Страшная сказка моей жизни

Какой идиот решил, что забитый и постоянно подвергающийся унижениям ребенок вырастет добрым и доверчивым? Можете не отвечать — это был риторический вопрос. Но по всему отрезку истории моей короткой жизни отметилась одна длинная седая борода, прилагаемая к вырвиглазной мантии. Она торчала ото всюду. И из моего темного тесного чулана под лестницей, где единственными друзьями были пауки, и из странной забывчивости о факте моего существования социальных служб, из внезапного исчезновения школьных медсестер, психологов и некоторых учителей, которых в силу своих должностных обязанностей очень интересовали условия моего существования. Именно существования, на жизнь это мало походило. Да и после тоже, чисто по Дарвину — борьба за существование, чтоб не попасть в естественный отбор. Вот только при всем моем желании этого итога мне не избежать. Избранные герои — это тупиковая ветвь эволюции, и они всегда вымирают от невозможности приспособиться к условиям окружающей среды, опять же по Дарвину.

Почему я все время вспоминаю Дарвина? А умный был человек, его теории великолепно вписываются в человеческое общество, словно с него он свои законы и вывел. Я знаю, о чем говорю, я даже на магах их проверял, они в принципе те же люди. И законы Менделя тоже. Удручающая картина. Зато я точно знаю, что меня ждет. Наука великая вещь. Вы все еще сомневаетесь, что она может предсказывать будущее?

Я всегда знал, что я не такой как все. Банально, но не удивительно. Особенно если любимые родственники ежедневно и не по разу напоминают мне, что я урод, ненормальный и неблагодарный нахлебник. Должен признать в этом есть зерно истины, странные вещи со мной случались постоянно, то я телепортировался на крышу школы, убегая от Дадли и его банды, то за одну ночь у меня отросли волосы.

Экстрасенс хренов.

Сила есть, нужно учиться управлять. Закономерность, которую я заметил, была удручающей, спонтанный выброс силы провоцировала экстремальная ситуация и страх. Но упускать такую замечательную возможность я не собирался, к тому, что это не обойдется для меня без последствий, я отнесся с философским пофигизмом, за все в этой жизни нужно платить. За силу в особенности. Так я стал адреналиновым наркоманом.

Откуда я знаю такие умные слова? Неблагополучные дети взрослеют быстро, им не на кого рассчитывать, кроме себя. Библиотека мне в помощь, я там сидел часами и читал все, что попадало под руку, независимо от сложности изучаемого предмета. Я даже ядерную физику осознанно воспринимал, у меня же была отличная мотивация — мой кузен и ко. В библиотеку они не заглядывали. Заведующая библиотекой — женщина суровая, виноват у нее всегда тот, кто шумит и не имеет в руках книги, и никакие оправдания она не слышала, тишина должна быть в библиотеке и точка. Она, кстати, единственная, кто удивлялся, почему у меня низкие оценки, но поскольку мыслями своими, ни с кем кроме меня не делилась, то о моем существовании не забывала и судьбу исчезнувших не разделила. Я взял данный факт на заметку, но более никто не интересовался участью сироты, чтоб иметь возможность провернуть еще один такой фокус для чистоты эксперимента.

Когда нас стали заваливать письмами, я понял — все, пиздец. Больше всего я боялся, что мной заинтересуются спецслужбы, только происходящий фарс на их действия однозначно не походил. Не знал, радоваться мне этому обстоятельству или паниковать, логику военных, я, по крайней мере, понимал. Потом было поспешное бегство и липкий страх, заползающий в душу, родственники что-то знали, но молчали, словно боясь испугать меня еще сильнее. Я всегда подозревал, что неадекватное отношение ко мне Дурслей вызвано тем, что они меня опасались, судя по всему, того, кто шел за нами по пятам они боялись еще больше племянника с паранормальными способностями, но и отдавать меня не хотели. Тогда я впервые испытал нечто похожее на благодарность к своим опекунам, в конечном счете, они меня не бросили и не сдали в приют. Я очень сомневался, что там смог бы скрыть свою силу от окружающих.

На маяке, вслушиваясь в звуки бури, я молился, чтоб о нас забыли и оставили в покое. Размечтался. Страшная сказка моей жизни, в лице Хагрида, вошла, выбив дверь, с порога наехав на Дурслей и отрастив свиной хвостик Дадли в ответ на возражения дяди. Еще расстраивался, что в свинью превратить не вышло. У меня от страха тряслись коленки, и дрожал голос, намек на то, что будешь возникать, и в свинью обратят уже тебя, я понял с ходу.

Вот тогда-то я и узнал, кто виноват в моей наполненной странностями, недоговорками и внезапными исчезновениями, жизни. Хагрид и рассказал, как он меня маленького привез к Дурслям по указанию директора. Я сам не понял, каким немыслимым образом сумел сдержать рвавшийся наружу выброс силы, вызванный страхом и ненавистью, но лесник мог предоставить еще информацию, и раскрываться перед ним было не рационально. Я привык прятать свои способности и познания. Так что в новый для меня магический мир я пришел неблагополучным робким ребенком. Впоследствии это оказалось моим единственным верным решением.

Хагрид говорил много, больше агитировал, но все равно из его речи можно было вычленить нужную информацию, о себе, о своих родителях, об их смерти и своей известности. О наличии в замкнутом мирке магической родни я догадался сам, закономерный вопрос, почему меня не отдали под их опеку, я не рискнул задать. Особенно после посещения своего сейфа, отсутствия у меня к нему прямого доступа — ключик мне не отдали, а выдал леснику его никто иной, как Дамблдор. Родственники на меня получали лишь скромное госпособие, зная о моем наследстве, они относились бы ко мне много лучше. Мой сопровождающий почти за шкирку вытащил меня из банка, не дав задать так интересующие меня вопросы, но в Косом он смотался в рюмочную и я имел возможность вернуться к гоблинам. Вот только говорить со мной они не стали, судьба наследника вкладов их не интересовала, да и с Верховным чародеем Визенгамота связываться не захотели. О том, кто является моим магическим опекуном, додумал без подсказок.

Я читал не только научные книги, как и любой мальчишка, я увлекался приключениями, фантастикой и фентези. О судьбах различных избранных и героях во множестве произведений прописано очень подробно, а из рассказа Хагрида и моей известности, ставшей для меня неприятным сюрпризом, напрашивался вполне конкретный вывод. И моя жизнь прекрасно вписывалась в стандартную схему — избранный герой на пути к своей цели должен пафосно превозмогать. Ничего нового маги не придумали, все давно известно и описано до них. В этом мне повезло. Палочке, сестре артефакта Воландеморта, я не удивился, это было закономерно. Как сказал мастер-артефактор — дела страшные, но великие. Это тоже укладывалось в схему. Только я знал еще одну прописную истину, проверенную временем. Никогда аристократы, богачи и прочие власть имущие не пойдут за маньяком на государственный переворот. А то, что Тот-кого-нельзя-называть маньяк и террорист не вызывает вопросов, историю же пишут победители.

До этого момента, я не понимал, что все, что было ранее, страхом назвать можно лишь с натяжкой. Я марионетка, лишенная свободы воли, с расписанной загодя жизнью и эффектным финалом в конце, вот где истинный ужас. Родственники провожали меня как в последний путь, по-моему, была у них подлая мыслишка, что если не показать мне дробную платформу, то я потеряюсь и никуда не уеду. Наивные. Меня встречали.

Да пребудет со мною сила, да не откажут мне мои мозги.

Я никогда не верил взрослым, детям и благообразным старикам, сказка, в которую вез меня красный поезд, была из сборников братьев Гримм или разряда городских легенд. Неправда, что я умолял Распределяющую Шляпу отправить меня в Гриффиндор, я просил за Хаффлпафф, а спорил по поводу змеиного факультета, каким левым ветром меня занесло к ало-знаменным, не понимает сама древняя ветошь и каждый раз пытается меня перераспределить. Но натыкается на непреодолимое препятствие в виде старого маразматика.

Как я, недоверчивый, осторожный и скрытный ребенок ввязался в подставную авантюру с философским камнем и полосой препятствий, выстроенной для темного мага, но без проблем спасовавшей перед троицей первокурсников с острой недостаточностью мозгов, не поддается логичному объяснению. Как и дальнейшее мое поведение. Опомнился только после нелепой битвы с тысячелетним василиском. Жутко было стыдно перед реликтовым змеем и Салазаром. Не знаю, на что списал мое смятение директор, но, получив очередную порцию агитационной лапши во благо света, я был отпущен с миром под кровную защиту матери на доме Дурслей.

Дурсли это вообще отдельная история. Петуния была уверена, что я, как и мама, погрузившись в мир магии, начну презирать обычных людей и забуду дорогу в объективную реальность. Однако, вопреки всему, я, как выкинутый бумеранг, все возвращался и возвращался.

На третьем курсе я наконец-то взялся за ум и окопался в библиотеке, быстро сойдясь с суровой мадам Пинс. Сбежавший крестный невольно обеспечил мне идеальную легенду. Не сказать, что я сильно рассчитывал на него, шансов у беглого зека практически не было изначально. Загремел за решетку он без суда и следствия, что четко прослеживалось по газетам того периода. Пресса подробно следила за судами над Упивающимися, и никак не могла пропустить столь громкого дела, как суд над предателем Поттеров. Но надежда была, однако утекла, как вода сквозь пальцы, при нашей первой же встрече. Не я его интересовал, а месть крысе. А еще объявился Люпин, бывший папашкин друг, страдающий рассеянным склерозом. Шутка ли, оборотень с нестабильной психикой, преподающий детям. К Снейпу я проникся искренним уважением, это ж надо столько терпения и силы воли иметь, к каждому полнолунию варить зелье, а затем бегать за новоявленным профессором, как за малым дитем, и уговаривать не забыть принять лекарство. Дешевле прикопать такого под теплицами на удобрения. И все равно забыл, к чему удивляться, что он запамятовал и о моем существовании на десяток лет.

Зачем я поперся на встречу с Сириусом, зная, что это бесперспективно? Для конспирации. Было бы подозрительно, если бы я, весь учебный год готовясь к свиданию с ним, в последний момент спасовал. Не по-геройски это. Еле ноги от дементоров унес. Директор вообще сбрендил, раз в воспитательных целях переселил в школу Азкабан. И ведь проглотили, все волшебники, авроры и аристократы, хотя, чему я удивляюсь, сказочку про не убиваемого младенца они тоже схарчили и не подавились.

Четвертый курс неожиданно порадовал компетентным преподавателем по ЗОТИ. Ну и что, что Упивающийся под оборотным, у всех свои недостатки. Зато отработал по полной и подтянул всем боевку. У меня было впечатление, что он не мог определиться, то ли ему головой о стену биться от осознания нашего уровня знаний и подготовки, то ли бежать круциатить всех предыдущих учителей. Ну, тут мы вроде как бы сами справились. Ложь, что должность профессора ЗОТИ проклял Темный Лорд, ее прокляли ученики, недовольные качеством преподавания. Это если объективно подойти к причинам, которые вынудили покинуть сей престижный пост предыдущих храбрецов. Не зря Снейп рвется на это тепленькое место, он единственный, кто в состоянии заставить ходить строем всю школу поголовно. Но его не допустят, по тому же самому обстоятельству, по какому так оперативно уволили Крауча-младшего — он же нас чему-нибудь научит! А, учитывая его боевое прошлое, с него станется.

Я до последнего молчал, что же вижу на Карте Мародеров, хитрил, изворачивался, как мог, терять приличного преподавателя не хотелось. Я ему даже подставу с турниром простил. Но слить пришлось, своя шкура дороже, да и не верил я, что директор не в курсе своей собственной интриги. Не зря же его называют Великим, не мог он не заметить, что его лучший друг ведет себя иначе. Крауч был смертником изначально, и мы оба знали об этом.

Тогда же я абсолютно уверился, что на первых двух курсах меня сильно обнесло, и мой разум меня временно покинул, иначе как я мог называть друзьями это недоразумение. Рон свалил сразу, предъявив мне нелепые обвинения и детские обиды. Он совсем идиот, вестимо, раз серьезно полагал, что я рискну своей любимой тушкой в соревнованиях с такой высокой смертностью. Гермиона потеряла доверие еще в прошлом году, сдав меня декану. Для моего же блага, тут комментарии излишни. А ее поход во имя свободы домовых эльфов вообще за гранью добра и зла. Девочка читает все, что имеет буквы, цитирует по написанному, и это при полном отсутствии элементарного анализа. Что ей стоило выловить пару домовиков и обстоятельно их допросить? Нет, ей хватило Добби, а то, что он невменяем, не существенно. Подумаешь, дважды меня подставил, а на третий почти исполнил давнишнюю мечту Воландеморта, каких-то жалких пары метров не хватило, и был бы у меня фатальный перелом шеи. А так легко отделался сотрясением пустой черепной коробки, переломами средней тяжести и удалением костей. Так ведь нет, идея превыше всего!

Скажи мне, кто твои друзья, и я скажу кто ты. Так вот, заявляю официально — я идиот, и продолжаю его из себя изображать. Жить хочется. Дамблдор, сука, марионетку с мозгами сольет при первой же возможности. А в его сторону даже плюнуть нельзя, Хагрид тут же превратит в свинью за осквернение божественного идеала. С учетом того, что он колдует сломанной палочкой... Мда...

Думаете, я не допускал мысли сбежать куда по дальше? О, эта здравая идея не покидала мои мысли на протяжении нескольких лет. Только вот смыться из-под надзора одного великого мага я могу под покровительство другого не менее великого, или к своему сюзерену рода Певерелл. Да, свою родословную я прошерстил вдоль и поперек, что нашел в свободном для меня доступе. Я никому не нужен, мои деньги, слава и родовой артефакт — да, а вот я нет. Весь магический мир рассматривает меня как марионетку и по статусу приравнивает к маглорожденным. Я провентилировал этот вопрос с французами и болгарами на турнире. Та же история. Это только кажется, что Мальчика-который-выжил готовы принять везде с распростертыми объятиями. Иллюзии разбиваются о реальность. Неизбежно. А сам я не потяну, мал еще и неопытен. Темный Лорд не зря вначале по миру помотал, прежде чем родную Британию осчастливить своим эффектным восхождением.

В лабиринте я ждал подлянки, в конце года они случаются стабильно, как нечто неизменное в моей жизни. И кубок вдвоем с Седриком я взял, чтоб продемонстрировать характерную гриффиндорскую благородность. Чего не ожидал, так это лицезрения великолепного лича Воландеморта в его так сказать, естественной природной красоте. Блять, господа чистокровные маги, вы бы поберегли мою детскую психику, она и так контужена!

После глупого и бессмысленного махания палочками Лорд меня отпустил. Именно отпустил, что значит сила перед десятилетним опытом? Не смешите меня. Там еще толпа верных сподвижников была, но ни одна сволочь не дернулась. Значит, приказ был.

И снова Дурсли. Информационный вакуум и отсутствие психологической помощи. Мне кажется, крыша начала свое неспешное движение уже тогда. Дементоров я встречал как родных. Хоть на ком-то сорву накопившуюся ненависть. Заодно и отсутствие наблюдателей срисовал. Занимательное совпадение. Фарса с судом я не боялся. Трагическая гибель родственного артефакта-близнеца в схему подготовки Избранного не вписывалась. А вот чувство благодарности Великому и Светлому, а так же контры с Министерством вполне.