— Осторожно, долгобородые, это же силовой кабель. Так шарахнет, что поджаритесь. Дайте-ка, я его перегрызу.
— Погоди, Р8, я буду участвовать!
— Придержи отверткой, я попробую раскачать гайку. Проворачивается...
Моргота разбирали прямо на глазах. Длинные брезентовые полотнища были усеяны деталями, прокладками, болтами, гайками...
Гил-Гэлад подошел к Лугареву:
— Ты только взгляни, Игорь, как все дружно работают.
— Да, прямо — таки социалистическая кооперация, — согласился Лугарев. — Этак мы его за пару дней разберем совсем.
Моргота мало было просто свалить с ног и отключить. Нужно было добраться до системы, которая удерживала в его теле энергетическую составляющую. Мелиан знала, что это за система. При пленении Моргота в конце Войны Гнева она участвовала в процедуре помещения Врага в этот металлический корпус. Ее знания очень пригодились сейчас, она нарисовала схему системы и объяснила, где примерно она расположена и как до нее добраться.
Феанор и Селестиэль тоже присоединились к Лугареву. Он радовался, глядя на их довольные лица. Операция шла по плану, и долгожданный, выстраданный тысячелетиями миг их мести был близок, как никогда.
Солнце закатилось за гребень долины, густая тень накрыла лежащего гиганта, но работа продолжалась. Р8 включил свои фары, из вертолетов вытащили привезенные с базы под Минас-Анором прожекторы, и при их ярком свете продолжали разборку. Быстро холодало, техники Вечности поставили надувные палатки с обогревателями, гномы запалили костры, эльфы организовали горячую еду. Селестиэль ушла греться в палатку, Феанор и Гил-Гэлад вскоре последовали за ней. Сыновья Феанора в полном составе тоже копошились на этой груде металла, которая еще днем была Властелином Тьмы.
Они упустили из виду только одно. Энтузиазм эльфов. Нолдоры так рьяно взялись за работу, что не смогли вовремя остановиться. Кто-то в упоении местью дернул не за тот провод, оборвал его, и система удержания энергии вышла из строя.
Сначала никто ничего не заметил. Затем Лугарев, стоявший в стороне на небольшом возвышении и наблюдавший за работой, увидел, что пар от дыхания сотен эльфов и гномов стал как будто гуще. Он подумал было, что стало холоднее, но машинально проверил термометр и удивился, поняв, что это не так. А события уже развивались слишком быстро. Клубящийся над полуразобранным корпусом Моргота пар начал завиваться кольцами, все быстрее и быстрее. Лугарев понял, что монстр на свободе.
— Нолдоры, берегись! — заорал он во всю мощь своего динамика. — Моргот вырвался!!
Селестиэль первой выскочила из палатки, поднимая на бегу свой "пламенеющий" двуручный меч. Его волнистое лезвие и впрямь сияло бело-голубым светом, как сполох холодного пламени. Следом за ней выбежали Гил-Гэлад и Феанор. Они увидели, как над грудой искореженного металла, в которую уже превратился корпус Моргота, расшвыривая во все стороны гномов и нолдоров, поднялся бешено вращающийся туманный смерч. Он взлетел вверх и обернулся прекрасной, сияющей фигурой, подобной человеческой, но высотой добрых два десятка метров. Свет от нее был так ярок, что разобрать детали было невозможно, виден был только общий сверкающий контур без лица и прочих подробностей.
Лугарев упал на локти и колени, готовя к бою сильмарилловый лазер. Эльфы и гномы расползались в стороны, люди попрятались за камнями, пряча глаза от невероятно яркого света, напоминавшего вспышки электросварки.
Сияющая фигура широко раскинула руки в стороны, и горы вокруг задрожали. Слепящая Тьма сгустилась в тех местах, куда не падал Его свет, каждый камень, каждая трещина высветились четко, как от фотовспышки. Глубоко в недрах гор родился и начал нарастать грохочущий гром, подобный многократно усиленному звуку катящегося кегельного шара. Земля под гусеницами Лугарева затряслась, Селестиэль с трудом удерживалась на ногах, с окрестных склонов сплошной лавиной катились камни.
Светящийся силуэт сделал величественный указующий жест рукой, и транспортные Ми-8МТ один за другим взорвались без видимой причины, превратившись в цепочку огненных шаров. Стоны раненых и обожженных потонули в оглушительных раскатах грома.
Бартон, не веря своим глазам, пытался вызвать по радио хотя бы кого-нибудь. Но эфир был намертво забит помехами, перед которыми спасовали даже самые совершенные частотные фильтры "Эйприл Фест". Голдштейн сжимал обеими руками хрустальный шар Палантира, надеясь вызвать на связь Селестиэль или кого-то из эльфов, но тщетно. Они были слишком заняты, чтобы отвечать.
Ветер бушевал над горами, сдувая с вершин многолетний слежавшийся снег. Гром грохотал уже беспрерывно, молнии сверкали посреди ясного неба, в глубине которого бешеным хороводом плясали звезды. Луна посинела и деформировалась, став похожей на псевдосферу Лобачевского. Горы засветились фосфорическим зеленым светом. Линия горизонта на востоке, где ее не заслоняли горы, пошла волнами, над ней, озаряя небо, метались сполохи пожаров.
— Я благодарю вас, мои любимые враги, — прогремел над долиной Его голос. — Вы дали мне то, чего я жаждал столько тысячелетий — свободу! Да!! Теперь я свободен!
Селестиэль подняла меч над головой и молча нанесла удар. Лугарев поймал сверкающий силуэт в прицельный круг и наложил на него перекрестие. Линия прицельного круга стала ярко-красной. Селестиэль нанесла еще один удар. Моргот ответил молнией, пронзившей ее насквозь, но она даже не шелохнулась. Она высилась перед Морготом такой же сияющей фигурой, теперь ее видели уже все, потому что миры в этой долине перемешались между собой, проникая друг в друга.
Из скошенного дульного среза кожуха охлаждения лазера с шипением вырвался поток смертоносного излучения Сильмариллов. Он был почти невидим, только изредка вспыхивали попавшие в него снежинки. Луч ударил слева в силуэт Моргота, и мятежный Валар изогнулся в судороге. Справа на него, сжимая в руке длинный меч, третьим сверкающим ангелом ринулся Феанор. Его клинок глубоко ушел в огненное тело Врага. Моргот застонал и рухнул на колени. Линия горизонта на востоке выпрямилась, небо померкло, звезды остановили свой бешеный бег.
Лугарев чувствовал, как из него вытекает энергия, он держал Моргота в луче, не давая ему вырваться, и не зная, надолго ли еще его хватит. Температура лазера угрожающе поднималась, жидкий гелий в резервуарах еще не кончился, но его уровень падал с опасной быстротой.
— Ловушки, скорее, — завопил он. — Р8, помоги, энергия кончается!
Крылатый волк метнулся к нему, его внутренний модуль катапультировался, разворачиваясь на лету, вытянул соединительный кабель и подключил к силовому входу на корпусе Лугарева.
— Включаю, Игорек, — прорычал киберноид. — Сейчас помогу.
Лугарев почувствовал, как живительная энергия льется в его пустеющие аккумуляторы. Теперь можно было не бояться, что луч ослабеет, и если не подведет охлаждение... Эльфы, услышавшие его крик, нашарили ловушки и одну за другой швыряли их под ноги Морготу.
Враг воздел руки над головой, со склонов Келебдила прямо на нолдоров покатились каменные глыбы. Селестиэль вскинула левую руку с браслетом, и падающие скалы остановились. А потом они медленно покатились вверх по склону, перевалили через вершину горы и с грохотом понеслись в другую долину, уже не удерживаемые ничем. Последняя попытка Моргота провалилась. Он испустил ужасающей силы вопль, от которого задрожали горы. Эхо заметалось в долинах, увязая в тумане испарившихся снегов.
Лугарев еще немного увеличил мощность возбуждения лазера, и сверкающая фигура Моргота взорвалась, превратившись в сплошной комок ослепительного огня. Валяющиеся на снегу парастатические ловушки одновременно раскрылись, втягивая в себя энергию Валара. Феанора отбросило в сторону, он сидел на снегу, оглушенно мотая головой. Селестиэль тоже не устояла на ногах. Мощная ударная волна оторвала киберноида от Лугарева, выдернув из гнезда силовой кабель, но он был уже ни к чему. Множество ловушек разорвали Властелина Зла на части. Лугарев выключил лазер, и теперь он остывал, негромко потрескивая. Ловушки разом захлопнулись, стук их закрывающихся створок слился в короткую трескучую очередь.
Все кончилось. Миры разъединились, и эльфы вернулись к своему обычному виду. Горы больше не светились. Луна приобрела привычную форму и цвет. Грохот утих. Снег в долине полностью испарился, туман сконденсировался на скалах.
— Ну и дела, — пробормотал Митчелл, поднимаясь на ноги. — А я уж думал, что нам крышка.
— Я так рад, что ты ошибся, Джим, — сказал Бэнкс.
— Надо собрать ловушки, — сказал Гил-Гэлад. — Эй, давайте все сюда!
Нолдоры выкарабкивались из-под обломков вертолетов, вылезали из-за камней, из трещин в скалах. Они быстро подобрали заполненные ловушки и сложили их в кучу. Лугарев вызвал по радио Бартона.
— Расселл! Вышли нам побольше вертолетов. Наши все уничтожены.
— Понял тебя, Игорек. Какие у вас потери?
— Пока не знаю, надо будет сказать, чтобы провели перекличку. Но боюсь, что многим крепко досталось. Наши, кажется, все целы, — ответил Лугарев.
— Игорь? Ты в порядке?
Он развернулся на гусеницах и увидел идущую к нему Селестиэль. Феанор поднялся на ноги и отряхивал грязь с кевларового бронежилета.
— Кажется в порядке, — ответил он, разворачиваясь в конфигурацию робота и поднимаясь на ноги.
Он опустился на одно колено и протянул к ней левую руку, опустив ее на землю ладонью вверх. Селестиэль осторожно встала на эту ладонь величиной с лестничную площадку, и Лугарев поднялся во весь свой четырнадцатиметровый рост, осторожно прикрывая ее правой рукой от холодного горного ветра. Селестиэль спокойно улыбалась, ее глаза светились древним нездешним светом, и блестки звезд искрились в перехваченных серебряным обручем темных волосах.
— Ты довольна? — спросил он.
— Еще бы, — ответила она. — Месть сладостна!
— Да, — кивнул Лугарев. — Месть лучше, чем Рождество.
ГЛАВА 10.
Звездная пристань.
Утро седьмого ноября в Мглистых горах выдалось слегка морозное и на редкость ясное. Лугарев и Р8 изрядно заиндевели за ночь. Гномы все время жгли костры и принимали внутрь согревающее вместе с наемниками. Надувные палатки удалось разыскать, так что никто от холода не пострадал. Селестиэль вылезла из палатки, зябко притопывая и поеживаясь на утреннем морозе. Она повела носом, взяла пеленг и безошибочно вышла к установленной техниками кофеварке. Прихлебывая горячий кофе и наслаждаясь разливающимся по телу теплом, она оглядывалась по сторонам, дивясь масштабам причиненных Морготом разрушений.
Снега в долине больше не было. Он весь испарился или был сметен бушевавшим ночью вихрем. Пик Фануидол лишился почти семидесяти метров своей вершины. Снежная голова Карадраса была раскроена надвое, от роскошной снеговой шапки остались только жалкие клочья. Склон Келебдила, по которому Моргот скатился в долину, был изуродован так, будто его бомбила эскадрилья В-52. Пешеходные тропы и удобные перевалы оказались засыпаны в результате схода множества каменных осыпей и снежных лавин. Внутри Мории произошло много обвалов, мелких и не очень. Число жертв, к счастью, оказалось минимальным.
Штурмовая группа понесла куда более серьезные потери. Двадцать два техника из Вечности, девяносто четыре гнома и двести сорок три эльфа получили ранения и ожоги различной тяжести. Тридцать девять гномов были убиты. Погибли также четверо техников. Среди эльфов убитых не было, так как они вообще были более живучи. Раны, безусловно смертельные для человека или гнома, у них считались повреждениями средней тяжести. Сказывались невероятные регенеративные способности организма. Сделали свое дело и кевларовые бронежилеты. Все погибшие гномы были из числа морийцев, присоединившихся к группе у ворот. Те, что десантировались с самолетов, были наряжены в кевлар, и среди них были только обожженные и легкораненые. Материальные потери составили двенадцать транспортных вертолетов Ми-8МТ, а так же не поддающееся подсчету количество различного инструмента.
Эльфы всю ночь оказывали первую помощь раненым. Они хорошо умели лечить, так что к утру многим стало лучше, но, так или иначе, нужно было вывозить раненых ближе к цивилизации.
Шел шестой час утра, небо просветлело, но солнце еще не взошло. Лугарев связался с "Эйприл Фест", требуя, чтобы Бартон поскорее прислал вертолеты.
— Делаю все, что могу, Игорек, — ответил Бартон. — Ирв уже организовал передвижной госпиталь для гномов. Минут через пятнадцать начнем вас эвакуировать.
Бартон не обманул. Через четверть часа над вершиной Келебдила открылось в зеленой вспышке пространственно-временное окно. Из него один за другим вываливались тяжелые транспортные вертолеты Ми-6. На внешней подвеске у них были подвешены контейнеры со сборными модулями передвижного госпиталя. Вертолеты сели, из них высыпала толпа техников и медиков. Началась сборка госпиталя из модулей, и, одновременно, погрузка раненых людей и эльфов в вертолеты. Лугарева снова прицепили на внешнюю подвеску Ми-6, и через полчаса вертолеты один за другим поднялись в воздух и взяли курс на Минас-Анор.
— Откуда, черт возьми, здесь взялся лес? — спросил Митчелл.
Вертолет с наемниками, несколькими эльфами и Лугаревым шел замыкающим в колонне. Они находились вблизи Вестфолда и готовились повернуть на юго-восток, когда Митчелл увидел внизу длинную лесополосу. Еще пару дней назад здесь была голая степь.
— Кто-нибудь объяснит мне, что за чертовщина тут творится?
Селестиэль всмотрелась вниз.
— Да это же Фангорн и его энты! Куда это они направились?
Она взяла Палантир и вызвала старого энта.
— Фангорн! Здравствуй. Вы что, собрались на прогулку?
— Кто это? — послышался из глубины хрустального шара голос Фангорна. — Селестиэль? Ты где?
— В летающей машине у тебя над головой! Куда вы направляетесь?
— Мы идем в Белерианд! — ответил Фангорн. — Ты летом напомнила мне о свидании, что назначила мне Галадриэль, в ивовых рощах Тазаринана, по весне, когда земли, что лежат под волнами, поднимутся к солнцу. Помнишь?
— Да, конечно!
— Вот мы и идем туда. Надо ведь посадить заново эти ивовые рощи, чтобы мне было где встретить старых друзей.
— Фангорн, ты молодец! — радостно ответила Селестиэль. — Вместе с твоими энтами мы сможем восстановить Белерианд! Мы сделаем его еще лучше, чем прежде!
— Не все так просто, Селестиэль, — ответил Фангорн. — Мы сможем возродить леса, очистить почву от морской соли, но города придется заново отстраивать вам самим.
— Все вернется, мой старый друг, — ответила Селестиэль. — Все вернется...
— Где этот Тазаринан? — спросил Митчелл, обернувшись.
— В Белерианде, в нижнем течении Сириона, немного выше дельты, — ответил Финголфин. — Синдары называли его Нан-Татрен. Там были чудесные ивы... — эльф вздохнул и умолк, надолго погрузившись в воспоминания.
Вскоре после восхода солнца вертолеты приземлились на базе Минас-Анор. Здесь штурмовую группу уже встречали. На просторных стоянках базы, кроме "Эйприл Фест" стояли четыре "летающих госпиталя" — огромные Боинги-707, оснащенные самым лучшим медицинским оборудованием.
