|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Пролог.
Среди мириад разгоняющих вселенскую тьму огней отчётливо выделялся синий диск планеты, местами скрытый белёсой дымкой облаков. Казалось, стоит только протянуть руку — и этот полный жизни мир тут же упадёт на ладонь. Но шло время, и диск постепенно рос, развеивая прежние иллюзии. А когда он стал совсем большим, сияющую отражённым светом точку приближающейся станции — конечной цели полёта — можно было различить даже невооружённым глазом. Вот только что ему делать в десятках тысяч километров над поверхностью, этому владельцу совершенно-не-вооружённого глаза? Абсолютно нечего. Работа в пространстве — это дело техники.
Словно выражая своё согласие с пилотом, обзорные экраны без устали раскрашивали космические просторы множеством линий и отметок. Ярко сияя дюзами маневровых двигателей, челнок размеренно гасил "вторую космическую", и прежде прямая синяя полоса его траектории неохотно кренилась в сторону планеты. В конце концов, она окончательно опоясала небесное тело и превратилась в овал — пресловутую эллиптическую орбиту. Осталось лишь немного её скорректировать.
— Борт ПЛ-341, на связи "Вереск". Вы вошли в сферу контроля исследовательского центра Темполарис. Подтверждаете сближение? — произнёс из наушников мелодичный женский голос, а на голоэкране слева появилось окно с лицом диспетчера.
— Сближение подтверждаю, — коротко кивнул пилот, улыбнувшись.
— Открываю коридор... Инструкции переданы на ваш БК.
— Пакет принят, — ответил мужчина, проверив и утвердив набор поправок. — Стабильного пространства, "Вереск".
— Ясного космоса, ПЛ-341, — улыбнулась женщина. — Ждём вас на борту.
Окно связи вспыхнуло пиктограммой завершения сеанса и исчезло, а пилот с чувством выполненного долга откинулся на спинку единственного в кабине кресла. Помассировав виски, человек вынужден был заключить, что пари он проиграл — совершить пятьдесят рейсов подряд на самом деле выше его сил. И причина кроется несколько дальше, чем накопившаяся за двадцать три перелёта усталость... дальше на две тысячи шестьсот сорок три километра!
* * *
Разумеется, одним только пилотом разумная жизнь на совершающим плановый рейс пассажирском корабле ограничиваться не могла. В силу крайней оживлённости маршрута "Луна-Темполарис", челноки не пустовали никогда, и обычно собирали в одном месте и в одно время порядка двух сотен человек. Случавшиеся изредка исключения лишь подтверждали общее правило.
В пассажирском отсеке было весьма шумно: разбившийся на "группы по интересам" (и преимущественно учёный) люд коротал время в кругу коллег. Кто-то собрался вокруг спроецированной кем-то интерактивной голограммы и вёл оживлённую дискуссию, кто-то предпочёл общение с парой-тройкой друзей или знакомых, а кто-то и вовсе ошивался возле импровизированного бара. И если первые обсуждали какой-то перспективный эксперимент, а вторые — делились впечатлениями, то третьи банально употребляли лёгкие алкогольные напитки в хорошей компании, наслаждаясь последними минутами праздной жизни.
Но были и такие, кто абстрагировался от всей этой жизнерадостной суеты. Таковым оказался и руководитель кибернетического отделения Темполариса, Калинин Максим Олегович. Со стороны — ничем не выделяющийся сероглазый шатен среднего роста, которому с натяжкой можно было бы дать тридцать лет. И только намётанный глаз смог бы различить необычную плавность движений, характерную лицам, прошедшим подготовку в десантных частях военно-космических сил.
Молодой учёный стоял возле одного из настенных экранов и вглядывался во мрак кажущегося бесконечным пространства. Он всегда любил созерцать разноцветные дымки туманностей, свет далёких галактик, пронзающий холодную пустоту межзвёздного вакуума... и её саму. Возможно именно поэтому он приложил все усилия, чтобы надолго вырваться за пределы атмосферы родной планеты. И даже слегка перестарался — талантливого нейробиолога и программиста заметили и определили не абы куда, а на ведущий исследовательский комплекс человечества. Прошли одиннадцать долгих и тернистых лет, и вот он уже не рядовой сетевой инженер, а глава, ни много ни мало, целого научного отделения. Известный и уважаемый человек, да... Добился ли он своего? Добился. Удались ли жизнь?
Мужчина грустно усмехнулся.
Что ж, по крайней мере с ним навсегда останется космос. Пространство, притягивающее взгляд подобно струящейся воде и колышущимся языкам пламени. Бескрайние просторы Вселенной, хранящие великое множество тайн. Разве не они так манят его разум? Разве не они заставляют раз за разом бросать вызов неизвестности? Возможно и так... а, быть может, и нет.
Глава 1.
Предаваясь размышлениям, Максим, сам того не ведая, успел попасть в сферу интересов одного представителя не совсем биологической формы жизни. Или же, если говорить более точно, представительницы совсем не биологической формы жизни.
Уютно "дремавшая" в пассажирском кресле сребровласая девушка с точёной фигурой, которую многие бы сходу списали на генную инженерию (и не далеко бы ушли от истины), вдруг сладко потянулась и медленно огляделась по сторонам. С моделированием она закончила, а с отчётами прекрасно справится автоматика. Внутренне улыбнувшись получившемуся каламбуру, девушка поднялась с приютившего её кресла и направилась к одиноко стоящему возле голоэкрана Создателю. Да, в отличие от людей, на вопрос о своём происхождении она могла ответить предельно точно. Для неё не были секретом списки тех, кто оказался так или иначе причастен к созданию её платформы, равно как и не являлось загадкой имя того, кто пробудил её сознание.
— Закончила? — спросил, не оборачиваясь, услышавший приближающиеся шаги учёный.
— Результаты ещё не до конца обработаны — поэтому будем считать, что нет, — Вэйра встала рядом и тоже вгляделась в экран. — А ты о чём задумался?
— Ни о чём особенном. Обычным самокопанием занимался, — честно ответил кибернетик. И, повернувшись к собеседнице, пояснил: — Долгое время пытаюсь понять природу своей тяги к космосу, но эти попытки раз за разом оказываются безуспешными. Данное обстоятельство понемногу заставляет меня всё сильнее и сильнее склоняться к мысли, что причина лежит намного глубже обычной психологии. Словно призвание какое-то, ей богу.
— Не всё ли равно, что лежит в основе "личностной матрицы"? Вся практическая польза этого знания сводится к подтверждению формулировки "я такой, какой я есть".
— Какой учёный из того, кто не может до конца разобраться даже в самом себе? — глухо задал встречный вопрос человек.
— Как минимум — вот такой, — разумный кристалл демонстративно окинула себя взглядом. — Много ли ещё светлых умов могут похвастать созданием новой формы разумной жизни? Или управлением одним из крупнейших подразделений передового научного центра? Что-то я тебя не узнаю, Максим.
Как и ожидалось, за этот месяц она неплохо отшлифовала свои коммуникативные навыки, — удовлетворённо отметил про себя человек, перебирая в памяти реакции искина на различные ситуации в прошлом и сравнивая их с реакциями настоящими. Прогресс был налицо: его подопечная уже не ошибалась в определении эмоционального состояния окружающих, а своё и вовсе демонстрировала легко и непринуждённо. Но наибольшие изменения претерпела речь, став "живой" и лишившись сухости чётких формулировок и неуместных терминов. Подведя черту, кибернетик заключил, что полёт на Луну в большой компании себя более чем оправдал.
Мужчина позволил себе довольно усмехнуться, что не прошло мимо внимания собеседницы — и дало возможность легко определить истоки столь нехарактерного поведения. На секунду повисла звенящая тишина...
— Опять ты за своё?! — раздался негодующий возглас. — Тебе не кажется, что подобные "проверки" немного жестоки? И зачем их столько? Я же не железная!
— Разве чт... — учёный запнулся на полуслове и вместо того, чтобы усомниться в последнем утверждении, в примирение произнёс: — Пожалуй, эта действительно была излишней. Отныне никаких психологических тестов. Моё слово.
— Извинения приняты, — девушка улыбнулась, довольная своей маленькой победе.
Но радость эта несколько притупилась, стоило ей заметить приближение двух индивидуумов, которые обладали редким умением выводить из себя даже её. Равно как и способностью появляться всегда в самый "нужный" момент.
— Что за шум, а драки нет? — спросил заплетающимся языком рослый "заводила", сопровождаемый ни на шаг не отстающей от него девицей, что едва доставала макушкой ему до плеча.
С первого взгляда было понятно, что на этот раз неразлучная парочка, чьи постоянные подколки была вынуждена терпеть добрая половина Темполариса, несколько перебрала с горячительным.
— Никак наши голубки умудрились-таки не сойтись во мнениях?
— Никак наши доблестные счетоводы умудрились-таки напиться до чёртиков? — парировал словестный выпад Максим. — Или как там правильнее выразиться, если голуби мерещатся?
— До голубков? — как бы невзначай предложила Вэйра.
— Вот! Именно до голубков, — подтвердил кибернетик, не без злорадства наблюдая за вытянувшимися физиономиями нежданных визитёров.
— Слушай, Джек, — протянула Ли, — мне кажется, или они заранее сговорились?
— Наверняка, — чернокожий блондин утвердительно кивнул (по всей видимости, для большей убедительности своих слов). — Иначе выходит, что нас переиграли на нашем же собственном поле программист и андроид.
— Переиграли? Брось, мы же только начали... — зарождающийся высокоинтеллектуальный спор между двумя не совсем трезвыми персонами оказался прерван весьма неожиданным для них образом.
Сначала пол едва ощутимо дрогнул, а затем вполне явно почувствовалось торможение: силовые захваты ангара, призванные обеспечить шаттлу мягкую посадку, коснулись снежно-белой обшивки и начали втягивать его в недра впечатляющих размеров отсека. Как только корабль оказался внутри, пропустившее его "окно" начало стремительно уменьшаться в размерах, отсекая внутреннее пространство ангара от космического вакуума — а спустя ещё десяток секунд две метровой толщины панели сошлись, наглухо запечатав шлюз. В тот же момент с потолка раздался женский голос, окончательно сбивший математиков с мысли:
— Уважаемые пассажи... — запись, в свою очередь, оказалась прервана басом пилота. — Значит так, граждане, у вас десять минут на то, чтобы покинуть борт этой птички. Проверяйте на герметичность свои водолазные костюмы, то есть скафандры, и кыш отсюда! Мне ещё нужно успеть электронику маршевого движка перед следующим вылетом проверить.
— Знаем мы твою "электронику", Роберт! — крикнул в пространство Стив, каким-то чудом затесавшийся в дружный коллектив научных деятелей финансист.
— Кое-кто излишне осведомлённый, вместо удобного кресла, в следующий раз полетит на огнетушителе, — невозмутимо ответил пилот.
Навалившаяся вдруг невесомость заставила тех, кто посчитал происходящее забавным, убрать с лиц улыбки и направить силы в русло более приземлённое — на сохранение своего положения в пространстве. Сотворивший же небольшую пакость пилот с довольной физиономией выслушивал применяемые к нему эпитеты, заботливо улавливаемые чуткими микрофонами. Однако, к величайшему его сожалению, практичный учёный люд долго ругаться не стал, как и не стал требовать вернуть силу притяжения, а оперативно загерметизировал скафандры и покинул борт ставшего вдруг негостеприимным корабля.
Выбравшись наружу, пятнадцать десятков людей — и не только — оказались посреди просторного и светлого ангара. Впрочем, по-настоящему оценить его простор мешали пришвартованные у дальней стены два массивных транспортных корабля, а также не сильно уступающий им в размерах лайнер класса Земля-космос-Земля — по сравнению с ними, дюжина компактно расположившихся небольших шаттлов с хищными очертаниями выглядела совсем крохотной. Но от них и не требовалось своими силами выбираться из гравитационных колодцев планет или покрывать разделяющие их расстояния — "коньком" этих юрких машин были относительно непротяжённые орбитальные маршруты.
Конечно, бывшие пассажиры не стали разглядывать и без того хорошо знакомую технику, а совсем даже наоборот — поспешили как можно скорее покинуть открывшееся им царство вечной суеты. На чей-то предвзятый взгляд могло даже показаться, что пассажиры, контейнеры, разгрузочные дроны и бригады техников занимают места даже больше, чем все корабли вместе взятые.
Коротко попрощавшись с вознамерившейся посетить лаборатории Вэйрой, Максим направился в собственные аппартаменты, рассчитывая без лишней суеты вникнуть в произошедшие без него события. Но пока он по пути к жилому сектору Пятого кольца просматривал электронную почту, в голову забралась до боли навязчивая мысль о том, что было бы неплохо принять душ и хорошенько отоспаться. Немного поборовшись с ней скорее приличия ради, учёный решил так и поступить.
Но, разумеется, согласно одному безраздельно властвующему во Вселенной закону, столь лелеемому плану сбыться было не суждено: в аккурат на выходе из санузла на коммуникатор поступило сообщение с меткой "особой важности". Как раз тогда, когда мысли уже крутились вокруг одного-единственного предмета мебели. Беспощадная система, отвечающая за массовую рассылку, сумела-таки обнаружить присутствие адресата на станции и незамедлительно доставила пропущенное письмо.
Устало вздохнув, учёный активировал спящий уже больше месяца модуль дополненной реальности и по завершении короткой загрузки увидел "перед глазами" официального вида приглашение. Виртуальный лист, заполненный "фирменным" угловатым шрифтом Темполариса, был увенчан серебристым гербом — схематичным атомом лития со свёрнутой в кольцо двойной спиралью ДНК вместо ядра. Смирившись с неизбежным, Максим приступил к чтению.
Упуская все формальности, письмо сводилось к следующему содержанию: "Уведомляем, что сегодня, 21 мая 2262 года, в 18:00 по Центральному времени состоится заключительная конференция по теории структуры пространства и новейшим экспериментальным методикам. Особое внимание будет уделено возможности ограниченного манипулирования пространственно-временным континуумом. Убедительно просим Вас в установленное время явиться в главный конференционный зал Четвёртого кольца".
Окончательно уверившись, что добраться до кровати в ближайшее время ему уже никак не светит, мужчина опёрся спиной о дверной проём и погрузился в размышления.
Что ни говори, коллеги-физики действительно всегда любили использовать обтекаемые, но от того ничуть не менее многообещающие формулировки. Ограниченное манипулирование пространством, говорят? Значит, смогли-таки доработать одну очень перспективную теорию и даже успели подготовить экспериментальное оборудование. Ошибиться в данном утверждении сложно — заключительная конференция для того и проводится, чтобы донести подтверждённую (или почти подтверждённую) информацию до широкой аудитории. Предстоящий вечер обещал быть весьма насыщенным...
Закрыв глаза и установив прямую связь с имплантатом, кибернетик инициализировал возвращение устройства к штатному режиму работы. Штатному до боли в зубах: Максим входил в число тех, кому даруемая последними достижениями прогресса нечеловеческая работоспособность доставляла определённый дискомфорт. Да, он мог без особых трудностей — и даже не без удовольствия — неделю реального времени провести в виртуальной реальности, разрабатывая какой-нибудь "особо заковыристый" программный комплекс. Если того требовали обстоятельства, то срок непрерывного бодрствования можно было растянуть и на месяц, поочерёдно "отключая" участки коры — но в итоге всё равно становилось как-то не по себе, поэтому хотя-бы в отпуске хотелось почувствовать себя обычным человеком. Человеком, чьё сознание не разбито на несколько потоков, память не возведена в абсолют надстройками симбиотического контура и соответствующими подсистемами "многофункционального мозгового имплантата", а обмен веществ не контролируется триллионами нанороботов. Определённо, стоило отдать должное коллегам, старавшимся не беспокоить без острой необходимости, когда он пребывал в заслуженном отпуске.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
