В городе могла быть только одна госпожа — их Тёмная Мать. И все очень бдительно за этим следили.
— Будем надеяться, что твоя уловка сработает, Алли, — протянула Ссавата. — До тебя дошли слухи? Говорят, Кверсати стала избранницей богини…
— Это разве не произошло, ммм… лет сто назад? — мрачно пошутила Алистраи.
Старшие матери дружно хмыкнули — это был прозрачный намёк на уход Старшей матери дома Аллат’сенери. Той, чьё имя даже толком никто не помнил.
— Кстати, где твои белокожие? — спросила вдруг Ссавата. — Не ощущаю ни одного из них…
— Понятия не имею, — отмахнулась Алистраи. — По-твоему, это важно?..
* * *
Крепость Аллат’сенери была близнецом самого важного здания в Кворвате — Собора Тёмной Матери. В давние времена обе башни изваяли из базальтовых пиков, парой стражей стоящих в северной части города. Некоторые записи о первых столетиях Кворвата упоминали, что оба здания задумывались как огромный храмовый комплекс. Но в какой-то момент первая мать Дома Аллат’сенери, тогда ещё молодого, но уже невероятно влиятельного клана попросту… заняла его. Никто не знал, было ли это знаком благословения Тёмной Матери, или попросту признаком нарастающей власти, которая продержится многие тысячелетия.
Резиденция Первого дома изменилась за столетия. Чёрный пик окружала высокая ограда, покрытая изваяниями пауков, летучих мышей и ящеров. Все статуи были магическими стражами — при малейшем нарушении охранных заклятий големы атаковали без задержки и без разбору. Немало молодых солдат лишилось жизни из-за своей самонадеянности.
Башню покрывали строгие многогранные пристройки, прикреплённые к стенам в геометрическом орнаменте. В воздухе, на высоте сотни шагов силой одной лишь магии парили массивные базальтовые многоугольники, полированные до блеска и испещрённые окнами комнат. Со зданием их соединяли только тонкие мосты из сияющей энергии. Одна часть воздушных апартаментов служила жильём необходимой для огромной крепости армии слуг, другая — комфортабельными казармами для элитной стражи, набранной почти целиком из женщин.
Две тени выросли на фоне чёрной башни Первого дома, встав на крыше высокого здания неподалёку.
— Итак, Первый дом. Пора ей перестать прятаться…
— Поднимаем ставки, приятель?
— Такая работа. Идём.
Тени испарились, то ли скользнув по окружавшему Первый дом ореолу света, то ли развеявшись в теплом ветре города тёмных эльфов.
Апартаменты благородных членов семьи находились на самом верху. Нарушителю пришлось бы преодолеть десятки этажей, наполненных защитными ловушками, тайными переходами, охранными заклятиями и, разумеется, сотнями тщательно подготовленных и обученных убийц, которые считались лучшей обороной в мире дроу.
Желающие обойти это всё прокравшись снаружи, встретились бы с магическими полями такой мощности, что даже волшебные огни, пущенные в полёт неловким слугой испарялись как упавшая в воду искра. А небольшая площадка на самой вершине служила гнездом для огромных летучих мышей, зачарованных повиноваться только их смотрителям и самим благородным.
Единственный коридор перекрывали десятки дверей. У каждой стояли лучшие стражи, все до единой женщины с многолетней выучкой, многие уже не первое столетие на службе дома. Проход вёл через крыло, где располагались комнаты служащих в доме жриц Тёмной Матери. На стенах сияли магические руны — огонь, молнии, яд и чёрный гнев богини обрушился бы на посмевшего приблизиться без разрешения.
В центре этой обороны находились покои Старшей матери Аллат’сенери.
Прошли сони лет с того момента, как её видели в последний раз. Двери её комнаты, однажды закрывшись, никогда не открылись вновь. Хозяйке дома даже никогда не приносили пищу. Но сомневаться в том, что Старшая мать бдит, не приходилось — слуги и стражи не раз замечали странных существ, пауков и ящериц, снующих по крепости с необычной для животных осознанностью. Говорили, что она жива одной лишь магией своей госпожи — Тёмной Матери всех дроу.
За массивными двойными дверями своих покоев она сидела в полной темноте. Иссохшие руки лежали на подлокотниках массивного мягкого кресла. Здесь, в глубине чёрного пика, не было окон. Старшая мать в них не нуждалась, чтобы видеть все вокруг. Толстый базальт был для неё прозрачней чистейшего стекла.
Старшая мать видела свой город как на ладони.
— Вы.
Впервые за много лет хриплый голос разнёсся по комнате. Две укутанные в плащи фигуры за спиной древней дроу стояли без движения.
— Наконец-то явились. Долго же мне пришлось вас ждать.
Голос матери был хриплым — но нельзя было подумать, что она не говорила уже сотню лет.
Фигуры безмолвно стояли в темноте. Двинув рукой, Старшая мать развернула кресло в воздухе, оказавшись лицом к лицу с нарушителями.
Она была стара. Сухая кожа обтягивала её кости как чёрный пергамент, дроу походила скорее на ожившего мертвеца, чем на всё ещё живого старика. Но кожа, обычно выцветшая у старых тёмных эльфов до пепельного оттенка, была всё ещё черна, а алые глаза светились злой энергией.
— Ну и кто вас прислал? Кто из них желает разрушить мой город? Эта соплячка из Стучащей башни? Или та наглая девка с её огненной палкой?
Фигуры не двинулись.
— С чего ты…
— …взяла что мы…
— …пришли сюда…
— …по чьему-то приказу.
Будто мысль плавала от одного к другому, два голоса повторяли одну речь. Дроу свела брови.
— Вот оно что…
Древняя жрица презрительно фыркнула, дёрнув головой.
— Жалкие дикари. Кем вы себя возомнили? Как смеете вы даже на секунду допускать, что госпожа склонится перед отродьями солнца?!
Злоба клокотала в голосе жрицы, придавая режущий тон.
— Ты знаешь что…
— …твоя богиня как…
— …любая другая не…
— …более чем…
— …призрак.
Дроу насмешливо вскинула голову:
— Ха! Твари. Наша Мать создала нас! Десять тысяч лет наш народ правит Нижней Тьмой. Чем ничтожные смертные черви вроде вас смеют угрожать богине?
Старшая мать издала хриплый смех. Её перебил холодный пустой голос:
— …десять тысяч…
— …лет ничто твоя…
— …богиня ничто для…
— …тех кто гасит…
— …звёзды они придут и…
— …мы не можем…
— …ждать пока старые…
— …хозяева соберутся…
— …умереть мы…
— …делаем то что…
— …должно быть.
Иссохшее лицо старой дроу перекосилось в маске ненависти.
— Вы смее-ете!..
Наглость заявления душила её, Старшая мать невольно подалась вперёд, яростно сжимая кулаки.
— Вы сдохните как животные, какие вы и есть! Госпожа выше вас, она выше всех ничтожеств, с поверхности или нет!
Фигуры не ответили. Дроу скрипнула зубами. Затем откинулась в кресле.
— Тёмная Мать неприкасаема.
Впервые фигуры двинулись — одновременно они слегка качнулись вперёд.
— Тёмная Мать никогда…
— …не существовала.
Старая жрица тёмной богини не ответила, непреклонно вскинув голову. Из-под безликой тени под капюшонами раздался короткий синхронный смешок.
— Верно…
— …тебя это…
— …уже не касается…
Фигура справа выбросила руку в сторону. Длинный меч застыл на миг параллельно полу.
— Старая ведьма.
Короткий шелест рассёк воздух. Нарушитель спрятал меч под плащом. Старшая мать Аллат’сенери осталась сидеть неподвижно. Только её глаза постепенно остекленели.
— Угх…
С напряжённым выдохом мечник скинул капюшон и взялся за голову.
— Ненавижу, когда это случается! Кей, у тебя нет какого… я не знаю, анти-что-бы-это-ни-было?
Маг тоже сбросил капюшон и повёл плечами.
— Ничего не поделать, Джей, — протянул он. — Такая работа.
— Иногда я ненавижу нашу работу, — буркнул мечник, осматриваясь. — Чёт здесь пусто. Старуха жила скромно, для высшей жрицы…
— Спорю, когда всё кончится, ты уже через неделю будешь ныть, что тебе скучно, — заметил Кей, тоже осматриваясь, но иначе чем его товарищ. — А. Удачно, она дома…
Маг на секунду прищурился, склонив голову, будто задумался о чём-то. Затем не глядя сделал знак спутнику:
— Ладно, приготовься к выходу…
К полной неожиданности и лёгкой панике пары молодых стражниц, впервые стоящих на этом посту, двери в комнату Старшей матери вдруг растворилась. Женщины застыли на месте, судорожно соображая как нужно отреагировать — нападение демонов они бы отбили легко, но открытые двери? Событие совершенно беспрецедентное.
Полная тьма комнаты дала понять, что нужно темновидение. Заметив две фигуры в плащах, женщины немедленно приняли стойки, сверкая клинками в тусклом свете. Но не успела командир даже раскрыть рта, как дальние двери коридора с грохотом ударились о стены.
Первая дочь Кверсати, окутанная ореолом чёрной магии её богини медленно прошла вперёд. На резном лице властной дроу было написано редкое для госпожи дома неприкрытое удивление. Она неотрывно смотрела в темноту покоев Старшей матери.
Две фигуры неподвижно стояли там. Потом неизвестный справа поднял руку, сжимая в ней некий округлый предмет.
— Старшая мать мертва! — возвестил нарушитель слева гулким от торжества голосом.
Правый коротким движением метнул предмет под ноги Кверсати.
— Да здравствует Старшая мать!
И заявив так, фигуры испарились в воздухе.
Кверсати склонила голову, глядя на круглый предмет у себя под ногами. На её лице медленно возникла отстранённая, полубезумная улыбка. Первая дочь рухнула на колени.
Затем она рассмеялась. Сначала сдавлено, неуверенно хихикнула — потом неудержимо захохотала, запрокинув голову. Дикий, неистовый хохот загрохотал под высокими сводами Первого дома.
Перед Кверсати лежала отрубленная голова её матери.
* * *
Нежно-оранжевый окрас парящей над окраинами «сферы богини» указывал на раннее утро, когда отряд покинул свои позиции. Приказы принёс магический вестник. Двадцать пять воинов дроу вышли из укрытия в небольшой группе сталагмитов и двинулись в южном направлении.
Они пересекли пустоши быстро и неслышно. Вдали от дорог было опасно, неровный ландшафт часто скрывал бродячих тварей и отчаявшихся безродных. Но отряд легко находил путь в каменном лабиринте темноты.
Вскоре отряд встал на указанном месте, и солдаты рассыпались, со сноровкой организовав превосходную засаду. Они прекрасно знали, откуда должен был явиться противник, и путь здесь лежал только по одному проходу — узкому провалу между вытянутыми пригорками.
Вскоре, как солдатам и было сказано, вдали показалась группа. Они двигались без прикрытия, выставив только пару головных. Начеку, но едва ли подозревая, что им было уготовано.
Когда весь отряд, двенадцать воинов, оказался в центре засады, атака началась. Повинуясь жесту командира, застывшие неподвижно стрелки ожили, умело прицелившись за долю секунды, и немедленно спустили тетивы. Болты, смазанные смертельным ядом, врезались в центральные фигуры. Раздались взволнованные крики и обрывистые восклицания.
Но было поздно — дроу из засады уже приблизились на расстояние удара, врезаясь в противника со смертоносной грацией опытных убийц. Первые погибли в мгновение ока, а за ними…
Неожиданно завязалась свалка. Отряд противника отреагировал не совсем так, как планировал командир — первая фаза сработала как надо, стрелы нашли цели, ослабленные противники оказались окружены, и первые пали, но… затем их товарищи врезались в нападающих с поистине ненормальным бешенством. Они также орудовали тяжёлыми двуручными клинками, довольно редкий выбор для тёмных эльфов, отдающих предпочтение скорости и мастерству.
Вдобавок, солдаты, которые должны были сейчас корчиться от парализующей смертельной боли, начали подниматься. Нескольким помогли товарищи, предварительно влив каждому что-то в рот.
— Что-то здесь не так…
Ведущий отряда уже почти подступил к бою, чтобы прикончить парочку глупцов лично, но быстро вернулся назад.
— Арбалеты!
Несколько воинов вышли из боя, поспешно разорвав расстояние, и вскинули ещё не разряженные самострелы. В этот раз эффект оказался куда хуже, почти все снаряды прошли мимо яростно наседающих «жертв».
И тут командир заметил на земле одного из убитых противников.
— Орки!
Несколько солдат ошарашенно оглянулись на него, другие присмотрелись к трупу и сами издали поражённые возгласы. Их противником был отряд орков!
Они выглядели как дроу, но это очевидно была магическая иллюзия. Это объяснило все и немедленно. Ведущий зло зашипел, стремительно отходя прочь от боя.
— Какой-то трюк!..
До него доходили слухи, что опальный дом Кворвата использует уловки, грязные даже по меркам тёмных эльфов. Один сюрприз всегда предвещал больше…
— Назад! Все назад, оставьте их!
Он уже планировал путь отступления через небольшую поросль каменных наростов за холмом, когда раздалось шипение. Отступать было поздно.
Массивный чернокоготь смял дроу, рухнув на него в мощном прыжке. Окружающие командира солдаты шарахнулись в стороны. Ближайший немедленно получил по лицу звонко хлестнувшим хвостом, другой с хрипом схватился за толстый дротик в горле.
— Поздно.
Женский голос привёл солдат в сознание — их было шестеро, а она всего одна!
Первые выстрелили почти в упор — однако стрелы щёлкнули о идеально подставленный край щита. Самый жадный до славы солдат вдруг напоролся с разбегу на меч. Его напарник попытался воспользоваться преимуществом и атаковал всадницу из мёртвой зоны. Но его клинок только щёлкнул по прочной броне на бедре.
Вьерна, теряя равновесие, просто кувырком свалилась с ящера — и так ловко спешившись, вдруг оказалась рядом с ошарашенным противником. Короткий взмах врубил лезвие в его горло, в обратном движении клинок звонко лязгнул, отражая оружие противника. Солдат попытался пырнуть Вьерну кинжалом в другой руке, но она гибко прогнулась, и мощно врезала ему в лицо щитом.
Короткий выпад едва не нашёл шею первой дочери, но женщина просто хладнокровно спустила удар по наплечнику и всадила меч в живот открывшегося противника, легко прошив прочную кольчугу — магия бронебойного клинка кольнула ей ладони.
Всего пара секунд — и их осталось лишь трое. Стоящий дальше всех молча развернулся и дёрнул в темноту.
— Я сказала!..
С гулом прошив воздух, меч Вьерны врезался в спину бегущему.
— …поздно!
Вырвав кинжал из ножен, Первая дочь крутнула его в бронированных пальцах и наставила на оставшихся противников.
— Где ваша хозяйка?
Солдаты, отчаянно перебирая в уме варианты, молчали. Наконец, один упал на колени:
— Я сдаюсь! Я скажу всё, только… неХГаахраа!..
Оставшийся дроу в ужасе обернулся к умирающему коллеге. Брошенный Вьерной кинжал распорол его шею как подушку — зачарованные наручи лишь усилили и так идеальный бросок.
