— Отлично... Что ж, капитан, я направляюсь в охотничий замок, выезжаем через час!
— Охрана будет ожидать Вас, Ваше Высочество, — почтительно поклонился капитан.
Охотничий замок. Через три часа.
— Значит, отец здесь не появлялся? — на лице принца играли желваки, а взгляд, который он бросил на возглавившего его эскорт капитана, нельзя было назвать иначе как убийственным.
— Нет, Ваше Высочество, — управляющий замком поежился — таким принца Ориана он еще не видел, — Его Высочество принц Эверн уже давным-давно здесь не появлялся.
— Как давно? — резко задал вопрос Ориан.
— Да почитай как с должности начальника Тайной службы ушел.
— Но, — заикнулся капитан и побледнел, — Его Высочество не впервые так покидает столицу, и я был уверен...
— Возвращаемся, — скомандовал Ориан и обратился к управляющему, — рен Рошар, если отец появится здесь, немедленно пришлите мне гонца!
Всю обратную дорогу принц сохранял холодное выражение лица, заставляя ежиться сопровождавших его гвардейцев. И только оказавшись в своих покоях, дал себе волю, сломанной куклой опустившись в кресло и спрятав лицо в ладонях...
Эрант. Магическая Школа, библиотека. Поздний вечер того же дня.
— Лия, заканчивай уже, тебе бы отдохнуть, — сказал тен Гиран.
— Еще немного, я почти закончила, — отозвалась та.
Тен Гиран посмотрел на склонившуюся над столом девушку и покачал головой. Бедная девочка, такая цельная, умная и добрая... И гордая — он пытался поговорить с ней, как-то поддержать, но она только ушла в себя. И что за лживая тварь распространяет эти слухи? Мужчина в который раз проклял свою неспособность хоть как-то помочь ей, защитить ее. Увы, даже древний устав ничего не говорил о подобных случаях! Не выдержав, он нарушил собственное обыкновение не вмешиваться в дела учеников и обратился с этим вопросом к рее Тарине. К сожалению, декан лишь развела руками, помрачнев, и объяснила, что понятия не имеет о том, откуда ползут все эти слухи и прекрасно понимает всю их лживость. Но все, чем она может помочь тее Лие — учить ее как можно лучше.
Порой библиотекарю казалось, что рея Тарина догадывается о намерениях Лии пройти курс за два. Во всяком случае, девушка как-то сказала ему, что уже может вполне свободно управлять потоками Силы. Ну а изучению болезней она и вовсе отдавалась с подлинной страстью, так что он старался разыскать для нее все книги по этой теме.
— Не засиживайся, девочка, — мягко произнес он, — выпьешь со мной отвара? Посидели бы, поболтали...
— Нет, спасибо, я еще хочу сегодня почитать ту книгу о болезнях сердца, — отказалась Лия, не поднимая головы.
Вздохнув, мужчина вышел, оставив девушку одну. Она еще какое-то время писала, а потом отложила перо, потянулась и оглядела зал древнего книгохранилища. А неплохо они с теном Гираном поработали! Именно здесь девушка старалась проводить все свое свободное время: копаясь в старых книгах, она могла не думать, не бояться услышать гадости, не вспоминать... Хорошо хоть, сейчас каникулы и Школа практически пуста!
В последние дни перед каникулами она старалась как можно меньше сталкиваться с другими учениками: перестала ходить на завтраки, довольствуясь купленными у теи Лиссии булочками, не обедала, разве что прихватывала что-то по дороге на работу, а ужинала у тена Долера — тот, почувствовав что-то неладное, предложил это сам. Как же ей хотелось отомстить, заставить сплетников подавиться своими словами, вот только сражаться одной против всех — занятие неблагодарное и заведомо провальное. Так что теперь на занятиях Лия всегда садилась отдельно, старалась ни с кем не встречаться взглядом и отвечала только на прямо заданные ей вопросы. Хуже всего было на занятиях по развитию дара: рен Тирак считал, что ряд упражнений необходимо выполнять исключительно в парах. Вообще Лия не раз замечала на себе его задумчивый взгляд, а однажды он даже оставил девушку после занятий, вызвав усмешки учеников, и устроил ей форменный допрос. Его интересовало, как она ощущает свою магию, насколько может ей управлять, а также то, пробовала ли она направлять её иначе, чем при помощи рук.
Разумеется, Лия не стала признаваться ему, что именно этот вопрос её все больше интересует: вспоминая инцидент с попыткой изнасилования, она осознала, что тогда направила магию просто усилием воли, даже не касаясь Диара руками! Опустив глаза долу, она односложно отвечала на вопросы преподавателя: нет, она может направлять Силу только традиционным образом, да, она может ей управлять, но пока использовала ее только для самоисцеления... Покинув в тот день аудиторию, она еще долго ощущала между лопаток внимательный взгляд чересчур проницательного преподавателя...
Тряхнув головой и бросив последний взгляд на полки, Лия повернулась к выходу и вдруг ощутила резкую боль в груди в том месте, где под кожей скрывался амулет. "Проклятая штука!", — зло подумала она и попыталась заглушить боль магией — безуспешно, она стала лишь сильнее. Застонав, девушка покачнулась и ухватилась за опустевшую полку. Боль тут же стихла — стремительно, словно задули свечу, а Лия потрясенно поняла, что под ее рукой на внешне пустой полке появилось что-то вроде тетради в черном кожаном переплете. Девушка осторожно сняла ее с полки и повертела в руках: на первый взгляд ничего особенного, так почему же для ее сокрытия применили такие меры предосторожности? Невидимость, да еще в закрытой секции библиотеки... Интересно, а она вообще откроется? Осторожно открыв тетрадь, Лия прочитала написанный на первой странице текст и застыла.
Будь тен Гиран здесь, он бы испугался: лицо девушки стремительно утрачивало всякие краски, словно она превращалась в мраморную статую. Шаги в коридоре заставили ее отмереть: Лия закрыла тетрадь, быстро спрятала ее в лиф платья и, накинув лежавший рядом шерстяной платок и запахнув его на груди, направилась к двери.
Попрощавшись с теном Гираном, девушка вышла из библиотеки и почти побежала к общежитию. Стремглав взлетев на пятый этаж, она вбежала в комнату, заперла дверь и достала свою добычу. Зажгла свечу, уселась за стол и принялась за чтение...
Эрант. Магическая Школа. Несколько часов спустя.
Лия отложила в сторону тетрадь и взглянула в окно. Там царил тот непроглядный мрак, что бывает лишь перед самым рассветом, да и на душе у нее было не светлее... Девушка огляделась по сторонам, снова взглянула на тетрадь и сощурила глаза, размышляя. Да, так будет лучше! Прихватив с собой тетрадь, она взяла еще пару нужных предметов и вышла из комнаты.
Душевая была пуста и тиха, впрочем, как и всегда — Лия по-прежнему жила на пятом этаже в полном одиночестве. Опустившись на колени, девушка принялась вырывать листы из тетради — до тех пор, пока не осталась одна обложка. Чиркнуло кресало, и Лия отступила назад, наблюдая, как веселое пламя пожирает бумагу. Лицо девушки было бесстрастным, лишь тени от огня плясали на нем, время от времени превращая его в жутковатую маску.
Небольшой костер прогорел быстро, и наконец на полу осталась лишь горстка пепла. Растерев его, Лия набрала в стоявший неподалеку тазик воды, тщательно смыла все следы и вышла из душевой.
Вернувшись в комнату, она спрятала на дно шкафа обложку, опустилась на кровать и задумалась. Строчки из сожженной тетради снова встали у нее перед глазами, впечатавшись в память... Вряд ли она когда-либо сможет их забыть! Прикрыв глаза, Лия задумалась о прочитанной истории. Истории жизни того, кто должен был стать целителем, но...
Неар — так звали автора дневника — был истинным целителем. Некрасивый паренек, единственным достоинством которого была необычно сильная магия исцеления, настолько, что он мог исцелять больных на расстоянии... Да, именно в этом дневнике Лия наконец нашла то, что так давно искала: объяснение тому магическому удару, что она ухитрилась нанести Диару в тот страшный вечер. Похоже, во времена Неара о таких магах было довольно широко известно, хотя они и тогда считались редкостью. На самом деле ничего особо странного в этом не было, попросту некоторые маги могли направлять силу вовне прямо от "источника", и в этом случае она действовала на расстоянии прямой видимости мага. И такая магия при должной тренировке не оставляла никаких следов, не давала возможности определить личность мага! Единственными, кто когда-либо владел этой силой, были истинные целители, таких среди них рождалось примерно один на тысячу.
Неар поступил в Магическую Школу в семнадцать лет. Для семнадцатилетнего сироты из бедняцкого квартала Эранта это было поистине немыслимой удачей, особенно во времена до Смуты, когда маги фактически представляли собой некую высшую и недостижимую часть населения. Собственно говоря, именно сила его магии и жгучее желание учиться и позволили ему приблизиться к "небожителям".
Он учился на втором курсе, когда на него обратила внимание одна из первых красавиц Школы. Неизбалованный вниманием девушек парень долго не мог поверить в то, что та могла снизойти до него, а потом влюбился — отчаянно, со всей силой первой любви. Два месяца он витал в облаках, а потом любимая прилюдно высмеяла его, превратив в посмешище для всех учеников, сделав изгоем... В какой-то момент боль, обида и гнев сломали его: ушло стремление помогать людям, остались лишь ненависть и презрение. И очередная насмешка со стороны бывшей возлюбленной окончательно столкнула Неара во Тьму — на следующее утро после этого её нашли мертвой. Ни единого следа так и не было найдено, и смерть девушки приписали несчастному случаю.
Лия вздрогнула, повела замлевшими плечами и закуталась в одеяло. Неар в своем дневнике был предельно откровенен, не пытаясь хоть как-то обелить себя, подробно описывая свои чувства и ощущения. И сейчас девушка с ужасом понимала, что по меньшей мере дважды была готова последовать его путем: в ночь после попытки изнасилования и совсем недавно, всего три недели спустя. Положив ладонь на грудь, она шепотом обратилась к амулету в своей груди:
— Благодарю тебя, что не дал мне сломаться, что пусть и болью, но остановил меня от непоправимого! Благодарю, что показал мне дневник! И прости, что я называла тебя проклятой штукой!
В груди потеплело, а Лия продолжала обдумывать прочитанное. Как оказалось, не все поверили в несчастный случай, тогдашний директор Школы обо всем догадался. И поставил Неару условие: либо полноценное расследование, в результате которого того однозначно осудили бы, либо работа на его сиятельную персону. Неар выбрал второе, тогда еще не догадываясь, что директору был нужен совсем не целитель, о нет! Тому был нужен убийца, так что к тому времени, как Неар стал полноценным магом, он куда лучше умел лишать людей жизни, нежели ее поддерживать...
Как писал сам маг, убивать оказалось неожиданно легко. Сжать сосуды, перекрыть доступ воздуха в горло, повредить Силой сердце, заставить лопнуть сосуд в мозгу... Смерть от естественных причин, убийство, не оставляющее следов... И с каждым новым разом Неар все больше терял себя, начиная находить наслаждение в своей властью над смертью, упиваясь болью и горем родственников убитых.
Судя по данным дневника, Неар работал "смертью" почти тридцать лет. Что произошло потом, Лия так и не поняла, сам автор рукописи написал об этом смутно "пришло просветление". Закончил свой дневник маг словами:
"Вот и все. Директор мертв, я позаботился об этом. Дописав последние строчки, я оставлю эти записи в старом книгохранилище, а затем... Если у меня все получится, я смогу наконец покончить со своей ставшей обузой жизнью и заодно сберечь дневник как предупреждение будущим поколениям"...
Двигаясь точно старуха, Лия встала, подошла к окну и прислонилась пылающим лбом к холодному стеклу. Странно, неужели у Неара не возникло даже мысли о том, что все это подстроено? Что его ломали целенаправленно... При этой мысли она вдруг охнула, осознавая, как эта ситуация похожа на то, что происходило с ней!
Рассуждать здраво не получалось: усталость вдруг навалилась удушающей тяжестью, голова закружилась... Потянувшись было к силе, Лия покачала головой и отпустила ее, а сама, мельком взглянув на начинавшее светлеть небо, скинула платье и юркнула под одеяло, порадовавшись, что сегодня выходной...
Диронна, столица провинции Котарр. Тот же день.
Коррис потер лоб и вздохнул. Вот уже недели три его мучило смутное беспокойство и чувство тревоги, причем не связанное с расследованием. Знать бы, из-за чего все это! Больше всего мужчина боялся, что причина этого в Лие, и осознание того, что он ничем не может ей помочь, заставляло его бессильно сжимать кулаки. Скоро будет год, как они расстались, и неизвестно, как долго ему еще придется метаться по стране, пытаясь затушить пламя разгорающегося пожара!
Сегодня у нее последний день каникул... Интересно, с кем она их проводит? Коррис вспомнил младшего дер Фалдона и сжал кулаки, переживая жгучую вспышку ревности. Да, он помнил слова Лии о Диаре, но... Он там, рядом с ней, может разговаривать, гулять с ней, касаться её, а ему остаются лишь воспоминания, мечты и сны! Нет, об этом лучше не думать!
Вернувшись мыслями к расследованию, капитан покачал головой. Интересно, что предпринял принц Ориан, получив его письмо? Коррис вздохнул: если догадки окажутся правдой, нелегко придется принцу! А может, это всё же кто-то другой? Хотя к кому еще в Ронтаре могут обращаться "Ваше Высочество"? Только к самому Ориану и его отцу, даже наследника престола и его сына титуловали по-другому: "Ваше Императорское Высочество"! Хотя если бы это и было не так, у Миранна не было ни мотивов, ни мозгов для такой Игры. Если только... Коррис нахмурился, обдумывая внезапно пришедшую в голову мысль: а что, если это было сделано нарочно? Если тому подонку специально дали подслушать тот разговор, изящно подставив принца Эверна? Интересно, а покидал ли столицу в это время Этрей дер Фалдон? И как же плохо, что они настолько похожи с принцем, во всяком случае, при словесном описании!
"Может, написать принцу Ориану об этом предположении? Хотя он мог догадаться о такой возможности и сам... Или нет?" Он покачал головой, представив себя на месте Ориана, и искренне тому посочувствовал: до сих пор мучаясь от того, что отец от него отказался, Коррис не мог представить, каково это — думать о том, что твой собственный отец предал тебя! И не только тебя, а всю империю, жестоко убивая тех, кого ты поклялся защищать!
Ладно, это дела высших сфер, его же здесь. Коррис налил себе вина, глотнул и задумался: с чего начать?
Диронна была одним из самых больших городов Ронтара — если и меньше Эранта, то не намного — и одним из важнейших. Расположенная у слиянья двух могучих рек — Эрта, текущего с севера на юг, и Ориссы, несущей свои воды с запада на восток — она издревле была центром торговли и ремесел. Даже во времена, когда жители империи могли пользоваться Путями, речная торговля процветала: кшаси практически никогда не пускали на Пути караваны с товарами. А за последние годы реки и вовсе стали самыми надежными из всех караванных дорог империи, кровеносными сосудами торговли...
