Второй сын

Глава 1

Золотистый орел взлетел с высокого пика, что пронзал своей вершиной облака. Ветер, казалось, сам закручивался вокруг мощных крыльев, порой становясь видимым. Хищная птица принялась осматривать свои владения, привычно проверяя округу.

Неровная горная гряда несокрушимо высилась, отделяя девственный лес от занятых людьми земель. Единственный перевал намертво перегородила крепость. Основное строение крепости 'прилепилось', будто осиный улей к правой гряде. И протянуло высокую стену, соединяясь таким образом с ее левой частью, перекрывая перевал. Который почернел от множества точек. Однако это не было преградой для орлиного зрения. Стоило ему лишь немного сфокусироваться, как точки моментально превратились в орду животных, штурмующих стену крепости. Кого там только не было! В едином порыве почти все жители леса устремились вперед, будто бы там, за жидким строем людей на камнях, их ждет нечто невообразимо привлекательное... Единственное, кого там почему-то не было — это птиц. Все остальные — были. Волки бесстрашно карабкались по трупам вперед, не обращая внимания на лапы в крови. Ловкие грызуны даже опережали их, успевая прошмыгнуть вперед, впиваясь в человеческий строй. Гигантские змеи и странные черви проскальзывали, ища малейшие трещины в каменной кладке, чтобы добраться вверх и вонзить в человеческую плоть ядовитые клыки. Огромные бурые медведи, презрев опасность, напролом рвались вперед, словно ожившие осадные башни. В их густой шкуре, странно поблескивавшей серым свечением, вязли стрелы и копья, а так же молнии, лед и огонь, которым осыпали их люди. Гигантские, размером с овцу, богомолы прыгали вперед, окутанные зеленым свечением. Они за один прыжок, поддерживаемый небольшими крыльями, взбирались на десяток метров вперед. Там, где богомолы добирались до людей, начиналась настоящая резня — передние конечности этих тварей шинковали простую плоть, словно траву, иной раз умудряясь прорубить даже особой конструкции кожаные доспехи. Единственное, что их останавливало — это металлическая броня. Или острый кусок железа, удачно вогнанный в критически важные точки. Но даже так, противно стрекоча, огромные насекомые старались дотянуться до людей. А немного позади основной волны, находились более массивные фигуры зверей. Они, словно полководцы, ревом, рычанием, стрекотом или пронзительным писком подбадривали сородичей...

... В этом хаосе на камнях крепостной стены лежал юноша. Средней длины русые волосы были запачканы в крови, которая все еще сочилась из раны на затылке. Одна рука намертво сжимала короткий меч, а на второй виднелись оторванные кожаные крепления. Рядом, на камнях, окрашенных кровью, валялся расколотый надвое деревянный щит. А вокруг отбивались еще живые люди...

...Голова раскалывается, а сознание немного мутит. К тому же звон в ушах и не думал стихать. А еще со всех сторон веет целой кучей эмоций — ярость, гнев, боль, страх, отчаяние и огромная жажда крови... Очень странные ощущения. С трудом продрав глаза, юноша привстал. И тут же увидел, как к нему, крадучись, приближается рыжий зверь, чем-то напоминавший собаку. Испачканная в крови пасть, и бешенный, наполненный злобой взгляд, не оставлял сомнений — эта тварь вот-вот кинется, и своей жертвой избрала именно его. Юноша собрал в кулак последние силы, и выдвинул правую ногу вперед, чуть присев, и отводя меч влево. Эта странная поза почему-то показалась самой подходящей. Зверь не дал времени на размышления — коротко рыкнув, он прямо с места, скрежетнув когтями по камням, прыгнул высоко вверх и вперед, явно метя в голову человека. Правая нога резко двинулась вперед, а меч привычно, словно сотни раз до этого, описал хитрую петлю, снося в сторону передние лапы зверя и с хрустом врубился в голову зверя. Тяжелая туша рухнула вниз, а юноша поневоле выпустил рукоять меча, спасаясь от конвульсивного удара задними лапами зверя. Последнего удара — дернувшись пару раз, он застыл, все так же таращась в пространство бешеными глазами. В них виднелся отблеск подступающей смерти... Короткий взгляд по сторонам — и юноша поспешил вытащить меч из туши. Ведь совсем рядом оказался еще один, точно такой же зверь. Он нападал на ближайшего соседа-человека, ловко орудовавшего копьем. У пары врагов сложилась патовая ситуация — зверь был осторожен и достаточно ловок, чтобы ускользать от смертоносного металлического наконечника копья, порой отделываясь простыми царапинами. При этом не мог никак навредить человеку. Такая схватка будет длиться до первой серьезной ошибки одного из противников. Или кто-то придет на помощь, переломив ситуацию...

Несколько мгновений юноша наблюдал за этой схваткой, выжидая момент. В какой-то миг рыжий зверь отскочил назад, спасаясь от очередного укола копья. И в то же мгновение юноша прыгнул вперед, еще в полете нанося широкий, рубящий удар. В момент приземления лезвие меча ударило в левую заднюю лапу, с хрустом перерубая ее. Зверь жалобно взвизгнул и обернулся. Тут же попытался отскочить в сторону, но этим наконец воспользовался копейщик. Узкий наконечник прошил тело животного. Несколько раз конвульсивно содрогнувшись, туша зверя замерла.

— Фух, управились! Спасибо! — незамедлительно поблагодарил копейщик, и принялся оглядываться. Вместе с ним принялся озираться и юноша. Всеобщая битва на крепостной стене затихала, превратившись в одиночные схватки. Причем, в одиночестве оставались животные, которых сообща добивали люди. Но еще виднелись несколько гигантских зверей, недалеко от крепости. Они разочарованно ревели и рычали, при этом не решаясь перейти в наступление. Похоже, эти были поумнее основной волны... Особенно среди них выделялись трое: титанических размеров змея, которая, наверное, в длину достигала метров сто, не меньше. Четырехрукая обезьяна, скалившая желтые зубы, и сжимавшая в каждой руке по большому, свежевырванному стволу дерева. И огромный, полупрозрачный слизняк, больше напоминавший холм. Многочисленные глаза на длинных ножках торчали по всему его телу, со злобой глядя на людей.

— Эверт, Фалко, Ансельм, Руди, займитесь ими! — тихий, но почему-то отчетливо слышный по всей крепости голос прошелестел среди людей. И четыре человеческих фигуры, размываясь от скорости, метнулись вниз, с крепостной стены...

Первой среагировала змея. Она приподняла голову над землей на десятки метров, и раздув шею, выдохнула настоящий вихрь навстречу приближавшимся людям. Этот вихрь нес за собой все, что успевал цеплять по пути — землю, траву, мусор... Очень быстро он накрыл приближавшихся людей, и продолжал разрастаться, грозя в скором времени накрыть и крепость. Казалось, у змеи бесконечный запас воздуха...

В этот момент сразу двое людей выскочили из этого вихря, и слаженно закричали:

— Громовое наказание!

От рук людей протянулись ярко сияющие синие молнии, устремившиеся к змее. Та дернула своим гигантским телом, уворачиваясь от части из них. Но слишком большое тело сыграло с нею злую шутку — невозможно было увернутся сразу от всех. В местах, где молнии все же попали на ее тело, яркая, блестящая чешуя потускнела, обгорая. Мало того, от попаданий змея непроизвольно дергалась, прекратив выпускать вихрь. Еще двое людей разделились, отправившись к обезьяне и слизняку. Атаковавший слизняка человек начал осыпать того огненными шарами. Они легко сжигали многочисленные глаза. А в ответ слизняк пытался попасть в человека струями какой-то жидкости. Судя по тому, что в местах попадания на землю от этой жидкости поднимался ядовито-зеленый дымок, видимый даже издалека... любая пропущенная атака может стать фатальной. Но человека это не смущало...

А вот у последнего, столкнувшегося с обезьяной, дела шли плохо. Этот человек простыми взмахами рук создавал каменные глыбы, сразу отправляя их в гиганта. Но тот небрежно отбивал их стволами деревьев. Мало того! Поняв, что ее противник откровенно слаб, обезьяна яростно взревела. Вокруг нее возникло серое сияние, окутывая животное. Несколько мгновений, и перед человеком оказалась еще больше увеличившаяся обезьяна. Теперь ее покрывал толстый слой камня. Причем показалось, будто бы она после этого, вопреки логике, стала даже быстрее. Один взмах стволом — и неудачливый защитник крепости улетел далеко. Даже непонятно стало, жив ли он...

Яркое синеватое свечение вспыхнуло справа от юноши, возле основного здания крепости. И почти сразу же оказалось посередине, между крепостью и сражавшимися людьми. Снова вспышка — и невысокий человек оказался прямо перед бесновавшейся обезьяной.

— Комендант лично решил разобраться с этим зверем! — восхищенно воскликнул копейщик.

А дальше ситуация на поле боя стала меняться настолько быстро, что глаза обычных людей не успевали воспринимать ее. Миг — и яростно взревев, огромная обезьяна, окутанная камнями, взмахнула всеми конечностями, пытаясь размазать по земле неожиданно возникшего перед нею человека.

Снова вспыхнула синеватая вспышка... толстая молния ударила сзади зверя, снизу вверх, прошивая его насквозь. И ушла в небо, растворившись на огромной высоте. А за ним оказался тот самый человек.

...Бурный поток багровой крови вырвался из тела огромного зверя. Обезьяна снова зарычала... только теперь не яростно, а более жалобно. Выронив импровизированное оружие, она сомкнула лапы вместе, и тут же их широко развела.

Весь камень, который был на ее теле, с огромной скоростью разлетелся вокруг. Похоже, это был способ 'достать' слишком верткого и сильного противника. Судя по тому, как пострадали немногочисленные оставшиеся рядом звери — весьма грозный. Но на коменданта не оказавший ни малейшего эффекта — тот в очередной вспышке оказался чуть ли не под самой крепостью. А потом снова неведомым образом перенесся обратно, к своему противнику. Вновь громыхнул чудовищный разряд молнии, еще раз пробив насквозь обезьяну. Та зашаталась... и рухнула. К этому моменту более мелкие звери начали разбегаться не оглядываясь. А подчиненные, отправленные на битвы с сильнейшими из оставшихся зверей, постепенно брали верх. Снова дважды вспыхнуло синеватое свечение, и исчезло где-то внутри крепости.

В этот момент копейщик подошел поближе, и с гордостью спросил:

— Ну и как тебе такое зрелище, Эрвин? Комендант — сильнейший культиватор нашей крепости!

Создавалось впечатление, будто бы комендант — это его друг... или, по крайней мере, дальний родственник. Однако юношу заинтересовало совсем другое:

— Ты сказал... Эрвин? Это мое имя, что ли? Меня так зовут, да?! Но я ничего не помню. Совсем ничего!

В последних словах юноши отчетливо слышно было отчаяние. Во время схватки было не до размышлений. Но сейчас, когда она однозначно закончилась — отсутствие воспоминаний о том, кто он, где он находится, и что вообще происходит... Эти мысли волновали Эрвина все сильнее и сильнее.

— Э-э-э брат... неплохо же тебя зацепило! Может... к лекарям загляни? Авось чего посоветуют... Я в лечениях не очень. И... это... ты служишь в шестом десятке третьей сотни, левая часть. Запомни, иначе сложно будет найти свое место! А лекари там, в форте, — копейщик махнул рукой вправо, в сторону основного строения, построенного то ли на скале, то ли в ней самой.

В этот момент к ним невероятно тихо подошел бородатый здоровяк, с парой коротких секир в руках, изрядно заляпанных кровью. А еще у него в волосах виднелись вплетенные зеленые ленты. Наверное, они что-то означали...

— Иди, иди, — пробасил здоровяк. — Если спросят, почему покинул свое место — скажешь, Райнхольд разрешил. Это я, хе-хе...

Пока они беседовали, последние звери снаружи крепости оказались уничтожены. По всему периметру стены начали раздаваться радостные крики, быстро слившиеся в несколько фраз:

— Победа, слава королю!

— Победа!

— Храни духи короля!

— Хурра!!!

Эрвин медленно побрел в ту сторону, которую ему указали. Тем временем люди, закончив радоваться, принялись за дело. Кто-то стаскивал мертвых — а их оказалось немало. Битва нелегко далась людям... Некоторые помогали раненным — перевязывали их, или начинали тащить. Как раз в сторону основного здания крепости. А большинство под руководством отдельных людей начали разбираться с трупами зверей — расчленяли их, и стаскивать в кучи. Наверное, будут как-то использовать. Например, съедят. Или еще как...

— Стой! Почему гуляешь без дела? — остановил Эрвина низкий, чернявый мужчина с длинной саблей на боку.

— Иду к лекарям. Что-то с головой, — пожал плечами юноша, и наклонил голову, показывая на ранение.

Мужчина кивнул, и тут же отвернулся:

— Эй! Тилло! Ты куда смотришь?! В первый раз, что ли?! Все съедобное — отдельно, всякую дрянь — скидывай вниз, там разберутся. Панцири и конечности насекомых — вон туда. Ядра — в бочку! А у тебя тут что?!!

Стоило юноше немного расслабится, отходя от горячки боя, как голова стала сильнее болеть. И даже начало подташнивать. Казалось, что внутри черепа поселилась колония каких-то крохотных жителей, которые со всех сил долбят в кость. Добавляло 'приятных' ощущений шум и суета, царившая вокруг. К тому же, со всех сторон веяло разными эмоциями — странная способность чуять эмоции никуда не делась, добавляя и так раскалывавшейся голове новых неприятных ощущений.

Шаркающей походкой Эрвин добрался до форта. Потом он у кого-то спрашивал... куда-то шел... Но все это уже проходило как-то мимо его сознания. Юноша немного пришел в себя уже лежа на чем-то жестком, деревянном. А рядом стоял старик в забрызганной кровью одежде. И протягивал ему тряпку, от которой остро воняло чем-то непонятным.

— Бери, давай. И прикладывай к ране, — ворчливо и одновременно устало произнес старик.

Эрвин взял протянутую тряпку, и сделал так, как ему велели. Рану прострелило острой болью. Даже сознание прояснилось, прогоняя полуобморочное состояние.

— Я это... ничего не помню. Ни кто я, ни где оказался...

— Ерунда, — отмахнулся старик. — Сам пришел, кость вроде бы целая — значит, все не так уж все плохо. Вспомнишь со временем, наверное. Полежи тут пару часов. Станет легче — вали к себе, не занимай место. И... вот еще...

Он кинул на живот Эрвину темную полоску ткани:

— Как придешь в себя, примотай эту тряпку к голове. Она пропитана лекарством, так что будет полезна какое-то время.

Не прощаясь, он шаркающей походкой двинулся дальше. И только тогда Эрвин понял, что эмоций людей было настолько много, что они просто слились в один общий фон. Причем этот фон пестрел оттенками боли, отчаяния и прочих отрицательных эмоций. Медленно оглядевшись, юноша понял, отчего так было. Он находился в огромном каменном помещении. На высоких колоннах горели масляные светильники, нещадно чадя копотью. А вокруг было множество широких деревянных настилов, на которых лежали десятки раненых. Рядом с ним тоже находилось сразу пятеро человек.

Всюду витал запах крови, и какого-то лекарства. Такой же, как и от тряпки, что Эрвин прикладывал к своей ране. А еще... тут было шумно. Не так как на стене, но при этом очень неприятно. Кто-то тихо стонал, скрежетал зубами или матерился, проклинал все подряд. А отдельные несчастные порой даже орали во весь голос. Но через некоторое время утихали.