— Все живы — значит можно! Скорее всего они использовали очень маленькие дозы. Буквально по капле в день на пару человек. Термосы у нас пронумерованы, а список своих вот он. То-то нас как зеков в робы приодели чтобы не перепутать кого фармакологией потчевать. Я понять не мог думал, что у нас такой народ покладистый, а оно оказывается чудес не бывает химию в массы так сказать. Игнат с четвертинки таблетки спал как убитый. Есть одна несуразица как людей ночью тошнило если один из препаратов сильное противорвотное?

— Может оно у них кончилось поэтому и решили всех того? — предположил Степанов.

— Боюсь теперь нам эту тайну узнать случиться никогда. — задумчиво ответил Сульженко.

— Что-то мы все скисли. Не всё так плохо товарищи, как кажется. Нам дальше жить надо. Сейчас предлагаю помянуть безвинно погибших. Михаил Степанович пожалуйста выдай нам грамм по пятьдесят, а лучше по сто вашей амброзии. Сегодня надо. Я рекомендую как врач. — предложил Быков.

Сумерки сгущались. Все молча сидели у костра и каждый думал о своём. В темнеющем небе пыхали по небу зарницы. За их сполохами словно реки среди звёзд текли зелёно-синие вихри полярного сияния.

— Док а док ты мне скажи я один это вижу или у нас массовая галлюцинация.

— Ты о чём Василий Евгеньевич?

— Смотри от машин словно волны текут. У нас електричество гуманоиды воруют! Думаю кому морду за это набить. С вариантами проблема. Не густо. Всего три кандидата и те не спортсмены.

— Вы сюда идите! От костра по дальше! Здесь посмотрите! — крикнул из-за машин лёгкий на подъём Воробей. — Тут такое!

Действительно в темноте куда не проникал свет костра всё вокруг погрузилось в странное фиолетовое свечение. От машин тонкими струйками текли подхваченные непонятной силой пылинки в ореолах слабого сияния.

— Я знаю что это! — нарушив тишину сказал Валерий Рачинский — Это огни святого Эльма или коронный разряд. Редкое природное явление. А на небе это пазори или северное сияние.

— Вы посмотрите внимательнее это гора вытягивает электричество! На неё текут все эти эльмы.

Из-за горы нам не было видно как в трёхстах километрах под шум падающей воды волны пазори сходились в одном месте формируя звезду авроры. Раскиданная взрывом энергия стягивалась в одну точку межпространственного пробоя. Возмущение окружающей планету среды от колебаний гиперструны затухало и постепенно успокаивалось. Мы на яву наблюдали свёртку процесса диссипации энергии к средневзвешенной энтропии пространства.

— Ну вот и кандидат нашёлся.

Раздался звук удара а за ним звук падения нокаутированного тела.

— Василий зачем?

— Ааа. Затем. Чтоб всякие святые у меня электричество не воровали. А то ему легко сошло. А мне в душе тошно. Сидит, жрёт, воздухом дышит и с богом договаривается, а детки малые под хруст своих костей на небо вознеслись. Мало. Хлипкий. Боюсь убью. Теперь он меня обходить будет, чтобы глаза не мозолить.

— Сам пристукнул сам и неси его обратно.

— Это вон два узника своей совести пусть его тащат. Он им грехи отпускал. А то я сейчас передумаю и из кандидатов переведу их сразу в шестую палату.

Инженеры бодро подняли и унесли попа обратно к костру.

Пылают зарницы, мерцают огни.

Холодные искры узоры сплели.

Зелёные волны бегут в небеса.

Над нами колдует во мраке гора.

Таинственным светом округа полна.

Глядит половинкой на Терру луна.

Небольшое отступление.

Очевидцами данного явления природы стали все живые существа планеты Ново Терра. Некоторые, которые считают себя разумными тут же связали факт нарушения работы ворот, с прошедшими землетрясениями и небывалым всплеском геомагнитной бури.

Док извините вы так классно втирали мальцу, что мы заслушались. Чисто из уважения разъясните пожалуйста кто такие эти Мойры? А то мы с умными рожами сидели, а никто ничего не понял.— обратился к хирургу Сизюхин Леонид

— Совсем никто или вы один?

— Почти. Полный абзац .... Этих ээ.. междометий! — за всех ответил Бригадир.

Вам как честно или красиво?

— Параллельно.

— Придётся исправить пробел в вашем образовании. Мойры слово красивое вот и злоупотребил доверчивостью некоторых. На самом деле хрен знает что! Шучу! Мойры — это богини судьбы. Три дочери Нюкты.

— А нууу... Тогда конечно да. А то оно тык дык. Да. Бригадир махнул рукой и пошёл в аптеку за лекарством для дикции.

Может спросить у дока кто такой Нюкта или мою шутку уже никто не оценит?

В свете луны поднявшейся над горизонтом огни побледнели но всё ещё были видны. Вся округа словно превратилась в фантасмагорический негатив неудачного фото, где каждая деталь пейзажа запечатлённого на нём несла на себе размазанную мистическую ауру. В глубине окружающего нас дикого поля то появлялись то пропадали два огонька.

— Народ! Внимание! — Прокричал наш наблюдатель. — К нам машина едет!

Информацию восприняли и бестолково забегали хватая что попало.

— Остановитесь! — меня никто не слышал.

Тут включилась сирена Степанова:

— Стоять мартышки! Вам рейнджер что сказал?

Остановились.

— Народ хорош бегать. Берём оружие и занимаем оборону. Под машинами. Женщин и детей в машины, а лучше в кузов они уже знают как прятаться. Главное расположиться по шире и по двое. Выбирайте цель одну на двоих. Там всего одна машина нас здесь сорок мужиков и четыре пулемёта. По команде 'Свет' я кину гранату светошумовую берегите глаза. С такой подсветкой как сейчас даже ПНВ не нужен видно далеко и очень чётко.

К тому моменту как к лагерю подъехал автомобиль. Мы успели переговорить и обсудить план обороны и взаимодействия. Чего раньше это днём не сделали? Надо нам порядок наводить иначе получим проблемы на ровном месте.

Войны не случилось. Подъезжающая машина нам моргала фарами и сигналила привлекая внимание. К нам подъехал Хумер Трамп (пятиместный дом на колёсах) за рулём которого сидел наш 'Рыба' Игнат Петрович.

— Мужики! Мужики! Как я рад что вы живы!

По лицу Игната текли слёзы. Кулаком он оттирал хлюпавший нос. — Мужики! Простите меня! Там у меня детки в машине. Их бы сюда перенести. Машина та эта здесь пусть будет. Я такое видел. Мужики. Я. Я вас всех.

— Рыба дружище ты откуда? Мы тебя уже похоронили.

— Спал я. Меня Микола разбудил. Вот он мне ваши пистоли и ружья сюды положил. Говорит забирай детей и уезжай. Так я и уехал сколько смог. А потом снова от таблеток заснул. Детки меня разбудили вот мы по следам и вернулись. Вдоль горы. Мне Микола сказал чтоб я сразу не возвертался. До вечеру сидел с дитями. И если что ехал по дороге обратно. А вы? Мужики! А вы живы! Живы! А с людьми что? С людьми? Детки чужие родители ихние где?

— Игнат не волнуйся всё нормально вон сейчас мы Клавдию Яковлевну и девчонок наших позовём они детьми займутся. Уехали все Игнат дальше. Мы тут пока машины сторожим. Ты устал наверное.

— Устал.

— Есть хочешь?

— Вы детей покормите еды в машине мало было и пить все хотят.

— Ты как машину завёл?

— С горки скатился и завёл. А что?

— Да у нас тут проблема. Аккумуляторы заряд не держат.

— Эка невидаль вы их от пыли протрите. А лучше продуйте всё. Бывает такое. Пыль она разная бывает.

— Где же ты Игнат Петрович раньше был?

— Так спал как младенец с дитятками под боком. Повиниться я перед вами хочу. Простите меня мужики! Виноват я! Не сказал вам что они задумали. Боялся я! Убили бы они вас всех и меня с вами. Страшные люди.

— Всё Игнат само разрешилось. Не вини себя. Тут без тебя виноватых хватает.

— Пойдём лучше поужинаешь!

Обняв бригадира Рыба прошептал на ухо:

— У меня там Михаил Степанович чемодан и сумка. Надо убрать. Мне Микола сказал чтобы я их никому кроме него или Андрея не отдавал. Ценные очень.

Колесник громко чтобы все слышали ответил:

— Понял я тебя Игнат и ты нас тоже прости видишь как оно вышло пойдём друг сердешный мы Ильдара сейчас попросим он тебе чего хочешь приготовит. А машину давай к штабу ближе отгоним там детям в КШМках комфортнее ночевать будет.

Машину перегнали ближе к штабу. Шесть человек детей накормили и уложили спать в одном из свободных жилых прицепов.

Ко мне вернулся мой револьвер и карабин, которые я закинул в кабину нашей машины.

Утомлённые впечатлениями и строгой командой бригадира:

— Всем спать! Завтра работы будет больше чем сегодня.

Мы расползлись по палаткам и быстро заснули.

Где то три или четыре часа ночи зверёк Васька насторожился и зарычал

— ХруууР р! ХруууРР р!

От этого все проснулись.

— Мужики извините это я случайно запнулся в туалет ходил. Спите мне на пост. — успокоил всех Два Ивана.

Василий погладил Ваську и уложил того к себе под бок.

— Хороший собакин. Спи.

Зря он это сделал. Эта бриканогая вислядь позже стала требовать чтобы его взяли на кровать. Пришлось Василию ставить рядом раскладушку и укладывать стервеца с матрасом и одеялом. Но 'Ваське' это все прощали. Запаха от него не было. Пусть спит тем более он оказался нам очень полезен.

Проспали мы часа четыре не больше. В палатку прибежала девочка.

— Дяденьки! Дяденьки проснитесь!

— Мужики подъём! — поднял всех крик бригадира.

— Что случилось Степаныч?

— Девочка к нам прибежала.

— Ты чья дочка? Бояринцева. Нас заперли. Там Красножские с вашими дядьками на машине уехали!

Мужики так собираемся по четверо и проверяем периметр и посты. Если что высылайте посыльного сюда или к штабу. Так мы туда. Остальные смотрите везде. Чует моё сердце они нам проблем наделали.

У штаба мы увидели как тремя буровыми трубами были подпёрты двери кунгов Родионовой, Бояринцевых и детского. Вот сука обманул! Нет у него ключей! КШМ главного инженера была открыта. А я дурак поверил да не проверил. Ключи были с собой. Ан нет ларчик не поддался. О как. На удачу проверил двери в КШМ Красножского Ключик крутился а замочек щёлкал. Вот ну как так? Как детей развёл. Мне же Родионова говорила, а я как последний развиздяй всё пролюбил.

Прибежали посыльные от наших групп.

— Беда мужики. Эти удоты воду из цистерн слили. Так там на кухне Вологодские дежурили. Отдежурились они.

Глядя на наши озабоченные лица они продолжили.

— Да нет их опоили. Спят.

— Кого нет?

— Семьи этих и Два Ивана с сыном.

— Лядь! Он нас ночью разбудил.

— Не все так гладко у них вышло. Они у нас канистры поворовали топлива себе набрали. Мужики шланг нашли. Они с баков сливали у машин что тут поближе к штабу были.

— Есть ещё неприятность!

— Ну.

-Клавдия Яковлевна говорит папки со списками пропали, все ключи от машин и деньги общие.

— Суки. Ну суки а!

— Хрен с ними с деньгами зачем им списки и ключи?

— Так без воды сдохнем, а уехать без ключей сразу не сможем.

— У нас ключи от всех машин своих есть. Ну значит чтобы остальные тут им остались. А чего наши на постах ничего не видели? Так эти двое как раз и заступили. Успели всё обстряпать пока мы дрыхли. У кемпера движок тихо работает, а свет они видно не включали. Решётку мы на место поставили. Они проход тут рядом сделали.

Свечение в небе и округе пропало погрузив всё в нормальную темноту лунной ночи. Феерия красок исчезла растворившись в утреннем тумане. Неожиданно ночь разорвала длинная очередь из станкового пулемёта. Трассеры веером полетели в небо рикошетя от земли.

— Да что же сегодня такое?

Прошедший день не хотел нас отпускать. Прямо к нашему посту еле светя разбитыми фарами с западной стороны прикатил к нам побитый джип.

— Мужики сдаёмся не стреляйте. Мы свои. Нам врач нужен.

В джипе без стёкол сидели четыре ободранных и обожжённых человека.

— Что с вами?

— Ослепли мы и обгорели немного от вспышки.

От их слов все вздрогнули. Такую участь даже представлять страшно а видеть ещё ужаснее.

— Как вы доехали?

— А у меня вроде один глаз ещё ничего, а второй мутно видит. А у ребят совсем плохо. Я им в глаза лекарство закапал из аптечки и бинтом завернул. Так вот и ехал в ночь чтобы глазам не так больно было.

— А остальные?

— Не будет больше никого. Все там легли. Мы на дороге остались на блокпосту. Там у них сборный пункт был. Они по вашу душу колонну собирали сегодня вас должны были зачистить. Не повезло им мы ночью подошли сонных взяли в палатках. Нас там охранять технику оставили. Сначала всё хорошо пошло. Быстро заняли жилой городок и лагерь рядом. Лагерь у них там не пионерский культуры и отдыха. К нашему приезду рабов строителей уже перебили. Мы по рации слушали. Дальше штурм начался всего что там было. Портал у них вовсю работал они корабли через него пропихивали огромные. Не знаю что да как. В эфире крик поднялся. Наших прижимать стали сильно на другой стороне у дагомейцев танки были и помощь им из ворот пошла. Наши про спецов кричали. До генераторов хлопци не добрались они на воде были в баржах. Баржи на воде кольцо держали. Как не знаю. Может дагомейци из танка выстрелили или наши из гранатомёта его повредили. После этого связь пропала. Сами мы ничего не видели. Точнее видели но другое. Попить дайте.

Рассказчику принесли воды тот жадно потрескавшимися губами схватил горлышко фляжки и залпом вылил в себя всю воду.

— Нам тоже воды дайте! — попросили пить слепые пассажиры.

— Не переживай сейчас всё организуем. Саша, Игорь ставьте модули. Просите мужиков пусть помогут с разгрузкой. — дал команду на развёртывание госпиталя Быков — Что дальше было?

— Сначала пузыри радужные надулись. Красиво как бусы волнами пошли. Как по ниточке мыльные пузыри разных размеров кто то развесил. А потом они начали складываться. Собираться обратно стали. А там радуга по небу дугами такими. Красиво очень было и звук был как колокольчик тренькает. Пузырь лопается, а колокольчик звенит. А потом радуги вспыхнули. Вспышка как от сварки светом белым белым. Не успели мы глаза спрятать. Я за машиной был в очках, а ребята на открытом месте стояли. Дальше мы не видели ничего толком. Секунд через десять сначала волна ударная прошла, а за ней как грохнуло мы долго ничего не слышали и сейчас плохо.

Стёкла у нас ударной волной вышибло. Больше никто не вернётся. Некому возвращаться. Земля оттуда волнами шла как живая. Трясло сильно. Там машины остались. Мы их сторожили.

— Тебя как зовут?

— Потап Хромушин.

— Потап извини но друзья твоим совсем плохо. Пойдём мы и тебя в мед блок уложим.

— Так мужики к машине не подходить. Все кто контактировал мыться с мылом. В КШМках есть вода и в ПАКах литров по четыреста. Василий Евгеньевич неси приборы все. Сейчас проверим.

От машин и Потапа все отскочили как ужаленные. Страшное слово Чернобыль было для многих не пустым звуком.

Через десять минут стало ясно радиации нет или приборы её не фиксируют.

В стороне от нас наши врачи обсуждали результаты осмотра раненых.

— Такое ощущение что они сварились заживо. По симптомам лучевая болезнь. — поставил первичный диагноз Сульженко.