Пролог.
Время Великой Игры
Мара блаженствовала. Сладок запах крови смертных! Но ещё слаще их ужас и ярость, ненависть и проклятия последних вздохов. А сейчас в Седьмом Корневом Мире было настоящее пиршество! Кулак Смерти, состоявший из элитных бойцов, вырезал нартскую деревню. Эти предатели посмели уйти из Орды и осесть на земле! Конечно, в начале их было слишком мало, чтобы этим озаботиться, но к изначальной горстке постепенно присоединялись люди из других Свор, и деревня успела разрастись. Так недолго и всё племя совратить с проторенного Её волей пути.
К сожалению, быстро найти отступников не удалось, поскольку они отреклись от насилия, тем самым став для Мары невидимыми. Но в итоге Её крылатый прислужник учуял кровавую ссору из-за женщины среди новоприбывших. Послать туда карателей было делом недолгим. И теперь прислужник — огромная бабочка-рыскунья — послушно откачивал все выплески человеческой силы из этой бойни. Истошные вопли детей, отчаянные визги женщин, яростные кличи воинов — Мара собирала обильную жатву.
Искусство боя нартов, некогда перенятое у валлов, а ныне искажённое Её подсказками, могло лишь добавить жестокости битве, но не оставляло бывшим кочевникам шансов против Её верных слуг — Воинов Смерти. Так густо текла кровь, так мощно бил фонтан предсмертных страстей, насыщая Мару до опьянения!
Внезапно всю эту восхитительную смесь единым махом высосали из неё, доставляя знакомое болезненно-жгучее наслаждение.
-Мой Повелитель...
А затем десятикратно уплотнённый сгусток невероятной мощи на грани того, что она могла выдержать, вернулся к Маре, и прогремел Его Глас:
— Время пришло!
О да! Наконец-то! Все вековые планы... Сейчас, через миг, ещё миг невыносимого блаженства!.. Мара содрогнулась в экстазе, издав торжествующий вопль. Эхом разнеслись по мирам вспышки ярости. И всё было кончено. Слишком быстро, как всегда слишком быстро. Но ничего. Скоро Она заслужит большее — сидеть одесную Его и править Мирами. Ей осталось лишь воплотить тщательно подготовленный план.
Однако не следует оставлять столько отборного лакомства на поживу диким духам. В деревне жила колдунья, без которой всё давно уже кончилось бы, хотя сама она и не подозревала, что лишь играет на руку Маре, затягивая агонию. Гнев и отчаяние колдуньи; ярость, насланная ею на самых свирепых воинов; ужас и ненависть, раздирающие менее храбрых; паника оставшихся в живых сельчан; страдание покалеченных матерей, тщетно силящихся прийти на помощь своим детям; боль от множества ран, преодолеваемая Её стойкими Воинами Смерти.... В этом котле бурлило густое варево, приправленное всеми мыслимыми "пряностями", и оно продолжало кипеть, источая восхитительный аромат.
Но сейчас не время пировать. Этот экстракт мучений пригодится позже. Пора заканчивать представление. Благо здесь есть дважды Обручённый с нею — командир отряда, Кинжал Смерти. И не зря Мара надоумила главу Ордена вручить ему особый меч из "небесного металла", а попросту говоря, из другого мира. Эта тёмная сталь с сизым отливом, заряженная первородной энергией, рассекает не только плоть, но и тонкие структуры. Она бесповоротно разит владеющих магией, даже такой слабенькой, как у этой колдуньи, основанной на внушении и связи с духами. Меч Ей, кстати, тоже потом понадобится.
По связывавшему их каналу Мара послала в сознание Кинжала вспышку просветления, указующую, где засела колдунья, которую сам он не мог увидеть из-за чар. Воин смерчем пронёсся через толпу отступников, оставляя за собой трупы, и молнией метнулся в указанный дом.
Колдунья увидела свой конец издалека, и ненависть вспыхнула в ней так ярко, что Мара без труда овладела этим слабеньким умом, сотворив при помощи её рук и своей мощи смертоносное заклятье, на которое самой несчастной не хватило бы ни сил, ни знаний. Зайдясь в вопле безумия, колдунья воздела руки и, когда воин снёс ей голову, взорвалась яростным пламенем, забравшим остатки её жизненной силы.
Разрушительная волна разметала в клочья всю округу. На месте бывшей деревни поднялась туча мелкого мусора: смешавшихся в кучу черепков, щепок и ошмётков плоти. Там не осталось ничего живого или целого. Но мусор не разлетелся — наткнулся на невидимую преграду и опал, очертив края магического купола, которым Мара накрыла плод трудов своих до лучших времён.
В ловушку попали и души, не успевшие осознать свою смерть и теперь обречённые мучиться дальше. Они сыграют роль закваски, на которой настоится эта гремучая смесь, и охранников, распугивающих всё живое. Их отчаяние в отрыве от тела и Изначального Света будет расти, повышая степень воздействия на того, кому предназначено однажды раскупорить этот схрон. А до тех пор кладбище боли будет ждать своего часа в неприкосновенности.
...Долгое мгновение длилась обещанная свадьба, к которой Обручённый со Смертью всегда был готов, которой он добивался. Воин узрел наконец истинную, сияющую и прекрасную ипостась своей единственной Наречённой, которой служил верой и правдой. Благоговение в его глазах взорвалось восторгом, и душа взлетела ввысь. Он был настолько ослеплён обещанным с юности счастьем, что едва заметил свет Сердца Мира в конце туннеля. В предвкушении неземного блаженства Обручённый рванулся в указанный Ею боковой коридор, и, получив в награду прямое прикосновение, отправился в Чертог Смерти, ожидать воплощения. Ещё одна душа для великого замысла, ещё один совершенный воин, который в назначенный час встанет на победную битву за власть над Мирами. Богам придется наконец потесниться, и справедливость восторжествует!
Теперь можно заняться в меру своих немалых — ох, немалых! — сил расстановкой действующих лиц по надлежащим местам. Придётся рискнуть и воплотиться, чтобы верней обеспечить нужное развитие событий и судеб тех, кто должен сыграть ключевую роль. Эти души Она давно не выпускала из виду, но влиять на них из-за грани Мира получалось плохо, хотя Мара и не оставляла попыток.
Некстати Ей вспомнилось предсказание Самана: "Коль коснётся щеки подчинённой тобою души хоть одна слезинка сочувствия, в тот же миг потеряешь ты всякую власть и отправишься в Путь". А предсказания Распорядителей — закон для Мироздания. Ненавистный божок!
Искра злости Мары, досадливо сплюнутая в мир, зажгла в чьём-то сердце ненависть, и простая ссора превратилась в поножовщину. Сласть! Проглотив эту каплю, она засмеялась, вселяя тёмную радость убийства в поддавшуюся ей душу. Ничего! На всякое правило, что нельзя нарушить, найдётся свой обходной путь.
— Барама! Барама!! Мне нужно дитя со слабой душой. Если это будет дочь вождя, тем лучше! Как? Не мне тебя учить. Позаботься о тельце. Как будешь готова — молись! Я пришлю тебе душонку кого-нибудь из самоубийц. И ещё. Скоро станет много работы для ваших мечей. Беритесь за всё, что предложат. И смотри внимательно — ты знаешь, кого я ищу.
Старая Барама, обязанная Маре своим бессмертным существованием во избежание божьей кары, знала и умела многое. И уж она-то расстарается. Ещё бы! Ей ведь не хочется гнить в персональном аду пару вечностей, а потом начинать всё сначала.
Следующим делом Мара обратила своё внимание к гному, которому давно внушала крамольные мысли о том, что за Чёрной Стеной скрывается богатая жила ныне мифического солетита — прочнейшего металла для доспехов. Внушила ему наконец-то дерзнуть и пробить её при помощи взрывчатки. Результат превзошёл все ожидания: горючий порошок, проделавший трещину в стене, подорвал жидкое драконье пламя, которое защищало Врата. Взрыв пламени сломал Печать и расколол твердь до самой магмы. Магма тоже детонировала, и Маре осталось лишь поднести щепотку тёмной материи, чтобы вся эта энергия не уничтожила планету, а пробила время и порвала пространство. Разлом распространился на бо́льшую часть миров, не затронув лишь высшие. Хаос теперь обеспечен!
Затем она вызвала Меча Смерти в Арку и велела прекратить посылать Кулаки на истребление нартов, сообщив, что впредь основной опасности следует ждать с запада, от самых гор.
Вот она, награда за безупречную работу — послушный смертоносный механизм! Не зря Мара больше века назад основала этот орден, поклоняющийся ей же. Их возможности больше, чем у кого-либо в этом мире, и они будут готовы, когда понадобится. Всё, что нужно для вечной кровной вражды с нартами, давно сделано. Но пока для исполнения плана требовалось на время оградить одних своих подопечных от других. Барама сыграет свою роль с другой стороны.
А теперь разожжём пожар, на котором вскипит эликсир нашей мести! Лёгкими прикосновениями Мара прошлась по сердцам приграничных баронов, разжигая из тлеющих в их душах искорок яркие костры зависти, жадности, ненависти... Скоро на окраинах Свободных Княжеств станет жарко от звона оружия. Алые сполохи смеха пробежали по всей сущности Мары. Настал Её звёздный час.
* * *
По тёмному безбрежному пространству легко шагала женщина невиданной красы. Но красота эта вовсе не грела сердце, ибо была неживой. Совершенные черты лица, словно выписанные тушью на бледном мраморе, обрамлял чёрный шёлк волос, стекающий по хрупким плечам на осиную талию. Часть прядей плавно колыхалась за спиной, как русалочьи волосы в медленной воде. Точёная фигура мерцала холодным, замогильным светом.
Левой ладонью женщина крепко сжимала намотанную на узкое запястье верёвку. Точнее, это был длиннющий хвост огромной бабочки. По пушистым чёрным крыльям струились яркие лиловые узоры, при взгляде на которые начинала кружиться голова, потому что линии постоянно менялись, извиваясь в неком хаотичном танце.
Бабочка словно бы рыскала над невидимым полем в поисках цветов, а женщина двигалась за ней. Когда во тьме вспыхивали бледные пятнышки, похожие на болотные огни, бабочка немедленно устремлялась туда и высасывала их. Женщина при этом довольно улыбалась, облизывая синим языком лиловые губы.
Постепенно стало ясно, что огни выстраиваются длинной цепочкой. Это было странно и тревожно. Обычно вспышек насилия больше в густонаселённых районах, которые так или иначе тяготеют к форме муравейника. Но чем можно объяснить массу отдельных случаев, растянутых на многие дни пути?
Женщина отпустила бабочку пастись на странной "дорожке" из огоньков, а сама прошла чуть дальше — туда, где присутствовал лишь тусклый фон подсветки: местность явно населённая, но, видимо, с суровыми условиями жизни, не располагающими к вспыльчивому поведению.
Красавица присела на корточки и какое-то время вглядывалась в то, что там происходит. Потом довольно улыбнулась, простёрла ладонь и выпустила на Землю свою маленькую копию — аватару размером с обычного человека. Та шагнула в мир с улыбкой абсолютного превосходства, оставляя за собой тошнотворный дымок дурных намерений.
Аватара дошла до стоянки кочевников. Никто не видел её, кроме старой колдуньи. Та обрадовалась и повела Проклятую в шатёр вождя, где лежала больная малышка.
Колдунья зажгла дурманные травы, всю ночь бубнила тягучие колдовские напевы, а к утру копия слилась с девочкой. Прекрасная женщина, наблюдавшая за этой картиной, засмеялась, и этот смех пронёсся жутким эхом по пространству, вселяя в душу леденящий ужас...
"Затевается что-то серьёзное, — подумал Волхв. — Пора просыпаться".
— Не спеши, — прилетел из-за пределов мира бесплотный голос, напоминающий весенний ручей.
"Но Мара снова воплотилась. Лично".
— Тебе ничего не сделать, пока всё не завертится, — снова зажурчал ручей. — А до этого ещё лет семь минимум. Главные действующие лица, которым ты должен помочь, пока под стол пешком ходят.
"Как всегда, без памяти?"
— Конечно. Ты же знаешь, в этом мире так положено. Восстанавливайся дальше, иначе запаса жизненных сил не хватит, чтобы довести эту историю до конца.
"Повинуюсь твоей мудрости, Мелин", — почтительно ответствовал Волхв и вернулся в свой долгий транс под болотом.
Глава 1.
Кларед: Третий сын
— Таким образом, если построить солдат сплошным строем, то в эти два квадрата войдёт столько же, сколько вот в этот один, — сказал мэтр Пойчиг, заканчивая чертёж на доске, и чихнул.
Он чихал каждый раз, когда брал в руки мел. Гармин, специально ждавший этого момента, плюнул косточкой балины через тростинку в затылок старшему брату. Полдор дёрнулся и обернулся, грозя тому кулаком. Кларед, сидевший сзади, с досадой вздохнул: иногда ему казалось, что он родился младшим по ошибке.
Преподаватель услышал шум и тоже повернулся. Но Гармин уже спрятал своё оружие и принял примерную позу. Очевидно, задумка была выставить Полдора нерадивым учеником. Однако новый учитель уже разобрался, кто из братьев чего стоит, и решил устроить "воспитательный момент", как он это называл:
— Мессир Гармин, можешь повторить своими словами, как ты понял то, что я только что рассказал?
Гармин, который совершенно точно его не слушал в ожидании момента для выстрела, всё же не растерялся:
— Мэтр Талис объяснил нам это проще: "салидорские штаны во все стороны равны". Ну, они там реально носят штаны такого покроя.
— И какие практические выводы ты можешь из этого сделать?
Вот тут Гармин слегка стушевался. Если дать ему в руки любые случайные предметы, он мигом что-нибудь из них соорудит, но попытка сделать то же самое в уме неизменно приводила его в ступор.
Кларед, сидевший позади всех, поднял руку. Если во всём соблюдать иерархию, то, пока до него дойдёт очередь, самые лёгкие варианты уже назовут, и он опять покажется глупым, не зная, что ответить. А тут уж, раз начали не по старшинству...
— Прошу, мессир Кларед.
— Это значит, что бежать наискосок короче, чем по дорожкам, если они квадратные.
— Квадратные дорожки? — учитель насмешливо приподнял бровь. Гармин с готовностью заржал.
— Ну не квадратные, — поморщился Кларед, — а эти, как их... перпиди... перди... — Гармин заржал ещё громче. — Тьфу!
— Мессир Гармин, не поможешь брату? — похоже, потешаться над этим мэтром себе дороже.
— Не, извините, я сам это выговаривать не умею! — Гармин всегда брал наглостью там, где не мог взять умом.
— Ладно, — сжалился преподаватель. — Пер-пен-ди-ку-лярные у вас тут дорожки. Но в целом мессир Кларед прав, хоть и не совсем по последней теме. Молодец. Мессир Полдор?
— Если строить треугольное здание, то камней на длинную стену уйдёт столько же, сколько на две, что покороче.
— Великолепное применение! Но не совсем верный вывод. Ведь стены могут быть разной высоты, а?
Полдор задумался на минуту, что-то вычерчивая пальцами по столу, потом вскинулся:
— Ну тогда, если высота будет такой же, как длина.
— Но ведь длины у малых и большого квадрата — разные.
— Точно, — с досадой хлопнул себя по лбу Полдор.
В этот момент в класс зашёл отец.
— Ну как тут мои отпрыски?
— Неплохо, неплохо, сир Марвик. Вы что-то хотели?
— Вы закончили?
— Ну, с этой темой, пожалуй, да.
— Тогда урок истории сегодня проведу я. Вы можете быть свободны.
