Пулемёт оказался даже очень неплохим. В фильмах про войну всегда показывают пулемёты Максима и ручные Дегтярёва. Хотя войну мы заканчивали именно с этим пулемётом СГ-43. У нас была его поздняя модификация СГМ. В сборе с треногой без патронов он весил двадцать семь килограмм восемьсот грамм. Собственно сам пулемёт всего тринадцать килограмм шестьсот грамм без сменного ствола. Ленты на двести пятьдесят патронов были идентичны лентам для Печенега. Оба пулемёта были под один патрон 7,62х54 Р. Набивая коробки снаряжёнными лентами мы думали куда нам это богатство поставить. Вот оно наше могущество, а куда его впихнуть непонятно внутри периметра не постреляешь пространство лагеря заполнено колоннами машин. Снаружи у нас открытое пространство. Сплошной травяной ковёр с небольшими перелесками. Единственная умная мысль сделать ближе к дороге пост и поставить туда пулемёт а второй спрятать под одной из машин. Оборудовав скрытую защищенную позицию.

С патронами 5.45 у нас образовался дефицит, поэтому всем предложили получить СКСы для которых патронов было много. Думаю что карабинами в магазине задабривали за отсутствие ПКМов. В нагрузку дали. В ящиках лежали хорошие не стрелявшие ни разу карабины со складов длительного хранения. Мой 196 среди них смотрелся бы Золушкой. Ушла моя Золушка с неведомым прынцем. Продать дорогой обвес кому? Охотничий карабин теперь у меня есть.

— Народ кому крутой обвес на СКС нужен?

— Что за?

— Полный обвес с сошками и прицелом. Американский ADVANCED с двумя сменными магазинами на двадцать патронов. Бонусом прицел оптический. Отдам по братски за триста экю и пять центов.

— Дорого.

— Нет. Отдаю дешевле чем взял. Мужики я себе тогда его оставлю возьму СКС и переделаю будете завидовать.

— В долг дашь до вечера? — Неожиданно меня спросил только что подошедший Сергей Доруничев.

— Дам? А почему до вечера?

— Бригадир обещал деньгу дать. Что у нас в залог забрали. Дашь?

— Бери мне для хорошего человека ничего не жалко. Помощь нужна?

— Нет. Мы деревенские сами управимся. Если что не выйдет спросим.

В этот момент я вспомнил как и у кого я покупал этот апгрейд для карабина. Внутри резанула по сердцу досада. Зоя твою дивизию! Вот я осёл, как теперь сказать Сане что его девушка меня сдала? Она единственная кому я светил свой 'Ар-Си' и ещё мужик из магазина 'Две ноги' тому я показывал значок. Мужик будет молчать это не в его интересах, а вот с девушкой не узнаешь пока не выяснишь наверняка.

Сглотнув неожиданно полный рот слюны я посоветовал Сергею:

— Ты сам пока ничего не делай. Попроси фельдшера Игоря Дуба он тебе поможет выбрать ствол с наименьшим разбросом. Он единственный у нас толковый стрелок и в этом разбирается. Я тебе патрон специальный пристрелочный дам по нему прицел выставите.

— Спасибо пойду. Нас ваш бригадир загонял.

— Так ведь вы не для него, а для нас всех стараетесь.

— Он так и сказал: 'Коммунизм не построим, но постараемся'.

Пулемёты у нас есть а куда их поставить не знаем. Нет у нас пулемётчиков одни теоретики. Десантники, моряки, связисты, артиллеристы, мотострелки и танкисты — есть, а пулемётчика какого завалящего плешивенького нет. Плохо в деревне без пулемёта, хуже только без пулемётчика. Нужны нам военные кадры, а их нет. Нет офицеры у нас есть — медики. Вот и ходили думали куда нам пристроить нашу прелесть. Решили копать Две позиции между машин. Выкопали окопчик и насыпали бруствер обложив его дёрном. Установили пулемёты и выставили посты наблюдателей там же следить за дорогой.

Пока мы повышали обороноспособность нашего коллектива остальные ломали голову над необъяснимой утечкой электричества в пространство, и пополняли закрома нашей временной коммуны. К вечеру при помощи грубых слов и переносного генератора смогли завести несколько автомобилей, но факт остается фактом аккумулятор даже отключенный терял заряд как будто он имел замыкание в банке. Феномен однако как сказал Ганженко. Ближе к вечеру снова стали видны всполохи зарниц. Ужин Ильдар готовил с нашими девчонками в одной из передвижных кухонь. Из остатков муки он напёк немного хлеба. Если крупы и макароны у нас были то с хлебом намечался жёсткий кризис. В автолавке нашли запас пайков и всякой бытовой мелочёвки, продуктов осталось приблизительно на три дня из расчёта на четыреста человек. Нам этого хватит дней на десять при условии экономии. Частные машины практически все были закрыты и осмотреть их не получалось. На завтра планировали попытаться аккуратно вскрыть хотя бы несколько перспективных кемперов и спилить с закрытых прицепов замки. В грузовиках нашли триста восемьдесят пять экю и небольшое количество продуктов в основном всё те же консервы и пайки.

Касса предприятия со слов Родионовой Ирины жены начальника колонны была у главного инженера. Где её искать не понятно. Вариант, что она лежит в закрытой КШМ не рассматривается слишком просто. То что нашли больше похоже на выручку из автолавки — одиннадцать триста мелкими купюрами.

Вечером на ужине подвели итоги дня. Первым высказался Колесник:

— Ну что товарищи кратко по ситуации! Машины мы заведём и поедем. Вопрос на чём? Нас пятьдесят восемь человека из них водителей штатных двенадцать не считая медиков. Трое ещё могут сидеть за рулём. Итого грубо пятнадцать водителей. Как не крути пятнадцать машин нам отсюда не выгнать.

— Почему?

— Сил не хватит. Нам нужно ехать каждый день без остановки желательно днём и ночью. Поэтому необходимо исходить из расчёта три или четыре водителя на машину. Скоро если вы помните начнутся обещанные дожди. Три месяца бездорожья. У нас продуктов хватит на полтора месяца если экономить и охотиться то возможно на два. Мы тут в западне. Клавдия Яковлевна в списках грузов продуктов не нашла. До жилья при благополучном исходе нам пять шесть дней пути. В принципе у нас есть немного времени подготовиться и выехать. Проблема первая топливо. Оно есть в достаточном количестве. Проблема вторая вода. Её у нас мало. Проблема третья мы не знаем есть ли на обратном пути заслон оставленный гарными хлопцами. Вот над этим всем нам предстоит подумать, а завтра с утра принять решение. Предлагаю организовать посменное ночное дежурство. Если есть добровольцы прошу записываться.

— Яшников пусть первым идёт! Он у нас самый хитрый оказался. Раз он рейнджер вот пусть и сторожит. Ему вон всё как с гуся вода. Водки выпил и не заснул может он казачёк засланный?

— Никакой я не засланный Василий Григорьевич. Водку пил только мало совсем. Я её в свою кружку наливал. Пока они смотрели, да мы говорили она через дырочку вся вытекла. Если бы не кружка возможно мы бы сейчас мёртвые были. Они там с катушек совсем съехали.

Все сидели и молчали. Я встал и рассказал о событиях ночи с самого начала и до утра когда снял со стрелы Пеликана со всеми подробностями которые сейчас пришли в голову.

Дополняя мой рассказ ночные события описала Клавдия Яковлевна:

— Нас на ужин всех позвали и сказали, что без нас остальных ужином кормить не будут. У нас собой продукты есть в машине немного вот для такого случая. Я детей покормила и мы с мужем поели. Мы спать ложились, когда к нам прибежали и потребовали присутствия в столовой. Пришлось идти. Там муж с кем то разговорился, а нам кофе предложили раз мы не стали кушать. Всем по рюмке предлагали кто хочет для снятия стресса. Мы не стали задерживаться сразу пошли к себе. Буквально через пару минут нам всем стало не хорошо. До своей машины мы не дошли. Началась стрельба. Муж нас в самосвал посадил. В кузов. Сказал, что там безопаснее. Сам побежал к нашей машине у него ружьё было. До машины он дошёл. Я в машине видела он был, но к нам не вернулся. Не смог. Ночью нас тошнило. Мы так в машине и сидели до утра пока не рассвело потом пришли к вам.

— А мы на ужине хорошо поели. Правда водку пить не стали как многие. Предлагают чего отказываться? — продолжил Валерий Рачинский, — Мы со столовой уйти не смогли нас крутить начало всех. Народ когда понял, что нас потравили, кинулся к кухням, а поваров уже след простыл и кухни закрыты. Но многие никуда не ушли тех кого сильно покрутило и кто водки выпил. Они на землю как подкошенные падали и хрипели. Потом прибежал автоматчик и стал отравленных добивать. Жить захочешь побежишь. Многие побежали. Мы тоже. Вот от нашей бригады только пятеро осталось, куда остальные делись непонятно. Вроде вместе держались, а до наших машин только мы дошли. Там нас Игорь от отравы пить воду заставлял. Рвало нас долго но потом сразу легче стало. Тех кого не рвало они все умерли. Мы в кузов тоже забрались потом уже ночью в кабины перебежали.

— Кого не рвало у тех понос начался я видел. Так со спущенными штанами их и сожрали. Кто от водки заснул те рвотой многие захлебнулись сразу. Мы с сыном в машине рядом спрятались видели почти всё пока свет горел. — добавил Два Ивана.

— У меня вопрос к Вам Эдуард. Вы голубчик случайно не знаете чем людей на ужине потчевали? — обратился к резко побледневшему Красножскому наш терапевт. — Николай утверждает, что вы знали об этом. Пока не могу решить как выразить культурно свою мысль. Но вы фактически соучастник данного преступления. Мы вам не судьи. Поэтому расскажите нам как вас угораздило массово людей травить.

— Я никого не травил! Он ничего не знает ваш Рейнджер. Нас взяли в заложники. Мы ничего не могли сделать! Нас из машин не выпускали. Мы тоже люди и хотим жить. Жить, а не лежать навозом на земле. Нас заставили пойти на эту сделку. У меня жена и дети они ни в чём не виноваты. Да я купил нам жизнь. А вы? Вы все, что не сделали бы так если бы у вас была такая возможность? Вас самих не травили, а усыпили! Не вам меня судить! Вас пожалели видетели! За какие такие заслуги чем вы лучше всех кто здесь был? За Игната вашего. Вы сами как а? Морали они мне читают. А Игнат ваш где? Где ваш спаситель? Чего его ваш рейнджер не спас? Вы тут из себя оскорблённую невинность не стройте.

— Заткнись и дыши через раз. Тебя док о чём спросил мразота? — навис над инженером Степанов.

— Ягодами ядовитыми. Они их насобирали в дороге. Давно ещё. Вы что не понимаете? Они давно их насобирали. Давно! Они изначально вас всех собирались убить! Вы им были не нужны. Точнее нужны как мёртвые свидетели. Из ваших автоматов они поехали убивать там дальше. Вас всех для того и травили. Чтобы следов не осталось. Эта колонна вещественное доказательство вашего нападения на Орден. Вы все живы только до тех пор пока вас не начнёт разыскивать Патруль. Про это Мирон нам всем говорил. Вы что думаете выедете отсюда и всё? Нет на вас розыск объявят и убьют всех за покушение и убийство сотрудников Ордена. И рейнджер Ваш Яшников вам не поможет. Его первого и шлёпнут чтобы рот не открывал. Он кто? Никто! Колхозник со значком. Он так и сказал, мне Леонид не даст соврать. Леонид ты чего молчишь? Как будто я один там был. Ирину спросите она тоже не жертва и пусть из себя не строит.

— Спросили уже.

Леонид Бояринцев сидел с опущенной головой.

— Да так и было. Только про рейнджера ты не ври я такого не слышал.

— А про то что всех надо жизни лишить чтобы наверняка из-за него ты тоже не слышал? Если бы не он, может быть все были бы живы. Он ваш разлюбезный Коля виноват больше всех. Ему что не жилось спокойно? Нееет! Он сразу в Орден побежал! Возьмите меня на должность стукача! Я вам буду всё рассказывать за деньги. Он вас всех продал сразу оптом. Мы тут все жертвы обстоятельств, а он сексот продажный и наушник легавый. Вы мне в вину моё молчание ставите. Я от вас всех только тем и отличаюсь что знал чуть больше и ничего не мог сделать! У меня руки связаны были женой и детьми. Вы своего иуду лучше поспрашиваете как он здесь оказался и что вынюхивал. Откуда у него кружечка специальная появилась в нужное время? Где та волшебная кружечка? Может и не было её?

— Ты сиди крыса и не звизди. А вы чего все уши развесили? Он сейчас оправдывая себя вам ещё не то споёт. — оборвал разошедшегося Красножского бригадир. — Кружка она есть! Принеси её Коля. У меня вопрос ещё к одному человеку.

Все стали переглядываться. Кто у нас такой особенный?

— К тебе батюшка я обращаюсь. Расскажи нам как ты выжил?

— Пост. Я скоромное не ел.

— Ага! Я тут за тобой с утра наблюдаю. Вермишель с мясом ты у нас трескал как манну небесную и елей с просвирками. Сдается мне ты отец Никодим нам бессовестно врёшь!

— Вы это о чём Михаил Степанович? — просил я Колесника.

— Думаю, что знал этот подрясник бородатый о потраве.

Я посмотрел на инженеров те кивнули и опустили вниз головы. Что не укрылось от многих.

— Человек слаб, а тайна исповеди священна!

— Я тебе за молчание твоё епитимью накладываю. Ты олень двуногий крест надел и под образа встал думаешь святее папы римского заделался или бессмертным стал? Нет. Ты теперь моё сомнение в твоей вере земными поклонами за грехи свои будешь с лопатой отрабатывать. Столько людей извели за так! Я из тебя дурь выбью или святым станешь с нашей помощью или сдохнешь надорвавшись. В любом случае тебе этот подвиг земной там зачтётся. И чтоб каждый день молитву о спасении детей божьих читал я тебе список дам кого с твоего молчаливого согласия на тот свет отправили. Не осуждайте меня. Я не помню кто это сказал, но сейчас это будет к месту. ' Не бойтесь врагов — они могут только убить; не бойтесь друзей — они могут только предать; бойтесь людей равнодушных — именно с их молчаливого согласия происходят все самые ужасные преступления на свете.'

— Вот она. — я поставил на стол кружку.

Сын Красножского без разрешения схватил мою спасительницу и начал вертеть.

— Это не кружка, а стакан железный с дыркой.

Ему лучше всех ответил Главврач:

— Нет мальчик это не дырка, а отверстие через которое мы сегодня высшую благодать получили.

— Как? — удивлённо спросил подросток.

— Представь в кружке не было отверстия и всё случилось так как было запланировано. Этот разговор не состоялся и ты у меня не смог спросить 'Как?' по причине преждевременной смерти меня, тебя, твоих близких. Всех присутствующих. Мы все просто пропали навсегда, потому что в этой кружке здесь и сейчас не было отверстия. Мойры запнулись об этот невозможный парадокс и судьба перевернулась. Одни получили жизнь, другие смерть а третьим наплевать. Это не кружка, это откровение. Кому то его мало, а кому то много...

Особенная кружка она не всегда к месту, но ты сам себе отмеряешь когда не знаешь, что лучше — больше или меньше! С ней всегда выходит меньше да лучше....

— Извините меня я сейчас. У меня в куртке в машине. — вскочил с места Ильдар.

Из машины он принёс небольшой свёрток.

— Вот они. Там на кухне в машине я флакончики нашёл и списки. Ими нас кормили только я не знаю что это.

— Ильдар передай их Александру Николаевичу.

Сульженко осмотрел упаковки. Тяжело вздохнул и резюмировал свои выводы:

— Хлорпротиксен и Неулептил. Сильные лекарства. Оба можно использовать как успокоительные для контроля поведения. Интересно долго нас ими кормили? Эдуард!? Леонид? Что вы можете сообщить по этому поводу?