В зале воцарилась тишина, нарушаемая лишь лёгким шорохом пламени.
— Поразительно, сестра, — ровно произнесла Ирае. — Всего пять лет, едва ли десятая доля того, что требуется провести в школе, но тебя уже посетили видения от Тёмной Матери?
Поняв, что проговорилась, Греянна заняла оборону.
— Я… Разумеется нет, какая дерзость, — выдавила девушка. — Я просто…
— Ты просто видела, что бывает с теми, кто прогневил нашу Мать, — сухо закончила Алистраи. — Это значит, что тебе кто-то показал.
Греянна умолкла, мигом растеряв весь свой правоверный запал.
— Потому ты так медленно продвигаешься в обучении, Греянна, — холодно заметила Ирае. — Ты так наивна! Хуже Брии…
Обе младшие дочери жарко вспыхнули.
— Не сравнивай меня с каким-то приёмышем! — рыкнула Греянна.
— Придержи язык, глупая девчонка, — резко приказала старшая мать. — Она твоя сестра, и вы обе будете служить на благо моего дома, либо останется только одна!
Младшие коротко скрестились раскалёнными от ненависти взглядами.
— Либо никого, — сухо добавила Вьерна. — Было время, когда я вела наших солдат одна.
Девушки потупилась.
— Греянна, кто к тебе приблизился? — мрачно спросила Ирае. — Одна из наставниц?
Неожиданно младшая дочь выпрямила спину и сверкнула на сестру непреклонным взглядом.
— Моя госпожа Шпиля, — сообщила она даже с гордостью.
Ирае и Старшая мать издали усталый вздох.
— Какая глупость… — протянула Алистраи. — Я начинаю думать, что милости Тёмной Матери нас лишила ты! Твоя наивность.
Такой ответ выбил молодую жрицу из колеи. Она тайно гордилась тем, что сама госпожа одного их Шпилей Собора пригласила её — из всех учениц, только её! — в свои покои, и говорила с ней как с равной. Впервые Греянна ощущала, что к ней проявляют положенное по статусу уважение — по статусу благородной дроу.
— Эта старая крыса служит кому попало, бессмысленно пытаться выследить источник, — протянула Ирае.
— Неважно… — отмахнулась старшая мать.
— И она любит молоденьких дурочек, даже без сиропа, так что держи ушки на макушке, сестрица, — сухо добавила третья дочь.
Греянна жарко засияла румянцем. Унизительно было и то, что она уже обдумывала такой вариант — наставница была немолода, но вполне привлекательна, а место фаворитки открывало массу возможностей.
— Вы так и не сказали, что мы будем делать с милостью богини в нашем кармане…
Шаловливый голосок лизнул всех присутствующих в ухо. Шалшари потянулась, продемонстрировав, что её платье может быть даже более откровенным.
— Камень придётся отдать Собору, разумеется, — ответила Алистраи. — Нам он ни к чему.
— Что?.. — выдохнула Греянна. — Вы… Мы вернули сокровище Трона?..
— А ты думала, мы просто сбежали, как перепуганные крысы? — сухо спросила Ирае. — Не большого же ты о нас мнения, Греянна.
— Я не … — Четвёртая дочь быстро опомнилась: — Но почему мне не сказали? Такая реликвия!..
— Полагаю, теперь с благосклонностью богини вопрос решён, — прервала Алистраи. — Раз мы отдадим ей то, что она приказала вернуть, явившись в видении целому собранию старших жриц в Джай-Крессва.
В голосе матери дома сквозила ирония. Греянна в поразительном приступе дочерней верности рухнула перед ней на колено:
— Мать Алистраи, позволь мне вручить сокровище трона в Соборе…
— Ты не думаешь, что эта честь принадлежит твоей сестре, Греянна? — сухо поинтересовалась Алистраи.
Третья и четвёртая дочери скрестились взглядами.
— Возможно, сестре не стоит покидать тебя, Старшая мать, — прошелестела Греянна.
— Ах, ты боишься, что меня вскроют клинки прямо на площади перед паломниками, сестрица? — мягко промурчала Ирае совсем не сестринским тоном. — Как мило с твоей стороны…
— На самом деле, я не уверена, что вообще кто-то кроме меня всё ещё может свободно войти в город и вернуться живым, — колко заявила Алистраи. — Но для начала, пришла пора узнать, зачем нас посмели потревожить в столь важный час.
Она сделала жест рукой. Греянна обернулась и с очаровательным девчачьим вскриком подпрыгнула от неожиданности. Шалшари издала издевательский смешок.
— Ну только не говори, что…
— Что здесь делают эти дикари?! — взвыла Греянна.
Означенные дикари в лёгком удивлении свели брови.
— Они помогли с тем случаем в порту, — сообщила Алистраи. — И они ещё не…
— Это одна из тех причин, — возопила юная жрица, — по которой Тёмная Мать гневается на нас! Дикари, в правящем доме!
— В домах правящих семей полно чужаков… — хмуро заметила Ирае.
— Но эти твари родом с поверхности! — брезгливо возмутилась Греянна. — Нам стоит освежевать их и подарить их шкуры дому Санриг’сар!
— Обойдутся! — неожиданно серьёзно отрезала Вьерна.
Мечник усмехнулся и склонился к другу:
— Она довольно молода, как для фанатика.
Маг задумчиво хмыкнул. Греянну перекосило от бешенства.
— Не смей говорить в моём присутствии, животное!!
Змееголовый хлыст, редкое и очень специфическое оружие. Жрица Тёмной Матери получала такой, когда… Тёмная Мать разрешала ей его получить. Это воспринимали как благосклонность богини, если в руках молодой жрицы оказывался один из таких.
Греянна выхватила его с заметной сноровкой. Она обожала свой хлыст. В школе было полно рабов, которых разрешалось забить до смерти, так что тренировки ей хватало. Это был подарок от неизвестного покровителя, — хлыст просто явился к послушнице однажды во сне, а утром она нашла его на подушке. Греянна была счастлива, ей все так завидовали — дочь проклятого дома владеет хлыстом богини!
Раскрученный хлыст вытянулся почти на десять шагов. С оглушительным щелчком в воздухе голова ударила дикаря по лицу. Клыки, пропитанные ядом, который по желанию хозяйки мог парализовать не только тело, но даже само сердце, впились в голову белокожего чужака…
Все замерли.
Затем маг обернулся к другу и критически осмотрел , как сомнительную выщербину на дорогой вазе. Змея впилась мечнику в скулу мёртвой хваткой, клыки глубоко погрузились в плоть.
Массивный кулак с хрустом сжался на хлысте у головы. Пасть раскрылась от давления. Медленно оттянув верхнюю челюсть, Джей вынул клыки из раны. На щеке скользнула пара капель крови.
Глаза змеи пучились, будто от ужаса. Греянна выглядела не лучше питомца.
С демонстративной медлительностью мечник отвёл кулак с зажатым хлыстом. Потом взялся за кнут другой рукой и подтянул поближе. Окаменевшая Греянна держалась за свой дар мёртвой хваткой, натягивая изо всех сил. Её ноги чуть проехали по полу
Растянув кнут в кулаках, Джей поднёс его к лицу. Раскрыл рот.
И медленно перекусил. В глухой тишине раздался хрустящий звук.
— Живой? — поинтересовался маг.
— Не. Конструкт.
Мечник сплюнул кусок кнута на пол, потом бросил голову. Выпущенный кнут шлёпнулся на пол обрывком каната. Греянна тяжело дышала, застыв на месте. Вместо того чтобы свернуться по её мыленному приказу, кнут просто… лежал на полу. Девушка резко отбросил рукоять, будто та могла её ужалить.
— Греянна.
Голос матери Алистраи вернул девушку в реальность. Она нервно обернулась.
— Я призвала тебя обратно, потому что в одиночку ты уязвима, — ровно сказала мать. — Останься дома.
— Я… — Греянна усилием воли взяла себя в руки. — Я желаю продолжить своё обучение, мать Алистраи. При твоём согласии, я хочу вернуться завтра же.
Хозяйка Молув’итар издала усталый вздох, потом сделала небрежный жест:
— Тогда иди.
Стараясь не смотреть на вежливо посторонившихся наёмников, четвёртая дочь выскочила из зала. Следом за ней направилась Ирае.
— Я тоже желаю вернуться в Собор. Есть кое-какие дела, что нуждаются… в моём присутствии.
— Ты не останешься? — игриво спросила Шалшари.
— Я покорюсь решению матери.
Ирае покинула зал. Алистраи сделала жест приблизиться, и когда белокожие подошли, сказала:
— Вы так и не решили, какую награду желаете взять за возвращение моих дочерей?
О работе в порту она не упомянула намеренно. Маг подвох просто проигнорировал.
— Как я и сказал, вы вольны сами определить нашу награду, мать Алистраи.
Матриарх дома Молув’итар помедлила.
Она прекрасно понимала, что подобных агентов не мог себе позволить ни один дом. Они были так чудовищно опасны! Скрытные, непредсказуемые, и, по виду, вовсе неуязвимые. Даже в Аллат’сенери не рискнули бы связываться с подобными чужаками.
— Я всё ещё считаю, что их нужно прикончить, — сообщила Вьерна. — Меньше проблем!
— А я думаю, они мииленькие… — протянула Шалшари, кусая губку.
Алистраи вопросительно посмотрела на Брию.
— Я… — Та замялась, но потом выпрямила спину: — Я думаю, они слишком опасны.
Мать обратила взгляд на мага, и тот впервые подал голос:
— Отрицать их силу бессмысленно.
В контраст сёстрам, голос Тессара был глухой, как шуршание щебня в мешке.
— Об этом я и говорю… — буркнула Вьерна.
Старшая мать посмотрела на лица наёмников. Те были сокрушительно спокойны — и развитым за годы правления шестым чувством хозяйка Молув’итар ощущала, что это не результат потрясающего самообладания.
Целый правящий дом планировал их смерть. А им было всё равно.
— Вы очень эффективно расправились с ситуацией в порту, — сказала Алистраи, — так что вы заслуживаете награду и за это. Вы хотите денег?
— Вообще-то, — заметил Кей. — Я удовольствуюсь вопросом. Как адепт тайной магии, вы знаете, где в городе лучшие библиотеки. Ваш совет был бы бесценен.
Алистраи помедлила — в её сознании метались десятки причин, по которой чужак мог бы просить подобное. Много десятков…
— Одна из лучших библиотек города находится над нами. Моя личная.
— В таком случае, возможно, вы позволите мне посмотреть некоторые книги о вашем народе? Ничего… излишнего, я уверяю.
И, тем не менее, жуткое ощущение возникло в груди дроу, когда она думала о том, что именно может понадобиться магу такой силы в её книгах. В её доме. В её городе.
— Если я соглашусь пустить тебя в библиотеку, то… что дальше? Вы просто уйдёте?
— Разумеется, — ответил Джей. — Эй, пригоршня монет и пара книг — нам, бывало, платили куда меньше.
— Но вы… планируете остаться в городе? — уточнила Старшая мать Молув’итар. — Здесь, в Кворвате.
Наёмники коротко переглянулись.
— Дааа… — подозрительно щурясь, протянул мечник.
— В Троне Богини, где половина младших домов уже объявила на вас облаву? — сухо уточнила мать.
В ответ белокожие… просто пожали плечами. Не сговариваясь, одновременно, с совершенно равнодушными лицами.
Подхватив окутанный пламенем посох, мать Алистраи гибко встала на ноги и сделала несколько шагов вперёд.
— Я желаю, чтобы вы оба остались в моём доме.
Вьерна и Брия взволновано шевельнулись, но мать прервала их коротким взмахом руки.
— Всего на пару дней. На правах гостей дома.
Наёмники безмолвно ждали продолжения.
И маг, и мечник, и Старшая мать благородного дома дроу — все трое прекрасно понимали, что это предложение не более чем одна большая уловка.
— Взамен я хочу, чтобы вы сделали для меня кое-что…
Глава 5
Дроу предпочитали в расчётах два числа — десятку и тройку.
Десять дней составляли для подземных эльфов неделю, три недели составляли месяц, а одиннадцать месяцев — триста тридцать дней — составляли год. В конце каждого третьего года наступал фестиваль — недолгий период, в котором Тёмная Мать разрешала своим детям немного расслабиться. Это впрочем, не помогало смягчить нравы дроу — по окончанию порой излишне бурных праздников среди подземных эльфов неизменно возникали новые распри.
Природа вокруг них, однако, подобного отсчёта времени знать не могла. Животные и растения Нижней Тьмы знали лишь одно — когда пришло время. Сон и активность, охота и игры, вражда и соитие имели своё собственное, специальное время. Мир без света и сезонов существовал в циклах.
Для крупного жука-грибоеда, потомка выродившихся в тощих падальщиков сбежавших однажды с фермы мясных жуков, наступило время кормёжки. Крупное насекомое вылезло из укрытия в груде камней и поспешило к питательной куче в широкой овальной яме. Сюда свозили отходы волосатые двуногие, тащившие тачки по дороге от каменных шпилей. Вокруг густо росли низкие грибы, ядовитые для двуногих. Жуки, однако, питались ими с удовольствием и плодились во множестве.
Но пора питаться пришла и для других обитателей тьмы. Перебирая лапами, жук задел вдруг тонкую сетку. Сетки прежде там не было. Насекомое дёрнулось — и тут его накрыла тень, размером с голову круглобока. Паук пришёл сюда из голодных земель за городом — в последнее время в грибные рощи зачастили двуногие, окончательно распугав и без того вёрткую добычу.
Впрыснув жертве парализующий яд, паук впился жуку в бок и потащил к аккуратно сплетённому гнезду. И совершенно не заметил, как пещерная оса опускается на него сверху.
Крупное жало вошло в мягкую плоть паука, парализуя на секунду. Оса немедленно поднялась в воздух — противник был втрое больше неё. Но дело было сделано. Вскоре арахнид умрёт от отравления токсинами и его тело послужит славным пристанищем для будущего выводка. Для этого тоже будет своё время.
Жизнь Нижней Тьмы кипела. За естественной драмой рассевшись на грибах наблюдала пара гоблинов-мусорщиков. Низкорослые гуманоиды напоминали маленьких орков, но ещё более мохнатые и коренастые, с толстыми губами и маленькими запавшими глазками. Оба гоблина держали в лапах по рыбине с откушенной головой. Со стороны казалось, что это два гурмана с бокалами вина созерцают изысканную оперу.
Но неожиданно вдали показались тени. Мусорщики молниеносно исчезли.
Эти гоблины жили в страхе. Дроу были злыми хозяевами, своих невольников за лень и безделье они карали беспощадно — избивали, калечили, бросали в кормушку чернокогтей, предварительно облив свежей кровью. Хозяин свалки казнил рабов десятками каждый месяц. Но гоблины всё равно бездельничали и ленились. И потому жили в страхе.
Тени, однако, не принадлежали дроу. Это были люди — жители поверхности.
— Гляди, всё грибами заросло. Мусорка что ли?
— По виду так и есть.
— Я думал дроу мастера всё… перерабатывать, так?
— Верно, «вторичная обработка». У них нет выбора, многие вещи здесь в недостатке…
За разговором о незнакомом быте маг и мечник прошли окраины, оставив позади редкие отдельные дома, и углубились в широкие улицы Кво’орвате Анх’сати. Здания вытягивалась ввысь, превращаясь из простых домов и мастерских в обширные жилые комплексы, часто обведённые стенами. Тьма пустошей и полумрак окраин отступали. Улицы города сияли цветными огнями. Резные верхушки на столбах заборов, орнаменты вокруг окон, статуи любимцев богини, пауков и ящеров, — всё украшали магические огни. Всегда не слишком яркие. Дроу не любили кричащие цвета и яркий свет.
