Нулевой элемент

— Ребята, Неха пока не очень комфортно себя чувствует со всеми этими штучками с общением, к тому же, сами понимаете, амнезия... В общем, вы поможете ей познакомиться со всеми заново и вспомнить свои увлечения и интересы, да?

Люблю английское слово "сука", его так комфортно маскировать под чихание. Что я и делаю, громко и демонстративно. Это кажется невозможным, но Джек улыбается ещё шире и ещё счастливее.

— Наверно, у меня аллергия на эту траву, — задумчиво объясняюсь я, с сомнением тыкая вилкой во что-то сопливо-зелёное и стручковое.

— Ты что, — вскидывается тут же богиня дискотеки, — это же основа твоего рациона! — и за дальнейшую краткую лекцию я узнаю, что труднопроизносимое нечто есть низкокалорийная и жуть насколько полезная пища, которую я люблю и уважаю. На всякий случай всё же рискую и пробую. Нет, трава травой.

Беру небольшой тайм-аут и убегаю к автомату в уголочке — через него можно передавать заказы. В спину мне немедленно сыплются возражения — мол, можно позвать живого официанта и вообще все хотят мне помочь. Я кричу в ответ, что боюсь живых существ, страшно закатываю глаза, дёргаюсь и благодаря вмешавшимся взрослым ("Так, ребята, дайте Нехе передохнуть, она только из больницы") получаю пять минут уединённого общения с техникой.

На самом деле они даже очень милые, если не считать блондинку с именем на "М", которая, видимо, прочно обосновалась в моих патронах по меркам студенческой иерархии. В смысле, так-то ко мне все обращались, частью с уважительными эпитетами насчёт того, что я славно крошила церберовцев, частью с благодарностями за всё то же, но применительно к спасению чужих жизней, плюс всяческие разговоры о добром и недобром здравии. Но я пока всерьёз рассматривала перспективы возвращения в больницу — тут людей вон сколько и все общительные, а в госпитале разок в день ТРия зайдёт мозг попилить да часок над душой ТСана постоит. Но она будет одна и ей, в принципе, уже даже отвечать необязательно, насколько я понимаю.

Вымучив из автомата свою еду, возвращаюсь за стол. Европеоидного вида блондинка, которую я окрестила королевой бала, оказывается Маликой Томирис, а я — её лучшая подружка. Нашу дружбу, чую, ждёт большое испытание...

Ещё из имеющихся примерно трёх десятков товарищей я сумела сразу не забыть: Дэвида Арчера (хороший тихий парень), потому что по игре встречались; всё того же альбиноса из своей группы — Люсьена Феррейру, как выяснилось; очень пафосного и тошнотно-самолюбивого чувака с претензией на лидерство — Джейсона Прэнгли и немного нервную девочку — Родригез. Назвалась она, кстати, русским именем, но его моя память заносить в каталог уже отказалась. Вообще они зашибись весёлые ребята — хороводиком представились и довольные, думают, я всех знала или прям сходу без проблем запомнила.

Потом действительно-таки живые официанты занесли мой заказ — бифштекс с чесночным соусом, великолепно горячий фруктовый чай и ведро с попкорном специально для Джек.

У Малики чуть истерика не случилась:

— Неха, ты что-о! — Кому я блин говорила "Зовите меня Кинг"?!

— Гипотетически — человек, — ответила я, поудобнее перехватывая нож и убеждая себя, что примериваюсь именно к мясу на тарелке. Вокруг меня какая-то долбанная калька на "сильно изменилась за лето" происходит, ей-ей.

— Но ты же вегетарианка, — повелительно говорит девушка и пытается угнать мою тарелку.

Нож врезается глубоко в стол совсем рядом с загребущими пальцами Малики.

— Ой, извини, — притворно ужасаюсь я, — это всё проблемы с протезом. Но вообще, — продолжаю уже тихо и враждебно, — не трогай мою еду, женщина.

— Да, я слышала, что после травм, подобных твоим, бывают небольшие проблемы, — тем временем с другой стороны вещал второй прототип лучшей подруги. Вообще их было аж три штуки кроме меня, но Малика явно прочно держала знамя первой скрипки. И, судя по её глазам, у меня наклёвывались большие проблемы с оркестром.

Другой причины кроме действительно шикарного семейного бизнеса я придумать не могу, но, тем не менее, дамы продолжали упорствовать — за полчаса через меня прошёл чудовищный поток малосвязной и не слишком-то понятной информации. Всё в основном начиналось с вопроса "Так, ты помнишь?..", и дальше следовал краткий гайд по затронутой теме с обещанием дальнейшего ликбеза и чуткого руководства с практикой.

Косметика ("с лицом что-нибудь придумаем, но тебе уже сейчас нужны тени, вот, возьми пока мои"), шмотки ("ох, эти доктора бесчеловечны — обрядить тебя в такое!"), парни Гриссомской академии (незнакомое имя, незнакомое имя, незнакомое имя, Джейсон Прэнгли, незнакомое имя...), парни не Гриссомской академии (тут даже ни одного Прэнгли не нашлось, совсем всё плохо)...

Мясо — вкусное, кстати, даже очень, — кончилось, чай тоже, из полезной информации пока была только характеристика предыдущего пользователя моего тела. Неха Кинг была чуточку ботанистой модницей, конечно же, стервочкой для окружающих, но нежной и милой натурой в душе — то есть внутри фантастической четвёрки аутсайдером. И ещё на горизонте маячил некий Джеймс Райт, истинный джентльмен из хорошей семьи, о котором мечтают все дамы. Он, конечно, меня обидел, поэтому не стоит его прощать сразу... Так, стоп, необычные данные.

Ага, дядька, оказывается, был со мной помолвлен, разорвал помолвку, потому что поссорился с моим отцом. А буквально пару дней назад, после происшествия на Фабии, я полагаю, вспомнил, что любит меня ведром... То есть, конечно, безумно, чёртов Т9.

Сейчас расплачусь от умиления. Правда расплачусь — какой-то мужик и впрямь топтался у дверей в зал, тискал в руках букет экзотических, но живых цветов (даже очень живых, тонкая зелёная дрянь, в избытке выглядывающая из обёртки, как-то зловеще шевелилась не в такт тисканью) и тоскливо буравил меня горящим взором.

— Кинг, — за моим плечом, как чёртик из табакерки, появилась Джек. Только что же попкорн лопала, ну как так? — Тут с тобой экс-жених пообщаться хочет, — неодобрительно сказала биотик.

Да нужен он мне.

— Он кажется хорошим человеком, и есть в нём что-то родное, я думаю, я хочу с ним познакомиться, — застенчиво говорю, скромно втупив глазки в стол. — Можно ведь? — пай-девочкиным тоном спрашиваю у Зеро. Она кивает, со скепсисом глядя на мою пантомиму. — А если мы... ну... загуляемся?.. — продолжаю ломать комедию я.

— Я скину тебе сообщением адрес отеля и время сбора, точки отмечу на карте, — со вздохом качает головой Джек. Когда я уже на полпути к очень кстати явившемуся ухажёру, Зеро ненадолго останавливает меня, аккуратно схватив за локоть.

— Только так, Кинг, — ты сама не убейся и никого не убей тоже, хорошо?

— Я всего пару дней как живу, и то из них большую часть была в больнице, — делаю большие глаза.

— А меньшую часть упоённо превращала в крохотные обломки людей, робототехнику и особо тяжёлые перекрытия, — насмешливо поддакивает Джек. — Ты, конечно, нихрена не похожа на предыдущий вариант своей личности, и не сказать, что меня это не устраивает или в нынешних обстоятельствах такие метаморфозы не в кассу... Но башки всё равно не теряй, ладно, курсант?

— Ладно.

— И общаться с ребятами тебе всё равно придётся. Даже с большим их количеством, чем сейчас, потому что в учебку не только вас запихивают. Там тихо сваливать не получится.

— Ясно, мэм.

— Хорошо, — улыбается Джек и отпускает меня: — Развлекайся, Кинг.

Мистер Райт разыгрывает верного и великолепного Ромео, и даже преданно смотрит мне в глаза, пока тарабанит заученный текст про вечную любовь. Правда, имеющимся раскладом и моим внешним видом парень доволен не слишком, поэтому накидывается любезно заказанным мною виски буквально минут за тридцать (не без моего активного пособничества, но это мелочи), очевидно, надеясь, что при определённой концентрации алкоголя в крови я превращусь в шикарную азари в латексе. Я решила его не разочаровывать, и, пока Джеймс сосредоточенно созерцал столешницу и перерабатывал очередную порцию мужской косметики для женщин, отлучилась ненадолго и... Ага.

— Извините, — чуть виновато улыбаюсь на подходе к столику, — можно вас побеспокоить вопросом?

— Конечно, мисс, — легко козыряет мне Джокер, бросая лукавый взгляд в сторону своей металлической компаньонки. — Что бы вы хотели узнать? Флотские волки вроде меня всегда найдут ответ, даже на трансцендентные вопросы.

— Мне бы что-то поприземлённей, — скромно говорю, — вроде сведений о том, в какой части бара здесь хороших проституток найти можно.

Моро с каким-то радостным интересом сдвигает кепку на затылок, а Сузи, не заморачиваясь, уже даёт мне направление и средний ценник, с чем я и покидаю радушную компанию.

Уголок слева от места отдыха бравых солдат Альянса, краткие переговоры — и вот уже к моему экс-жениху подсаживается роковая синяя дама со словами "Милый, вот я и вернулась". Джеймс поначалу трясёт башкой, но потом зависает на секунду, прежде чем отполировать своё состояние ещё одним стаканчиком и включиться в беседу.

Так, теперь, я думаю, можно и прогуляться?.. Эй, кто там?..

— О, интересный способ отшивать парней, — толкается. Ну да. — Лювья.

— Лювья? — скептически переспрашиваю, оборачиваясь. Здоровенный татуированный шкаф обаятельно улыбается:

— Я Джеймс Вега, а ты Неха Кинг. Мы не успели познакомиться, но я был, знаешь, в эвакуационной команде для Гриссомской академии.

— Лювья? — ещё раз говорю. Звучит мерзко, как по мне.

— Это "дождь". У меня есть немного дурацкая привычка раздавать людям прозвища — я не люблю запоминать имена, мне ближе ассоциации. Дождь — так твоё имя переводится, да и ты сама чуть-чуть на дождь похожа.

— Всего самого наилучшего, Джеймс Вега, — киваю я ему и валю поскорее, пока он ещё как-нибудь меня не обозвал. Хороший вроде парень, конечно, но... Лювья?

Пока я думаю, куда направиться дальше, натыкаюсь взглядом на довольною рожицу Джокера — он, размахивая кепкой, приглашает меня к столу. Почему бы и нет?

— Я — Джеф Джокер Моро, а это моя платформа-помощник Сузи. Мы как бы выходные ненадолго, так что застряли на берегу и теперь вместе со всеми делаем вид, что всё отлично и не летит на самом деле в глубокую и безысходную чёрную дыру. Должен заметить, у тебя интересный способ общаться с кавалерами, и, учитывая судьбу первого парня, с тобой теперь хочет замутить весь бар. Как дела?

— Привет снова, я — Кинг. Судьба первого парня — проблема исключительно его счёта, и я сильно сомневаюсь, что космопехи постесняются оплатить себе ночь, если понадобится, так что их чаяния не особо обоснованы. У меня тотальная амнезия, говорят, пара клинических смертей, и есть немного времени до вылета в учебку, в которое я намереваюсь по мере возможности развеяться перед тем, как чёрная дыра начнёт вертеть всех нас как ей пожелается. В остальном всё отлично, а у вас как?

— Ничего не помнишь, да?

— Точно.

— Знаешь, кто самый крутой пилот в Галактике?

— Всё ещё амнезия.

— Джокер, то есть я — самый крутой пилот в Галактике. И у меня есть пара историй о том, как мир был спасён — исключительно благодаря мне, разумеется.

— Если они интересные — возьму у тебя автограф.

— Сделка.

— Глупые социальные пляски. Разве это не доказывает людскую неполноценность по сравнению с машинами?

— Э, Кинг, не обращай внимания, Сузи так шутит...

— В последнем сомневаюсь, но вообще мне нравится.

2

Следуя традициям своей исторической родины, я не только узнала у Джокера много интересного, но и отжала кепку на память. Кепка явно добавила мне очков к обаянию — по крайней мере, местные человеки перестали страшно дёргаться при виде моей причёски. Тоже мне, никакой свободы самовыражения...

Конечный пункт моего сегодняшнего путешествия был довольно далёк от клуба, что, в принципе, адекватно, да и мне на руку. Можно, например, зайти в одну из бесчисленных парикмахерских по пути, где розовое тенткалевое чудовище, виртуозно орудующее какой-то супербезопасной и сверхзвуковой бритвой, подровняет мне виски — признаться, в тот момент, когда за моей спиной возник ханар с гелевым чубом на тушке, мне было даже страшнее, чем в любую секунду в Гриссомской академии.

Конечно, можно капитально пройтись пешочком, с остановками, правда, потому что нога порой устаёт от протеза, и когда хромота становится совсем уж чёткой, лучше пятнадцать минут передохнуть в уголочке или на лавочке. Вообще забавно: сядь себе хоть посреди дороги в позе лотоса — никто и слова не скажет, обходят молча. Такие все тихие и толерантные. Безопасники, правда, ко мне стеснительными коршунами присматривались, всё надеясь, что я начну лишние звуки издавать, чтобы меня можно было перенаправить либо в неотложку по здоровью, либо в кутузку за несанкционированный митинг. Ан нет. Пока я не врежу никому и не оскорбляю ничьи чувства, имею право справлять любые религиозные ритуалы в любом месте в любой момент времени, закон о вере, однако. Другое дело в уважении к окружающим и моей репутации в их глазах, но... Человек вообще живёт в симбиозе с церебральными тараканами, инопланетяне должны были свыкнуться.

Зато за время променада можно действительно полюбоваться всеми доступными видами разумных. Даже кварианцы отыскались, и мельком протеанин — от Явика я немедленно поменяла вектор движения, на всякий пожарный. Не люблю чрезмерно осведомлённых собеседников... Так, снова смена направления — впереди мелькнула спина, до боли напоминающая спину одного моего знакомого психотерапевта.

Попутно избавилась и от фоторамки. Раз уж я иду через доки, да мимо мемориальной стены — почему бы и нет? Свой кусочек памяти и скорби Кинги заслуживают. Может, кто-то сердобольный им его и даст, как знать.

И вот он, мой пункт назначения. Детский центр снаружи был, в общем-то, ничем не примечательным зданием. Зато внутри...

Куча игровых залов, здоровенная столовая, несколько лабиринтов, батутов и прочих радостей жизни. Энное количество аниматоров в комплекте, как и орда маленьких гоблинят всех рас и размеров, вон, даже кроганёнок кого-то дубасит лопаткой в песочнице, пока маленький лягушонок сосредоточенно соскребает с макушки агрессора чешуйки на анализы, но со всем этим примиряет вышеупомянутая инфраструктура.

— Добрый день, — подкатилась ко мне азари-администратор. — Могу я чем-то помочь вам?

— Да, я как раз вас ищу, — обрадовалась я ей. — Мне надо тут ребёнка оставить. Неконфликтная, довольно взрослая, в общем-то, не очень общительная, но любит игры и активный отдых. Одна проблема — девочка после недавней травмы, не совсем уверенно пока с протезами справляется, так что если есть что-то необременительное, но помогающее...

— Ни слова больше, — лучезарно улыбнулась мне, если верить бейджику, Анайя. — У нас есть аниматоры как раз с нужными программами, более трёх сотен лет опыта позволят подобрать ключ даже к самому капризному малышу. На какое время вы хотите оставить ребёнка?

— На пару-тройку часов. До ночи, я имею в виду, примерно так.