— Ты предлагаешь мне отдать приказ? Вряд ли нолдоры послушают меня, — пожал плечами Лугарев. — Я тоже не могу устроить резню, сам понимаешь. Но и отпускать их нельзя. С такой пятой колонной в тылу мы много не навоюем.
— Может быть, твои друзья что-нибудь посоветуют? Расселл и Ирвинг? — Гил-Гэлад чуть ли не умоляюще посмотрел на Лугарева.
— Попробуем, — Лугарев включил рацию и вызвал Голдштейна.
Тот ответил довольно быстро. Лугарев обрисовал ему ситуацию и сказал:
— В общем, Ирв, тебе придется ответить на извечный русский вопрос: "Что делать?" Чтобы потом нам не пришлось отвечать на второй извечный русский вопрос: "Кто виноват?"
— Дай нам минут пять подумать, Игорек, — ответил Голдштейн. — Что-нибудь сообразим.
Через несколько минут Голдштейн сам вызвал Лугарева:
— Вот что, Игорек. Предложите людям сложить оружие и сдаться, — сказал Голдштейн. — Но только людям. И отведите войска немного подальше.
— А что мы будем делать с такой оравой пленных? — спросил Лугарев. — Если ты думаешь, что я специалист по организации концлагерей, ты ошибаешься.
— Думается, этой проблемы у вас не будет, — ответил Голдштейн и прервал связь.
— Придется последовать его совету, — пожал плечами Лугарев. — Но если они сдадутся, и нам придется с ними нянчиться, я ему это припомню.
Войска Орлангура после быстрого согласования плана действий на уровне командующих, отошли на несколько километров от скалы. Несколько вертолетов, в том числе и экипаж Лугарева, снова поднялись в воздух, чтобы проконтролировать ситуацию.
Эрейнион Гил-Гэлад объявил свой ультиматум через установленный на вертолете громкоковоритель. Харадримам предлагалось бросить оружие и снять доспехи, и идти в расположение союзников колонной по два, заложив руки за голову. Оркам приказали оставаться на месте.
По толпе окруженных прошла как бы мгновенная судорога. А затем началось такое, чего никак не предвидели ни эльфы, ни наемники. Орки решили, что люди сговорились между собой против них. Решение вывести безоружных харадримов оказалось для сдавшихся фатальным. Низкорослые, смуглые и косоглазые орки хватали своих недавних союзников, не позволяя им себя покинуть.
— Ну, вот! — выругался Лугарев. — Теперь у нас массовый захват заложников...
Однако захвата заложников не получилось. Харадримы схватились за только что брошенное оружие — оркам не удалось схватить всех сразу — и дали отпор своим прежним союзникам. Обозленные орки взялись за ятаганы, и между бывшими собратьями по оружию началась настоящая битва.
— Что они делают? — услышал Лугарев в шлемофоне голос Гил-Гэлада. — Они же перебьют друг друга!
— Похоже на то, — до Лугарева начал постепенно доходить дьявольский план Голдштейна. — Ох, и хитер, собака! Он же, по сути дела, натравил их друг на друга!
— Игорь, что делать? — взывал по радио Гил-Гэлад.
— Самое разумное — подождать, пока орки сделают за нас нашу работу, — ответил Лугарев. — Радуйся, что нам самим не приходится этим заниматься.
Он оказался прав. Побоище между орками и харадримами продолжалось около часа. Вертолеты кружились над полем боя, не вмешиваясь в происходящее. Вскоре битва распалась на отдельные группы, продолжавшие сражаться до последнего. Наемники подождали еще около получаса, затем Лугарев повел вертолет на посадку.
Ми-24 приземлился в туче пыли недалеко от подножия скалы. Ломион открыл двери грузовой кабины и выпрыгнул наружу с луком в руках, за ним остальные эльфы. Вокруг лежали изрубленные тела орков, людей, некоторые из них были еще живы. Селестиэль нагнулась к одному из харадримов. Он был еще жив, хотя кровь толчками выбивалась из глубокой раны в груди, на губах пузырилась кровавая пена.
— Оставь его, Селест, им уже не поможешь, — Лугарев выбрался из кабины и подошел к ней.
— Игорь, это ужасно... Я не могу..., — она поднялась, закрыв лицо руками.
— Мы ничем не поможем им, — повторил Лугарев. — Видишь, всюду песок, грязь... Они все равно погибнут от заражения крови.
— Почему мы не вмешались? Почему? — Селестиэль подняла на него сверкающие от негодования глаза.
— Ты предпочла бы, чтобы вся эта кровь была на наших руках? — Лугарев повернулся и отошел в сторону, к опоясывающему скалу кольцу костров.
Что-то подсказывало ему, что он на пороге какого-то важного открытия, или находки, если сказать точнее. Интуиция вела его к огню. Сжимая в руке автомат, Лугарев подошел к одному из костров. Земля здесь была совершенно другая. Это была уже не сухая глина, не песок, почва напоминала скорее жирный украинский чернозем, однако вокруг скалы не было ни травинки. Он сделал еще несколько шагов и остановился, не веря своим глазам. В горящем костре не было ни дерева, ни угля, горела сама земля!
Почва под ногами стала влажной и липкой. Сапоги Лугарева оставляли в ней глубокие следы, они быстро заполнялись темной жидкостью, но это была не вода! Лугарев нагнулся и машинально опустил палец в черную жидкость, заполнившую след. Поднеся его к лицу, он уловил слабый характерный запах. Это была нефть. Нефть! Лугарев обернулся к эльфам:
— Селест! Ломион! Идите сюда!
Эльфы подбежали к нему, следом шел Бэнкс.
— В чем ты вымазался? — удивленно спросила Селестиэль.
Лугарев, не в силах сдержать возбуждение, сунул ей под нос вымазанный нефтью палец. Она брезгливо отшатнулась:
— Да объясни же, наконец?
— Селест, это нефть! Нефть!
— Нефть?!
— Да! Ты понимаешь, что это значит?
Она знала, что такое нефть, и для чего ее используют в Вечности, но никак не могла понять, почему Лугарев так обрадован своей находкой.
— Ты же инженер, Селест, пойми, наконец, это же будущее для вас! — Лугарев потряс перед ней измазанным пальцем. — Нефть — это энергия, транспорт, полимерные материалы! Ты же хотела видеть свой народ великим и сильным! Ключ к этому у тебя под ногами!
В глазах Селестиэль блеснула знакомая ему искорка. Она поняла.
— Да, но... Ее ведь надо переработать? И потом, у нас нет промышленности, и я не уверена, что нам это нужно, — Селестиэль явно была озадачена. — Понимаешь, Игорь, у нас совсем другое отношение к жизни, к природе. Я не уверена, что нам следует идти вашим путем, а ты так стараешься повести нас следом за вами. Я знаю, что ты хочешь нам добра, но нужно ли нам такое добро?
— Ну, — Лугарев замялся. — Это, конечно, решать вам. Только учти один важный момент. Люди развиваются динамичнее и быстрее, чем вы, они более восприимчивы к новому. Рано или поздно, они додумаются, как использовать это богатство. Хорошо, если оно попадет в руки ваших союзников — гондорцев. Но Гондор далеко отсюда. Если эту нефть захватят ваши противники, и научатся использовать ее, у нолдоров не будет ни одного шанса. Ты видела наши боевые машины, и знаешь, что люди далеко не всегда хорошо настроены к эльфам. Рано или поздно возникнет новая Империя Зла. Я желаю вам победы, но без техники это будет непросто. А ты знаешь, что машины питаются нефтью.
— Да, — Селестиэль слегка нахмурилась, обдумывая его слова. — Нам предстоит еще многому научиться и много построить, чтобы эльдары могли существовать в этом изменившемся мире. Он уже никогда не будет прежним. И нам надо к нему приспособиться, а не погружаться в ностальгические воспоминания.
Военные действия в Хараде, по сути дела, закончились. Харадская армия большей частью была уничтожена. Мелкие отряды орков, рассеянные по пустыне, не представляли собой большой опасности. Техники Моргота здесь не осталось. Крабоиды были уничтожены, экспедиционному корпусу нолдоров достались в качестве трофеев подобранные на поле боя 33 покалеченных 12Н75, которые можно было отремонтировать. Еще штук десять были повреждены так серьезно, что годились лишь на запчасти.
Часть планетолетов группы "Пустыня", стоявшие с открытыми грузовыми люками, были захвачены прорвавшимися в их посадочные зоны войсками союзников. Нескольким шаттлам удалось взлететь, но только пять из них достигли Черной страны и благополучно приземлились. Неуклюжие грузовые планетолеты были плохо приспособлены для коротких перелетов в атмосфере, а при выходе на суборбитальную траекторию их перехватили противоракеты "Спартан", пусковые установки которых все еще сохранились в Гондоре. Союзникам достались богатейшие трофеи, с большинством из которых надо было еще разбираться.
В этих условиях Бартон счел неразумным держать Лугарева и других наемников из команды Митчелла в Хараде, в то время как Минас-Анор был все еще в осаде. На его решение активно повлиял Митчелл, оставшийся без заместителей. Позже Бартон планировал вернуть Лугарева и остальных в помощь штабу нолдоров, но сейчас он хотел обсудить с ними планы на будущее.
Вертолет Ми-8 доставил Лугарева и остальных в Минас-Анор. 5АБВФГ6-Р8 сопровождал их, тогда как два других киберноида остались с войсками Гил-Гэлада. Оставляя их в Хараде, Лугарев мог не беспокоиться за эльфов: союзники были в надежных руках.
Четырнадцатого октября Селестиэль вновь ступила на стальные плиты взлетно — посадочной полосы, которую не видела три месяца. Всего лишь три месяца! Обычно для эльфов такие промежутки времени пролетали так же быстро, как дни для людей. Но не на этот раз. Со времени их отплытия в Валинор произошло столько невероятных событий, что то, что было всего лишь три месяца назад, казалось ушедшим в далекое прошлое. База сильно переменилась с тех пор: появилась вторая взлетная полоса, шедшая под острым углом к первой, новые рулежные дорожки и стоянки с твердым покрытием, но над всем этим хозяйством доминировало стальное угловатое сооружение поистине титанических размеров: Лугарев объяснил ей, что это передвижная крепость киберноидов — боевой пост 8НВР3.
Митчелл встретил их на полосе.
— Идем скорее, тут у нас частенько постреливают. Надо было посадить вас на вертолетную площадку крепости, но там сейчас стоит вертолет одного типа из Вечности. Он привез интересные новости, я просил его подождать с докладом до вашего прилета.
— Ты очень любезен, Митч, — ответил Лугарев.
Они шли по казавшимся бесконечными коридорам боевого поста. Митчелл делился на ходу последними новостями. Из-за поворота коридора навстречу им вдруг выскочил мальчишка в ярко — красной кепке с эмблемой "Феррари" на лбу и кинулся к Лугареву:
— Игорь! Вернулся!
Лугарев с трудом узнал в нем Кевина. Ученик Советника был на сей раз наряжен в джинсы с бахромой, адидасовские кроссовки, а на черной футболке красовалась рожа какого-то монстра из мультфильма и надпись "PINK FLOYD".
— А поворотись-ка, сынку, — не веря своим глазам, произнес Лугарев. — Экой ты смешной какой! Кто это тебя так обрядил?
— Мария! — с гордостью ответствовал Кевин, несколько удивленный реакцией Лугарева.
— М — да... В кабине истребителя ей, конечно, нет равных, — сказал Лугарев, — но в воспитании детей она ни черта не понимает. К тому же надо хоть для видимости соблюдать требования режима.
Правила запрещали без особой необходимости вмешиваться в ход событий на других линиях времени, не входящих в обслуживаемую Вечностью торговую зону. Особенно это касалось передачи материальных предметов и информации с линии на линию. Впрочем, решил Лугарев, здесь вмешательство Вечности уже давно перешло тот уровень, при котором Служба Хронобезопасности обращает внимание на подобные нарушения. Никто не обратит внимания на кроссовки, когда на головы местных жителей ежедневно приходится сбрасывать сотни тонн бомб.
В конференц — зале крепости новоприбывших шумно приветствовали остававшиеся в Минас-Аноре наемники из команды Митчелла. Здесь также были Бартон, Голдштейн, и незнакомый Лугареву деятель, представившийся как Рэй Шеннон, аналитик Объединенного Комитета начальников штабов.
Он спешил, поэтому Бартон был вынужден прервать процедуру приветствия. Все расселись на могучие и жутко неудобные сиденья, рассчитанные, видимо, на стальные зады внутренних модулей киберноидов.
— Леди и джентльмены, — начал Шеннон, и Селестиэль отметила его учтивость, так как к категории "леди" из присутствующих относилась только она. — Я должен сделать несколько сообщений различной степени важности, но должен предупредить, что все они секретны.
Итак, первое. План коммодора Бартона рассмотрен и одобрен Координационным Советом. По рекомендации коммандера Лугарева установление предварительного контакта с империей Таргонов поручено командиру эскадрильи Марии Пирелли. О развитии событий будет сообщено дополнительно. Попутно хочу поздравить коммандера Лугарева с присвоением чина подполковника.
Присутствующие зааплодировали.
— Давно пора, — буркнул Митчелл. — Нас уже всех давно повысили, один ты остался.
— Второе, — продолжил Шеннон. — Доктор Чезаре Донелли завершил предварительное исследование чужого существа, переданного в AII полковником Митчеллом. Я зачитаю краткие выдержки из его отчета, — он развернул машинописный лист: "В результате исследования трупов и живых особей установлено следующее:
Строение исследуемых существ не полностью тождественно описанию, полученному при анализе базы данных трофейного планетолета Таргонов.
Никаких следов присутствия паразитической нервной системы в исследованных телах не обнаружено.
В чреве одной из мертвых особей обнаружено три эмбриона, в результате чего следует признать, что данная форма жизни размножается естественным путем, а не перестраивает взрослые тела других живых организмов, о чем упоминалось в таргонском источнике.
Анализ ДНК исследуемых особей показал, что с вероятностью 93,4 % они являются продуктом генетической реконструкции Canis lupus, то есть, земного волка. Вопрос о том, как Canis lupus оказались в системе Сириуса, в задачу данного исследования не включался.
Внешний вид исследованных существ с достаточной точностью повторяет внешность биоформ из таргонского описания.
Исходя из этого, можно предположить, что имела место попытка моделирования "кошмара Геби" на данной линии времени, однако к подлинным захватчикам, уничтожившим таргонскую колонию, эти существа не имеют отношения".
— Интересно, — сказал Голдштейн. — Так значит, вот откуда на этой линии взялись все эти страсти — мордасти вроде драконов, оборотней, орков ... Генетическое моделирование, значит...
— Выходит, Пилигримы и Сириус не имеют отношения к уничтожению таргонской колонии, — сказал Митчелл.
— Возможно, и не имеют, — пожал плечами Бартон, — но кто помешает нам сказать таргонам обратное? Нам необходимо обезопасить себя от угрозы, и если это можно сделать руками, то есть, клешнями Таргонов, то почему бы и нет?
— Одурачить Таргонскую империю..., — пробормотал Лугарев, чувствуя, что у него захватывает дух от такой перспективы. — Неплохо бы!
— Таргоны не простят нам, если узнают, что мы их надули, — сказал Митчелл.
— Значит, сделаем так, чтобы не узнали, — пожал плечами Голдштейн.
— Теперь третье, — продолжил Шеннон. — Институт Времени установил, что около девятисот лет назад произошло некое событие, в результате которого линия 8254 раздвоилась. Причина возникновения вилки времени пока не установлена, однако на возникшей параллельной линии 8254/1 произошли следующие события:
