— Вот ваши претензии крутил я где! — интеллигентный терапевт показал руку по локоть. — Я тебя умник заставлю ему памперсы каждый день менять. Мы тут не нанимались за ним ухаживать и говном дышать. А лучше забирайте его к себе прямо сейчас! А! Развлечётесь! Что не хотите!

Гости начали переглядываться и отрицательно замотали головами.

— Идите люди добрые с миром. Не доводите Христа ради до греха. А чтоб у вас дурь вышла, теперь сами, да сами ему и нам за мясом ездить можете. У вас я точно знаю, получится быстрее.

В этот момент с фонариком прибежал ещё один гость и вклинился в разговор.

— Нет ничего в машине. Канистры и старая форма в мешках.

— В какой машине? — встав со стула, спросил Круз.

— В сарае вашем.

— А кто Вам туда заглядывать разрешил?

— А кто тебе меня спрашивать разрешил! — передразнил его пришедший. — Вы не вздумайте пропасть случайно по дороге. Если мы завтра своих не найдём то у всех кто сегодня выезжал будут продолжительные беседы на тему как я провёл сегодняшний день. Вам я советую хорошо подумать до завтрашнего вечера. Уходим.

Пока все обсуждали странный ультиматум, и как на всё это реагировать в темноте палатки шла тихая беседа.

— Игнат ты чего загрустил?

— И долго мне так?

— Не знаю. Хочешь тебе Ильдар, что нибудь вкусного приготовит?

— Чего?

Кофе с молоком и пирог с курагой?

— Нет, не хочу.

— А с орехами в патоке или в сгущёнке?

— Нет, не хочу.

-Хочешь фрикасе из дыроглота с пшёнкой.

— Хочу. А это что?

Цикнув между золотых зубов, Негипа озабоченно и душевно ответил Игнату:

— Понимаешь пшёнка есть, а вот на дыроглотов в этом году неурожай. Не уродились. Давай жаркое из жопы антилопы. Вкусное...!

— Нет, не хочу. Объелся уже.

После этого оба тихо засмеялись.

— Тебе Игнат за артистизм надо шоколад выдавать, а мне молоко.

— Вот и гони мне шоколадку, а то что надо от ваших витаминов болит сильно.

— Шоколад девчонкам тебе так и быть гематогенку принесу для поправки пятой точки.

— Поможет?

— Врядли, но хлебало будет занято и стонать перестанешь!

Умывшись и обтеревшись мокрым полотенцем вместо душа, я завалился спать.

Ночью мне снилось, как пришёл ко мне Аркадий, стоит и пальцем крутит в дырке от входного пулевого и спрашивает:

— Вот вы меня убили, а Гоголь живой! Где твои друзья душегубы? Почему ты их не остановил? Меня перед вами безвинного — жизни лишили! На добро позарились? За что тело моё зверям на растерзание бросили? За это я сейчас — твою ногу съем!

Страшно мне стало. Не знаю, как избавиться от упыря во сне. Делать нечего спрашиваю Аркашу:

— Чего от меня надо? Я тебя не убивал.

— След от стоянки вы не затёрли. Завтра мы за вами по нему и придём, а ты смотри, чтобы друзья твои не сбежали до завтрашнего вечера.

Тут он как засмеётся, затрясется в припадке, хрустя зубами. От хохота его из разорванной головы кровавые ошмётки мозга во все стороны вываливаться начали.

От этого ужаса я проснулся в холодном поту. Точно следы не затёрли, по ним до места встречи доберутся и всё вскроется. Паника это лёгкое описание моего состояния в этот момент. Сходил, хлебнул оставленного на столе самого крепкого лекарства из запасов бригадира. После чего просто провалился в глубокий сон без приключений.

Утром Саня меня еле разбудил. Морок ночного кошмара не забылся, и стоял перед глазами, как будто все произошло наяву.

Круз увидев моё дёрганое состояние и подошёл успокоить.

— Что-то случилось Николай?

— Всю ночь Аркадий снился, обещал ногу съесть и по первым следам вашего багги в лагерь придти.

— Какой ты впечатлительный. Вчера выезжало только у нас семь машин, а всего больше двух десятков. Как и где они катались никому неизвестно. Найдут они что, или не найдут не важно. Сейчас смотрят, кто дёргаться начнёт. Сначала они среди своих искать будут и обязательно найдут крайнего. Если Василий грамотно всё разложил, а он на полного дилетанта не похож, может так сложиться спрашивать будет некому.

Перестань рефлексировать как институтка на первом курсе. Вылюбят — не вылюбят! Вылюбят обязательно, и всех страшных тоже. Но это тема вкусов и предпочтений. Коля сиди спокойно и не дёргайся, получай удовольствие. Изучай технику процесса. В жизни пригодится! Кушай с утра хорошо и не бзди! Ново Терра любит отважных.

Для твоей уверенности — о флейтах в форт я доложил. За гастролёрами установили наблюдение. Им тут не долго по пампасам бегать осталось. Наглые слишком и бодрые.

После Круза меня отпустило не совсем, но колотить перестало.

По объективным причинам сегодня мы выехали гораздо позже, чем обычно с большим отставанием от графика. Сначала задержали завтрак из-за неисправности варочного котла. Потом в одной из оружеек сломался замок. Не выдержавшие ожидания частники на свой страх и риск выехали вперёд. Двое из них не поделили выезд и застопорили уже готовую выйти колонну ещё на полчаса. День не задался. Меня морило нещадно, от чего я заснул и не заметил, как мы тронулись в путь.

Проснулся я от того что Воробей тряс меня за плечо.

— Колька проснись дали команду занять оборону.

Согласно инструкции я высунул из окна ствол карабина. Чтобы быстрее придти в себя высунулся в окно и полил себе из бутылки на голову воду. Растерев лицо, чтобы проснуться и разогнать кровь в отёкшем теле, стал наблюдать за окрестностями.

Захлопали двери это самые хитрые плевав на запрет, повыскакивали из кабин по быстрому справить нужду у колеса и размять ноги. Все настороженно осматривают округу и не выпускают из рук оружие.

— Чего случилось?

— Ну ты и спать! Ты чего грохот не слышал?

— Нет. Ночью спал плохо. Вырубает. Спать хочу, но вроде легче стало уже. Где грохнуло?

— С твоей стороны.

В этот момент где-то не далеко от трассы снова раздался сдвоенный грохот.

— Гроза что ли? — толи спросил, толи подумал вслух я.

— Какая гроза Коля, это взрывы.

Тут я проснулся совсем. Точно взрывы и я знаю от чего.

Смотри вон туда охрана и Патруль поехали.

Неожиданно по рации раздалась команда на нескольких языках:

— Всем лёгким машинам сопровождения встать в охранный ордер конвоя. Справа и слева от колонны начали выезжать метров на сто от дороги машины охраны и частные легковые автомобили.

— Коля смотри вон там.

— Где?

— Там вон два куста и кто-то бежит.

— Вижу.

Действительно бежит. И не кто-то, а огромное стадо испуганных взрывом животных. Черная полоса стала увеличиваться, превращаясь из отдельных силуэтов в живую волну цунами.

Видимо кто-то опытный сообразил и по рации дали команду всем завести машины и подать звуковой сигнал.

Саня, торчавший рядом со мной, перепрыгнул на своё место и выполнил поданную команду. Машина взревела двигателем, и дальше всё утонуло в какофонии звуков, к которым добавилась частая стрельба так неосмотрительно выдвинутых в сторону угрозы легковых машин.

Неотвратимо надвигающаяся масса животных неохотно начала сворачивать в сторону головы колонны. Живая масса крупных копытных похожих на земных зебу буквально в паре метров мчалась перед жидкой цепочкой машин ордера охранения, внутри которых сидели белее мела их водители и пассажиры. Вибрация от тысяч проносящихся мимо нас животных буквально раскачивала у нас землю под ногами, а гул их топота перекрыл шум издаваемый техникой.

— Сколько же их. Твою мать! Коля смотри вон там крайнюю машину, похоже, затоптали. —

Неожиданно для меня с улицы закричал Воробей, стоявший у моей двери и показавший рукой, куда-то назад.

— Саня ты, что там делаешь? Сядь в машину придурок.

В рацию опять подали команду на нескольких языках:

— По животным не стрелять. Не допускайте завалов, чтобы стадо не повернуло. Стрелять всем в воздух.

Многие поняли команду буквально и из машин начали хлопать выстрелы.

Стадо в облаке расползающейся пыли, начало откатываться нескончаемым потоком в глубину саванны. Постепенно редеющая масса животных отодвинулось от дороги метров на четыреста.

Снова ожила рация:

— Доложить о потерях техники и людей.

Вот тут мы и узнали, что стадо, пробежавшее мимо нас, раскатало до состояния железного блина две машины. Сколько человек погибло, сказать определённо никто не может. Поток животных захлестнул легковушки, которые пропали из вида за секунды навсегда.

Настороженные мы стояли ещё почти час, до возвращения маневренной группы Р.А и броневика Патруля. Подали команду к обеду и на оправится. Готовность к выходу через тридцать минут.

До глубокой темноты мы двигались без задержек. Непредвиденно конвой упёрся в препятствие из недоразумений. Колонна замерла, не доехав самую малость до места отдыха. На подготовленной площадке в полном беспорядке расположились уехавшие рано утром частники. Передовой дозор до прибытия конвоя не смог урегулировать вопрос первенства и прав на занятую территорию. Сейчас для разворачивания лагеря их было необходимо сдвинуть в сторону. За вялые попытки качать права уставшая охрана едва не набуцкала охамевших попутчиков по рёбрам.

Скорый ужин и быстрое обустройство палаток для меня прошли в полусонном состоянии.

Раскладная койка, ставшая уже родной и любимой, наконец приняла в свои объятья с жалобным скрипом немытое тело.

— Завтра сменю бе... .

Сон это яма, в которую мы сбрасываем сознанье. К утру, этот диктатор вновь добирается до наших мозгов.

Я впервые проснулся здесь от холода. Рывком словно вынырнул из нави, давящей со всех сторон ледяной ртутью небытия. Аах-х! Фу. Тяжело дыша, я с трудом осознал, где нахожусь.

Выскочив из нашего шатра по надобности, я попал в царство сырого морфея. То ли от зябкости, то ли от молодости часть организма настойчиво и твёрдо показывала направление к туалету.

Кругом был холодный туман вязкими плетями серой мглы протекавший среди техники и палаток в абсолютной тишине.

Тишина! Тишина после стрёкота, криков и прочего африканского шума местной саваны по ночам пугала своей неопределённостью. Единственное, что её разрушало это звук биения моего сердца и шум струи бороздившей сухую землю. Слив воду и не залив антифриз, я остался один на один со стуком в груди и липкой глухотой в ушах. Мир вокруг не замер, а словно убегал, рассекая потоки тумана, и мне вдруг стало неловко его потревожить, своим невместным копошением.

По спине вдруг обдало морозом. По коже царапая нервы, пробежала волна страха. Тело, подчиняясь рефлексу, влило в ноги свинец, а в душу панический ужас моего положения. От испуга я перестал дышать. Нечто огромное смотрело из темноты. В этот миг я был уверен, что подал горячую воду, в пустой в кран.

Сердце, стартуя на адреналине, раскручивало свой ритм на ускорение восприятия. Твою мать. Зачем я вышел без оружия? Вот снова оно надвигается на меня. Из темноты едва различимая появилась огромная наглая морда шимпанзе на длинной шее. Грёбаный местный жираф неожиданно для меня самого получил кулаком в нос. Икнув, голова резко ушла вверх, исчезая из вида. Не нарушая беззвучия, животное побежало в сторону от лагеря. Неожиданно громко раздался глухой стук покатившегося камешка.

Ощупав себя везде и не обнаружив потерь и конфуза в штанах, я боком, боком пробрался обратно в палатку. Бррр. Гадость. Натянул на себя одеяло и снова заснул в полной определённости больше никогда никуда не ходить без револьвера.

Сон был мгновенным словно и не ложился. Народ зашевелился и начал подниматься. Зашуршала одеваемая одежда под скрип растревоженных коек. На улице была красота. Описать чувство парения души от созерцания окружающего мира простым словом восторг невозможно.

Мой напарник с половиной выбритого лица встал рядом со мной и прокомментировал коротко и ёмко общее состояние.

— Это просто очешуеть как звиздец да братуха!