Из пешек в королевы

В процессе исследования ей пришлось поближе познакомиться с дворцовыми садовниками. В частности с Тиной, девчонкой-подмастерьем, собиравшейся в этом году поступать в тот же колледж, где учились Сандра с Венерой. От Венеры Тина, как и большинство коренных боотисцев, держалась на некотором расстоянии, а Сандру сразу приняла как старшего товарища. Почти ровню, но кого-то более опытного, у кого можно спросить совета.

Когда карта кошачьих владений давно была сдана, а Сандра просто сидела на скамейке, отдыхая после очередной тренировки на полосе препятствий и пересказывая Шерну что-то из древней земной литературы, Тина подбежала к ней и, нагнувшись самому уху, сообщила:

— А Ньюк тут чайник герра Шейсселя в паровоз встроил.

— И что? Предлагаешь нам с Шерном пойти посмотреть новый паровоз Ньюка?

— Ну, я подумала, что нехорошо чужой чайник так использовать. Дядя Клаус очень любит этот чайник, и вообще на всей Лемурии второго такого нет. Такие чайники бывают только на Сиэссе и ещё на Марсе, который под Солнцем.

— Да, это удивительное устройство, — вступил в разговор Шерн. — На Сиэссе очень разреженный воздух, и вода там кипит, оставаясь чуть тёплой. Поэтому, чтобы приготовить горячие напитки, они делают такие аппараты с винтами и циферблатами на крышке.

Тиссинцы перед отлётом на Лемурию провели на Сиэссе немало времени, поэтому, наверно, Шерн знал, о чём говорит.

— Пошли, посмотрим, — решительно поднялась со своего места Сандра.

Ньюк развлекался со своим изделием на заднем дворе королевского дворца, где размещались всякие механические мастерские. Совершенно неудивительно, ведь он был подмастерьем мастера Лазло, авиамеханика, обслуживавшего гвардейские вертолёты. Поэтому свободное время проводил там, где мастер при необходимости легко бы его бы нашёл.

Через вертолёты Сандра с ним и познакомилась. Очень скоро она увидела, что принимая у неё машину после полёта, Ньюк расписывается как "подмастерье Дж. Уатт", и подумала что он, наверно, сын мадам Мегаватт. Внешне они были не так уж и похожи, но неуёмную энергию сын от мамы унаследовал.

Сандра тогда спросила, откуда у него такое прозвище. Мальчик объяснил, что один учитель в школе делал вид, что никак не может запомнить имя Джеймс Уатт, поэтому постоянно обращался к нему по именам великих изобретателей эпохи пара, называя то Севери, то Фултоном, то Ньюкоменом. Одноклассники этот юмор как-то не очень ценили, но вот выражение Nuke-man пришлось им по вкусу, поскольку идеально описывало характер юного Джеймса. Так он и стал Ньюком.

Сейчас Ньюк в компании ещё нескольких подмастерьев-механиков возился с какой-то игрушечной машинкой, даже не имевшей дистанционного управления.

Когда Сандра подошла поближе, она увидела, что туда прикручен сиэсский чайник, под которым приделана спиртовка, заправленная явно бутанолом, хотя и не слишком вонючим, авиационным. От носика чайника шёл шланг из жаропрочного гибкого пластика, подававший пар в маленькую паровую машину, блестевшую бронзовыми частями.

Она честно попросила разрешения посмотреть, и они вместе с Шерном стали разглядывать это изделие. Цилиндры оказались сделанными из стреляных гильз от 12.7 снайперской винтовки. Девушка почесала правое плечо. Синяк, получившийся в ходе сдачи нормативов по стрельбе вот такими патронами, у неё ещё не прошёл.

Шестерёнки, похоже, добыты из каких-то приборов, имевших отношение то ли к автомобилям, то ли к авиации. Видимо, Ньюк хорошо покопался на свалке при мастерских.

Происхождение тонких медных трубок, работавших паропроводами, ей определить не удалось. А вот распределительный клапан явно напечатан на 3d-принтере из жаропрочного химически отвердевающего пластика.

— Ты сам эту штуку спроектировал? — поинтересовалась Сандра.

— Конечно! — с гордостью ответил мальчишка. — Я же Джеймс Уатт, у меня должна быть собственноручно сделанная паровая машина.

— А зачем в качестве котла этот чайник?

— Ну, — замялся Ньюк, — герр Штейссель разрешил мне им поиграть.

— Во-первых, поиграть — это поиграть. Когда-нибудь возвращать придётся, — задумчиво произнесла девушка. — Во-вторых, насколько я помню из курса истории техники в колледже, такие котлы — самые неэффективные. В более совершенных паровых машинах ставят огнетрубные котлы, а ещё лучше — водотрубные.

— Поставить котёл получше, конечно, неплохо — вздохнул Ньюк, — но сделать без помощи взрослых огнетрубный котёл у меня не получится. Меня ещё к таким станкам не пускают. А ещё там надо предохранительные клапана и испытания на давление. А чайник уже с клапаном и испытан.

Тут Сандра вспомнила об одном парне, с которым её недавно познакомил Хосе на танцплощадке. Постарше неё и помладше Хосе, Ойген учился на последнем курсе судостроительного техникума и проходил практику на судоремонтном заводе.

На морских кораблях всякая паровая техника применяется до сих пор, а ещё на судоремонтном работают с холодильниками на траулерах, что почти то же самое, и с пневматикой.

Сандра достала телефон и позвонила. Ойген не то чтобы заинтересовался идеей помочь Ньюку. Ну естественно, он не знал ни самого Ньюка, ни его мамы.

— А что мне за это будет? — спросил он.

Сандра задумалась. Вообще-то тогда на танцах Ойген откровенно к ней клеился. Может, пообещать ему поцелуй? Или всё-таки это неправильно?

Тут Шерн, подняв переднюю лапу, дёрнул её за пояс, выше он не доставал, и задрав лицо вверх, посоветовал:

— Пообещай ему чай из сиэсского чайника.

О, точно:

— У тебя за это будет возможность изучить и даже опробовать в деле удивительный артефакт, который на всей планете существует в единственном экземпляре, а из всех 50 миров производится только на двух. Только вот придумаю, что при нашем атмосферном давлении в нём можно заваривать.

— Ну ладно, везите свой артефакт, — ответил без-пяти-минут инженер, стараясь скрыть свою заинтересованность.

Как оказалось, народ с судоремонтного куда больше впечатлился знакомством с Шерном, увязавшимся с Сандрой и Ньюком, чем сиэсским чайником.

Тиссинца моментально потащили показывать производство. А Ойген отвёл Сандру и Ньюка в модельную мастерскую, прятавшуюся в цокольном этаже конторы завода, прямо рядом с воротами.

Ньюк с гордостью показал ему свой паровоз и объяснил, что вот это — чайник, а всё остальное — это его, Уатта, паровая машина, к которой нужно приделать другой котёл.

Ойген внимательно осмотрел машину, вытащил из кармана отвёртку, покрутил винт, управляющий отсечкой пара, попереключал туда-сюда рычаг реверса.

— Ты это всё сам сделал? Никто из взрослых не помогал?

— Нет, я это мастеру даже не показывал, боялся что он, как и Сандра, начнёт про чайник выяснять.

— А какой котёл ты хочешь? Сентениэловский или Доббла?

— Ну... Доббла, конечно, круче. Но если мы сделаем котёл с давлением в пятьдесят атмосфер, мне разрешат в это играть? И как я его потом чистить от накипи буду? Обидно, если мы потратим столько сил, а через неделю придётся котёл менять, потому что трубки забьются.

— Значит, сентениэловский. Иди сюда, к дисплею.

Два юных механика тут же с головой ушли в работу. Сандра посмотрела на них, и сказала:

— Ньюк, если вы закончите, а я ещё не вернусь, позвони мне. Пойду посмотрю что они там с Шерном делают. Как бы его не затискали совсем, как котёнка.

Она уже поняла, что лучшей наградой Ойгену за помощь Ньюку был сам Ньюк. Ойген ещё не достиг того возраста, когда учить учеников превращается в обязанность, поэтому наличие собственного ученика позволяло ему почувствовать себя взрослее, чем он есть. А тут такой интересующийся и мотивированный подмастерье.

В общем, пусть занимаются своими паровиками, не стоит им мешать. А вот как работяги устраивают экскурсию по заводу для инопланетянина, стоит посмотреть.

Нашла Шерна Сандра быстро. Тиссинец перемещался по цехам в окружении небольшой, но довольно шумной толпы рабочих. Когда выяснилось, что это странное существо, похожее не то на панголина, не то на бобра, прекрасно понимает человеческий язык, да и говорит почти без акцента, гостеприимство судостроителей перешло всякие границы. Сандра даже подумала, что будь здесь герр Шейссель, он бы за голову схватился, увидев, как продвинутые технологии судостроения широкой рекой текут в уши представителя не слишком высокоразвитой цивилизации.

С другой стороны, что тут можно позаимствовать? Основной материал на боотисском судоремонтном заводе — металл. Сталь, алюминиевые сплавы, титановые сплавы. Ничего этого на Тиссинэ нет. Ну, стеклопластик. Но для того, чтобы организовать производство синтетических смол, тоже нужна целая промышленность, недоступная тиссинцам.

Интересно, почему Шерн так уверенно сыплет специальной парусно-мореходной лексикой? Допустим, он там, у себя, опытный мореход и знает, зачем все эти штучки нужны на паруснике. Но когда он успел выучить их названия на человеческом языке?

Девушка подобралась к Шерну поближе и заглянула через плечо на экран планшета, который он держал в лапах. Там была открыта схема парусного вооружения старинного парусника, видимо, наиболее похожего на привычные ему, где были подписаны все эти хитрые морские названия.

Часа через полтора, когда Шерна уже провели по всем цехам, Сандре наконец удалось отбить его у судостроителей и притащить в модельную мастерскую под предлогом "ну дайте же инопланетному послу немного перевести дух и переварить ту информацию, которой вы его загрузили".

Ойген и Ньюк уже заканчивали работу. На верстаке перед Ойгеном красовались две детали парового котла — внутренняя жаровая труба, сделанная из одного куска металла с дном, через которую проходили аккуратно развальцованые трубки пароперегревателя, и внешняя крышка с клапаном и патрубком для выхода пара, соединявшаяся на резьбе с внутренней частью. Оставалось только всё это собрать и присоединить трубку, ведущую к машине.

Что и было сделано, пока Сандра заваривала чай в сиэсском чайнике и поила им Шерна. После того, как юные механики тоже воздали должное чаю, Ойген спросил:

— Твоего мастера устроит моя подпись, или пойдём к дяде Юзефу, инспектору Котлонадзора, попросим выписать настоящий сертификат?

— А можно? — с робкой надеждой в голосе спросил Ньюк.

Сандра поняла, что визита к инспектору не избежать. К счастью, идти было недалеко. Кабинет дяди Юзефа располагался прямо в конторе, двумя этажами выше модельной мастерской.

Инспектор осмотрел машинку, потом спросил у Ойгена:

— Испытывал?

— Конечно! Как положено. Сначала без клапана опрессовал двойным давлением, потом проверил, что клапан срабатывает при номинальном.

— И какой номинал ты ему поставил?

— Три атмосферы. Для игрушки хватит. На большее тут всё равно распределительный клапан не рассчитан.

— Ну что же, проверим ещё раз.

Дядя Юзеф вытащил из ящика стола обычный автомобильный электрический компрессор для накачивания шин, а потом извлёк откуда-то из-под стола большую кастрюлю-скороварку без крышки.

— Неохота в лабораторию идти. На такое давление и здесь безопасно испытаем.

Он честно повторил программу испытаний, потом заполнил два красивых бланка сертификатов соответствия — на котёл и на всё устройство в сборе, шлёпнул печати и торжественно вручил документы Ньюку.

Пещерный котёнок

Лоиса Сейберт вышла из ворот своего дома с велосипедом в руках. Из корзинки, укреплённой над передним колесом, высовывались любопытные кошачьи морды. Котята Стеллы достаточно подросли, чтобы можно было притравливать их на подземную дичь. И под это дело Кор уговорил её слазить в Хиндеи.

Кор уже ждал её у ворот. До входа в пещеру они доехали за полчаса, прицепили велосипеды замками к деревьям и полезли в узкий лаз, уходивший под землю.

Лоиса была достаточно ответственной девочкой, поэтому не поленилась записаться в тетрадке, лежавшей на камне посреди первого зала пещеры. "Лоиса Сейберт и Корвин Линдон, 14:50 Четвёртая Колоннада, охота на чикчаков, контрольный срок 19:00". Теперь, если они заблудятся, первый же, кто зайдёт в пещеру после семи вечера и не увидит росписи в графе "выход", поднимет тревогу. Телефоны в пещере не ловили, поэтому старомодная система с журналом оставалась единственным шансом. Впрочем, заблудиться они не боялись. Кор не раз бывал в пещере и с родителями, и со старшими приятелями, да и сама Лоиса не первый раз охотилась на чикчаков с норными кошками, на разведении которых специализировалась её семья.

Примерно за час дети дошли до зала, называвшегося "Могила Боцмана". От него крутой, но довольно широкий лаз вёл вверх к Четвёртой Колоннаде.

Это было совершенно уникальное место, аналогов которому было не найти на всех пятидесяти обитаемых планетах.

Пещерная система Хиндеи возникла в туфах, отложенных вулканом, кальдера которого образовала боотисскую бухту, и в ней били горячие серные источники. На этих источниках кормились странные существа, не то растения, не то животные, какие на других планетах встречаются только в рифтовых зонах глубоко на дне океанов. А здесь их отростки проникали глубоко в трещины в скалах, стремясь добраться до богатых сульфидами вод, и вились удивительными переплетениями по залам пещеры. Собственно, название "колоннада" этот зал получил именно потому, что светящиеся столбы сухопутных погонофор стояли здесь, как колонны.

Колонны были оплетены грибницей разнообразных грибов, плодовые тела которых, для людей несъедобные, то возвышались на полу пещеры, то свисали с колонн и даже с пещерного потолка.

В лесу, образованном этими существами, как и в любом лесу, кипела своя жизнь. Здесь водилось несколько десятков видов насекомых, червей и прочей мелкой фауны, на которой кормились нелетающие птицы чикчаки, представлявшие собой интерес как объекты охоты.

Обитали они во всяких узких расщелинах и трещинах, поэтому их обычно травили специально обученными кошками.

Лоиса занялась охотой, а Кор достал из рюкзака маленькую бутаноловую горелку и стал варить чай. Примерно через полчаса, когда каждый из котят уже приволок по небольшой птичке, пол под ногами дрогнул, и послышался отдалённый грохот со стороны входа.

— Пошли посмотрим, — сказал Кор. Лоиса быстро покидала добычу в ягдташ, взяла Стеллу на шлейку и вытащила из кармана фонарь. На колоннадах благодаря светящимся грибам можно легко обходиться без фонарей, но большая часть остальной пещеры погружена во тьму.

Котята пристроились за людьми гуськом. Кошки в кэттери Сейбертов вышколенные, и брать на шлейки весь выводок — совершенно лишнее.

Когда они покинули Четвертую Колоннаду и спустились в тёмный лаз, в луче фонаря сбоку что-то блеснуло. Они не обратили на это внимания. Ну мало ли что открылось, когда от стены отвалилась куча камней. Гораздо важнее, что эта куча ссыпалась вниз до Могилы Боцмана и завалила весь проход. В верхней части завала оставалась узкая щель. Туда можно было просунуть руку, но пролезть — невозможно. Оттуда отчётливо дул ветерок, значит, этот лаз сквозной.